Конец красного Императора

Коне красного Императора

Политический детектив

Книга вторая.


                Что – то не срослось

                Тухачевскому ставятся в вину «шпионские дела» с майором Нидермайером, передача ему секретных сведений о РККА в 1931 году. И всё же почему этот ничем не примечательный майор имеет особую популярность в разведке? Вернувшись в Берлин, Нидермайер стал профессором русского института при Берлинском университете, по военным наукам и полковником по особым поручениям при Кейтеле. Начальник штаба Верховного командования вооруженными силами Германии. Был докладчиком по русским военным делам, так как, по его собственным словам, хорошо знает СССР, ежедневно читает «Красную Звезду» и следит за военной литературой. О своих прошлых связях отзывался уклончиво так: «Уборевич - симпатичный человек, Тухачевский - неприятный, ибо был большевиком на 150%, а он не терпит ни 150%-х большевиков, ни 150%-х националистов. Радек - тип образованного, но всё отрицающего еврея-интеллигента, неспособного к действию. Ворошилова «он хорошо знает».
                Себя Нидермайер представлял, как сторонника германо-советского сближения, за что Тауберт из «Антикоминтерна» злобно нападал на него, называя «большевиком». Из-за подозрений ему не давали свободно писать и говорить о СССР. О западных странах он высказывался презрительно, говорил, что война с ними будет идти до победы, после чего мир расколется на две части.  Одна из них - Америка с ее сателлитами, другая - европейско-азиатский-африканский континент, где во главе будут стоять Германия и СССР. Два мира неизбежно затем столкнутся. СССР, с целью укрепить безопасность нефтяных источников Баку, на которые зарятся западные демократии, следует захватить Иран. В 1941 г. Нидермайер получил желанный чин генерал-майора. Он продолжал усиленно работать в аппарате Абвера, был связан со многими разведчиками, с Кестрингом и Власовым.
                В 20 - е годы, в Москве Нидермайера знали под фамилией Нейман. Он курировал совместные предприятия, в которых обе стороны были заинтересованы: заказы в Германии на производство снарядов, переговоры с фирмой «Юнкерс» о поставках самолетов и строительстве в СССР авиазавода, строительстве завода по выработке иприта, создание совместной танковой школы в Казани, о взаимных допусках избранных командиров на тактические учения в поле и на маневры, командировку в Германию на учебу в Германскую военную академию высокопоставленных военачальников и т.п. До 1933 г. Нидермайер исполнял обязанности военного атташе в Москве. Поддерживал официальную связь между немецким военным руководством и Красной Армией на самом высшем уровне, включая наркома К. Ворошилова.
                В настоящее время появились некоторые конкретные данные о работе Нидермайера. В секретном послании от 17 октября 1931 г. немецкому дипломату фон Бюлову, немецкий посол в Москве фон Дирксен писал о недавнем визите в Москву генерала Адама, начальника Генерального штаба рейхсвера, который был принят для беседы Ворошиловым, присутствовал на обеде в его честь и имел много важных разговоров. Посол пишет о своих личных впечатлениях от бесед, в которых он тоже принимал участие: «Ворошилов самым категорическим образом подчеркивает неизменное чувство дружбы, питаемое здесь к Германии. По его словам, как переговоры с Францией, так и Польшей представляют собой явление чисто политического и тактического характера, которые диктуются разумом. В особенности же ясно отдают себе здесь отчет об отсутствии внутренней ценности договора о ненападении с Польшей. Границы с Польшей Ворошилов считает, как это он подчеркивал в разговоре с Адамом, неокончательными. Я беседовал особенно много с Тухачевским, который имеет решающее значение в деле сотрудничества с «Рейнметаллом» и для того учреждения, которое возглавлялось до сих пор Нидермайером.  Он далеко не является тем прямолинейным и симпатичным человеком, столь открыто выступавшим в пользу германской ориентации, каковым являлся Уборевич. Он скорее замкнут, умен, сдержан. Надеюсь, что и он будет сотрудничать лояльно, когда он убедится в необходимости и выгодности этого сотрудничества». (11, 27)
                Генерал Адам, присутствовал со свитой офицеров Генерального штаба и ниже проводится диалог их разговора:
                Ворошилов. Г-н генерал Думенк ответил на часть заданного мною вопроса, но не на весь вопрос в целом. Речь идет о восточном фронте. Если агрессор или блок агрессоров нападет на Польшу через Восточную Пруссию или непосредственно нападет на западную границу Польши - это один вопрос. На этот вопрос генерал Думенк ответил. Вторая часть моего вопроса относится к случаю, если нападение агрессора будет произведено непосредственно на Францию или Англию, или на обе эти страны вместе - как тогда в представлении генеральных штабов Франции и Англии помогут войска Советского Союза их странам?
После длительного обмена мнениями, членов Генерального штаба, отвечает Думенк.
                Думенк. Я объяснил вчера, что агрессия на западе автоматически втягивает и Польшу. В этих обстоятельствах генерал Гамелен думает, что нужно будет посмотреть, как сложится положение. Генерал Гамелен думает, что советские войска должны быть сконцентрированы в тех местах, как это указано по плану, и что самую близкую связь нужно будет держать между генералом Гамеленом и маршалом Ворошиловым, чтобы не предпринимать сухопутных операций с недостаточным количеством войск. Генерал Гамелен расположит свои силы по плану и попросит произвести немедленную воздушную атаку на Германию и на ее коммуникации, а действия на западе будут подготовлены со значительным количеством сил. Наверное, можно будет сказать, что, как только Польша и Румыния войдут в войну им понадобится помощь в снабжении. Мы сделаем все, что можем, и эти сообщения будут обеспечены. Но ясно, что СССР может сделать многое в этом направлении, потому что Красная Армия лучше расположена.
                Ворошилов. Так, как вы себе это представляете, я с этим не согласен. Что значит лучше расположена? (Переводчик поясняет, что речь идет о географическом положении.) Безотносительно к тому, что происходит, наша страна хорошо расположена для защиты своих границ. Для участия в совместной борьбе против врага она не может считать себя так расположенной.
