13-02. Правдиво или правильно?

Вот уже и январь заканчивается. Все время собираюсь написать Тане письмо, но я так и не поняла, как это лучше сделать – правдиво или правильно? И все время получается, что оба - хуже.

Как это странно, ведь правильно – это и есть правдиво! Но в жизни не так. Я как-то особо болезненно ощущаю любую ложь, лукавство, лицемерие. Без них в жизни нельзя, но меня это злит. Сколько времени своей жизни мы тратим на пустословие – на утверждение того, чего не знаем, на пожелание того, что …ни о чем. Нам нужны, конечно же, эти взаимные поглаживания, это внимание, эти ЗНАКИ того, что о тебе вспомнили. Вспомнили хотя бы к дате, списком. И все равно это - лицемерие.

Сразу вспоминаю как, работая в Стальной компании,  я по долгу службы ездила по «партнерам», развозя им подарки к праздникам - шампанское и сладкое, по списку, на специально отведенные на это представительские расходы. Не было в этом действии ничего, кроме всем известного мероприятия. Мои персонально написанные людям стихи в открытках тогда скорее их удивляли, чем трогали: глупо все это… Мне казалось, что если совсем уж формально поздравлять, то это очень стыдно, а люди, которым мы привозили «дары», думали совсем иначе: «Эти и Эти нам «принесли», а Те что-то зазнались…»  И смотрели больше на марку вина, чем на слова, написанные стихами в открытке.

Седьмого января 2016 г я получила от Тани Шипилиной письмо - мы почти год не общались:

«Здравствуй! Спасибо за поздравление. Прими, пожалуйста, и мои поздравления с Новым Годом и с Рождеством Христовым. Ты так долго молчала, что я уже перестала ждать от тебя вестей. Ты теперь успешный и признанный поэт, тебя окружают талантливые и творческие люди, я совсем не вписываюсь в эту категорию. И тобой, и Машей я искренне восхищаюсь: Бог одарил вас творческими способностями, и никакие бытовые заморочки не мешают вам совершенствоваться. В этот раз я встретила Рождество как-то невесело. Обновление, которое я жду с Рождеством, с каждым годом несет в себе больше отрицательного, чем положительного. Я теряю самые элементарные навыки, все, что раньше получалось легко и быстро, теперь происходит долго и мучительно, а уж про состояние души и тела и говорить не хочется. Одним словом, задавил меня груз прожитых лет. Я выговорилась, хочу верить, что мое откровение никаким плохим образом не отразится на твоем настроении, так как у тебя есть стимулы для позитива и вдохновения. Желаю тебе в новом году впечатлений только радостных, которые вызывают только положительные эмоции, и безграничной любви внуков и замечательной дочки».

Как же часто мы заранее видим другого на счастливом пьедестале  в своих поздравлениях: «Ты теперь успешный и признанный поэт». Откуда она это взяла -  из чего это следует? Что я много пишу стихов, отправляю их в интернет и  чему-то дерзаю учить других в статьях? В этом ли известность? Все, кто в интернете, в основном ищут там самих себя: одни желают популярности (мнимой), другие - ищут созвучия своим чувствам в чужих стихах (таких, к сожалению, меньше). Все эти успехи на конкурсах, все звания, число читателей - это игры узкого круга странных людей, которые глушат свою тоску в стихах, так же, как другие - в водке, в излишествах…

Что от нас останется? Компьютерная техника стареет: уже через 10 лет новые компы с трудом читают тексты, написанные на старых устройствах (а видиофильмы и музыка с кассетников и вовсе ушла на помойку - новые гаджиты ее не воспроизводят, слушать и читать их уже не на чем… Интернет тоже не вечен, к тому же, он заморский, прикроют нам воздух, и сайта со стихами тоже не будет. Да и кто читает эти стихи, кроме нас самих - их пишущих?

