Абсурдный наивняк и свободные ассоциации...

Абсурдный наивняк и свободные ассоциации деревенского меланхолика

Содержание

Жизнь – как она есть

Об Украине и не только… (сценарий спектакля)


Предисловие

Как редкая птица долетит до середины Днепра, так и не всякий человек сможет до конца дочитать повествования пенсионера-графомана Шевченко Николая. При этом чтении мозг среднего человека, проявляя защитную реакцию, не выдерживая такой муки, сразу же начинает протестовать и скукоживаться, полностью закрываясь. И только скрытые шизофреники радостно окунаются в привычную атмосферу абсурда и непонимания, наслаждаясь и расцветая. Привередливый читатель, не почувствовав вкусненького колбасного или сладенького сексуального, с негодованием отбросит прочь сие творение. И только люди особого склада, настоящие, мучительно думающие мыслители, смогут до конца понять всю глубину страданий автора. Эта книга уникальна и – только для избранных.


Жизнь – как она есть (взгляд изнутри)
(жизнеутверждающий мистическо-социалистический реализм)

Вспоминая давние события, приведшие к зарождению нашей общины, анализируя кармические предпосылки, по которым волею судьбы мы оказались в этом благодатном месте (конечно, не без определённых трудностей), мы отдаём дань благодарности нашим героям-основателям, впервые попавшим на этот объект – главный носитель. Он стал для нас всех родиной, домом, самым дорогим местом во вселенной. Наши герои выбрали не самый худший на тот момент объект-носитель в этом океане сансары. Вначале было нелегко. Их встретили могучие сильные воины, киллеры-защитники, но мы устояли. Легенды рассказывают, как мы отвоёвывали всё новые территории, тесня врага. Это была окраина государства, и у правительства не было особого желания посылать сюда большие силы, ведь мы тогда ещё были слабы и не представляли большой опасности. И мы выстояли. Постепенно мы осваивались, крепли, создавали мощные оборонительные сооружения, армию, институты управления, идеологию и жили вольготно, имея всё необходимое. Как говорится, и молочные реки, и кисельные берега, практически в прямом смысле слова. Нашей идеологией была идеология марксизма-ленинизма. Мы строили развитой социализм, и Ленин был для нас всем.
Приоткроем завесу. Мы – это грибок стопы человека (микоз). Наше конкретное поселение, со временем ставшее полноправным муниципальным образованием, занимало огромные территории ногтей и стоп 46 размера. Микрогрибы и макрогрибы – деления довольно условные. Так что мы принадлежим к могущественному и самому сильному на земле образованию инопланетного происхождения.
Наш носитель, довольно безалаберный молодой человек, вечно куда-то бегущий и ничего не замечающий вокруг, в своих тесных ботинках 45 последнего советского размера был для нас очень подходящей кандидатурой с вечно травмированными ногами.
Почему Ленин является для нас знаменем и идейным вдохновителем, и почему – социализм?
Учёные – Курёхин и другие, доказали, что Ленин – гриб, и созданный им социализм – грибница. «Суть в том, – утверждают учёные, – что личность гриба вытесняет личность человека, потому что она сильнее». Конечно, не каждой личности, а особенной, избранной нами, грибами. После этого ставший могущественным человек-гриб (мутант) создаёт мощную систему: грибницу-социализм. И всё это управляется радиоволнами и радиосигналами. Мы не знаем досконально, как это работает, но ведь работает же. (Так же как практически никто не знает, как работает вся окружающая нас техника). Не будем вдаваться в тонкости, учёным виднее. Враги и недоброжелатели называли грибы и Ленина захиревшими в лесу фаллосами. Но особенно рьяным, да и всем остальным, Ленин убедительно продемонстрировал, что вовсе даже не захиревший. Его потенциала хватило не только на Россию, но и на весь мир.
