В библиотеке эН

   В тихой небольшой библиотеке, под именем одной из знаменитостей российской словесности, расположенной на краю города, там, где под чистыми окнами в разросшихся деревьях заигрывает с листвою шалостный ветер. Появился в библиотеке неопределенного возраста мужчина с выпуклым будто восковым лбом и пышным курчавым волосом похожего на завитой напудренный парик. Посетитель с тонкими подвижными губами, с подслеповатым приглядом, блуждал между полок. Не касаясь книг руками, пришептывал что-то и острым носом тянулся к разноцветным переплетам, втягивая исходящие летучие запахи. После довольно продолжительного времени хождений со столь взыскательным выбором, он, произведя резвый щелчок пальцами, последовал в маленький читальный зал. Присел к столу, раскрыл избранное творение. Сосредоточенно погружаясь в чтение, начал причмокивать языком, склоняя голову на бок вправо, то влево, и, потирая ладонью взмокший лоб, с шелестом перевернув очередной лист, начал сосредоточенно грозить кому-то указательным пальцем.
   
   Миловидная девушка, распорядительница читального зала, поправляя у ясных бирюзовых своих глаз воздушно-каштановую чёлку, с нескрываемым любопытством вела наблюдение за весьма незаурядным читателем. Как ни старалась, чтобы не огласиться звонким безудержным смехом, выскочила за перегородку к старшей сотруднице:
 
   - Софья Алексеевна, у нас будто юморина расчудесная разыгрывается. Как его? Этот, Илья Андреевич, читая книгу, вытащил из кармана дутую круглую баранку и, показывая острые зубы, широко раскрыл рот.

   - Значит, Леночка, - рассудительно отозвалась Софья Алексеевна, подвигая к переносице в золоченой оправе дужку зеркальных стекол очков, - значит, на одной из страниц, весьма пикантно было описано принятие вкуснейшего яства. У впечатлительного читателя чрезвычайно развился аппетит.
 
   - Да-а... Но следом Илья Андреевич плотно сжал губы. Баранку даже не надкусил.
   
   - А дальше, значит, - продолжала Софья Алексеевна, - кто-то в той книге, (жаль, не ознакомилась с ее автором), кто-то во время застолья начал шумно и нескромно выражаться.
             
   Молоденькая девушка подивилась утонченным жизненным познаниям Софьи Алексеевны. Возвратилась к своему рабочему месту. Однако где-то через полчаса, она же, подошла со слезами на глазах.

   - Что с тобой, Леночка, - встревожилась Софья Алексеевна, – возлюбленный на звонки не отвечает?
 
   - Илья Андреевич, - ответила упавшим голосом Леночка, - закрыл ладонями лицо. Плачет навзрыд.
      
   Софья Алексеевна, а за ней и Леночка торопливо вбегают в читальный зал.

   - Что, что с вами случилось? – Стала похлопывать читателя по плечу Софья Алексеевна. - Успокойтесь, пожалуйста!

   - Здесь! – Илья Андреевич открыл раскрасневшееся заплаканное лицо. - Здесь, только что обманули одного очень хорошего человека.
   
   - Илья-а Андре-евич, - развела руками Софья Алексеевна, - не надо сильно переживать? Поймите, ежели всё человечество над каждой книжицей будет горючие слезы лить. Всемирный потоп случиться может.

   - Но-о, та-ак же нельзя поступать! – Он порывисто по локоть засучил на одежде рукав. Показал круто сжатый кулак, с решимостью произнес: – Проучить следует, негодяя!

   - Стоп! Не размахивайтесь, - схватила за оголенную руку Софья Алексеевна. - Эдак, в два счета печатное издание в макулатуру отправите. Знаете ли, я вам лучше в картинках расписных сказочки весёленькие подберу.   

   - Не хочу сказок, - встряхнул он копною взвившихся волос, похожих на летучий пар от жарко вскипевшего котла. - Лучше я, негодяя Карболкина, ненавистным взглядом всего испепелю!
 
   В сей же миг глаза у мстительно-возбужденного читателя возгорелись, чуть ли не меча ослепительные искры.

   - Эдак вы, пожалуй, библиотеку запалите. Остыньте, прошу! Не переживайте особенно. Не то Леночку прямо трясёт от жуткого страха.
 
