Портрет

Опять не спится. Фосфорные стрелки настенных часов образуют прямой угол. «Моё» время. Три часа ночи. По опыту знаю, что без электронной сигареты остаток ночи проворочаюсь без сна. Привычка, конечно, вредная, но из двух зол приходится выбирать меньшее. Или после курева надсадный кашель минут на десять - пятнадцать, а затем какой ни есть, но всё же сон. Или бесполезно-остервенелые попытки заснуть, считая до тысячи, двух, трёх и далее, пока на улице не расцветёт и на цифре три тысячи шестьсот шестьдесят шесть будильник своим беспощадным дребезжанием не известит меня о том, что вопрос здорового, крепкого, с правильными фазами, сна, откладывается в лучшем случае до следующей ночи. А сейчас, Юрьич - марш под холодный душ! Только он способен спасти меня от засыпания прямо за рабочим столом!  Был бы я скульптором, я бы изваял душу памятники из всех к тому пригодных природных и не природных материалов!
По отчеству, но без имени, друзья ко мне стали обращаться, как только мне перевалило за сорок. Примета времени! Точнее, возраста. А потом я как-то незаметно и сам перешёл на такое обращение к себе любимому. Не знаю, кому как, а по мне так звучит неплохо!
Была ещё одна причина для моей сегодняшней бессонницы. Называлась она «оценщик мебели». Однажды, блуждая в сырую погоду по лабиринту московских переулков, я случайно забрёл в антикварный магазин. И сразу же московская современная суета с её бешеными иномарками, неоновыми огнями, перепрыгивающими через лужи прохожими оказалась где-то далеко в пространстве и во времени. В этом царстве старины я сразу же увидел настенное зеркало, очень похожее на моё, которое досталось мне от моих далёких предков. Трудно поверить, что в него смотрелись как минимум пять или шесть поколений тех людей, кому я обязан своим существованием. Которые сумели сохранить это зеркало и другие предметы старины в огненных вихрях революции, войн и разных смут. И про которых я, увы, почти ничего не знаю... Зеркало в магазине было высотой в человеческий рост. Его деревянная рама по цвету напоминала красное креплёное вино. В верхней части золотилась колесница, на которой по небу мчался Илья Пророк. Зеркало стоило триста тысяч. Наверное, целое состояние для потомков его прежних владельцев! Рядом с зеркалом возвышался дубовый книжный шкаф. Тоже почти в точности, как мой. Шкаф был более светлым, чем зеркало. Умелые руки резчика по дереву превратили прямоугольную деревянную конструкцию с дверцами в произведение искусства. Шкаф украшало множество лепестков, листьев, бороздок, вензелей и других узоров. Кто знает, сколько десятилетий, а то и веков, этот шкаф гордо красовался в библиотеке подмосковной, Питерской или Тверской дворянской усадьбы? Какие книги он хранил на своих полках? Чьи изящные аристократические руки прикасались к его дверцам, чтобы взять с полки и почитать или про себя на сон грядущий, или вслух детям, или гостям, излюбленную книгу?
В магазине было много других старинных предметов: круглый обеденный стол, двухместный зауженный в середине диванчик Тет-а-Тет, приземистый комод с бронзовыми ручками, ломберный стол для карточных игр, швейная машинка Зингер, настенные маятниковые часы от братьев Сетуновых. Я как будто оказался в своей квартире, где были все эти предметы! И все они верой и правдой служили своим прежним хозяевам. За круглым столом хозяева усадьбы и их гости усаживались пить чай, когда настенные часы мелодично отбивали пять ударов. За карточным - одни гости проигрывались в пух и прах, а другие наживали себе целые состояния! Мать хозяина усадьбы - дама преклонных лет в своём неизменном чепце - колдовала над швейной машинкой, подшивая внукам брючки и платьица. На резном полукруглом тет-а-тете гимназист флиртовал с курсисткой. Гимназист без умолку рассказывал курсистке анекдоты, а она заливисто хохотала, запрокидывая назад изящную головку, и тёмные вьющиеся локоны щекотали её точёную шейку...
Меня всегда удивляло, как моя малогабаритная двушка смогла вместить всё это?? Однако же, смогла! А может, я как-то незаметно для себя оказался дома, а история с магазином мне пригрезилась во сне? Может, я и сейчас сплю? Сомнения мои раз-веял высокий импозантный мужчина в старомодном фраке под стать интерьеру магазина. Мужчина незаметно оказался рядом со мной и ненавязчиво вручил мне визитку своего заведения.