                Думенк. Уточню вопрос таким образом, что речь идет о ваших воздушных силах и о нападении этих сил на Германию. Сейчас мы еще не обсуждаем вопроса о путях сообщения.
                Ворошилов. Я хочу получить ясный ответ на мой весьма ясный вопрос относительно совместных действий вооруженных сил Англии, Франции и Советского Союза против общего противника - против блока агрессоров или против главного агрессора, - если он нападет. Только это я хочу знать и прошу дать мне ответ, как себе представляют эти совместные действия генерал Гамелен и генеральные штабы Англии и Франции. Г-н генерал, г-н адмирал, меня интересует следующий вопрос, или, вернее, добавление к моему вопросу: Предполагают ли генеральные штабы Великобритании и Франции, что советские сухопутные войска будут пропущены на польскую территорию, для того чтобы непосредственно соприкоснуться с противником, если он нападет на Польшу?
И далее: Предполагается ли, что наши вооруженные силы будут пропущены через польскую территорию для соприкосновения с противником и борьбы с ним на юге Польши - через Галицию?
И еще: Имеется ли в виду пропуск советских войск через румынскую территорию, если агрессор нападет на Румынию? Вот эти три вопроса больше всего нас интересуют.
                Адмирал Дракс ведет продолжительную беседу с генералом Думенком.
                Думенк. Я согласен с маршалом, что концентрация советских войск должна, главным образом, происходить в этих областях, указанных маршалом, и распределение этих войск будет сделано по Вашему усмотрению. Я считаю, что слабыми местами польско-румынского фронта являются их фланги и место их стыка. Мы будем говорить о левом фланге, когда перейдем к вопросу о путях сообщения.
                Ворошилов. Я прошу ответить на мой прямой вопрос. Я не говорил о концентрации советских сил, а спрашивал насчет того, предполагается ли генеральными штабами Англии и Франции пропуск наших войск к Восточной Пруссии или к другим пунктам для борьбы с общим противником.
                Думенк. Я думаю, что Польша и Румыния Вас, г-н маршал, будут умолять прийти им на помощь.
                Ворошилов. А может быть, не будут. Пока этого не видно. У нас с поляками есть пакт о ненападении, а у Франции с Польшей имеется договор о взаимной помощи. Поэтому названный мною вопрос не является для нас праздным, поскольку мы обсуждаем план совместных действий против агрессора. На мой взгляд, у Франции и Англии должно быть точное представление о нашей реальной помощи или о нашем участии в войне.
                Происходит продолжительный обмен мнениями между адмиралом Драксом и генералом Хейвудом.
                Дракс. Если Польша и Румыния не потребуют помощи от СССР, они в скором времени станут простыми немецкими провинциями, и тогда СССР решит, как с ними поступить. Если, с другой стороны, СССР, Франция и Англия будут в союзе, тогда вопрос о том, попросят ли Румыния и Польша помощи, становится совершенно очевидным.
                Ворошилов. Я повторяю, господа, что этот вопрос для Советского Союза является весьма кардинальным вопросом.
                Дракс. Еще раз повторяю свой ответ. Если СССР, Франция и Англия будут союзниками, то в этом случае, по моему личному мнению, не может быть никаких сомнений в том, что Польша и Румыния попросят помощи. Но это мое личное мнение, а для получения точного ответа, не оставляющего сомнений, нужно спросить Польшу.
                Ворошилов. Я очень сожалею, что военные миссии Великобритании и Франции этого вопроса для себя не поставили и не привезли на него точного ответа.
                Адмирал Дракс и генерал Думенк снова обмениваются мнениями.
                Дракс. Вчера Вы, г-н маршал, попросили нашего мнения. Мы его Вам сообщили. Мы обсуждаем сейчас вопрос, решение которого зависит от польского правительства под давлением войны. Я хочу привести Вам такой пример: «если человек тонет в реке и на берегу стоит другой человек, который предлагает ему спасательный круг, - откажется ли тонущий человек от предложенной ему помощи? Спасательный круг будет на хорошем месте» если мы будем совместно действовать.
                Ворошилов. Если вы перешли на «притчи», разрешите и мне последовать вашему примеру. Я должен сказать следующее: ну а что, если «спасательный круг» будет на таком расстоянии, что его нельзя будет добросить до утопающего? Естественно, что такой круг утопающему никакой помощи не принесет. (24)
                Совершенно секретно 28 июля 1932 г. советник полпредства в Берлине Александровский сообщает в Москву о важной беседе: «Под строгим секретом Нидермайер сообщил, что с осени в Берлине начнет работать военная академия, запрещенная Версальским договором. Шлейхер берет курс на полное разрушение совершенно невыгодных и устарелых форм, предписанных Рейхсверу Версалем. В достаточно осторожной форме Нидермайер дал понять, что такая коренная реорганизация армии направлена острием против Запада и будет проделываться вопреки международным запрещениям.». (24)
                Тот же Александровский, 7 февраля 1933 г. совершенно секретно сообщает в Москву: «По поводу нового правительства, и его перспектив Нидермайер весьма категорически заявлял, что оно составлено из настолько неоднородных элементов, что не может быть и речи о его длительном существовании. Назначение новых выборов в рейхстаг есть победа Гитлера. Нидермайер относится безразлично к результатам выборов потому, что, по его мнению, развитие пойдет в направлении установления диктатуры Гитлера. (24)
                Со сменой немецких послов в Москве, Дирксена и Надольного, Нидермайер отходит в тень. Но с началом Великой Отечественной войны вновь появляется на горизонте он выступает командиром специальных частей, созданных из русских перебежчиков, и сближается с генералом Власовым, перешедшим на сторону Гитлера. Еще до 1940 г., будучи человеком из ведомства Канариса, Нидермайер устанавливает тайные связи с английской и американской разведками. В 1944 г. входит в число заговорщиков, пытавшихся убить фюрера и захватить власть. Попадает в концлагерь в 1944 году, откуда его освобождают американцы. С их санкции отправляется в советский сектор Берлина и пытается установить контакты с видными военачальниками, которых знал еще в 30-е годы. По обвинению в шпионаже арестован и отправлен в СССР. До 1949 г. отбывал заключение в Бутырской тюрьме. Затем был выпущен и стал работать на советскую разведку, находясь при генерале Гелене, возглавлявшем многие годы разведку ФРГ. Для маскировки она сначала называлась «Контора для реализации изделий южно - германской промышленности», а затем «Федеральной информационной службой», финансировалась американской разведкой и ею же контролировалась.