Что там - гаджеты: потерялся в нашем доме сковородник - мой ровесник, не на чем мне стало котлеты и блины жарить - не променяю я круглую чугунную советскую сковородку без ручки - мою ровесницу, на современные: последние через три года уже «лысеют» и так хорошо не пекут… Пошла я искать новый сковородник, так  все продавцы спрашивают: «А что это такое?» Они и в правду их не видели никогда! Какая же я старая - ретро-бабушка!

Дальше иду по Таниному письму: «И тобой, и Машей я искренне восхищаюсь». Про Машу не знаю, а про меня и мои занятия, это - ее лукавство. Когда-то она вернула, не дочитав, том моих Зеркал - «тяжко читать, не могу». Потом очень быстро устала слушать мои стихи - «я не понимаю, что в них особенного». Я люблю тех, кто говорит правду. Я сама тогда видела, что слушать меня ей утомительно, надо было мне тогда раньше остановиться, просто некому мне свои стихи почитать ВЖИВУЮ, а очень хочется. Всем некогда и всем не до стихов. И именно поэтому  не надо было Тане и в письме ее поздравительном лукавить - моим творчеством она восхищаться  никак не может, а слова впустую - это еще  больнее, чем отсутствие слов.

«Я теряю самые элементарные навыки, все, что раньше получалось легко и быстро, теперь происходит долго и мучительно, а уж про состояние души и тела и говорить не хочется. Одним словом, задавил меня груз прожитых лет»

И меня, Танечка, тоже этот груз задавил. Состояние мое физическое такое, когда каждый день что-нибудь обязательно болит, и всегда -  по разному, и уже есть дикий страх идти  к врачу с одновременным пониманием ненужности похода - только деньги и время потрачу плюс  узнаю то, о чем думать не хочу, остальное же все останется таким  же. И еще то, что память моя стала ни к черту, и зрение, и речь: писать еще могу, а вот говорить в живую - почти разучилась. И есть щемящее понимание, что жизнь идёт к финалу, а я ничего толком не успела - нигде! Всё у меня как-то сложно, запутанно, со страданиями - для меня реальными, а со стороны и по сути - надуманными: я ведь горя настоящего даже и не видела!  А это правда: не видела. Все, что было прежде, я вспоминаю легко - без обид и без отчаяния, без ненависти к кому бы то ни было. Значит, и правда, я счастливая.

Внуки и дочка? Люблю всех, но в отношении  всех - не справляюсь: не уделяю им времени, внук у меня трудный, внучка тоже порой пенки выдает, ни сил, ни терпения, ни здоровья нет у меня все это поднять. И очень хочется уединения и тишины, которых нет. Для кого-то это кошмар - уединение, теоретически я их понимаю и считаю, что одной быть плохо, но практически… чем мы старше, тем меньше хочется, чтобы кто-то был свидетелем твоей ветхости, физического нездоровья, раздражительности. Особенно, когда этот кто-то - зять, а не сын, не муж, пусть даже и хороший зять. Он не в моем вкусе, но очень хороший для дочери и удобный для общежития, но все равно посторонний  мне человек, при котором в ночнушке в туалет не выйдешь… А лишнее одевание меня утомляет.  А как умеет взбесить меня мой несовершенный внук своим упрямством и непослушанием! Убила бы! А ведь он - самый любимый мной человечек…

Правдиво или правильно? Сердце подсказывает - правильно: не грузи другого своими претензиями и переживаниями, говори вслух то, что принято, что вежливо и что будет приятно человеку. Не все то говори, что реально чувствуешь. Будь позитивной. А я все равно так не умею и не хочу.

Стоп. А разве я хочу слышать правду от других, разве мне не больно было увидеть, что от моих стихов и от моих записок-мемуаров человеку было скучно и… тяжко. Значит ли это, что надо писать не о себе, не о том, что есть, а что-то веселенькое - правду, но не всю,  и обязательно с юмором. Не то, как чувствуешь, а так, как правильно это воспринимать - правильно, мудро и весело. И тогда ты будешь всем приятна, даже тем, кто о правде догадывается...

