слишком долго я без дела

Счастье, конечно же, есть, но только там, где счастливы Великие Художники.

И, желательно конечно, чтобы искусство этих самых художников было тебе понятно, не только через визуальный ряд, но и в вербальном сопровождении.

И ещё большее счастье, когда источник всех жизненных приключений – это, как раз таки, не противоречащий твоим ментальным способностям ряд жизненных событий.

Говорят, что соответствие нужно найти, а вот мне почему-то порой кажется, что к нему нужно придти. Но, что ещё важнее, ему нужно соответствовать.

И я таки пришла в мастерскую к «некитайскиму художнику» Игорю Римашевскому.

Да, я его нашла. Ведь я, в конце-то концов, как-никак – кой-какой журналист.

А Игорь Римашевский – это не просто человек искусства, а тот самый искусный вдохновитель, который начал весь этот изобразительный и изображающий «Нешёлковый путь».

Первое и интересное явление, а за одно и открытие, что этот Художник везде и всюду (и что – со студенческих лет), ходит и появляется со своей спутницей жизни – Людмилой Щемелёвой.  А Людмила мало того, что его жена, так она ещё и потомственный художник из одной из самых талантливейших семей в нашей стране. 

Как говориться, если пара подбирается, то ногам не жмёт.
Тут даже не нужно смотреть, чьей это «in made».

А мы в то время собрались на долгую, но безумно интересную беседу, которую передать словами, конечно,  представляется себе возможным, но всё таки, где речь идёт о художниках, очень недостаточно без  хотя бы словесных сопровождающих эмоций.

Хотя кое-что и самое главное, в принципе, ради чего я затевала все эти поиски, я вам всё-таки расскажу.
…
И в следствие, и с причины, речь сейчас пойдёт о павильоне. Естественно, самом красивом и самом сказочном в мире.

Ведь, когда мы видим готовый продукт, то обязательно представляем себе его создателя. Но представляем этого самого создателя, чаще всего не таким, каким он является, а таким, каким нам хочется его видеть.

Так вот с этим вообразительным элементом, проблем у меня никогда не возникало.

Ведь людей-то я как раз таки всегда представляю, так, как мне хочется. И они, эти все люди, в этих всех моих представлениях мало того, что обязательно красивые, так и после встречи в реальной жизни, благодаря моему специфическому представлению, воображению и видению, чаще всего превосходят все мои ожидания.

Тем более, если эти люди творчески одарённые.

Первые минуты интервью, я молчала, записывала, рассматривала личностей и осматривалась в мастерской.

Вид со стороны, наверное, непредсказуемо-ужасающий. Это приблизительно, где ребёнок, вертящийся по сторонам, в детском саду на малюсенькой такой себе табуреточке, но… - во взрослом своём обличии. А приблизительно, - как в кино «Любовь-морковь».

Так вот в тот момент, как моя любовь была безгранична, моя морковь записывала «неочевидную очевидность», но – с ограниченною скоростью. Потому как за собственной мыслью угнаться у меня не получалось тогда и не получается и поныне.

Можете уж мне, действенно-небездейственному лихачу, поверить на слово, так как последствия для «нетренерованных» в этой ситуации могут мало того, что быть плачевными, так ещё и совершенно непредсказуемыми (в дальнейшем).

Нет, со мной таких последствий никогда не бывало. И это всё благодаря тому, что, где всё-таки мне нужно, я умею слышать и услышать.
…
«Некитайское знакомство» с современными художниками мало удивит кого-то из «здешних» обывателей, а вот «казусы и без Чукотских», это уже нечто более занимательное и интригующее.

Естественно, навертевшись по сторонам, но, не прилипнув «пятой точкой» к малюсенькой табуреточке, и почти привыкнув к обстановке, я начала также шустро искать «павильон»:
- А он где?
- Кто? – Удивился художник.
- Павильон?
- Вы имеете в виду декорацию, на «ЭКСПО-…»?
- А это не картина?
Игорь заулыбался. И «де жавю»:
- Первоначально, это, естественно, была картина, а после уже стала – фанерная мозаика, ещё чуть погодя, - после и так далее, перевоплотилось всё в то, чему соответствовал «продукт под заказ».
- А где это-то самое «под заказ»?
- Что?
- Что соответствовало заказу? – Не унималась (ничего не понимая) я.
- Там и осталось? – Всё ещё с лёгкой иронией на устах ответил художник.
- А там это где?
- В Китае.
- Так значит, я не увижу то, зачем первоначально сюда пришла?
- Ну, тут ещё очень спорный вопрос – увидите или не увидите? И ответа на него я вам не найду.

Вот только, правда, в тот день по поводу всех этих спорных вопросов мы спорить не стали.  Да, в принципе, и споров не может быть там, где полное взаимопонимание.

С художниками любых стран и народов у меня вообще, так уж повелось, всегда и во всём полное взаимопонимание.

Да, хоть в это порой очень трудно поверить, но я люблю с людьми находить общий интерес. Особенно там, где его-то и искать не нужно. Он есть, как есть или нет, как нет. Ну, прям, как в той «сказке о взаимности и взаимопонимании».