- Если захотите что-то приобрести или наоборот продать, обращайтесь - поможем! Выезд на дом и оценка бесплатные, - вежливо предложил мне консультант, прежде, чем я ушёл.
- Нет уж, дудки! Продавать фамильные ценности. Размечтался, гусь во фраке! -С негодованием думал я по дороге домой. - Надо быть или полным банкротом, или Иваном, не помнящим родства, чтобы пойти на такое!

Чтобы растворить осадок от невесть откуда взявшихся тревожных мыслей, я зашёл в супермаркет. Не глядя на цену, приобрёл бутылку моего любимого островного виски «с дымком». От этого моя Бурёнка (то бишь банковская карта, как ласково я её называл за способность два раза в месяц давать хороший «надой») почти не полегчала. Два глотка, и осадок как будто растворился. Но одна мыслишка, как назойливая муха, всё же билась где-то под темечком. «А что, если только оценить? Всего лишь оценить? Просто на всякий случай?..»
Употребил, что называется, без фанатизма. На следующий день предстояла встреча с заграничным шефом и плотная деловая программа. Понимание того, что завтра будет ответственный день, повышало вероятность бессонницы. Если бы я знал заранее, что уготовил мне новый день, я бы вообще не сомкнул глаз... А пока, как обычно за пару часов до рассвета, организм властно потребовал выкурить стик. Я стоял у окна, облокотившись о подоконник, пускал кольца дыма, а точнее, пара, и в чернильной темноте наблюдал за редкими автомобилями, которые как-то воровато, крадучись, проскакивали то в одну, то в другую сторону.
Ощутил на щеке едва уловимое тепло. Его источником был портрет моей прапрабабушки по маминой линии графини Екатерины Селигеровой. «Пиковая дама», как почему-то называл графиню мой отец. Внимательные добрые глаза. Белая нежная кожа. Ровный правильный нос. В меру тонкие губы. Аккуратные брови вразлёт. Во вьющихся волосах свежая хризантема.
Ощущение тепла приходило каждый раз, когда я находился рядом с портретом. Я мысленно рассказывал портрету о событиях прошедшего дня, пережитых эмоциях, удачах и неудачах. Делился с изображением своими идеями, впечатлениями, секретами и литературными сюжетами. Советовался, как поступить в сложной ситуации. При этом чувствовал, что портрет не остаётся равнодушным к моим монологам, и силится вступить со мной в контакт, чтобы постичь мою эпоху смартфонов, социальных сетей и штрих кодирования всего и вся. В свою очередь, я отвечал портрету взаимностью, мысленно пытаясь перенестись в его эпоху, где были кареты, балы, маскарады. Отчасти мне это удавалось. Иногда казалось, что дорога под окном покрыта не асфальтом, а брусчаткой. По ней снуют не иномарки, а конные экипажи. Напротив через дорогу высится не многоквартирная хрущёвка, а старинный белокаменный особняк. И это не автомобили подают резкие сигналы, а коренные рысаки заливисто звенят бубенцами. И вскоре звон таких бубенцов раздастся прямо у моей парадной, знаменуя прибытие желанных гостей, в числе которых будет и Катя Селигерова со своим женихом Петей. Тем задорным гимназистом, что пленил анекдотами курсистку Катеньку, сидя с ней на двухместном тет-а-тете в гостиной подмосковной усадьбы. Раскрасневшиеся с морозца, они радостно ворвутся в мою небольшую квартирку. Наполнят её свежестью, весельем, брызгами шампанского, ликованием молодости!
Вместо гостей из прошлого в комнату по-хозяйски ввалился рассвет. Он как будто бы выпроваживал меня на работу. Я не спеша собрался и отправился на встречу с начальником. Увидел его на крыльце отеля ещё издалека. Что-то в позе босса меня насторожило. Какая-то неестественность, напряженность. И зачем он ждёт меня на промозглой улице, если мы договорились встретиться в лобби? Заметив меня, шеф вопреки обыкновению не выдал мне свою фирменную дежурную улыбку. Мельком сунул в мою сторону пухлую ладошку для рукопожатия. Пряча глаза, повёл меня в переговорную. Там меня ждали незнакомые мне люди. Холодок от неприятной догадки змейкой скользнул по позвоночнику.

