Интернат

                Интернат


          Прошло уже несколько месяцев, как живут сестра с братом – Ира и Миша – в интернате. У Иры сразу появилась кличка «Белка». У каждого была кличка, не только у девчонок. Страх постепенно прошёл. Появились новые друзья, подруги, учителя. В каждом классе были дети из детских домов разных регионов Крыма и не только. Кто не был в детдоме или в интернате, те не знают, как проверяют на «своего». Благодаря одной девочке, Ира избежала унижений и конфликтов с детдомовскими девчонками. А проверялось так – у порога в спальню стелют белое «вафельное» полотенце и надо было вытереть ноги о полотенце, а не переступить. Ира сделала так, как её подготовила девочка (в последствии они стали подругами на всю жизнь). Она оберегала Иру все 5 лет пребывания в интернате и ни одного раза её не били. А было такое, что девчонок били по разным причинам сами девчонки мокрыми полотенцами, скрученными в трубочку – жгутом. Возможно, что Ира была из большой многодетной семьи, не была жадной и умела находить подход к каждому. Что имел ребёнок, нужно было делиться со всеми поровну, даже поштучно семечками. Детей из интерната называли противным словом «инкубаторские». Такое «звание» получила и Ира. Ей это не понравилось, но что поделаешь, если она уже попала в эту среду обитания и никуда от этого не деться.
          Интернат находился на берегу моря и купаться можно было хоть каждый день осенью. Дети купались до тех пор, пока вода в море не остынет до +14. Вот только купальников у девчонок не было.
          В нижнем белье было стыдно купаться, но девчонки находили выход. Они вспарывали подушки, оставляя наперник, а из цветной наволочки шили вручную купальники. Кроили сами по бумажной выкройке. Лифчик – прямоугольный лоскут, перехваченный посередине ленточкой для волос, а сзади завязывался лентой.
Девчонки шили втихаря, чтобы не видели воспитатели. Они, конечно, увидят, но это уже будет потом. Сентябрь и октябрь были на удивление тёплыми месяцами, даже иногда жаркими, поэтому купальный сезон был в разгаре. Отдыхающих было, конечно, мало, но зато местные купались вовсю. Приезжие «сорили» деньгами в полном смысле этого слова, а у ребят из интерната денег не было, но хотелось что-то купить.
          И вот однажды мальчишки где-то взяли большой кусок сетки, «хамсерос» называлась, поделили на мелкие куски, т.е. разрезали, и у кого кусок был, те просеивали через сетку песок и находили таким образом монеты. Кто находил одну, передавали сетку другому и так всем, кто находился на пляже до темноты. Везло не всем, но всё-таки находили монеты и покрупнее. На следующий день приходили к ларьку, где торговали пирожками. Покупали самые вкусные, с ливером по 4 копейки. Делили пирожки поровну на всех. С горохом были не такие вкусные по 3 копейки, но и они съедались молниеносно. Каждому давали откусить по одному разу. Когда накупаешься в прохладной воде, что зубы стучать начинают и губы синеют, то выбирать не приходилось. Есть хотелось до ужаса, а до ужина далеко. А когда был песок ещё теплым, то закапывались в него и таким образом согревались.
          В выходные дни дети убегали далеко на скалы, на камни и там, ныряя, отдирали мидии, а затем разжигали костёр и на куске железа выкладывали добычу (Спички выпрашивали у отдыхающих на приготовление пищи. Давали не все, на всё-таки у ребят были спички). Железо нагревалось и от этого мидии раскрывались, а детвора помогала им раскрывать «рты» и затем доставали вкуснейшее мясо и ели, посыпая солью из спичечных коробков. Это был такой деликатес.
          Ира научилась плавать, нырять, «драть» искусно мидии, как мальчишка. Девчонки никогда не отставали от мальчишек. Все вместе ныряли с камней и с причала. Среди камней находили заросли травы, где прятались рачки, рвали её, на берегу вытряхивали на лист железа раскалённый. Рачки при этом прыгали, но ребята их обратно сдвигали, пока они не порозовеют, затем вкусно ели. Таких вкусных рачков Ира в дальнейшем никогда не ела. Она уже хорошо загорела и ничем не отличалась от местных жителей у моря.
          В школе Ира училась не с удовольствием. Сказывалась перемена образа жизни, семейные неурядицы. Часто прогуливала уроки вместе с другими ребятами. Если хотели погулять, то срывали урок, особенно если не по нраву была учительница. Но ябедничать никому не разрешалось. Наказывать – так всех. Ира ни одного разу не «выдала» своих подруг и одноклассников. Держалась на «допросе», как «партизан», когда играли в саду и её «брали» в «плен». За это в классе Иру и уважали. «Сыксот» наказывали сами дети. Мазали ночью зелёнкой, зубной пастой или кремом для обуви. Прятали бельё, одежду, обувь, чтобы как можно дольше оставались в спальне и опаздывали на завтрак или на уроки.
          Было так, что мальчишки устраивали второй завтрак на «хапок», если давали яблоки. Дежурный по классу шёл на кухню, где выдавали второй завтрак в виде курабье, коржей или какой другой выпечки. Но когда были яблоки и дежурный заносил в класс их на подносе, то какой-нибудь мальчишка кричал на «хапок», то поднос летел вверх вместе с яблоками, а иногда одни яблоки летают, а затем падают вниз на пол, и дети собирают их с пола, кто сколько схватит. Но если кому не доставалось, то начинался «мен». Должны были что-нибудь отдать за яблоко. Если нечего было отдать на обмен, то оставались без второго завтрака – без яблока.
Учителя и воспитатели знали о таком способе заполучить яблоко, но на это не обращали внимания и никого не наказывали. Кто выдавал виновников, тот больше всех и получал. Его заставляли чистить паркет в школьном коридоре или работать на приусадебном участке. За тех, кто «боговал» усердно трудились «ябеды» или «слабаки», как их называли одноклассники. Такие были в каждом классе и их чаще всех обижали. Это было всегда – жаловаться – хуже себе.
          Ира почти не ездила домой и не знала, как там живут родители и брат Васька. Денег на дорогу не было, а бесплатно никто не повезёт. Кондуктор в автобусе видит интернатского ребенка, и, если нет денег, на следующей остановке просит выйти. А как хотелось побывать дома, повидаться с подругами и понюхать краску от нового дома. Но нет… Домой никто не звал и не забирал, хоть и отправляли на – «временно», когда поправится отец и сможет работать.
          Интернатовских детей, как говорили, видать за версту. Все дети были одеты в одинаковую одежду на два размера больше.
          Цвет одежды – синий, коричневый и чёрный, чтоб не так было видно грязи. Пальто, как у старушек, и платок на голове. Большого размера сапоги или ботинки – на вырост. Вот из-за этой одинаковой одежды детей и называли «инкубаторские». Как Ира ненавидела эту одежду и эту противную «кличку». Она часто вспоминала, как её одевала мама, когда она была ещё дошкольницей. Тогда была «куколкой», как говорили старшие, а сейчас – маленькая старушка. Ира часто плакала по ночам или в уединении, чтобы никто не видел её слез, её слабости. Она должна быть сильной, смелой, преодолевать трудности, болезни, предательство и забвение со стороны своих родных.