Эти глаза напротив...

          Я его не любила. Нет, я его ненавидела. Своего брата. Мне было семь лет, когда он родился. Но кошмар для меня начался, когда ему исполнилось года полтора. Жили мы в совхозе. Летом простор, лес рядом, пруд, солнце – гуляй – не хочу!
         
          Представьте, все за грибами, а я с братцем. Все купаться, а я с этим писклей. Хотя, честно говоря, он и не был капризным, но это дела не меняло. Еще и красив был до невозможности. Каждый наклонится, по щеке потреплет, у-тю-тю-кает…  А я, как урод какой, рядом стою, пустое место. Да еще нянькайся с ним… И только и слышишь от маменьки родной, что то не так, это не так… И так несколько лет… Какая уж тут любовь! Мне бы кусочек свободы, а тут этот выкидыш! 

           Честно сказать, меня работой по дому никогда не загружали. Я не знала, что такое огород, корова, свинушка в загоне… Отец заочно учился в Москве в энергетическом институте и будучи ужасным интеллигентом (трудно сказать, откуда у него это - никогда за всю жизнь не повысил голоса, не курил, не пил и не тянуло), внушал мне и соответственно матери, что его дочь должна работать головой, а не руками, благо голова была не пустая. Конечно, брат для меня был страшной нагрузкой и петлей на ногах, вечно рвущихся сбежать на свободу.

            И тут - О! Счастье! – в пятый класс меня отправили в Краснодарский край в станицу, так как в совхозе в пятый пришлось бы махать пешком три километра. Отцовская любовь такого позволить не могла, и меня отвезли к бабусе. Да – да! К бабусе! Я звала ее так, да еще на «вы». Такие порядки были на Кубани.

            Год пролетел незаметно. За мной приехала мама с братом. Брату было уже лет пять. Симпатичный мальчуган, вызывавший у меня раздражение.

            Мы сидели за столом с братом и мама дала нам по шесть конфет – подушечек. В те времена это было достойное угощение. Брат быстро съел свои конфеты, а я только одну. Ну, не сластена я, мне бы мяса кусочек… А малыш сидел и молча смотрел на мое сладкое счастье. Я заметила. Ох, сколько злорадства во мне… Я с глубоким ехидством смеялась и выкрикивала:
          -  А тебе не дам! Ничего не дам!...
         
           Он сидел и молчал. Я вдруг замерла. Он смотрел на меня своими бархатными вишнями, смуглый, красивый и такой спокойный, с волнистыми волосами до плеч, ничего не просил и, казалось, слегка удивленно и беззащитно…  А я выпендривалась перед ним…  Такая большая и дурная…

          И вдруг мне стало его так жалко! Я пододвинула ему маленькую кучку из всех конфет и почувствовала необыкновенную нежность к братишке…

           Прошла целая жизнь. Как ни странно, мы с братом настолько любили друг друга, что это вызывало дикую ревность матери, которая практически утопала в своей любви к сыну. А братишка так и ходил за мной, ловил каждое слово, я была для него ЗАКОН. Ну, конечно, до поры, до времени. Но прислушивался ко мне всю жизнь…
         
            Его уже нет. Он ушел раньше меня.  Красивый, мягкий, ласковый и любимый множеством женщин, но с разбитой судьбой и глубоко раненным сердцем. Но это уже другая история…