Ч. 51 Продолжение истории конвоев PQ-18 и QP-14

Предыдущая страница http://www.proza.ru/2019/03/19/1242

На потопленном подводной лодкой U-408 транспорте «Сталинград» находились 18 танков, 300 тонн олова, 400 тонн пороха, 300 тонн боеприпасов, продовольствие и ещё много других ценных грузов, в которых отчаянно нуждалась Красная Армия.
 
Из 87 человек экипажа и пассажиров спаслось 66, погибли 7 пассажиров и 14 членов команды. Капитаном транспорта был 37-летний потомственный арктический моряк Анатолий Николаевич Сахаров.

Он отличился как смелый, инициативный капитан ещё до войны, но его невзлюбил начальник Главсевморпути знаменитый полярник Иван Дмитриевич Папанин, который воспользовался своей огромной властью, чтобы несколько раз дать это понять капитану.
 
Торпеда взорвалась в районе машинного отделения и угольных бункеров. Если бы она попала в трюмы № 1 или № 4, в которых перевозились порох и боеприпасы, то транспорт взлетел бы на воздух.

Сахаров приказал радисту дать сигнал "Терплю бедствие, торпедирован в правый борт" и распорядился спустить на воду все плавсредства, а экипажу и пассажирам покинуть судно. Всем мест в шлюпках не хватило.

Английская миссия в Полярном сообщила, что транспорт затонул менее чем за 4 минуты. Сахаров прыгнул за борт в последний момент. Его не затянул за собой пароход, потому что воронка была маленькая, «Сталинград» вертикально, кормой вниз, ушёл на дно.

Сахарова подняли из воды английские моряки с тральщика, которые передали его и машиниста Михаила Матвеева, который тоже оказался в воде, на спасательное судно.

Английские адмиралы Эди Боддем-Уитем и Роберт Барнетт, командовавшие конвоем и эскортом, ходатайствовали о награде мужественного капитана, который после спасения исполнял роль лоцмана на британском спасательном судне.

Его  наградили орденом «The Distinguished Service Cross». На борту «Сталинграда» находилась переводчица советского диппредставительства в Лондоне Евгения Арефьевна Пузырёва. Её тоже спасли английские моряки.
 
Евгения Арефьевна, придя в себя после гибели транспорта, помогала судовому врачу спасательного судна. Её наградили британским орденом. Об этой замечательной женщине написал наш коллега на Прозе.ру Олег Каминский http://www.proza.ru/2018/11/15/459.

Иначе отнеслись к капитану советские власти. Его начальство переполошилось, что погиб транспорт с именем вождя! Началось следствие, которое ничего не смогло «накопать» на капитана. Его уволили, тут же призвали на военную службу, присвоили звание лейтенанта и до конца войны он служил лоцманом.

В 1945 году начальство сменилось, Сахаров вернулся на прежнюю работу и плавал капитаном. Но купание в ледяной воде не прошло даром: 6 октября 1953 года Анатолий Николаевич Сахаров скоропостижно скончался. Ему было всего 48 лет.

13 сентября 1942 года конвой атаковала немецкая авиация. Один из участников тех событий вспоминал: «…это было как налёт кошмарной саранчи».  На кораблях эскорта и на транспортах была установлена мощная зенитная артиллерия, транспорты держали над собой аэростаты, чтобы защищаться от низколетящих самолётов.

Но немецкие лётчики атаковывали на самой малой высоте, едва не касаясь верхушек волн, не обращая внимания ни на огонь зенитных орудий и пулемётов, ни на потери. В тот день они потопили, что подтверждается послевоенным изучением документов, восемь транспортов общим водоизмещением 43 276 тонн.

На следующий день, 14 сентября, командир U-457 36-летний корветтен-капитан Карл Бранденбург доложил в штаб, что потопил транспорт 10000 тонн и танкер, а также зафиксировал два попадания торпед в эсминец.

После войны оказалось, что он только повредил британский транспорт «Atheltemplar», транспорт конвою пришлось затопить. В нашей военно-исторической литературе пишут, что, мол, союзники вместо того, чтобы устранять повреждения на транспортах и кораблях, топили их.

Действительно, были редкие случаи, когда наши советские торговые моряки проявляли чудеса героизма, ремонтируя повреждённое судно, и каким-то чудом добирались до порта назначения.

В этом и заключалась разница между нашими моряками и союзниками. Для союзников, для Запада, высшей ценностью были жизни людей. В нашей стране жизни людей всегда значили меньше, чем материальные вещи.

Самоотверженность за счёт собственной жизни и своего здоровья воспевалась в нашей литературе, искусстве, это внушалось нам с младых ногтей, когда рассказывали в школе, как Павел Корчагин в одной галоше и рваном ботинке строил узкоколейку, а потом лежал больной при смерти.
 
Помню огромную статью, в старой, ещё не «жёлтой» «Комсомольской правде», которая называлась «Огненный тракторист». В ней рассказывалось о том, как колхозный тракторист, спасая поле с пшеницей, вспахивал вокруг него полосу земли, пока не сгорел, воспевался этот подвиг. Неужели мешки с зерном, которое потом собрали с этого поля, и составляли цену жизни этого мужественного человека?

Кроме того, останавливаться для ремонта, оставлять для охраны повреждённого судна боевой корабль означало подвергать опасности не только их, но и ослаблять охрану конвоя, снижать скорость его прибытия в порт, поэтому действия командира эскорта были правильными.

Продолжение http://www.proza.ru/2019/03/22/1176