Одинокая цикада

Жил в дальнем селении юноша по имени Пахлавон. Работы у него не было, денег тоже и решил Пахлавон податься в чужую страну на заработки. Скучно быть человеку одному! Попросил Пахлавон свою невесту ехать с ним, она сказала: «Ты поезжай, а я здесь выйду замуж за участкового, муллу или бандита, у кого сомони есть, таджикские деньги в смысле».

Тогда юноша попросил лесную рысь составить ему компанию, она и ухом с кисточкой не повела.

Внимательно выслушав уговоры юноши, гибкая гюрза ответила: «Здесь мыши вкусней, езжай сам».

Сам так сам. Купил Пахлавон билет на поезд Душанбе-Москва и прибыл в подмосковный один городок. Не все там было хорошо, но работа была, хоть водителем, хоть дворником, хоть кем хочешь. Нанялся Пахлавон к отставному министру или послу, у которого также была своя ферма и адвокатская контора и много чего прочего, о чем нам и знать незачем. Пошел, значит, Пахлавон служить у этого сенатора скотником, ухаживать за его коровами. И все коровы у него стали такие гладкие, такие важные, что хоть самих пускай в сенат выступать, буренки как сенаторы, только молоко дают и даже с быков некоторый прок был, а то что гос мужи в сенате, не ебут, а только мучат. Сенатор вне службы был дядька неплохой, болтун только и трепло ужасное, зато много знакомых. Да, я забыл самое главное. Когда Пахлавон в своей каморке распаковывал чемодан, увидел, что приехал все же не один: между сложенными джинсами и томиком стихов – ну, этого, как его? Меттерних что ли или Метерлинк, забыл. Ну, типа Тракль в общем. Так вот в щели между джинсами и книгой приютилась полусонная цикада. Не успел Пахлавон обрадоваться живому существу из родных мест, как она фить! И цикада шасть в окно!

Возился Пахлавон с коровами, а по вечерам иногда под его окно на куст жимолости прилетала цикада и так сладко пела.

В доме сенатора тоже пели и лабали на ф-но, сам Жека Поцклевер играл, а сенатор делал вид, что тоже петь может. Экий на все руки мастер, вот ведь шустрый старикашка, хоть певец из него, как из меня астрофизик по теории плазмы. И приезжали к нему в гости всякие артисты, футболисты и прочая позолоченная публика. Одна гостья так понравилась Пахлавону, ах, как понравилась! Служила она балетмейстером в Театре Красной Армии в г. Ярославле, какая женщина, слов нет! Конечно, никто Пахлавана в дом не приглашал и гостей сенаторских он видел лишь издали. Но необходимость пробивает себе путь сквозь хаос случайностей, так было написано в предисловии к этой самой книге, у которой цикада зайцем катила из Душанбе в Каширу. Однажды вечером балерина, как Джульетта, вышла на балкон. Пахлавон выступил из зарослей и орхидей с сиренью и решительно запел страстную и нежную серенаду. «Парень видный, не чета всем этим сладким папочкам сенаторам и неплохо поет, – подумала балерина, – только без аккомпанемента как-то суховато».

Сладко, мелодично, уверенно вступила и поддержала юношу привезенная с далекого юга одинокая цикада.