Нашествие

Краткое содержание предыдущих серий. Царь Берендей, как настоящий управленец, грамотным образом использовал технологии, переданные Кощеем, развил производство, а также активно занялся молодежной политикой и образованием.

Змей Горыныч, отправив жену с детьми к маме, гостил у друзей. Матрена Лапочка (до замужества – Язва) вместе с ненаглядным Соловьем – разбойником воспитывала близнецов, а Кощей наконец-то создал ячейку общества с давней любовью – Бабой Ягой. На момент описываемых событий эта сказочная команда наслаждалась прелестями столичной жизни.

А вот сам Берендей от скуки подсел на кроссворды….
- В какое место кабатчик посылает молодца, перебравшего хмельного напитка ? Пять букв, последняя «Й». Хм. Знамо дело НА… Стоп, предпоследняя «О». Нахой? А это куда?

- Домой, самодержец, домой, - оторвался от книги боярин Краснобаев.
- Да ладно, - хмыкнул царь и продолжил, - а ежели молодец тот сопротивляется и в драку полез, то его отправляют в… Шесть букв, последняя «У». Знаю! В ПИ… не подходит, странно.

- Тюрьму, кормилец, тюрьму! – снова не выдержал Краснобаев.
- Не умничай, - вскипел Берендей, - ишь, развалился на лавке и вещает, аки поп с амвона. Расскажи лучше, что у соседей творится. Кстати, что читаешь?

- «Властелин колец», - боярин с сожалением отложил книгу в сторону, - написано так заковыристо, что не оторваться. А в приграничных государствах спокойно. Только царя Епифана Рыжего гордыня обуяла. Прознал о расцвете нашем и решил «выполнить пятилетку за неделю путем нереального роста производительности труда при максимальном снижении затрат».

- Зачем? – удивился Берендей.
- Дабы выйти на рынок с демпинговыми ценами, сиречь, нас разорить, а самому нехило подняться.
- Так что сидишь, - возмутился царь, - надобно…

- Не надобно, отец родной, - улыбнулся Краснобаев, - при уровне автоматизации нашего производства Епифан не конкурент. Разве что силой всех мужиков загонит на лесозаготовки, а баб - на поля. Тогда и дерево у него подешевле станет, и хлеб. Только кому тогда за детишками смотреть, города охранять, ремеслами заниматься? И вообще принудительный труд эффективен лишь в краткосрочной перспективе. А в долгосрочной - начнется стагнация. Сиречь, накроется Епифаново королевство словом из пяти букв, которые ты, государь, с тюрьмой перепутал.

- Истину глаголешь, - согласился Берендей, - нам, государям, корона дана, чтобы править во благо подданных, а не в угоду высокомерию и гордыне. И Епифан мне друг.
- А вдруг понты дороже? – предположил Краснобаев.

- Типун тебе на язык, - перекрестился царь, - это что ж тогда будет?
- Война, самодержец, - в тронный зал без стука вломился боярин Бабахин, - нашествие ворога лютого, великого да страшного, числом неведомого и непобедимого, зело опасного и беспощадного. Уж не орки ли подняты Сауроном поганым?

- Саруманом, - поправил друга Краснобаев.
- Вообще-то армию он создал для Саурона, - вспыхнул Бабахин.
- Неважно, для кого, важно – кто.
- А я говорю…

- Вы охренели? – возмутился Берендей, - Государство под угрозой, а они книжку обсуждают. Краснобаев, дай её сюда! А ты докладывай.
- Виноват, моя прелесть, - вытянулся Бабахин.
- На кол, - скрипнул зубами царь.

- Прости, кормилец, от волнения ум за разум зашел, - смутился боярин, - а докладывать нечего, разве что Кошей передал грамотку срочную. Просил извинить, что не сам, ибо ранен тяжело в бою неравном.
- Чтооооооооооооо? – от услышанного вспотели даже подоконники, - Краснобаев, читай.

Схватив лист пергамента, боярин торжественно начал.
«Будь здрав, самодержец, как дела, все материшься в кроссвордах? А знаешь ли о войске великом да страшном, опасном и беспощадном? И уже пересекло оно границы царства твоего».
- Да ладно, - не поверил Берендей.