                Сам Гелен, при Гитлере занимал пост начальника отдела «Иностранных армий Востока». Он сумел добиться благосклонности американцев, так как добровольно явился к ним и доставил список фашистской агентурной сети. Его заслуги и опыт оценили. «Гелен, - как утверждала одна немецкая газета, - владел ключами от шпионской машины, сконструированной Канарисом, Гиммлером и Шелленбергом. Руководители американской разведывательной службы были в восторге от идей и материалов, которые Гелен предоставил в их полное распоряжение. Гелену разрешили создать при себе небольшой штаб из бывших немецких офицеров разведки. Несколько недель спустя Гелен уже давал донесения. Американцы были восхищены его работой и охотно разрешили увеличить ему число сотрудников, а также расширить поле деятельности».
                В конце двадцатого века, когда происходил развал Германской демократической республики, организация Гелена, принимала максимальное участие в воровстве военной техники СССР и активно вербовала бывших военнослужащих, согласно плана – операции «Жираф», в начале 90-х годов.
                Вот этот Нидермайер в своем посольстве в Москве в 30-е годы не раз устраивал официальные рауты, на которых присутствовали, с согласия наркома, разные высокопоставленные лица РККА, в том числе Тухачевский и женщины, сотрудницы посольства, и те, кто по разным делам прибывал из Берлина. Говорят, на них присутствовала и Жозефина Гензи (Енсен), весьма обаятельная женщина, сотрудница рейхсвера и негласная разведчица-датчанка, старая знакомая Тухачевского. Сталин со своей стороны утверждал, что именно она «завербовала Тухачевского»! Больше того: она завербовала и секретаря ЦИК СССР А. Енукидзе, близкого Бухарину и Сталину, советского посла в Турции, бывшего меньшевика Л. Карахана и заместителя председателя Совнаркома СССР Я. Рудзутака! Смешно после этого слышать лицемерные заявления: «Тухачевский ни в чем не виновен!».  (11)
                Этот же Нидермайер, о котором идет речь, поддерживал официальные отношения и с ведомством Ягоды - НКВД! В силу всего сказанного у немецкого представителя было, конечно, много нужных связей и контактов, в том числе с Фельдманом, Путной, Корком, Якиром и Уборевичем. Особенно много оснований для всяких разговоров имелось с Якиром и Уборевичем, самыми знаменитыми слушателями немецкой Академии Генерального штаба.
                Поэтому Вышинский, вспоминая Ягоду, говорил: «Ягода, как мухами, был облеплен германскими, японскими и польскими шпионами, которых он не только прикрывал, как он сам здесь это признал, но через которых вел шпионскую работу, передавая разведкам секретные государственные материалы, продавая и предавая нашу страну этим иностранным разведкам. Это - один из крупнейших заговорщиков, один из виднейших врагов Советской власти, один из самых наглых изменников, человек, который пытался в самом НКВД организовать группу и отчасти и организовал ее из изменников Паукера, Воловича, Гая, Виннецкого и, других, оказавшихся польскими и немецкими шпионами и разведчиками. Таким является и сам Ягода, который, вместо того чтобы нашу славную разведку направить на благо советского народа, на благо социалистического строительства, пытался повернуть ее против нашего народа, против нашей революции, против социализма». (30)
В 1936 году, по приказу того же наркома Ворошилова, 4-е управление Генштаба дало задание советнику советского посольства в Германии Александру Гиршфельду завербовать Нидермайера. Вербовка прошла просто на удивление гладко. Немец согласился информировать Москву, и даже презрительно отказался от предложенных ему 20 тысяч марок. Он получил кличку «Нибелунген» и впоследствии исправно снабжал наших сведениями о настроениях в германских «верхах». Но с ростом русофобии в Германии от встреч стал уклоняться и вскоре совсем пропал из поля зрения нашей разведки до 1939 года, когда оказался в числе гостей на приеме в посольстве СССР. Его снова попытались завербовать, однако на сей раз тщетно, «профессор Берлинского университета по военным наукам», как он значился в списке гостей, отделался парой вежливых фраз, однако ни на какие контакты не пошел.
                От сотрудничества с нашей разведкой он не уклонялся, но и толку от него было мало. Зато мы то и дело натыкаемся на это имя в материалах судебных процессов и во множестве следственных дел того времени. Судя по ним, Нидермайер был одним из основных резидентов германской разведки в России. Именно он, как значится в этих делах, «вовлек в шпионскую работу» Тухачевского и Артузова, Бухарина и Рыкова, Крестинского и Радека.
                О том, что именно прикрывало в этих делах обвинение в «шпионаже» - речь впереди. Но если уж говорить о разведке, то лучше фигуры и не найти. Оскар фон Нидермайер и вправду являлся немецким резидентом.

                Заброска Бормана

                Чтобы реально оценить работу нашей внешней разведки, в период становления Гитлера, можно почитать Кемпка, который за время своей работы у Гитлера много чего видел и слышал. Очень интересны и колоритны его воспоминания. (31)
                «Тельман с делегацией немецких рабочих совершает поездку в корпус Червоного казачества. В этом майском посещении его сопровождают почему - то, начальник советской разведки Берзин и начальник КРО (отдел контрразведки) X. Артузов .
                Прошло несколько дней командировки. И вот во время прогулки Берзин, являвшийся одним из крупных соратников Тухачевского. Ранее, на польском фронте в 1920 г. возглавлял контрразведку и потом с его помощью стал одним из виднейших руководителей разведки РККА. Так вот он, попросил Тельмана найти подходящего товарища для внедрения в окружение Гитлера, чтобы знать о всех его замыслах. Тот согласился помочь. И через месяц прислал в Ленинград своего старого товарища, известного в партии под именем «Карл», коммуниста, члена «Союза Спартака», которого он, по его словам, знал с 1918 г. и который, естественно, работал в службе безопасности партии. Приехавшего поместили на специальной даче под Москвой. И там в течение месяца знакомили с основами разведывательной работы. В беседах с Артузовым, которого он часто видел, приехавший был Борман. Это его настоящая фамилия. Он много рассказывал о Гитлере, которого хорошо знал. С ним он познакомился в период Первой мировой войны, когда Гитлер был ранен. Затем они много раз встречались и позже, когда Гитлер в поисках средств к существованию работал, как и Борман, маляром, торговал на улице.
