Вымпел тридцатой паралели. г. 16

Отрепетировав все ситуации и все моменты связанные с быстрым превращением строптивых садо-мазохистов в партизанов докторского университета,дофин сравнил магию чисел с отсталыми кафедрами комитета по надругательствам за специальными формулами мухоморов.
Станки традиционно не принимались во внимание и ритузы накапливали очередные электораты с целью утихомирить правозащитников.
Ноги мертвецов выглядывали из окон и невеста капсульного чтива решила надеть на гиблошайтана капюшон.
Капсульное чтиво огрызалось как зверь и хамило начальству.
Оглобли падали с весны и точки с запятыми умирали от сажи тупых инакомыслящих.
Тонкая грань между мародерами и сперматозоидами,друзьями идолов,превышала стратегию,что даром не дается.
Именно так и поступали реставраторы с акулами.
Они вникали в печаль морских тварей и гноили в эмпирических швабрах портреты санитаров.
Вонь от массажа заставляла хрипеть горло и талия фигнецы дистрофировала от помпы до бубенцов.
Откровенная мать имитировала седьмое пришествие негодяя.
Пахучий зачаток кислотного дедушки маши никогда не ходил в гости к рискованным проходимцам.
Африканский менталитет строился на трех шубках и черной магии.
Но только в параше окаменели болты и капуста херка дразнила возникшую в темноте печаль одинокого тьмушника.
Заставляя себя не ругать город псов он иметировал бездушие и один палачь подумал,что ему надо поступить в университет.
Строгая опершвундирша извлекла макет из апатии фронтальных популизмов и доложила хирургу,что пора сделать в колхозах пустые тутушки,чтобы харей не обеспечивать традицию писать портреты.
Сложности возникли когда девочка сочинила стихотворение про хрюнделей смотревших кино.

Конец г.16.