Копья поют. От генеалогии к древним пророчествам

То, что вначале было Слово, мы знаем из Евангелия от Иоанна. Но для русских людей есть  ещё одно Слово  - «Слово о Полку Игореве». У меня это главная книга после Библии. Красивейший фолиант Средне-Уральского книжного издательства с  репринтным изданием  древнерусского текста,  ритмическим переложением  Андрея Комлева, иллюстрациями Виталия Воловича и поэтическим переложением Алексея Домнина.  Я к нему периодически возвращаюсь по самым разным поводам. 
И вот копался я недавно в своем генеалогическом дереве, выкладывая столбиком имена и погружаясь в глубь веков, как вдруг задался вопросом: а есть ли какая-то родственная связь  между мной и главным героем  «Слова»?  Это было бы еще одним доказательством моей давней мысли, что люди гораздо ближе друг к другу, чем им кажется, и родственную связь между всеми живущими на земле людьми и жившими, как минимум,  в последние 1000 лет  на том же континенте,  можно уместить на одной странице А4.

ПУШКИНЫ, КОЗЛОВСКИЕ, СМОЛЕНСКИЕ, РЮРИКОВИЧИ
Мне потребовалось примерно 2 часа работы  с генеалогическими деревьями, опубликованными вместе с репринтным изданием «Слова»,  и своим деревом. Поскольку я  имею  достоверные сведения о древних корнях по линии матери, уходящих в домонгольский период, то я почти не сомневался, что установлю общего предка с князем Игорем Новгород-Северским. А потом у меня возникла мысль установить родственную связь ещё и с Александром Сергеевичем Пушкиным. Такое желание у меня возникало и раньше, когда я узнал, что дед моего прапрадеда,  отставной секунд-майор Смоленского драгунского полка  Василий Васильевич Измайлов  построил церковь в  имении Екимовское под Рязанью. Имение то было куплено  у полковника  Михаила Алексеевича Пушкина, который был родным братом бабушки поэта Марии Алексеевны Пушкиной (в замужестве Ганнибал). Тогда я отказался  от выяснения родственной связи с А.С.Пушкиным,  полагая, что это займёт много времени.  Но в процессе поиска  общего предка с князем Игорем, всё выяснилось без особого труда.
У Александра Сергеевича был прапрадед – Пётр Петрович Пушкин. Его матерью была Анастасия Афанасьевна Козловская, прямой потомок  древнего рода Козловских, восходящих к роду князей Фомских, которые были потомками Глеба Константиновича  Смоленского,  внука того же великого князя Смоленского Давида Ростиславовича. Таким образом, я установил, что являюсь двадцатитрёхправнучатым племянником Пушкина (или двадцатишестиюродным внуком?) .  У  Пушкина и меня  был общий предок из  рода Рюриковичей - Давид Смоленский.

МОНОМАШИЧИ И ОЛЬГОВИЧИ
Но что же с главным героем «Слова», досточтимым Игорем Святославовичем, князем Новгород-Северским?  В  генеалогическом приложении  к «Слову о Полку Игореве» я выяснил, что у Давида(Давыда) Ростиславича были  братья Роман,  Рюрик, Мстислав (был ещё Святослав, но он, вероятно, умер в младенчестве), и под именем Роман стояла подпись «женат на сестре Игоря». То есть,  Игорь был для братьев Ростиславичей шурином,  а они для него - зятьями. Или, как еще говорят, свояками друг другу. Но это еще не кровная связь.  Кровная оказалась несколько глубже.
Братья  были сыновьями святого благоверного  князя Ростислава Смоленского, Великого Князя Киевского, основателя династии князей Смоленских-Рюриковичей. Ростислав Смоленский  был сыном Мстислава (Гарольда) Великого, чьим братом был Юрий Долгорукий, основатель Москвы, а отцом -   Владимир Всеволодович «Мономах», который в свою очередь, был сыном Всеволода Первого и  внуком Ярослава Мудрого.  Эту ветвь исследователи генеалогии русских князей называют  Мономашичами  из Мстиславова племени, принадлежащему к большой группе родов, называемых «Ярославли». 
Князь Игорь Новгород-Северский принадлежал к другому племени Ярославлей – Ольговичам («Ольгову  хороброму гнезду»).  Его отцом был Святослав Черниговский, а дедом – Олег («Гориславич»), князь Тьмутараканский и Черниговский, сын Святослава Второго,  князя Черниговского и Киевского, внук Ярослава Мудрогого. То есть , князь Игорь  Новгород-Северский был праправнуком Ярослава Мудрого.  Игорев прадед   Святослав Второй приходился родным братом Всеволоду Первому , прапрадеду  Давыда Смоленского, и дядей Владимиру Мономаху. Соответственно, князь Игорь был четвероюродным братом Ростислава Смоленского  и четвероюродным дядей своему зятю Роману и, соответственно, Давиду Смоленскому.   
Кем же приходится мне главный герой «Слова о полку Игореве»?   Сейчас попробую сформулировать:  четвероюродным  двадцатитрёхпрадедом ,  - как-то так ;.  А если проще, то от  него меня отделяют  32 имени( колена), что тоже умещается на одном листе А4.  Наш общий с ним предок – Ярослав Мудрый.  Впрочем, Ярослав Мудрый - общий предок большинства нынешних русских и миллионов европейцев. Просто немногие знают, через кого именно.