                Кандидат Тельмана оказался фигурой очень подходящей. И новому разведчику дали установку произвести в течение 3-4 лет внедрение в окружение Гитлера, обещая помочь в этом деле. Для начала рекомендовалось поступить на работу в Боливийскую экспортную контору в Берлине, затем вступить в нацистскую партию и начать завязывать связи среди промышленников и военных, не жалея денег, которыми обещали снабжать регулярно.  В период войны с СССР влияние Бормана возросло еще больше. Своими разочарованиями и горестями фюрер делился именно с ним, полагая, что только он поймет его правильно. Война шла не так, как он спланировал, Красная Армия, этот «колосс на глиняных ногах, не имевший головы», наносил то и дело ответные страшные удары. Три месяца войны, с декабря 1941 года по февраль 1942 года, по признанию самого фюрера, подорвали его нервные силы. О причинах своего расстройства он сначала не говорил.
19 февраля 1942 г. в его разговоре с Борманом проскользнула вдруг странная фраза:
- Я всегда ненавидел снег, Борман, ты знаешь об этом. Я всегда ненавидел его всеми фибрами души. Теперь я знаю почему. То было предзнаменование». (32)
Лишь в ночь с 27 на 28 февраля 1942 г. он, наконец, признался своему обычному окружению, что его повергло в транс: за первые две недели декабря 1941 г. немецкие войска потеряли 1000 танков, и 2000 паровозов. (32)
                Этот пример, конечно, хорошо показывает, как Красная Армия «не умела воевать»!
                Связь с центром обязали поддерживать только через одно лицо - немецкого коммуниста Ройберга, тоже занимавшегося разведывательной работой. Ввиду исключительности задания были проведены исключительные методы секретности. О деятельности нового разведчика издавался только соответствующий приказ по ведомству, он фигурировал как «агент три ноля», но в дело его не вкладывались ни фотография, ни единая бумажка с образцом почерка или отпечатков пальцев. С немецкой стороны о его задании знали только два человека: сам Тельман и Вильгельм Пик. С соблюдением строжайшей секретности Бормана, через границы Польши и Чехословакии, из Москвы перебросили назад в Германию. Он включается, как ему было указано, в нацистское движение и довольно быстро приобретает видное положение.
                В 1934 г. Борман по поручению Гитлера побывал в деловой поездке в Аргентине. По дороге, прямо на корабле, он встретился со своим высшим начальством - Артузовым. Они обменялись информацией, и последний поставил ему новую, чрезвычайно дерзкую задачу: вести дело так, чтобы при устранении Гитлера и его окружения стать в партии политическим наследником фюрера.  После этой поездки в Аргентину, результатами которой Гитлер остался очень доволен, Борман стал у фюрера в особой чести. (33)
                Функции его непрерывно усложнялись. Умело улаживая дела, он проявлял неизменную почтительность, никогда не вступал в спор, поддерживал любое предложение фюрера, поражал его постоянной осведомленностью во всех вопросах, которые возникали. Он стал доподлинной тенью своего шефа. Всюду следовал за ним с блокнотом, в котором фиксировал все замечания и пожелания, которые быстро выполнял. Он ведал приемом посетителей, фильтруя их, не пуская к фюреру неугодных, подготавливал тезисы для речей, знакомил его с кратким резюме о вышедших книжных новинках, сообщал последние новости и сплетни. Репутацию людей ему враждебных он умел основательно подпортить одной меткой фразой. Партийные соперники шипели от злости и называли его большим интриганом и даже «грязной свиньей». Шофер Гитлера Кемпка вспоминал о Бормане так: «Внешне, и тогда, когда это ему было нужно, он со своими кошачьими манерами казался олицетворением чрезмерного дружелюбия».
                По совокупности всех его официальных деяний Нюрнбергский трибунал приговорил его к смертной казни, как одного из главных нацистских преступников. Выступая перед своими соплеменниками, он говорил:
- Славяне должны работать на нас. Когда они не будут нам нужны, пусть издыхают. Прививки и немецкое здравоохранение для них излишняя роскошь. Весьма нежелательна славянская плодовитость. Образование - опасно. Достаточно, если они смогут считать до 100. Следует разрешать только такой масштаб образования, который создаст из них приличных подручных. Религию мы им оставим как средство отвлечения. Питание дадим такое, чтобы не умирали. Мы - господа, мы стоим на первом месте!» (34)
                Как это близко переплетается с теорией сионистского заговора и старым Заветом! Борман оставался при Гитлере до самого конца, когда все в страхе разбежались. Он заверял, как свидетель, своей подписью акт бракосочетания Гитлера с Евой Браун, его давней любовницей, а также его завещание. Гитлер включил Бормана, своего «серого кардинала», в новый состав правительства адмирала Деница в качестве министра партии. Его он сделал душеприказчиком своего личного имущества. Ему он поручил, казнить, как изменников, Геринга и Гиммлера, отделившихся от него и пытавшихся взять власть путем самостоятельного сговора с Западом. Ему же он продиктовал, письменное проклятие своим военачальникам, которые намеренно плохо воевали и провалили все его великие планы. Последним актом трагедии, по официальной версии, явилось сжигание тела умершего фюрера, выстрелившего себе из пистолета в рот, и тела Евы Браун, умершей от яда. И этим делом командовал тоже Борман, под страшный грохот советской артиллерии, готовившей последний штурм. (35)
                Сам же Борман, вопреки распространявшимся позже слухам, (будто он погиб при попытке выбраться со своей группой из Берлина) в самый последний момент, сумел из рейхсканцелярии ускользнуть. С помощью специальной оперативной группы, посланной советским генералом Серовым, который, действительно, работал в то время - в НКВД.  В соответствии с его просьбой о помощи по личной рации, ему удалось благополучно выбрался из развалин и попасть на советскую сторону. Его доставили в Москву. Оттуда, сделав пластическую операцию, он отправился в Аргентину, куда собирались беглецы, выполнять новое специальное задание: мешать восстановлению нацистской партии, держать всех под своим контролем в качестве «наследника фюрера». Борман умер в 70-е годы и был похоронен в Москве (на специальном кладбище КГБ?). Автор книжки видел памятный камень на могиле с надписью: Мартин Борман 1900-1973 гг.