«Клянусь лучевой костью. Уж не орки ли подняты Сауроном поганым?».
- Саруманом, - автоматически поправил Берендей.
«Вообще-то армию он создал для Саурона. Извини, государь. Бояре твои подсадили на книгу интересную, вот ум за разум и заходит».
- Значит, это заразно, - усмехнувшись, царь, покосился на Бабахина с Краснобаевым.

«Не то слово. Но ближе к делу. За доброту твою и прогрессивное мышление, за то, что нам с Ягусей домик построил в столице, Горынычу – запасной аэродром, а Соловью-разбойнику и Матрене капитал материнский пожаловал, решили мы помочь в беде неминучей».
- И создали братство кольца, – хмыкнул Берендей.

«Тоже почитываешь? Молодец. В общем, отправились на смертный бой. Я и Соловей отвечали за наземную операцию, Яга с Горынычем обеспечивали поддержку с воздуха. Стоим, значит, на горе, ждем. А тишина вокруг звенящая-звенящая, небо ясное-ясное, солнце яркое-яркое, только ветерок пыль шаловливо гонит .

Каюсь, родимый, расслабила жизнь семейная, нюх потеряли да бдительность. Не пыль это была, а войско страшное, низкорослое. И ведь не разглядеть, кто такие и сколько! Ровно облако стелется пониже пояса, мы аж напряглись в позе футбольной недвусмысленной».

- Испугался, что иглу сломают? – хмыкнул Краснобаев.
«Сказкам веришь? Не было иглы никогда, это простатит мучил, хронический. Но Ягусенька травами отпоила, так что нынче по мужской части я ого-го».

- Краснобаев, ты же с Ягой дружишь, уточни рецепт, другу нужно, очень, - смущенно шепнул Бабахин, - а я за это книгу подарю, третью, давеча купцы иноземные привезли.
- Побожись, - мгновенно заинтересовался боярин.
- Побожусь.
- Повторюсь, вы охренели, хоббиты? – возмутился Берендей, - а ну – одному молчать, второму - читать!

«Кстати, травку Яга приготовила, пускай Бабахин не волнуется. И книгу сам заберу, выкуси, Краснобаев.

Прости, государь, отвлекся, но уж больно чтиво интересное. Между прочим, ты бояр хоббитами назвал случайно или с умыслом? Есть у меня подозрения. Не хоббиты ли тот самый враг? На самом деле: маленькие, шустрые и верещат. Соловей не успел даже воздуха набрать, как поймал два удара: под дых кулаком и пяткой в свисток! Меня самого не затоптали только благодаря Ягусе: выхватила на бреющем, а уж напарника побитого Горыныч унес.
И лежим мы сейчас в бинтах да с примочками. Но есть и хорошая новость».

- Какая? - заинтересовался Берендей.
«Не поверишь, радикулит прошел. А ведь маялся триста лет. Но если серьезно - прости, государь, не справились. Мыслю, по-иному воевать надо. Как? Об этом жена моя разлюбезная и доложит. В приемной сейчас дожидается, выслушай её, хорошо? За сим низко кланяюсь, друг твой сердешный и товарищ верный, твоя прелесть, да чтоб тебя (не тебя, а меня) Кощей Бессмертный».

Отложив письмо, царь посмотрел на бояр:
- Зовите, что встали, как орки перед Эрдоганом?
- Арагорном, - поправил Бабахин.
- Бегом! – рявкнул Берендей, - и не заходить, пока не разрешу.

- Заслуженный работник авиации Яга свет Кощеева, - распахнув двери, продекламировал Краснобаев.
- Будь здрав, государь, - отвесила поклон гостья.
- Спасибо на добром слове, бабушка, - улыбнулся Берендей, - присаживайся, в ногах правды нет.

- И времени нет, - нахмурилась Яга, - баили птицы поднебесные, что уже к вечеру войско подойдет. А сейчас полдень.
- Твоя правда, - вздохнул царь, - Кощей писал, что воевать по-иному надо. Как? И что с Горынычем?