Чего я к Тане целый год цепляюсь (мысленно)? Разве она виновата в том, что я, наслушавшись СМИ, начала  люто ненавидеть всех, чьи дети свалили за бугор, в те страны, оттуда нам их правительства делают гадости? А детям там хорошо, они не спешат возвращаться - своя рубаха ближе к телу. Что им Россия? Летуны. Но разве Таня в этом виновата, свалили ведь не ее дети, а дети ее сестры, которая,  раскидав их, как кукушка, по тучным странам, живет здесь для себя и наверняка, все льготы у государства оформила. Зарабатывает она уроками английского для тех, кто планирует «отъехать» и ни гроша в бюджет России давно уже не отчисляет. Разве Таня виновата в том, что сестра сломала ее личную судьбу, а потом лишила ее и племянников, а под старость переехала к ней жить: у нее, больной, видите ли,  позвоночник из-за поднятого однажды 8-ми месячного ребенка… Мне бы её трудности и её позвоночник…

Но разве это мое дело? Разве Лариса - не единственный Танин родной человек, и разве ей не лучше с сестрой, чем совсем одной? Вспоминается Танина стойкая симпатия к партии «Яблоко», ее восприятие православия почему-то всегда из представлений  протестанток Германии и США, ее мягкотелость… Как мне все это собрать в себе воедино? Я хочу ее обидеть? Ни за что! Сделать ей больно своей правдой? Нет, мне этого не хочется. А встречаться, звонить, но все время недоговаривать, обходить стороной почти все, что меня больше всего сейчас волнует, что я переживаю и на что злюсь - на происходящее в мире, на отношение к нам Европы и Штатов, на ложь и лицемерие Запада, на предательство либеральной интеллигенции - как мне обходить это стороной? О чем тогда нам с ней говорить - о вышивках и о выставках? Я так же далека от них, как Таня от стихов и от политики. Впрочем, если Таня что-то и смотрит по ТВ про политику или слушает радио, то наверняка либеральные каналы и "Эхо Москвы". Влияние Ларисы плюс мягкая податливость интеллигентной Тани плюс ее доверчивость, граничащая с глупостью. Или наооборот -ее умение жить, чего совсем не умею я?

А может, все и не так: Таня - не такая уж и податливая, она как раз умеет говорить то, что думает, может, она и сама, а вовсе не сестра - либерально-космополитичная, может, она не под чужим влиянием, а сама по себе?

Мне и хочется,  и страшно выговориться - сказать все, как оно есть. И страшно потерять последнюю ниточку к прошлому в Танином  лице. Все-таки мы с ней из одной почвы, из одной альма матер…

Я - Николаю Бабенко, 20.01.16 

…Мне, Коля, игровые фильмы смотреть некогда, если я смотрю видео, то разве что избранных политологов. А так вся моя жизнь на страничке Ликбез. Жаль, что тебе не интересно заглянуть на мои две странички  сайта.  И даже про мои стихи - ни слова не сказал.

 Коля - Мне. 21.01.16

"Женщина,  при которой я живу, меня прописала, но я не женат. Она пинает меня ногами, бьет по лицу и голове кулаками, говорит, что ненавидит. А ты говоришь, читай мои стихи на сайте. Что заслужил то и получил. Карма."