                Таково содержание этой маленькой, но сенсационной книжки, в рассказе которой биографические данные Бормана, из-за странной системы умолчаний автора отсутствуют, некоторые факты детально показаны в более надежной и документальной книге Л. Безыменского, а также других источниках. Несмотря на свои недостатки, она чрезвычайно интересна и задает историкам большую работу, ибо, естественно, ей поверят далеко не все. Не то чтобы в принципе такого быть не могло: в жизни и в разведке все бывает.

                Накануне, как должна была отнестись ко всему этому оппозиция?

                Давно уже доказано, что «заговор генералов» на самом деле существовал. Это стало ясно с 1997 года, с момента публикации «Справки о проверке обвинений», которые в сумме с ранее опубликованными показаниями Тухачевского дали совершенно ясную картину. Еще в 90-е годы, после публикаций историка В. Роговина, стало ясно, что в СССР существовала разветвленная и тщательно законспирированная «параллельная партия», а значит, репрессии 1929–1933 годов не были необоснованными. В контексте реальных политических событий уже не кажется дутым дело «Весна». 
                Есть прямое свидетельство, что Сталин не намеревался проводить какие бы то ни было политические разборки. В 1933 году началась новая чистка партии, очень жесткая «генеральная уборка», проверка прошлого и настоящего всех членов ВКП. И вдруг - неожиданное постановление декабрьского Пленума 1935 года ЦК, которым эта чистка попросту прекращалась и проводился всеобщий обмен партбилетов по состоянию на нынешний день. То есть власти более чем явно показывали, что не намерены преследовать никого.
                По сути в СССР стали строить правовое государство! В июне 1936 года на Пленуме ЦК был восстановлен в партии Енукидзе, Несколько раньше Сталин очень жестко пресек попытку Ежова, тогда председателя комиссии партийного контроля, воспользоваться для своей работы архивами госбезопасности. И вдруг снова: аресты, кровавые приговоры.
                Хотя, действительно, к началу 1936 года органы внутренних дел зафиксировали возросшую активность троцкистского и зиновьевского подполья. В отличие от немецких деятелей Веймарской республики, это были партийные радикалы, люди идеи, с богатым опытом подпольной работы, в том числе и опытом терроризма. Появились сведения, что они стремятся к объединению, к тому, чтобы создать единую партию. 5 февраля 1936 года начальник секретно-политического отдела ГУГБ Молчанов докладывает Ягоде, что троцкистское подполье воссоздается по принципу «цепочной связи небольшими группами». Этот принцип был прекрасно знаком всем, кто хоть что-то знал о конспиративных методах борьбы, - так строятся не политические, а боевые организации.
                В книге «Иной Сталин» приводится циркуляр заместителя наркома внутренних дел Г. Е. Прокофьева: «Имеющиеся в нашем распоряжении данные показывают возросшую активность троцкистско-зиновьевского контрреволюционного подполья и наличие подпольных террористических формирований среди них. Ряд троцкистских и зиновьевских групп выдвигает идею создания единой контрреволюционной партии и создания единого организационного центра власти в СССР…».
                Все это уже было - подпольные боевые организации, революционный террор, и даже делалось теми же людьми или их приятелями из родственных партий эсеров и анархистов, развернувших в 1905–1907 годах в России такую деятельность, что Николаю II, пришлось вводить военно-полевые суды.
Сторонники Троцкого и Зиновьева стремятся к консолидации, к созданию уже не невозможной в существующих условиях фракции, а вполне самостоятельной партии. Если новая партия и не возникнет, то у троцкистов и зиновьевцев все же хватит влияния для того, чтобы скрытно выдвинуть собственных кандидатов в депутаты и получить тем самым трибуну для свободного выражения своих политических взглядов. В этом и таилась опасность для сталинской группы реформаторов.
В оппозиции 30-х годов были не те люди. Если бы опасность для сталинской группы реформаторов таилась именно в этом, то она с удовольствием бы предоставила троцкистам открытую трибуну и наблюдала, как их падение с трибуны, вместе с их призывами к новой войне и мировой революции. Только ведь жить начали! Что же конкретно происходило? Началась новая серия арестов. Работа велась явно целенаправленно, поскольку к 1 апреля было арестовано всего 508 человек «тайных оппозиционеров», кстати, у одного из них нашли архив Троцкого. Их решили отправить в лагеря, присоединив к ним 308 человек, исключенных из партии за принадлежность к троцкизму. Сами цифры, небольшие и показывают, что работа велась с разбором. С каким разбором, становится ясно, если знать, что при последней чистке из партии было исключено 306 тысяч человек.
                Вышинский по этому поводу пишет в записке Сталину: «Считаю необходимым всех троцкистов, находящихся в ссылке, ведущих активную работу, отправить в дальние лагеря постановлением Особого совещания при НКВД после рассмотрения каждого конкретного дела. С моей стороны нет также возражений против передачи дел о троцкистах, уличенных в причастности к террору, то есть к подготовке террористических актов, в Военную коллегию Верховного суда Союза, с применением к ним закона от 1 декабря 1934 г. и высшей меры наказания - расстрела».
                Как видим, пока что о политических репрессиях речи нет. Все строго в рамках закона, поскольку в Уголовном кодексе существовала статья 58, п. 10 - «контрреволюционная агитация и пропаганда», по которому любого троцкиста, ведущего активную работу, можно было отправить в лагерь - что и было сделано. За инакомыслие никто никого не преследовал, за «кухонные» разговоры в кругу семьи - тоже, это все еще впереди.
                19 июня на рассмотрение Политбюро были представлены списки тех, кому можно было предъявить обвинение в терроризме. Немного - всего 82 человека. НКВД действовал строго под контролем прокуратуры, поскольку список представили Ягода и Вышинский. А еще было предложено провести повторный процесс по делу Зиновьева и Каменева, которые уже находились в заключении.