Итак, шли годы. Мы благополучно развивались, посылая радиосигналы наверх, в правительство. Мол, всё нормально, мы пришли с миром, мы теперь свои и заинтересованы в стабильности. Рядом с нами в этом большом и могучем организме государства появлялись и развивались всё новые и новые обитатели, создавая свои мощные колонии и образования. Они, размножаясь и расширяясь, тоже отвоёвывали для себя лучшие территории. Всё было под контролем: привычно, стабильно. Продуктов хватало всем. Но жизнь течёт. Повсюду стали появляться и вовсе экзотические чужеродные сущности – мигранты, добиравшиеся сюда издалека, иногда даже с других континентов. Но чаще всего стали мигрировать внутри государства представители наших так называемых, теперь уже братских, соседних народов. Как оказалось, наиболее развитые и живучие, ставшие почти родными, вернее, прикинувшиеся родными в этом богатом и мощном организме, сущности. Эти-то и были самыми опасными. Они были уже повсюду. Проникая в самые злачные и привлекательные места, увеличиваясь в количестве и размерах, они разрастались там как метастазы. В любом месте они чувствовали себя как дома. Привыкшие у себя дома к жаре, постоянно повышали температуру. Безобразничали, брали чужое, переходя все границы. Проповедовали наглое потребительство под видом демократии. Некоторые из них даже пытались перепрограммировать самого носителя, проникая в святая святых – в главный реактор и правительство. Пока удавалось их как-то останавливать, но мы забеспокоились, ведь в сложившейся ситуации мы были успешны, стояли на твёрдой платформе и не желали никаких перемен. Правительство же непростительно колебалось и бездействовало, делая вид, что принимает этих лазутчиков за своих. Повсюду утверждалось, что «Союз нерушимый» – это самое святое для этого организма, а они всё-таки представители этого союза… На местах бытовало мнение, естественно, спущенное сверху, что всё это пустяки, просто вехи на пути, неизбежные трудности, и что некоторые издержки в виде многочисленных бесконтрольно разрастающихся повсюду доброкачественных опухолей, неизбежный балласт при переходе от социализма к коммунизму, будет вскоре преодолён поступательным движением прогрессивного строя. Ну а пока всё в рамках закона: скверно, но терпимо. С одной стороны, всё-таки свои и всё-таки доброкачественные… но с другой стороны, конечно, всё же опухоли... Энергия понемногу утекала.
Наши аналитики забили тревогу. Радиосигналы не доходили до центра. Видимо, перехватывались и изменялись врагами на усыпляющие. С центра же только доносилось: «Правильной дорогой идёте, товарищи! Строительство социализма – наша приоритетная задача! Наши армия и флот – сильнейшие в мире! Врагу будет дан достойный отпор. Ядерные силы – в полной боевой готовности. Перекуём мечи на орала и будем спокойно мирно созидать. Слава КПСС!».
Наша община, как наиболее уважаемая и развитая (только в одной стопе полмиллиона километров сплетённой паутиной грибницы), составила петицию с мирным договором, построенную на принципах взаимоуважения и территориальной целостности суверенных образований. Но вместе с тем мы призывали к бескомпромиссной борьбе с незаконными вооружёнными формированиями, терроризмом, оппортунизмом всяких мастей и неконтролируемой миграции. Община поручила лучшим воинам отправиться наверх, в правительство, с этой петицией. Тогда я и совершил свою первую одиссею.
Мы двинулись в путь. По вертикальным столбам поднялись относительно благополучно, но вот после захода в метро начались проблемы. Господи, кого мы только здесь не повстречали: и хороших, и плохих, и даже ужасных, просто ужасающих сущностей. Больше, конечно, было плохих и вредных. Кроме тысяч мелких и мельчайших организмов, дерзких и наглых, здесь были и довольно крупные, даже чудовищно огромные экземпляры. Вокруг кишели какие-то уроды: длинные, маленькие, пузатые, хитрые, ядовитые, и все разных национальностей. Кольчатые черви более 15 метров длины (питоны и удавы рядом не лежали). Не все нам представлялись, но мы видели здесь гельминтов, нематод, трихинелл, власоглавов и многих других. Мы прорывались с боями, отбивались как могли, без отдыха прорываясь вперёд. Чуть зазеваешься – в тебя уж целит какой-нибудь агрессивный листомоз или какая-нибудь другая сволочь. Каждый протягивает к тебе свои щупальца, жгутики, усики, какие-то пестики, тычинки… Мы не знали точно, что там было у них ещё, но вполне ощутили на себе, что вооружились они основательно. Каждый пытался проткнуть нас какой-то своей тычинкой, целился из какого-то пестика, пытался присосаться присоской, обволакивал усыпляющей дурманящей жидкостью, клофелинщики хреновы. Все здесь старались тобой овладеть и поиметь тебя. Господи, что за мир ты такой создал агрессивный. Как жить нам, честным, порядочным гражданам? Мы все тоже, конечно, в какой-то степени немножечко паразиты, но не до такой же степени? Совесть-то надо иметь всё-таки. И как только теперь уже наше родное наше бедное государство с ними всеми справляется?