- Андрей, ставим вас в известность, что с сегодняшнего дня вы больше не являетесь нашим сотрудником. Ничего личного, просто вы попали под сокращение. Пожалуйста, сдайте ваш компьютер, мобильный телефон и ключи от корпоративного автомобиля. Благодарим вас за проделанную работу и желаем дальнейших успехов!

Кто сказал эту пламенную речь, я уже не помню. В памяти отложилось только то, как я уходил из переговорной на прямых ватных ногах, ни с кем не попрощавшись и ни на кого не оглянувшись.
Значит, впереди опять изнурительные поиски работы. Штудирование вакансий. Обновление и рассылка резюме. Подгонка их под определенные позиции. Многоступенчатый этап отбора. Нетерпеливое ожидание звонка от рекрутера. Извечное «ай эм файн» и наигранное «кип смайлинг» во время собеседований. Навязшие на зубах ответы на одни и те же вопросы типа: «назовите ваши сильные и слабые стороны», «почему мы должны взять на работу именно вас?», которые, наверное, в равной мере надоели как соискателям, так и работодателям. И в итоге: «мы вам позвоним», или открытым текстом: «вы для нас слишком высококвалифицированный специалист, поэтому мы отдали предпочтение другому кандидату». Особенно горько такое слышать на решающем этапе интервью, когда уже прорвался через три и более фильтра...
И пока всё это происходит, каждым своим нейроном ощущаешь, как банковская карта день ото дня становится всё легче и легче. Без внятной перспективы вновь потяжелеть... Тысяча чертей!!!
В таком режиме бесплодных поисков работы прошло полгода. От выходного пособия остались рожки да ножки. «Вымя Бурёнки» опустело. Надо было срочно что-то предпринять. Очередной бессонной ночью я решил посоветоваться с портретом прапрабабушки Кати, что мне делать дальше и где взять деньги.
С комода, над которым висел портрет, плавно кружась, на пол слетел небольшой прямоугольный листок.

 -Странно: никакого ветра в квартире нет, а предметы падают,- удивился я. Наклонился, чтобы подобрать упавший предмет. Это была визитка оценщика антиквариата.

Мне сразу же вспомнился старомодно одетый консультант с изысканными манерами и его предложение обращаться, если надумаю что-нибудь продать. Видно, пришёл черёд поменять старинную мебель на некоторое количество разноцветных бумажек. Оказывается, вот что такое «чёрный день»...
Набрал указанный на визитке номер. Консультант ответил после первого же гудка. Он как будто ждал моего звонка. Я назвал оценщику свой адрес. В ответ услышал лаконичное: «ждите, скоро буду».
Звонок в дверь ничем не напоминал звон каретных бубенцов. Обычный неприятно-резкий сигнал, похожий на автомобильный гудок. На пороге стоял оценщик. Всё тот же старомодный тёмный фрак. Запонки под старину. Кружевная манишка и носовой платок в нагрудном кармане.
Быстрый, скользящий по моему «музею», цепкий взгляд. На лице никаких эмоций. До тех пор, пока глаза оценщика не остановились на портрете. Остановились и сразу сделались совершенно круглыми.

-Боже, да ведь это же Фешин! - пробормотал оценщик. Вынул из нагрудного кармана платок и вытер им внезапно выступившую на лбу испарину. Достал мобильник и вышел из комнаты позвонить. Долго и эмоционально с кем-то разговаривал. Вернулся с подрагивающими руками.
- Мы готовы приобрести у вас портрет за 25 миллионов рублей! Если вы согласны, то мы прямо сейчас оформим договор. Деньги будут зачислены на ваш счёт не позднее завтрашнего дня. И завтра же мы заберём портрет.
- Сколько-сколько??