                Учитывая время и обстановку в стране, чекисты, либо обнаружили что-то совсем уж экстраординарное, ради чего стоило вытаскивать из тюрем уже поверженных вождей оппозиции. Либо заговорщики в НКВД использовали их в качестве отвлекающего манёвра, чтобы отвести даже предполагаемый удар от своих реальных соратников, как это уже делалось в «кремлевском деле».
                29 июля 1936 года было направлено так называемое «Закрытое письмо», на самом деле ничуть не являвшееся таковым, поскольку предназначалось всем членам партии. Там говорилось, что НКВД было раскрыто несколько террористических групп в разных городах страны, что ими руководил некий «троцкистско-зиновьевский блок». Задачей групп было одновременное убийство руководителей партии в разных регионах, что вызвало бы панику в стране и позволило членам блока и Троцкому захватить власть.
                Заканчивалось письмо призывом к борьбе с врагами партии и рабочего класса и к большевистской революционной бдительности.
                Зиновьев и Каменев были основными фигурами на состоявшемся летом «Процессе 16-ти». Первая группа подсудимых включала одиннадцать старых большевиков, участвовавших в 1926–1927 годах в «объединенном оппозиционном блоке». Вторая - пятерых эмигрантов, молодых членов германской компартии. Пятнадцать из них получили смертный приговор. Простое толкование происходящему процессу, дала итальянская фашистская газета «Мессаджеро»: «Старая гвардия Ленина расстреляна… Сталин был реалистом, и то, что его противники считали изменой идеалу, было только необходимой и неминуемой уступкой логике и жизни… Абстрактной программе всеобщей революции он противопоставляет пятилетку, создание армии, экономику, которая не отрицает индивидуума… Это было неминуемо - полиция вскрыла заговор и действовала с силой, требуемой общественной безопасностью».
                И что интересно - процесс-то над оппозиционерами был открытым. На него допускались представители иностранной прессы и дипломатические корпуса. Смотрите, слушайте! Помимо прочего, на процессе Зиновьев подтвердил, что знал о готовящемся убийстве Кирова.  Почему никто из подсудимых не встал и не закричал: «Товарищи! Меня обвиняют несправедливо! Мои показания даны под нажимом следствия! Я ни в чем не виновен!» В зале ведь полно иностранных корреспондентов, а хуже все равно уже не будет, так и так расстреляют! Почему они этого не сделали?!
                Вообще политики-опозиционеры вели себя невыразимо мерзко по отношению как к Сталину, так и друг к другу. Это трудно читать и об этом трудно писать - но не из-за жалости, не из-за сочувствия к арестованным, а совсем по другим причинам. Зиновьев пишет Сталину: «В моей душе горит одно желание: доказать Вам, что я больше не враг. Нет того требования, которого я не исполнил бы, чтобы доказать это. Я дохожу до того, что подолгу пристально гляжу на Ваш и других членов Политбюро портреты в газетах с мыслью: родные, загляните же в мою душу, неужели же Вы не видите, что я не враг Ваш больше, что я Ваш душой и телом…».
                Т. Глебова, жена Каменева, пишет ему в тюрьму и, среди прочего, рассказывает, что их семилетний сын, найдя игру, подаренную ему Зиновьевым, буквально затрясся и побледнел: «Я выброшу ее, ведь ее подарил мне ненавистный человек». Каменев в ответ пишет, что Зиновьев и его жена «для меня мертвые люди, как и для Волика, они мне «ненавистны», и, вероятно, с большим основанием». На процессе подсудимые говорили о так называемом «запасном центре» в составе Радека, Сокольникова, Пятакова, Серебрякова. И уже 21 августа в «Правде» появилась статья Пятакова и Радека, «Беспощадно уничтожать презренных убийц и предателей», в «Известиях» — «Троцкистско-зиновьевская фашистская банда и ее гетман Троцкий». (30)
                В ноябре на Пленуме ЦК Бухарин, «любимец партии», выступал с речью: «…Необходимо, чтобы сейчас все члены партии, снизу доверху, преисполнились бдительностью и помогли соответствующим органам до конца истребить ту сволочь, которая занимается вредительскими актами и всем прочим. Я абсолютно, на все сто процентов, считаю правильным и необходимым уничтожить всех этих троцкистов и диверсантов…».
                А ведь эти троцкисты и диверсанты были его товарищами, с которыми он делал революцию в 1917 году. Мерзко! Впрочем, вскоре те, кто громогласно клеймил «банду», тоже оказались на скамье подсудимых. В конце сентября 1936 года вдруг появилось странное и необычное - и по содержанию - решение Политбюро: «До последнего времени ЦК ВКП(б) рассматривал троцкистско-зиновьевских мерзавцев как передовой политический и организационный отряд международной буржуазии. Последние факты говорят, что эти господа скатились еще больше вниз, и их приходится теперь рассматривать как разведчиков, шпионов, диверсантов и вредителей фашистской буржуазии в Европе. В связи с этим необходима расправа с троцкистско-зиновьевскими мерзавцами, охватывающая не только арестованных, следствие по делу которых уже закончено, и не только подследственных вроде Муралова, Пятакова, Белобородова и других, дела которых еще не завершены, но и тех, которые были раньше высланы».
Значит, кто-то из арестованных заговорил. И начал говорить такое, что вызвал шок даже у привычной к перипетиям сталинской команды. Причем это должно быть до сих пор укрывается в архивах спецслужб. Надеюсь, что вскоре это всё также будет обнародовано. Хотя наши желания не вписываются в рамки политики.

                Подготовка Тухачевского к восстанию!

                Либеральные демократы неустанно болтали своими языками и продолжают это делать с неистовой злобой и сейчас: «Ликвидируем последнюю империю! Позволим выделиться республикам! Зачем они нам? Пусть Россия действует в одиночку! Тогда она станет богаче и сильнее! Много денег уходило на развитие республик. А как иначе? Хочешь мира, создавай «буферные зоны». В противном случае политика делается довольно быстро, с участием иностранного легиона. Да Россию надо разделить на 50 областей! Пусть будет конфедерация! Тогда нас примет в объятия цивилизованная Европа!» Вот программа банды врагов, взращенных за последние 50 лет! И говорят еще, что Сталин напрасно казнил руководящих предателей!