- А вы хотели увидеть работу? – Тем временем напомнил о себе художник
- Если честно, - очень. Но я её, можно сказать, частично, или даже полностью, но в миниатюрной копии видела.
- И где же?
- На фотографии.
- А-А-А, вот оно что. - Засмеялся неожиданно Игорь.
- Я её себе на память взяла,  хотите, как-нибудь принесу.
- У меня всё это есть, но ещё есть ворох всех тех сопровождающих воспоминаний, сопутствующих всем этим нужным творениям.
- А разве это не стандартная практика для художника?
- Нет. Это не практика, это самый, что ни на есть, исключительный эксклюзив. Такое бывает не у всех, не со всеми и даже не в каждое столетие в твоей стране.
- Вы меня заинтриговали.
- Я сам себя интригую не меньше, чем вас, особенно в последнее время. Но в особенности  яркая «интригация» со мной происходила, - как раз таки в то время, когда мне принесли план заказа. Т.е., попросили сделать нечто такое, к чему годами готовиться группа специалистов по определённой программе и в определённом направлении каждый. 
А мне сказали или попросили (тут не очень-то великая разница, когда говорят о творческих людях в наших краях) сделать всё это практически одному и за интервал времени, за который даже не каждую картину освоишь.
- Так я же вижу, что это ваш стиль, узнаваемый, читаемый, а значит, возможный за любой «самый кротчайший интервал времени».
- Да, но в том-то всё и дело, что не было никакого интервала времени. Всё шло так быстро, что с потоком развития не справился бы и сам Ниагарский водопад со всей своей «ниспадающе-мощной энергетикой».
- Но вы же справились?
- Не без высшей помощи.
- Т.е.?
- Каким-то чудом.

Знаете, по сути, у нас, наверное, всё так.
Это, когда в мировой практике художник должен сотворить только  картину, а дальше всё дело техники. То здесь, при отсутствии этой самой техники, а точнее присутствии и «правильному распределению» её самой, (где «не там и не в тех руках»), приходится творить чудеса.
Мы нанесли картину на модули так быстро, как это возможно. Но оказалось, что вот этого всего «возможного» всё ещё мало.
И времени у нас нет, даже для хорошего закрепления красок.
Но.
- Что-то не пошло?
- Нет, всё дело было в пропорции. Мы не учли, что пропорция природных творении и технического темперамента время от времени дают не совсем тот результат, на который ты рассчитываешь.
- И?..
- … у всех персонажей, которые на картине маслом, вообще незаметны, оказались огромные носы. Да ещё на столько огромные, что из-за них не было видно даже фоновых и центральных архитектурных строений.
- И?
- Не подтирать же носы. При том – всем и каждому?
- И вы полностью заменили картину?
- Чудеса бывают только однажды. Особенно –  с интервалом  в одни сутки.
(- Да, это даже не «пятнадцать суток» – размышлений в положено не положенных и нежелательных местах. – Грустно как-то подумала я).
Но, удивляясь собственной находчивости и мастерству, мы таки носы им всем и в одночасье подкоротили.
- И на этот раз, надеюсь, благополучно?
- Нет. – Опять засмеялся художник.
- Со второго раза, носы стали слишком уж короткими.
- Так что?.. повезли представлять первый вариант или «безносых»?
- Нет. Мы с третьего раза сделали всё, как надо и с неожиданно эффективным и эффектным  изображением.
- Хорошо ещё, что не пришлось, как в той пословице, где «семь раз отмерь...».
- Но на «семь раз» у нас, вообще, не было бы даже времени.

Но, как говорится, за труды велика награда.

(Я хотела было порадоваться за человека… Но не успела, так как помешала себе же собственным вопросом).

А правда сей истории была такова, что художник, который за ночь умеет сотворить три чудесные перевоплощения, как всегда, остаётся не при делам и не в у дел.

Так вот в чём же все эти «поражения» любой неблагодарной стороны?

И тут дело даже не в том, что сторона бедная с причины или по причине отсутствия в ней талантливых людей, дело всё в том, что та самая сторона не умеет Творцов оценить по достоинству.

Вы хотите сказать, что я не права «в собственных заблуждениях»?

Но вот тогда скажите вы мне, самые «правые без каких-либо заблуждений", как так получилось, что мастер павильона не был в Китае? Не было его и на пресс-конференции – уже после того, как?.. И все вот эти чудеса прошли как-то сами по себе незаметно, без последующих визитов в Великую страну Искусства?

Нет, он, Художник, не жаловался на судьбу.

Ведь художники – это те люди, которые умеют получать удовольствие даже там, где его вообще трудно себе представить.

А по-другому, вы уж меня простите, жить там, где твоя культура и даром никому не нужна, очень даже не просто.

И да… это опять-таки не жаловался на жизнь художник. Просто, видимо, уж слишком долго я без своих любимых китайцев и, как всегда, слишком долго без дела.