Это одно из самых длинных писем из тех, что присылает мне мой бывший "В-Контакте". Обычно еще короче. Я часто размышляю о его жизни, о всех невзгодах, которые на него выпали. Вспоминаю и его отношение к жизни, его поступки - многое он заслужил. Это действительно карма. Очень жесткая карма, и уже мало, что можно исправить - раньше нужно было. Но разве мы в силах изменить свою натуру, даже понимая ее порочность? Разве я -меняюсь? Почему-то вспомнила судьбу  Саши, Валеркиного брата, который умер 21.12.08 - его  тоже жена била, ненавидела, не сочувствовала (со слов и его, и Валерки) А разве Саша этого заслужил - там как раз все наоборот - в его дом вселились, все отобрали, возненавидели. За слабый характер, за как раз отсутствие эгоизма, а не наличие, как у Коли. А конец одинаковый... Почему? Как он прожил свою жизнь - правдиво или правильно? И почему умер так рано, за что ему финал, столь похожий на финал Николая - таких разных во всем...

Таня - Мне,  22.01.16:

"... написала сразу под впечатлением заметок из твоего дневника. Мне интересно все, о чем ты пишешь, очень рада, что ты откликнулась. Как же все сложно! Читала твои размышления и плакала от того, что чем больше твоя душа трудится, тем становится труднее жить.  Ты в семье - тебе плохо, я одна - мне плохо. Твои жесткие замечания о болезни Ларисы и счастливой и радостной жизни ее детей «там» меня сильно задевают и волнуют, так как  на самом деле все далеко не так. Все мучаются, и каждый по-своему, не надо никого осуждать, каждый пьет свою чашу счастья и несчастья. Своих детей у меня нет, в чем виновата только я сама, поэтому и болит душа за племянников и их детей. К сожалению, там все очень неблагополучно. Распространяться об их трудностях не хочется. Так хочется посмотреть на семью, в которой все счастливы, думаю, таких семей найдется даже меньше, чем можно предположить. Стараюсь жить тем, что имею и что реально могу сделать, и не замахиваться на то, что мне не по силам и не по способностям.  Благодарю Бога, что у меня есть сестра, которой я нужна, что у меня есть племянники, которых я очень люблю, что у меня есть подруги, которые ко мне привязаны по каким-либо причинам, каждая со своей любовью, за что я каждую люблю и ценю. Ты можешь сомневаться в искренности моих слов, но я действительно ценю твои незаурядные способности и люблю тебя за твою трепетную, ранимую страдающую душу. Когда ты молчала, мне не хватало твоих писем. Надеюсь, наша переписка возобновится, твои мысли для меня всегда очень интересны:  они будоражат и заставляют задуматься над тем, что для меня очевидно, а ты видишь это совсем по-другому, а истина может быть посередине. Машины работы все вижу и любуюсь, я тоже занимаюсь рукоделием: для Алешиных детей сшила ночную рубашку (для Вероники) и тряпичную книгу-футляр (для поделок Данилы). На следующей неделе начну вышивать бисером икону «Пр. Богородицы Нечаянная радость» в подарок на юбилей свадьбы своей крестнице. Так незаметно пройдет зима, а там начнутся весенние заботы с домом и с посадками. Пока".


28 января 2016г. Все зимние каникулы до Рождества (впрочем, как и весь декабрь) мы с Мишуткой ходили на репетиции рождественского спектакля в Чесме, душой, режиссером и руководителем которого стала наш регент Юлия Валентиновна Бордиловская. Миша втянулся в это дело неожиданно, сначала он даже не хотел, но познакомился с ребятишками из Воскресной школы, куда я вожу его по субботам, нашел там себе друзей и свободу и втянулся. Костюмы для спектакля были готовы в приходе еще с прошлого года, а спектакль каждый раз делается по новой пьесе, новому сценарию. Сыграли  три спектакля - 8 января, 10 января и 12 января. Наши (Маша и Миша) посетили второй, я была на первом и на третьем. Великолепно! Я переживала за ребятишек так, как будто сама была на сцене, даже всплакнула в финале…

Мишкина картинка про Рождество (сделанная им вместе с Машей) до сих пор висит во Дворце (помещении Чесменского прихода) - на центральном месте. Миша уже дважды пел (по нотам!) на  Литургии в храме, в последний раз на Рождестве вместе с Девичьем хором (его тоже ведет Юлия Валентиновна) и с хором Говорова (взрослых прихожан Чесмы) - они практически всю хоровую часть Литургии исполнили. Звучало великолепно - это на мое ощущение - человека без музыкального образования! Миша стал охотно носить крестик на цепочке (цепочку взяли у мамы, а крестик - это подарок папы), Миша знает, как вести себя в храме и… все не так уж плохо!