Я подумал, что ослышался. Или что разговор происходит во сне. Незаметно ущипнул себя за руку. Нет, это не сон! Но ведь такие деньги я зарабатывал всю свою жизнь! Мотался по командировкам. Участвовал в многочисленных совещаниях. Формировал команду. Выстраивал бизнес-модели. Наращивал клиентскую базу. Бился с конкурентами за каждого заказчика. Организовывал участие в профильных выставках и конференциях. Проводил семинары и тренинги. Строчил статьи в тематические журналы. Наводил мосты с лидерами мнений, дистрибьюторами и научно-исследовательскими центрами. Корпел над базами данных. Как блины, пёк бесчисленные презентации, доклады, отчеты и прогнозы. Анализировал рынки и разрабатывал стратегии по выводу на них продукции своей фирмы. И всё это на протяжении двадцати лет! И, что характерно, все заработанные деньги куда-то рассосались... А тут такая же сумма, только сразу, одним росчерком!!! И всех делов - то: продать портрет!  А потом не надо никаких поисков работы!
Больше не будет рекрутеров, расточающих фальшивые улыбки и не дающих откровенную обратную связь. Ежедневных мотаний из конца в конец города в переполненном метро. Душных офисов. Изнурительных пробок. Капризных клиентов. Коллег с фигой в кармане. Некомпетентных и быдловатых боссов. Жизни от зарплаты до зарплаты. Стресса из-за опасений не выполнить план и вслед за этим немедленно оказаться на улице. Или выполнить план, но всё равно оказаться на улице по причине «реорганизации» в компании.
Зато будет неограниченное время и возможности заниматься творчеством! Написание давно задуманных сценариев, пьес, поэм и повестей без опасения, что деньги закончатся прежде, чем мои литературные труды будут «монетизированы», если такое вообще когда-нибудь случится. Освоение музыкальных инструментов, прежде всего гитары, флейты и барабанов. Моя собственная студия звукозаписи. Сочинение песен и запись альбомов. Учеба в киношколе на актёрских и режиссёрских курсах. Лучшие репетиторы и ВУЗы для моих детей. Занятия в топовом фитнес клубе с большим бассейном в любое удобное для меня время. Долгожданный ремонт в квартире согласно всем моим хотелкам. Поездки на любое море в любое время года. Покорение горных вершин в прямом и переносном смысле. Катание на горных лыжах и сноуборде на курортах класса люкс. Путешествия по родной стране, мировым столицам и заповедным уголкам планеты. Сплавы на байдарках по горным рекам. Конные прогулки, рыбалка и походы в лес за грибами. Катание на квадроциклах, гидроциклах и «буранах». Рисование пейзажей с любой натуры. И натюрмортов. И портретов. Портретов...

-Да, да! Наш клиент - чрезвычайно известный коллекционер портретов! - Голос консультанта пробивался ко мне сквозь толщу моего забытья.
- Вы меня слышите? Так вот, наш ключевой клиент, известный бизнесмен и меценат, коллекционер старинных портретов, давно искал работы Николая Фешина для своей частной коллекции! - Тараторил консультант. - И нам, и вам ужасно повезло! Так вы согласны на эту выгоднейшую для вас сделку? Такое случается раз в жизни, да и то далеко не со всеми! Ну что, по рукам?

В моей ладони как по мановению волшебной палочки оказалась золотая перьевая ручка. На столе лежал договор со всеми условиями сделки, который оставалось только подписать. Консультант проворно всё оформил, пока я предавался мечтам о красивой жизни. Рядом с договором уже красовалась массивная бронзовая чернильница. Моя предательски дрожащая рука с зажатой в ней мертвой хваткой ручкой потянулась к чернильнице.  Чувствуя слабость в ногах, я присел на тет-а-тет. Обмакнул в чернильницу перо. Взгляд упал на портрет. Его глаза были полны слёз... Моя ладонь разжалась, ручка упала на договор, оставив на нём жирную кляксу...

Где-то рядом настойчиво вибрировал телефон, вырывая меня из беспробудного сна. Я с неимоверным трудом разжал веки. Привстал с дивана, чтобы достать со стола телефон. За окном было светло и шумно. В комнате только я один. Ни консультанта, ни договора, ни чернильницы, ни ручки. Я нажал на кнопку принятия вызова.

- Алло, Андрей Юрьевич? - услышал я на том конце трубки деловитый баритон. - Вас беспокоят из кадрового агентства Альфа Лидер. Мы хотели бы пригласить вас на собеседование!               

Портрет моей прародительницы едва заметно загадочно и счастливо улыбался...