   Софья Алексеевна склоняется к столу, перелистывает злополучную книгу, зачитывает:

   - Автор: Скородействов Таблет Аскорбинович. Гм, видно, под псевдонимом издался. Из аптекарей, стало быть, выходец. Вот, должен ведь с достоинством врачевать души человеческие. Надо же, до чего Таблет Аскорбинович нашего дорогого читателя чтивом свойским довел. Пожарную машину или скорую помощь для Леночки, впрямь, вызывай... Фи, слог письма какой-то неповоротливый, язык прикусишь. Однако, как в миру водится, на вкус и цвет приятелей нет... Вы бы лучше, уважаемый Илья Андреевич, из классиков кого выбрали. Я непременно бы знала, как правильнее разъяснить похождения отрицательного героя.
   
   - Я этого отрицательного геройского мордоносца в трусливого зайца превращу!..
 
   - Ладно, читайте дальше. Только к книге, пожалуйста, руками не прикасайтесь. Пусть уж новые очередные страницы сама Леночка открывает. Да стакан с водицею холодной рядышком поставит.   
               
   - Но-о, - не унимался читатель, - Карболкин не только очень хорошему человеку, он и другим простым обыкновенным людям уловки подлые устраивает. Как бы наперёд их предупреждать о готовящихся тёмных провокациях? 
 
   Слышатся скрипы отворяемой двери и влетевшая людская разноголосица. Старший библиотекарь наскоро советует следить Леночке, чтобы Илья Андреевич читал всё по порядку. В драматически опасных сценах не вырывал страницы.

   По прошествии какого-то времени, когда Софья Алексеевна управилась с посетителями и, заметив Илью Андреевича торжественно прихлопывающего в ладони, с радостью воскликнула:
   
   - О! До развязки, выходит, добрались. Осознали. Проходимцу Карболкину и без личностного с вашей стороны физического вмешательства за такие-сякие проделки не поздоровилось... Книги для того и пишутся, - заключила Софья Алексеевна, - чтобы предостерегать людей от недостойных человеческого разума поступков. Сотворенное кем-либо на свете зло, рано или поздно ожидает неотвратимое возмездие… Я, однако, вот что задумала, расчудесный Илья Андреевич. Предложить, в следующее удобное для вас время, прочитать из моей домашней библиотеки любимейшую с детских пор книгу. И мы, так сказать, для дальнейшего взаимопонимания, после вашего прочтения, устроим торжественный литературно-творческий диспут.
      
   Впечатлительный читатель в знак полнейшего согласия покивал умиротворенно головой и в отличнейшем расположении духа попрощался с обходительно-вежливыми библиотекарями.
               
   Наступил долгожданный знаменательный на торжество день. Илья Андреевич, не зная куда спрятать свои вращающиеся от внутреннего душевного волнения глаза, стоял у входа в тихое культурное книгохранилище. Софья Алексеевна взяла его как важного гостя под руку. С чарующей улыбкой сопроводила в читальный зал, где поджидала его на столе неизвестная - в бархатной малиновой обертке с выглядывающей изумрудно-атласной закладной ленточкой - книга. Довольствуясь прекрасно задуманной затеей, Софья Алексеевна перед тем как отойти, включила все лампочки в потолочной янтарного цвета люстре, излучающей яркий свет сродни небесному светилу.   
               
   Где-то через полчаса осторожно на цыпочках у Софьи Алексеевны появилась Леночка. Важная старшая сотрудница окинула предвосхищенным взором умиления младшую сотрудницу, спросила:

   - Что, Илья Андреевич, уже немножко высказаться хочет? Я вот здесь, красным фломастером, набросала занятные вопросы к нашему задушевно-творческому диспуту.
 
   - Извините, - прошептала Леночка, - но Илья Андреевич покинул диспут.
 
   - То есть, ка-ак? – У Софьи Алексеевны слетели очки. - Это, это, знаете ли, нетактично. Ушел, даже не попрощавшись?!
               
   - Илья Андреевич, - проговорила далее несколько игривым тоном Леночка, - ушел в полное мирское отдохновение. Только вначале он со всех сторон острым на чутьё носом вдыхал таинственные запахи, исходящие от вашего бережно хранимого с детской поры бесценного фолианта. Затем с хрустом в спине и с тяжкой зевотой потянулся. Невзначай, разметав свои белоснежные волосы на раскрытые страницы, в данное времечко пребывает в тишайшем сонном царстве.

   - С ума сойти! - проговорила сдавленным голосом Софья Алексеевна. - Заснул?Непостижимо!
               
   Неоспоримый жизненный знаток тонкими трясущимися пальцами берёт старательно исписанный красивым почерком бумажный лист. Вдруг рвёт и мечет на мелкие части.