07 - Военный трибун

      Когда я вернулся в лагерь, на меня все смотрели как на вернувшегося из обливиона. Первым подбежал Аппий:
      — Маркус! Живой! Слава девяти! Как тебя умудрились вытащить из лагеря?!
      — Потом расскажу, - сказал я.
      Говорить о том, что утащить меня из лагеря могли только свои же во главе с Клавдием, я пока не хотел. Лучше потом проведу внутреннее расследование и такую же внутреннюю расправу.
      — Собирай две первые центурии, идём брать логово тёмного братства.
      — Узнал-таки?
      — Да. Только до сих пор не понятно, где сейчас Мать Ночи...
      На месте встретили небольшой отряд Пенитус Окулятус. Командир отряда попытался было прогнать нас и доказать, что у них есть первоочерёдное право на зачистку логова, но когда мои бойцы построились для линейного боя, махнул рукой:
      — Ну и дремора с вами. Что хотите, то и делайте. Всё равно без пароля вы в эту дверь не войдёте.
      — Посмотрим! - хмыкнул Гней и стал распределять солдат.
      Вскоре бойцы навели над дверью стропила, притащили длинный ствол, очищенный от ветвей, и подтянули его к стропилам на ремнях. После оббили его переднюю часть железными полосами и получился стационарный таран.
      — А ну ребята, навались! - крикнул Гней и первым ухватился за петлю на боку тарана. - Петли на руки не накидывать! Полтора щага от тарана! И-и-и-и раз!
Ствол раскачался и гулко ударил в дверь. По поверхности пробежали искры, но дверь осталась стоять монолитом.
      — И-и-и-и два! - ствол ещё раз ударил в дверь.
      Несмотря на серию ударов тяжёлым тараном, дверь осталась невредимой, зато стала поддаваться окружающая её скала. По ней сначала пробежали тонкие трещинки, затем стали откалываться небольшие камешки.
      — Так что там с Матерью Ночи? - спросил Аппий, глядя на работу солдат.
      — Почти ничего, - ответил я. - Мать Ночи, это неупокоенный труп, или, может быть, дух какой-то ведьмы. В этом убежище её никогда не было. Склеп этой ведьмы в Бравиле...
      — Бравил сильно пострадал во время войны. Там практически камня на камне не осталось.
      — Именно. Поэтому Мать Ночи оттуда вывезли и хотели доставить сюда. Но обоз с гробом всё ещё где-то шляется. Когда он сюда прибудет и прибудет-ли вообще, никто не знает. Проверим убежище, возьмём убийц, допросим, может быть узнаем больше... Кстати, пусть вторая центурия приготовит сети и перекроет ими выход. Мы не знаем, кто оттуда выскочит.
      Аппий отправился организовывать вторую центурию, а я остался наблюдать за работой таранной команды. Удары следовали один за другим, скала медленно разрушалась, и в конце концов дверь, вместе с изрядным куском окружающей её породы, улетела внутрь логова.
      — Щиты ко мне! - крикнул я и легионеры тут же построились в восемь рядов. - Входим внутрь! На каждый проход по пять легионеров! Держать строй! Щиты сомкнуть! Пилумы к бою!
      Из темноты провала ударила молния, однако наш отряд поглотил её без всякого вреда, и я вновь порадовался своему выбору — камень атронаха мог спасти даже от очень мощных заклинаний. В ответ легионеры первой шеренги метнули пилумы и больше магией никто не атаковал. Отряд стал втягиваться внутрь, удерживая стену щитов, насколько это позволяли узкие проходы пещеры. Первым попался труп старика, утыканный пилумами. В первом же расширении на нас бросились редгард со своей кривой саблей и аргонианин с кинжалом. Ящера тут же закололи, а редгарду пинком в колено сломали ногу и повязали ремнями. Из глубин раздался протяжный вой вервольфа и солдаты присели на одно колено — против оборотня наше оружие было бессильно. Огромный мохнатый ком пробкой вылетел из прохода, ударился о стену щитов, подлетел вверх, скатился за нашими спинами и одним прыжком выскочил наружу. Солдаты вновь подняли щиты и двинулись дальше.
      — Маркус! - крикнул один из легионеров. - Тут ребёнок!
      — Держать строй! - крикнул я. - Легионер, назад! В шеренгу!
      Когда строй щитов выровнялся, я подошёл к плачущей в углу девочке и приподнял её лицо. Сомнений не было:
      — Это вампир. Вяжите её.
      Маленькая девочка тут же преобразилась в чудовище, кинулась мне в лицо и попыталась достать зубами до шеи. Впрочем, ей это всё равно не удалось бы. Хоть и будучи уже довольно сильным вампиром, у неё оставалось тело маленького ребёнка с хрупкими костями и тонкими пальцами. Я не без труда отцепил маленькую тварь от своей груди и ударил рукояткой гладиуса в лицо:
      — Эту мерзость сразу на костёр. Позовите жреца из Фолкрита, пусть угомонит их души.
      Двое легионеров спеленали вампиршу ремнями, потащили на свет и вскоре за нашими спинами раздался душераздирающий крик.
      Пещеру прочесали и нашли ещё двух обитателей — данмершу и гигантского паука. Паука быстро прикончили, а с данмершей пришлось повозиться. Она напала неожиданно и успела кольнуть одного легионера отравленным кинжалом. Солдаты избили её до полусмерти, повязали ремнями и отправили вслед за всеми остальными.
Осмотр пещеры ничего не дал — гроба Матери Ночи тут не было. Нашли небольшую, но весьма любопытную книжицу, в которой некто Гастон Бельфор рассказывает о своих наблюдениях за тёмным братством. К тому моменту, когда мы прибыли в Фолкрит и дождались священника и экзекуторов, я уже знал, что спросить у пленённых убийц.