Мы – грибы-универсалы. Мы и растения, и животные, теперь мы ещё немножечко и люди, и договориться можем со всеми, но в этом беспределе даже нам было реально тяжело. Приходилось защищаться изо всех сил, как сейчас, так и вообще в жизни. Только выживание и борьба, а жить-то когда?
 Наконец-то мы выбрались из метро, напоследок показав неприличный жест угрюмо и агрессивно взиравшему на нас набычившемуся бычему цепню.
Главные трудности позади. Никто не нападает, не набрасывается. Лишь ласково прижимаются к нам токсокары и токсоплазмы, братья наши меньшие (двоюродные, конечно), подарки братьев меньших нашего носителя – собак и кошек.
И вот мы в печёнке у братьев по разуму, организованных, достойно паразитирующих организмов общины эписторхоза, живущего по своим законам и по своим только им одним ведомым понятиям. Мы засвидетельствовали своё почтение бессменному руководителю партии и правительства товарищу Эпистарху Аристарховичу. Пожелали ему здоровья и долгих лет жизни. Отдохнули и двинулись дальше.
Благополучно проскользнув мимо особо охраняемого главного реактора незамеченными, мы передали привет лёгочному сосальщику, любопытно взирающему на нас из под альвеолы. Какая милая забавная мордашка, какая прелесть.
Мы опять оказались в дружественной нам общине ВПЧ. Вирус папилломы человека. Эти достойные представители нашей фауны, приютившиеся в тёпленьких местах подмышечных впадин, никого не беспокоят, и их никто не трогает. Милые, безвредные, гостеприимные товарищи.
После отдыха в тепле и комфорте нам предстояло сделать последний рывок. Проскользнув скользкие места носоглотки, поздоровавшись с братьями грибками герпеса, неплохо пристроившимися здесь, с их помощью мы оказались на месте, в приёмной правительства. Радиосигналом известили о своём прибытии и были приняты в третьем отделе гипоталамуса, где и подписали все соглашения. Дорога назад была уже знакомой.
Летели годы. Сверху доносились речи о загнивании капитализма. Но и у нас не всё было благополучно. Начинался застой.
Реактор по-прежнему работал мощно, продуктов хватало всем, особенно тем, кто сверху. Они сознательно усыплялись внутренними органами, поставляющими в неимоверном количестве жирное и сладкое, для того, чтобы самим жиреть и жить вольготно. Мы же укреплялись, ширились и развивались. Укреплялись и соседи. Все требовали лучшей жизни, негодовали по поводу дефицитов. Организм работал на пределе, чтобы обеспечить всех. Каждый тянул одеяло на себя. Система начала давать сбои. Всё чаще стали случаться как мелкие поломки, так и крупные катастрофы, после которых звучали магические и страшные слова: врачи, лекарства, таблетки. Реки и ручьи заливались какой-то гадостью и химией, губительными для всего живого…
Но только не для нас. Многие антибиотики имеют грибковое происхождение и идут нам только на пользу. В этих случаях пиршество для нас продолжается: мы с удовольствием кушаем и антибиотики, и погибших от антибиотиков конкурентов. Так всегда бывает в жизни: чья-то беда оборачивается чьей-то радостью, и наоборот.
Стала нарушаться экология. Продукты жизнедеятельности не перерабатывались и не выводились, а сбрасывались прямо в русла рек, образуя вонючие запруды, отравляющие всё вокруг. Шаткое динамическое равновесие нарушалось всё чаще, но пока всё разрешалось, где силой, где дипломатией…
Дальше так продолжаться не могло, подступали нехорошие предчувствия. Назревала революционная ситуация. Пора было наносить серьёзные упреждающие удары. Мы без конца посылали сигналы, но правительство безмолвствовало. Опять активизировалась всякая сволочь. Начался разброд и шатания. Верхи уже не могли жить по-старому, низы не хотели. Правительство было бессильно, делая шаг вперёд, два шага назад. Наступал хаос. Жизнь сонно текла по наклонной плоскости. Некогда могучий организм по-прежнему заполнялся жирным и сладким, но это было уже не на пользу. Всё бродило, перегнивало, особенно в зажиревших внутренних органах. На них нельзя было уже смотреть без содрогания и отвращения. Так дальше продолжаться не могло.