Как-то незаметно и неожиданно для меня, мои крестники - и Миша, и даже Лиза - ощутили себя своими в православном храме. Лиза (малявка двух лет!) без каких либо влияний с моей стороны каждый раз крестится, увидев икону или церковь на картинке, кланяется - очень потешно и неожиданно для меня: я ведь всего три или четыре раза ее причащала… А Мишутка - такой упрямый, непослушный, так трудно воспринимающий необходимость сидеть на уроках и делать уроки, тоже меняется: лучше стал его почерк, уроки делает сам (гонит нас прочь!) и иногда даже  приносит хорошие оценки.

Умненький мальчик, хоть и неуправляемый, но добрый и нежный, нуждающийся в любви и ласке. А ведь эти изменения, эти незаметные и неожиданные для меня изменения и в нем, и во мне, это ведь помощь Бога: я постучалась, не очень веря в успех, а мне все равно открыли и помогли, просто я это не сразу заметила, привыкнув во всем только на себя одну опираться, только себя осуждать и заранее отчаиваться. А нужно просто верить и быть позитивной.

С позитивностью мне сложно. Давно не звоню Регине (она тоже мне не звонит, она никогда первой не звонит), потому что боюсь за ее здоровье (опухоль в голове, операция ее в Песочной…). А она всегда на позитиве, все ее разговоры упираются в одно: «я так тебе благодарна за Николла и за его книгу о вреде отрицательных эмоций». Далее о чем  нам говорить? Жаловаться самой мне нельзя - на фоне ее обстоятельств это нонсенс, она же не жалуется никогда, общих тем - все меньше: редко встречаемся. На ней два инвалида - то ли она их поддерживает, то ли они ее - вынужденной необходимостью не сдаваться, невозможностью расслабиться. А дружба - это ведь не только рассказ о героизме, мне, например, надо просто выговориться перед кем-то и важно выслушать другого - дать выговориться ему. В этом тоже  заключается дружба, не в одном только «героизме не быть отрицательным». И  я не звоню - боюсь…

Я окончательно ушла из Фонда, договорившись с Григорием, что Ликбез - автономная площадка, работающая «под эгидой Фонда»: они рекламируют меня в Путеводителе и в рассылках, а я готова помочь им во всем, в том числе, и в качестве члена жюри и разового Председателя, но… Илана в этом не нуждается. Работаю я только в Клубе - у Жука. Все зимние каникулы Григорий уговаривал меня вернуться в Фонд, но не уговорил. Остались друзьями.

Так вот, на Ликбезе, аккурат к своему Юбилею, на Крещение, я открыла новый конкурс православной лирики «Крещенская радость». Хотела подобрать на него команду жюри из верующих - всем разослала письмо, где была фраза: «Мне хотелось бы, чтобы этот конкурс судила команда (достаточно всего 7-и человек!) тех, кто если не воцерковлен, то хотя бы считает себя православным человеком и отличит стихи, наполненные духом православия, от стихов авторов, далеких от этого мировосприятия и только всуе и без понимания употребляющих слова религиозного содержания, а то и просто ёрничает по неведению... (тех, кто хотя бы раз в жизни причащался на Литургии, читал Евангелие...)»

Все восприняли предложение нормально, кто-то не захотел участвовать, а 8 человек (из 24!!) - с удовольствием… Реакция только одной - интеллигентной москвички, пишущей о храмах старой Москвы и отличного члена жюри - Ирины Воропаевой была такой, объяснить которую  я до сих пор не могу.