- Травму душевную лечит. Обидели страдальца, очень, и побили заодно. Когда бросился Соловья выручать, обозвали его «ящеркой», пообещав «в банку засунуть». Но Змей молодец! Схватил друга и как вспорхнет, да в небесах как склонит две головы, а третью, среднюю, как подымет гордо! Дескать, получите, враги позорные!
- Ну? – уже догадываясь, спросил Берендей.

- Двадцать попаданий камнями, из них шесть – в ту самую голову. Сейчас восстанавливает душевное равновесие в церкви, подрядился стационарным кадилом.
- Как же мы сладим с войском этим страшным?
- Государь, - подмигнула Яга, - я сверху заприметила кое-что. Есть идея.
***
- Бабахин! – дверь с грохотом распахнулась, - собирай гоблинов, тьфу ты, стрельцов, и выводи за ворота. Маршировать с песнями залихватскими! Всех мастеровых: плотников, кузнецов, ткачей да сапожников – туда же. И пускай инструмент захватят. Повара – в полном распоряжении Яги, продукты выдать любые. Препон не чинить! Все понятно?

- Государь, - ошарашенно просипел Краснобаев, - получается, врага хлебом-солью встречать будем? Может, еще и…
- И еще, и не только, - перебил Берендей, - выполнять!

А уже вечером царь любовался суетой за воротами, особенно боярами: Краснобаевым и Бабахиным. Первый с выражением читал книгу, а второй изображал в лицах нашествие орков

- Все-таки это заразно, - усмехнулся Берендей и, повернувшись к Яге, низко поклонился, - ну, бабушка, вовек не забуду. Краснобаев!
- Здесь я, кормилец, - подбежал запыхавшийся боярин.

- Пиши. «Брату моему названному, государю великому Епифану Рыжему. Как дела, любезный друг? Как там «пятилетка за неделю путем нереального роста производительности труда при максимальном снижении затрат»? Рынок весь захватил? Может, хоть малую долю оставишь мне на пропитание? И вообще….».
***
«Ты что творишь, слово из семи букв, на «П» начинается, на «С» заканчивается!».

Епифан замер, что-то прикинув, и снова углубился в чтение.
«Запомни, принудительный труд ведет к стагнации. Нужно не людей мучить, а технологии внедрять, понял?».
Королевич вытер пот и вздохнул:
- Денег нет.

«Но вы держитесь. А сейчас о главном. Гостей встретили аттракционом и торжественным маршем. Спят уже, накормленные, уставшие и довольные. Выставить бы тебе счет, но сделаю иначе.

Первое. Запомни: нам, государям, корона дана, чтобы править во благо подданных, а не в угоду высокомерию и гордыне. Посему из лесов и полей родителей вернуть, о пятилетке забыть. Ты же королевство угробишь! И как только в голову могло прийти оставить детишек без присмотра? А если бы они бы к морю синему пошли да море синее зажгли?

Кстати, спички отобрали у четверых, рогатки – у двадцати, банку – у одного! Если уж задумал наращивать производство, то параллельно создавай и социальную инфраструктуру, сиречь, школы, садики и училища. Чтобы детки развивались, а не шастали без дела, где ни попадя.

Второе. Завтра отправляю к тебе советником по экономическим вопросам Краснобаева, он боярин толковый, все расскажет и покажет. Заодно определит сумму инвестиций. Если назовет «моя прелесть», не вздрагивай. Это нормально, у меня на «Властелине колец» вся Дума шизанулась. Кстати, чтиво на самом деле интересное, рекомендую.

И третье. На тебя кое-кто обиду затаил. Посему будет он моим послом, присмотрит, присоветует, а в случае чего… Не обессудь.
За сим кланяюсь, царь Берендей».

Епифан отложил письмо и задумался:
- Слово из семи букв, на «П» начинается, на «С» заканчивается. Погодь, это что ж получается, меня назвали…

Оконные стекла с грохотом разлетелись, явив три головы с перебинтованной средней:
- Добрый вечер.

Автор - Андрей Авдей.