      Расправу решили учинить прямо в Фолкрите. К двум столбам привязали маленькую вампиршу и опутанного сетями оборотня, обложили дровами и облили смолой. Остальных привязали к наскоро сооружённым неподалёку дыбам. Священник окончил молитву и я обратился к легионерам и зевакам, с короткой речью:
      — Грязная шайка, именующая себя «Тёмным братством», уничтожена во всём Тамриэле. Но здесь, в Скайриме, ещё остался её порочный росток. И сегодня мы вырвем этот росток с корнем! Этих двух чудовищ, двух омерзительных монтров, порождённых нечестивой даэдрической магией, мы отправляем в эфириус первыми. Их подельники будут преданы пыткам и, когда наши экзекуторы приступят к своей работе, они будут завидовать сожжённым.
      Толпа, которая продолжала прибывать, довольно загудела. Ликтор, старший экзекуторов, поднял два факела и бросил их под ноги приговорённым. Загудело пламя, пронзительно завизжала вампирша, оборотень начал было превращаться обратно в человека, но не успел и его обугленный труп повис внутри пылающей сети. Когда с сожжением было покончено, я оставил жреца Рунила для отпевания останков, а сам подошел к пока ещё живым убийцам.
      — Вы можете облегчить свою смерть, если честно расскажете мне о Матери Ночи, - после чего дал знак ликтору.
      Экзекуторы приступили к своей работе. Редгард терпел изо всех сил, а данмерка скоро начала сдавать. Через четверть часа я дал знак и ликтор отозвал экзекуторов, которые тут же принялись разжигать переносной горн и готовить новые инструменты для пыток.
      — Готовы говорить? - спросил я у редгарда, но тот отвернулся и процедил:
      — Будь ты проклят, имперская собака.
      — Кости вашей собаки догорают в костре, - ответил я и повернулся к данмерке: - Ну, а ты готова?
      Та стиснула зубы и молча отвернулась. Я махнул рукой и экзекуторы снова приступили к работе. На этот раз данмерка не выдержала и принялась утробно орать. Впрочем, редгард тоже застонал. Опасаясь не за жизнь убийц, а за их способность отвечать на мои вопросы, я остановил пытку чуть раньше положенного срока и экзекуторы недовольно отложили раскалённые крючья.
      — Кто первым расскажет о Матери Ночи, умрёт немедленно, - сказал я убийцам. - Второй будет умирать в муках до захода солнца.
      — Здесь нет никакой Матери Ночи! - выкрикнула данмерка.
      — Я знаю. Так где она?
      — Я не знаю! Никто не знает! Она была в Бравиле, потом Хранитель повёз её сюда. Месяц назад мы получили письмо, что он везёт гроб в наше убежище, а недавно пришло короткое сообщение, что он вот-вот прибудет. О, Ситис, прости меня!
      Дальнейшие расспросы ничего не дали, так как она правда больше ничего не знала и готова была рассказать нам любые небылицы, лишь бы остановить пытку. Я подал знак и экзекутор отсёк ей голову, прекратив её мучения. Смотреть на истязание редгарда было тошно, и я покинул судилище, чтобы посовещаться со своими помощниками:
      — Если гроб должен вот-вот прибыть, значит он уже в Скайриме. Гроб — штука большая, его не спрячешь в обычной поклаже караванщиков.
      — А если от неё мало что осталось? - спросил Гней.
      Я вспомнил останки Потемы и задумался. Череп или кучку праха можно перевезти хоть в наплечном мешке. И всё же...
      — Нет, я несколько раз слышал упоминание именно гроба. Не урны, не мешка с костями, а именно гроба. За неимением лучшего, нужно разослать курьеров, чтобы предупредить посты на дорогах. Пусть высматривают большие ящики в повозках. Боюсь, что слухи о разгроме убежища быстро облетят весь Скайрим и тогда ищи ветра в поле.