НЕУДАЧНЫЙ ПРИЗЫВ К ЕДИНЕНИЮ
Брат Давида Роман умер в 1180 году, за пять лет до похода Игоря на половцев, поэтому в «Слове» упоминаются только два свояка и четвероюродных племянника Игоря, Рюрик и Давыд:
«Ты, храбрый Рюрик, и Давыд! Не ваши ли воины злачеными шлемами в крови плавали? Не ваша ли храбрая дружина рыкает, словно туры, раненные саблями калеными, в поле чужом? Вступите же, господа, в золотые стремена за обиду нашего времени, за землю Русскую, за раны Игоря, храброго Святославича! 
…О, печалиться Русской земле, вспоминая первые времена и первых князей! Того старого Владимира нельзя было пригвоздить к горам киевским; а ныне одни стяги Рюриковы, а другие — Давыдовы, и порознь их хоругви развеваются, копья поют.»
Красота и сила древнего  «Слова»  тут приобретают форму пророчества, так актуально звучат сегодня эти два абзаца и еще то, что есть между ними – обращение к прапраправнуку Ярослава Мудрого, галицкому князю Ярославу Осмомыслу, дочерью которого, кстати, была Ефросинья Ярославна, жена князя Игоря.  Приведу древнерусский текст, который надо вбить в мозг всем желающим отделить Галичину от  Великого Княжества Русского и стравить русских и украинцев, волею судьбы оказавшихся в разных государствах:
«Га’личкы Осмомы’сле Яросла’вле! Вы’соко седиши на своем златокованнем столе.  Подпер горы Уго’рскые свои’ми желе’зными по’лкы, заступи’в короле’ви путь, затвори’в Дуна’ю ворота’, меча’ бре’мены чрес облакы’, суды’ рядя’ до Дуна’я. Гро’зы твое’ по земля’м теку’т, отворя’еши Кы’еву врата’, стреля’еши с о’тня злата’ стола’ салтани за земля’ми. Стреля’й, господи’не, Конча’ка, пога’ного коще’я, за’ землю Ру’скую, за ра’ны Иго’ревы, бу’его Святосла’вича!».
 
Как написал К.Маркс в письме Ф.Энегельсу, «смысл поэмы – призыв русских князей к единению как раз перед нашествием монголов…». И был отчего призывать: тот же Рюрик Ростиславович, брат Давида Смоленского СЕМЬ РАЗ (!) отвоевывал для себя у родственников  титул Великого Князя Киевского.   
«Слово о Полку Игореве» было написано, предположительно, в том же 1185 году или годом позже. Предполагается, что автором был участник похода племянник Игоря Святослав Рыльский. Но, вероятно, прочли его немногие: книги в то время были рукописные.  Так что «призыв к единению» оказался неудачным хотя бы из-за того, что вряд ли дошёл до русских князей. Они после развала единого Древнерусского государства продолжали «дружить против друг друга», забывая  об общих корнях и об уроках истории.   
Тогда чем же является «Слово»  для нас, если призыв к единению оказался бесполезным?
Ни чем иным, как пророчеством.  Возможно, у нас ещё есть какое-то время, чтобы внять ему и не дать себя разобщить. А, возможно, этого времени нет.