                Эпизод, связанный с обвинениями в передаче немецкой разведке и рейхсверу оперативного плана в 1937 года, вполне реален. Что могло побудить к таким опасным и преступным действиям? Несомненно, крайняя опасность положения. По собственным словам, Тухачевский вошел в «правую» оппозицию в 1928 г., будучи командующим Ленинградского военного округа; вовлек его в «правую» организацию А. Енукидзе, секретарь ЦИК СССР, один из друзей Бухарина.  Уже в конце 1936 г. тайный «право»-троцкистский блок, за кулисами боровшийся со Сталиным, находился на грани полного разоблачения. 14 августа 1936 г. в Ленинграде арестован В. Примаков, 27 сентября 1936 г. покровитель блока Ягода был уволен с поста наркома НКВД, 20 августа 1936 г. люди Ежова арестовали лучшего друга Тухачевского В. Путну, - руководящего участника заговора, бывшего военного атташе в Берлине, Токио и Лондоне. На январском процессе 1937 г. Радек в очень двусмысленной форме вспомнил вдруг о Тухачевском, после чего его имя упоминалось еще по крайней мере 10 раз. 14 и 23 мая 1937 г. Корк и Эйдеман, соратники Тухачевского, тоже оказались арестованы, по обвинению в тайных сношениях с нацистской Германией и шпионаже.
                Высокопоставленные троцкистские руководители в СССР (Розенгольц, Крестинский и др.) в своих секретных письмах Троцкому за границу, уже в конце 1936 г., высказывались за немедленное выступление. Закулисные дипломатические переговоры с западными державами и торг из-за условий, на которых оппозиции окажут помощь в ее борьбе за власть. Вёл переговоры главным образом Троцкий, хотя свою линию имели и другие лидеры, длились они долго, и все никак не приводили к успеху. Западные державы много запрашивали, а оппозиция не хотела слишком много обещать - из боязни скомпрометировать себя.
                Так длилось до конца 1935 года, когда ход событий припер оппозицию к стене. В Европе стал распространяться фашизм, его позиции в Германии усиливались, угроза мировой войны росла со страшной быстротой. И тогда Троцкий решил пойти напролом, поставив собственных нерешительных компаньонов в СССР перед фактом сговора с западными «союзниками». Известие о его действиях повергло ведущих оппозиционеров в шок. Радек, так передавал свои чувства от знания того, что происходило за кулисами: «Я, пересылая Троцкому в 1934 году ответ Центра, добавил от себя, что согласен на зондирование почвы, - сами не связывайтесь, обстановка может измениться. Я предлагал: пусть переговоры ведет Путна, имеющий связи в руководящих военных японских и германских кругах. И Троцкий мне ответил: «Мы не свяжемся без вас, никаких решений не примем». Год молчал. Через год поставил нас перед фактом своего сговора. Вы поймите, что это не есть моя добродетель, что я против этого восставал. Но это - просто факт, чтобы вы поняли».
                «Я мало - мальски военно-грамотный человек и могу оценить международную обстановку. И для меня было ясно: 1934 год - период, в который я, при моей склонности к пессимизму, считал неизбежным поражение, гибель.   Вот уже в 1935 году есть все шансы на победу этой страны, и кто раньше маскировал перед собой, что он пораженец по необходимости, чтобы спасти то, что можно спасти, - тот должен себе сказать: я - предатель, который помогает покорить страну, сильную, растущую, идущую вперед. Для каких целей? Для того, чтобы Гитлер восстановил капитализм в России». (Последнее слово Радека.) (30)
                Теперь по-новому приходилось смотреть на аргументы Троцкого, которыми он пытался убедить своих сторонников в СССР еще в 1933 г., публикуя программную статью в «Бюллетене оппозиции». В статье этой, имевшей подзаголовок «Проблемы IV Интернационала», имелись такие строки: «Было бы ребячеством думать, что сталинскую бюрократию можно снять при помощи партийного или советского съезда. Для устранения правящей клики не осталось никаких нормальных конституционных путей. Заставить их передать власть в руки пролетарского авангарда можно только силой». (30)
                Итак, Троцкий призывал действовать решительно. Теперь по необходимости приходилось играть на ва-банк! Тем более что другая сторона, пользуясь обстоятельствами, ставила вопрос ребром: «Хотите получить помощь от нас? Предоставим! Но взамен дайте сведения - по армии, промышленности, транспорту, сельскому хозяйству, финансам. Пристраивайте наших людей на различные должности, помогайте их передвижениям по стране».
                Иначе говоря, толкали к шпионажу. Возникает вопрос и его задают сторонники маршала:
- Но мог ли Тухачевский, самый горячий патриот, выдающийся военачальник на фронтах Гражданской войны, награжденный советским правительством за заслуги, склониться со своими товарищами, тоже настоящими героями, на такие мерзости? Он и в оппозиции-то не бывал никогда.
                Действительно, в формальной оппозиции Тухачевский никогда не числился. Однако с Бухариным и Троцким он всегда ладил. А к Троцкому чувствовал явное расположение. Современные зарубежные троцкисты, люди, весьма информированные о делах своего почившего лидера, пишут в этой связи так: «Тухачевский противостоял невыносимому давлению и отказывался не только обвинять, но даже критиковать своего бывшего командира в печати. Даже в 1928 г. он продолжал цитировать Троцкого в книге «Вооруженное восстание».
                Все известные троцкисты с редким единодушием утверждают, что Тухачевский и его соратники были ликвидированы Сталиным, как представители «демократической оппозиции», как группа «антифашистских генералов». Их ликвидация составляла необходимое условие для заключения пакта Гитлера-Сталина в 1939 г. Эти утверждения выглядят очень сомнительно. Во-первых, велик разрыв между пактом и ликвидацией Тухачевского и его друзей. Что же Сталин, этот «тиран», так тянул?! Во-вторых, эта «демократическая оппозиция» никогда Сталину и нигде открыто не возражала. А в-третьих, раз это «демократическая оппозиция», то какова же была ее программа? Чем она отличалась от сталинской? На эти вопросы вразумительных ответов нет! Однако главное все-таки не в этих соображениях. Главное то, что признает сам Троцкий: «Тухачевский, как и остальные казненные генералы, несмотря на тесную боевую связь со мною, политически никогда не были троцкистами. Они были солдатами. Если в последний период Тухачевский встал в оппозицию к Сталину, то руководили им исключительно чувства патриотизма». (30.)