Ирина - Мне,  25.01.16.

«... православная тематика в настоящее время совершенно мне чужда, в связи с этим я отклоняю ваше предложение по участию в этом мероприятии. Кроме того, я не думаю, что мне доставит удовольствие принимать участие в жизни лит. клуба, где вообще присутствует такая тематика. Дальше нам с вами не по пути. Я благодарна за интересные минуты, проведенные на странице ТМ, кое-что я узнала, кое-чему научилась, однако, имея ввиду вышесказанное, я вынуждена отказаться от дальнейшего сотрудничества. На меня больше не рассчитывайте - ни в качестве участника каких бы то ни было конкурсов, ни в качестве члена жюри. Ирина».

 Не странно ли? Восточная тематика была ей интересна, а православная вызвала такую реакцию??

Надо сказать, что православие далеко не для всех моих соотечественников стало «удобоваримым», несмотря на внешнее увлечение походами в храмы, приложениями к святым реликвиям и освящением воды, куличей, яиц или вербы. Даже по ответам моих судей я поняла, что практически ни одного воцерковленного среди людей моего поколения (литераторов!) нет: одно дело всуе употреблять имя Бога в стихах, другое - хотя бы раз причаститься…

Для меня это оказалось открытием, неприятным открытием. (Мой зять, еще один мой крестник, тоже так ни разу и не причастился, выдав странную отговорку: я за рулем, а в Чаше - вино…). Он вообще никогда не скажет прямо, что думает: всегда и «нашим и вашим», и всем он мил и хорош, «человек ДА». Я почему-то не симпатизирую таким людям (Регина тоже человек ДА!), хотя именно это поведение и считается в обществе правильным - люди восхищаются позитивностью, хорошим воспитанием, дипломатией. Путин тоже всегда вежлив и дипломатичен, но подлость он называет своим именем и не говорит ДА всему подряд…

Да что там причащение - оно не сразу приходит к человеку: достаточно меня саму вспомнить лет пятнадцать тому назад! Пока я активно не стучалась, мне не открывалось, но вина лежит не на том, кто не открывал, а на том, кто не очень-то и  хотел войти…

Я об умении человека принимать вину на себя, чувствовать ответственность за свои поступки прошлого, считать их неправильными и раскаиваться. Кто из моих друзей это умеет? Кто чувствует свою прошлую неправоту и способен сказать о ней вслух, вместо того, чтобы позитивными речами убеждать себя и других в своей правильности?

Снова вспомню письмо моего последнего бывшего - Николая: «Женщина при которой я живу, меня прописала, но я не женат. Она пинает меня ногами, бьет по лицу и голове кулаками. говорит что ненавидит. А ты говоришь, читай мои стихи на сайте. Что заслужил то и получил. Карма», и  письмо Тани: «Все мучаются и каждый по-своему, не надо никого осуждать, каждый пьет свою чашу счастья и несчастья…. Стараюсь жить тем, что имею и что реально могу сделать и не замахиваться на то, что мне не по силам и не по способностям». 

Два разных мира, два отношения к жизни. Николай жил бурно, неправедно, всегда был большим эгоистом, но он любил и страдал, ошибался, грешил сильно, искал Бога то там, то здесь, метался между одним лживым кумиром и другим - так же, как и я, как и многие мои знакомые. Но он искал - не сидел сиднем, не «вышивал платы» и «не ждал весны и посадок», а мучился вопросом, как жить и как выжить в его обстоятельствах полного одиночества, отсутствия родных, жилья и детей - которых сам же бросил по эгоизму… То, к чему он пришел - ужасно, но ожидаемо, это то, что должно было случиться. Но он это понимает и признает: «Что заслужил то и получил». Кто еще из моих знакомых может так сказать? Никто. Может, поэтому Коля и был моим мужем и не был чужим мне человеком? При всех его недостатках, мы похожи: мы живем не только в, но и чуть-чуть над жизнью, мы анализируем себя и свое несовершенство, мы способны озвучить это - сказать вслух о себе нелицеприятное.