КАК ВРАГИ СТАЛИ СОЮЗНИКАМИ
По иронии судьбы, через 38 лет после похода Игоря  те самые половцы попросили у русских князей поддержки против монголов. Хитрое племя, они до этого сами разорвали союз с аланами, в результате монголо-татары под командованием лучших темников  Тимуджина Джэбэ и Субэдея ворвались в половецкие степи и подошли к границам  Руси.
Половцы были русским  не только беспокойными соседями и давними врагами, но и родственниками.  Так князь Всеволод Первый Ярославич был первый раз женат на Анастасии Мономах,  дочери византийского императора  Константина IX  (отчего русские цари и считали Русь  преемницей Византии, Третьим Римом),  а  второй раз  женился на Анне Половецкой, дочери половецкого хана.  От этого брака родился Ростислав, княживший в Переславле, и знаменитая Евпраксия,  вышедшая замуж за  императора Священной Римской империи Генриха Четвертого,  который был позже проклят Ватиканом, благодаря Евпраксии.
Сын Всеволода Первого Владимир Мономах третьим браком тоже был женат на полочанке, дочери хана Аепы Осеневича. А один из сыновей того  самого Давыда Ростиславича Мстислав Смоленский женился на дочери половецкого хана Толгуя, которая получила в крещении имя Мария. Так что я, как и все потомки князей Смоленских от Мстислава,  еще и потомок половецкого князя Толгуя.  И – страшно подумать! -  если Толгуй был потомком «поганого кощея Кончака»,  тогда выходит, что мой родственник Игорь Новгород-Северский воевал с моими прямыми предками-половцами. 
К моменту битвы на Калке дочь половецкого хана Котяна Харасана была замужем за галицким князем  Мстиславом Мстиславовичем  Удатным. А тот был  сыном  святого Мстислава  Ростиславовича Храброго, самого младшего брата  из Ростиславовичей Давида,  Рюрика и Романа,  внучатым племянником Игоря Новгород-Северского и дедом Александра Невского.  Подробности, кто кем кому приходится,  показывают неразрывную родственную связь  киевских, новгородских, смоленских и галицких князей. Это была эпоха, когда единое Княжество Русское, созданное первыми Рюриковичами,  перестало существовать, престол в Киеве переходил от одного потомка «старого Владимира» к другому, потом обратно,  что значительно ослабило не только Киевское княжество, но и все остальные русские земли. 
Так вот хан Котян обратился к своему зятю, князю Галицкому, и тот стал инициатором съезда русских князей в Киеве, прошедшем под предводительством трех «старших князей»: Мстислава Романовича, князя Киевского, Мстислава Мстиславовича Удатного, князя Галицкого и Мстислава Святославича, князя Черниговского.  Решено было поддержать половцев.  Огромное русское войско собралось у Заруба, что в нынешней Черкасской области Украины.  Только полки русских не имели единого командования и подчинялись каждый своему князю. Это и стало основной причиной поражения.  Ордынские послы передали князьям грамоту:
«Слыхали мы, что вы идёте против нас, послушавши половцев, а мы вашей земли не трогали, ни городов ваших, ни сёл ваших; не на вас пришли, но пришли по воле Божией на холопов и конюхов своих половцев. Вы возьмите с нами мир; коли побегут к вам, — гоните от себя и забирайте их имение; мы слышали, что и вам они наделали много зла; мы их и за это бьём.»
Русские совершили еще одну ошибку – убили послов и двинулись вниз по Днепру для встречи с ордынцами.  Результат все мы знаем. Злодеяние русских князей  обернулось их поражением  в битве на Калке, гибелью девяти князей, включая князя Киевского Мстислава, бегством  галицких полков, и  впоследствии на 300 лет - страшным регрессом всей русской цивилизации. 
Монголо-татары, бывшие жестокими к чужим, в то же время очень трепетно относились друг к другу, стояли друг за друга горой.  Их ответ русским князьям накануне битвы на Калке был краток и мудр:
«Вы послушали половцев и перебили послов наших; теперь идёте на нас, ну так идите; мы вас не трогали: над всеми нами Бог»