                Сам Тухачевский, в своих объяснениях в НКВД, признавал, что он установил личную связь с Троцким в 1936 г. через Льва Седова, сына изгнанника, с которым во время поездки в Лондон сумел устроить свидание Путна.
Итак, первый факт, указывающий на закулисные действия Тухачевского против Сталина для Троцкого несомненен. А вот второй факт, в виде оценки: «генералы, во главе с маршалом стремились защитить Красную Армию от деморализующих интриг НКВД. Они защищали лучших офицеров от фальшивых обвинений. Они противостояли установлению диктатуры НКВД в Красной Армии. Генералы боролись за интересы безопасности Советского Союза, а не Сталина. Поэтому они и погибли». (30) Это вообще не в какие рамки не лезет.
                Признания Троцкого подкреплены признаниями Тухачевского, сделанными в НКВД (1 июня): «Примерно в тот же период, т.е. в 1933-1934 гг., ко мне в Москве зашел Ромм и передал, что он должен сообщить мне новое задание Троцкого. Троцкий указывал, что нельзя ограничиваться только вербовкой и организацией кадров, что нужна более действенная программа, что германский фашизм окажет троцкистам помощь в борьбе с руководством Сталина, и поэтому военный заговор должен снабжать данными германский Генеральный штаб, а также работающий с ним рука об руку японский Генеральный штаб, проводить вредительство в армии, готовить диверсии и террористические акты против членов правительства. Эти установки Троцкого я сообщил нашему центру заговора».
Здесь будет, видимо, небесполезно привести еще одно свидетельство - зарубежную газетную вырезку, приводимую бывшим немецким коммунистом (позже троцкистом)  Эрихом Уолленбергом, который работал в Коминтерне. Переиздавая в 1970 г. книгу «Вооруженное восстание», он в своем предисловии привел, как типичную для того времени, цитату: «Маршал Советского Союза «Туха» был ликвидирован Сталиным как член оппозиционной группы, наиболее известными членами которой были старые большевики Бухарин, Рыков, а в армии - еврей Гамарник, политический комиссар, и еврей Якир, армейский генерал!  Показания против «Тухи» дал Радек, который на своем суде надеялся спасти шкуру, упомянув имя маршала Советского Союза в связи с советской демократической оппозицией». (30)

                ***

                Заключение.

                Да! Это уже действительно другая история, которая произошла вроде бы и не у нас в России. По крайней мере так думают сегодняшние либералы, находящиеся у власти. Зачем ворошить прошлое, вспоминать троцкистскую оппозицию? Это были самые обыкновенные страдальцы за чаяния советского народа. Таким образом сейчас пытаются изменить настоящую историю, при которой Сталин, благодаря своей преданности Советскому Союзу, совершил невозможное.
                Наверное, он действовал достаточно жёстко, по отношению к врагам советского народа. А, то, что они были действительно врагами, на процессе представлено предостаточно доказательств. Извлечение таких доказательств из архивных источников, является доказательством их правильности.
Не могли современные реабилитаторы, сохранить их, по причине абсурдности принятого решения о реабилитации врагов народа. Каждый из либералов задаст вопрос, каких врагов народа? Для нас они были героями. Для кучки вырожденцев, которые совершили переворот в стране, возможно они и были героями, но не для 250 миллионного населения Советского Союза.
                Советский народ, с самыми благими намерениями строил социалистическое общество и вокруг него формировалось Всемирное сообщество развивающихся стран, которые пошли по социалистическому пути развития.
Советский Союз приветствовал их развитие и всячески помогал. Строил заводы, больницы, университеты, передавал знания, опыт и выступал защитником их интересов. И это не была «мировая революция». Это был мировой опыт развития первой в мире социалистической страны Советов.
                Естественно, такое вытерпеть, потомкам бывших российских фабрикантов и откровенным западным волчьим партнёрам, было очень трудно. Поэтому на протяжении последних двадцати лет, перед так называемой перестройкой, на СССР обрушился громадный вал лжи и безнравственности. Причём основное направление заострялось на советскую молодёжь, проповедуя западные красочные, увеселительные формы существования. Такой формой лжи, они смогли разрушить, так называемый «колос на глиняных» ногах.
                СССР строил социалистическое общество для народа и поэтому мало уделял внимания на свою духовную оборону, а зря! Именно такая граница смогла бы сохранить нравственную основу советского человека и тогда, выкормыши троцкистского движения 20 – 30 годов, не смогли бы вновь поднять голову и развалить наше государство.
                Однако, то, что произошло, уже имеет место быть и поэтому та информация, которая заключена в этой книге, должна каждому из нас объяснить, как нельзя поступать с историей, ибо всё в ней взаимосвязано и поступательно на новом витке развития общества.
                Эта книга не только предостережение современному поколению, а одновременно показывает всю сложность взаимоотношений, различных национальных и социальных движений и их взаимоотношений. Одновременно с этим показывает современную платформу развития российского общества, которую уводят в сторону, так называемые «реформаторы». Только социалистическое общество способно консолидировать российский народ на новые государственные порывы в области социальных взаимоотношений. Только социализм способен собрать воедино разрозненные нации и восстановить сильную государственность власть.
                В противном случае, российское государство будет раздавлено, безжалостным катком масонского капитализма и превратится в отсталое и унылое подобие государства, коим оно было во времена царизма. А на нашей территории будут властвовать бывшие страны Антанты. Это мы уже проходили в 20 - х и в 40 годах и только благодаря всемерному подвигу нашего народа, мы смогли построить Великое государство. Современные «реформаторы», умело лгут российскому народу, используя наш «бессмертный полк», в качестве своей защиты и при этом декорируя Мавзолей, закрывая от нас историю. Без истории – государство перестаёт существовать и иметь свой суверенитет.