Таня довольствуется тем, что есть, - мягкотелое создание, плывущее в волнах потока жизни. Сестра (а может быть, это пошло еще и от их родителей) считала счастьем устроить своих детей за границей и осуществила свое желание. Европа - вот предел мечтаний, вот образец культуры и цель. То, что ее внуки - уже не граждане России по образу мысли, а скоро будут и по языку, - это ее не пугает. Главное, чтобы им было хорошо там. У них «не все хорошо», пишет, Таня (откровенность со мной - не положена, только я одна пишу ей все, как есть!). То, что не все хорошо, это их горе, но ведь в любой семье что-то нехорошо, без трудностей никто не живет! Главное все равно не произносится Таней вслух: их дети - уже НИКОГДА не будут русскими, сколько икон, расшитых добрыми руками Тани им ни подари! Разве что они оценят ностальгически и материально ее дар (семейная реликвия, идущая из корней русской части их генеалогического древа!). Чудес не бывает - с каждым новым поколением все меньше русскости в них будет - не по крови, нет, по мироощущению, по привычкам!

Почему дети Ларисы не предлагают ни Тане, ни Ларисе переехать к ним - одним ведь в старости жить плохо? Ответ «ни Таня, ни Лариса этого не хотят» - это не полный ответ. Уверена, что все здесь гораздо сложнее. Тот, кто в молодости не взял на себя ответственности за детей - легко и с желанием выпустил их в чужие края, тот в старости будет обречен на одиночество.

Мы все в старости одиноки - я не имею право судить других, мне только одно странно, что ни Таня, ни Лариса себя ни в чем не осуждают. Они куда менее грешны, чем Никола, но Никола имеет мужество (находясь в таком же возрасте, как и они) сказать той, кого он когда-то предал:  «Что заслужил то и получил». И я не могу не уважать его за эти слова, не сострадать ему. А Таня всю жизнь ничему не противится и не вмешивается в поток событий - «делай, что можешь, благодари за то, что имеешь», или  «незаметно пройдет зима, а там начнутся весенние заботы и с домом и с посадками…».

Я так и не  нашла в письме Тани сожаления, что ее пока еще невинные и любимые племянники живут в стране, которая грабит весь мир, лжет и клевещет, организует войны и наживается на них; печатая доллары, берет в долг и не планирует его возвращать - не барское это дело; страна, которая не признает мораль и не имеет совести и… приучает своих граждан никогда не жить какими-либо высокими материями - не думать, не знать, не интересоваться историей и причинами достатка своей новой родины- точно так же, как живут и думают сейчас Таня с Ларисой - жить в крепости своего дома и своих забот, никогда не говоря вслух «мне стыдно, я виновата - пусть не лично, не через дела, но через вектор своих мыслей, через поступки своих предков, через свою подлую пассивность и невмешательство, через привычку «не замахиваться на то, что мне не по силам и не по способностям».

Не по силам? Правильные честные мысли - это тоже сила, это позиция.  Но если человеку их больно думать, то тогда остается только одно - икону вышивать для семьи эмигрантов, не желающих возврата своих жен и детей на родину, не стремящихся к помощи своей стране деньгами и приобретенными умениями - той «несовершенной стране", которая их когда-то породила, выучила и отпустила по их эгоистическому желанию… При том, что им есть куда вернуться (чего не скажешь про многих других русских эмигрантов, оказавшихся вне своих корней…) И даже, если от обеих сестер - Тани и Ларисы -  уже действительно сейчас ничего не зависит (это очевидно - время упущено!), то хочется хотя бы честного признания себе: "я виноват. Я заслуживаю того, что имею".

Зачем я лезу в чужую судьбу? Не имею никакого права. Но как я могу заставить себя не думать?