Повсюду стали появляться в огромных количествах свободные радикалы. Агрессивные и наглые, не встретившие отпора, эти твари разрушали всё вокруг, все устои и призывали к свержению существующего строя. Их становилось всё больше и больше, и никто уже не мог им противостоять. Они взламывали налаженную систему безжалостно и убийственно, подготавливая почву для прихода новой, ещё более страшной силы.
Нам было странно всё это видеть. Создавалось впечатление, как будто какие-то маленькие ничтожные пигмеи взнуздали огромного жеребца и гоняют его на верёвке по замкнутому порочному кругу, нещадно подхлёстывая кнутом. Он хрипит, рвётся, бежит всё быстрее, теряя силы, постепенно выдыхаясь и сужая круги.
 Мы, грибы разумные, смотрели на это снизу издалека, но всё же как бы свысока, понимая всю тщетность напрасных усилий. Сколько ни убегай, как ни прячься, апокалипсис при таком уровне развития человечества настигнет тебя всегда и везде, даже в самых лучших местах и самых благоприятных обстоятельствах. Такова судьба несовершенных образований. Жизнь идёт, и никто от неё не спасётся… (Так ошибочно утверждал один человеческий йог, никогда не взаимодействующий с нами, грибами, и в своей ограниченности не знающий другого пути развития, а потому так и не достигший до конца понимания нашей высшей, а потому практически абсолютной, грибной истины). «Эволюция, мать твою», – говорили обречённо все вокруг.
Почва была подготовлена. И вот пришли они – молодые и энергичные, жизнерадостные, здоровые и практически бессмертные. Младореформаторы, демократы проклятые. Прикидываясь своими, говорили красивые правильные речи, при этом стремительно захватывая новые и новые территории, прибирая к рукам все ресурсы, ни с кем и ни с чем не считаясь. Разрушали вокруг всё, перешагивая через мораль. Говорили о реформировании экономики, при этом всё глубже вгрызаясь в организм государства. Отовсюду начали звучать страшные, видимо, кодовые, слова: «перестройка», «ускорение». Организм перестал выполнять свои защитные функции. Со всех углов выползла всякая преступная сволочь: бактерии, вирусы, страшные паразиты, и со всех сторон начали кромсать этот бедный организм, разрушая всё до основания. Государство забило тревогу, но было уже поздно. Прозвучало как приговор страшное слово «рак». Началась паника. Все побежали как крысы с корабля. Повсюду звучало: «Спасайся, кто может, идёт смерть». Никто никому уже не подчинялся…
Первыми запрыгали вши – наши бывшие подлые комсомольские насекомые работники последнего разлива. Откуда только в них появилось столько прыти, раньше за ними этого не наблюдалось, да и их самих-то никто особо не замечал. Напоследок вдоволь насосавшись человеческой крови, они дружно начали выпрыгивать за границы государства, сея панику. Надо отдать им должное: всё же молодцы ребята, как ловко маскировались. Настоящие паразиты!
Всё и вся куда-то бежало, ползло, прыгало, спасалось. Всё это напоминало броуновское движение. Реактор, содрогаясь, судорожно работал на предельной мощности. Тромбы отрывались и носились с немыслимой скоростью, сметая всё вокруг и калеча всех встречных. Иногда реактор замирал, и тогда всё останавливалось и тоже замолкало. Все в ужасе прислушивались. Эвакуация шла полным ходом.
В метро царил кошмар, давка. Все пытались выскользнуть с последними эшелонами экскрементов. Вереницей тянулись на посадку кольчатые черви. Вот без очереди, всех расталкивая, пытается протиснуться, нажравшись напоследок, пыхтящий большеголовый слизняк. Всем очень хочется заскочить в последний вагон… Как в большую гражданскую, только сейчас она не получилась. Правительство дезориентировано, армия и внутренние органы деградировали. (Внутренние органы – от переедания, армия – от недоедания). Не знают, в кого стрелять, где враг. Все введены в заблуждение, а нам так хотелось спеть вместе со всеми нашу любимую песню –  «Вихри враждебные веют над нами». У нас на тот момент тоже не было вождя, чтобы начать и возглавить революцию. Они победили на этот раз. Что скажешь, блестящая операция. Здорово подготовлена и проведена. Отовсюду торчат уши и вырисовывается подлая физиономия проклятой гидры капитализма – общества безумного неумеренного потребления.