      Через неделю пришла депеша от поста в Вайтране. Каджиты-караванщики видели на дороге повозку с огромным ящиком. Повозка проследовала мимо Вайтрана в Ривервуд, на следующий день развернулась и двинулась в обратном направлении.
      — Слухи о разгроме убежища дошли до Ривервуда, - кивнул я.
      Втроём Аппием и Гнеем мы прыгнули на лошадей и погнали в Вайтран. Там мне сказали, что повозка действительно проезжала мимо города и двинулась на север, в сторону Данстара.
      — Поехал во второе убежище! - догадался Аппий.
      В Вайтране были расквартированы третья и шестая когорты, которые так и не получили пополнения. Мы собрали всех легионеров, которые несли караульную службу, и выдвинулись в сторону Данстара. Повозку с отвалившимся колесом встретили на перекрёстке, а рядом подпрыгивал и причитал маленький человечек в шутовском наряде:
      — Моя любимая мамочка! Опять у нас отвалилось колёсико! Проклятый, проклятый, проклятый Лорей сделал плохо! Плохо! Плохо! Плохо сделал наше колёсико, и вот мы опять стоим!
      Легионеры прошли двумя колоннами мимо повозки, развернулись и окружили её стеной щитов.
      — Сдавайся, придурок! - крикнул я шуту, но тот с визгом кинулся на солдат.
Легионер ударил его щитом и отбросил к повозке. Шут вновь и вновь кидался на солдат, пока те не припёрли его, обессилившего и окровавленного, прямо к борту телеги.
      — Мамочка! Милая моя мамочка! - причитал шут, пока мы ломали доски огромного ящика. - Ничего, ничего у нас не получилось. Почему же ты молчала всё это время?! Почему? Почему? Почему? Почему?
      В ящике покоился огромный саркофаг.
      — Что будем делать? - спросил Аппий.
      — Отвезём в Солитьюд и отдадим в храм, чтобы жрецы аркея упокоили эту проклятую ведьму, как они упокоили Потему.
      — А с ним что делать? - Гней показал на маленького шута.
      — Вздёрнуть на дереве, и дело с концом...

      В следующем месяце меня вызвали в Солитьюд и с большой помпой присвоили звание военного трибуна. Вручили новый золочёный шлем, грамоту от самого императора и золотую фалеру. После церемонии Туллий спросил меня, кого имеет смысл назначить на моё место:
      — Центурион пятой когорты Корнелий выдвигался некоторыми легатами в примипилы, - сказал он. - Но Корнелий исчез, и я подозреваю, что навсегда. Кто из центурионов способен заменить тебя?
      — Септимий Фол, - не задумываясь ответил я. - Примас-ордер первой когорты.
      — Согласен, - кивнул Туллий. - Я давно отметил этого офицера, но полагал, что ты предложишь своего опциона.
      — От моих опциона и тессерария будет больше пользы, если они останутся со мной.
      — Хорошо... Итак, военный трибун, носи своё новое звание с честью и во славу императора. Прямых служебных обязанностей у тебя теперь не будет, но одно задание я хочу дать тебе лично. Узнай, как справиться с драконами. Отчитываться будешь непосредственно мне.

08:
http://www.proza.ru/2019/03/19/1734