Мы же, грибы-патриоты, эвакуироваться не будем. Мы разучились ползать и прыгать, пресмыкаться и пасовать перед трудностями. Грибы появляются там, где хотят, никого не спрашивая, и уходят, когда захотят. Сейчас мы усиленно держим оборону, презрительно взирая на всю эту катавасию. Мы мудры и неприхотливы и выживаем в запредельно трудных условиях.
Вот запомнившаяся нам картинка того времени, говорящая о том, что не всё в мире так продажно и подло, есть ещё настоящие герои, и всегда и везде найдётся место подвигу.
Какой-то славный юноша, Власоглав, чистый и непорочный (добровольно отказавшийся от размножения половым путём), взирая на всё это, не выдержав, в отчаяньи воскликнул: «Куда же вы все бежите-то, сволочи? Покидаете родину в такой трудный для неё момент!» – и зарыдал. Но это был глас вопиющего в пустыне, и никто на него не отреагировал. Все были заняты своими делами, пытаясь утащить с собой как можно больше всякого добра.
 Мы успокаивали его как могли. Мол, не всё ещё потеряно, крепись, брат, истинный социализм ещё не уничтожен, он бессмертен и непобедим. Да, наш носитель умирает. И потеря социализма в отдельно взятой нашей стране, конечно, трагедия. Но он сохранится в нас, в тебе, в космосе, повсюду. И мы возродим его рано или поздно: в новом государстве, в новом носителе, но уже на совершенно новых основах и принципах. Мы учтём ошибки прошлого и пойдём другим путём. Будет ещё и на нашей улице праздник.
 Реактор, содрогнувшись в последний раз, остановился. По всей стране прокатились судороги. Сами собой под напором отъезжающих выдвинулись дополнительные эшелоны, подарив счастливчикам надежду на спасение. Всё, это конец.
Нас положили в страшный ящик. Прозвучали последние удары молотка по крышке гроба, погружение куда-то в бесконечную глубину, удары падающих камней, рыдания других носителей.
Мы скорбели вместе со всеми наружными, и даже больше некоторых из них. Ведь мы были так близки со своим носителем, практически одно целое, единый организм. Он долго ещё останется с нами, а мы с ним, может быть, и навсегда. Мы – единственные оставшиеся здесь полностью всей своей сплочённой общиной и будем стоять до конца. Мы не разделимы, и если будет суждено, готовы погибнуть вместе со всем нашим народом в нашей колыбели социализма.
 Он был для нас самым дорогим человеком во вселенной. Нам мучительно больно, что мы не сумели сохранить своего носителя. Тем более, что он был для нас больше, чем носитель. Это была наша родина. И не просто родина, а кормящая родина-мать, даже будучи родиной-отцом. Мы никогда не забудем родину-отца и пронесём частицу его через века. Сейчас он уже, конечно, не поделится с нами так щедро всем тем, чем делился прежде, но чем-то всё-таки ещё поделится. Мы пока остаёмся здесь с ним практически одни, кроме некоторых фанатов и отщепенцев, и будем ему практически единственным утешением.
Наши музыканты, вторя наружным музыкантам, сыграли свой реквием, даже более проникновенно, чем они. Все рыдали. Даже старые замшелые грибы, герои-первопроходцы, смахивали скупую мужскую слезу. Мы не в силах были пережить такое горе. Возможно, это конец. Наступила полная беспросветная темнота и тишина…
Но не все поддались упадническому настроению. Некоторые из оставшихся религиозных фанатиков, опьянённые запахом разложения и попробовав трупные яды, начали впадать в мистику. Они говорили о вечной загробной жизни, о благословенной тишине, общении с духами и другими нематериальными сущностями. Пели бесконечные восторженные дифирамбы «настоящей свободе», вспоминая поминутно давно забытого Кришну. Появившиеся невесть откуда экстрасенсы и предсказатели вещали о конце света, постоянно перенося его дату. Кажется, на этот раз все охотно им верили. Сплошное мракобесие. Но вскоре утихли и они.
Мы смотрели на всё это философски. В мире – миллионы и миллиарды разнообразных белковых образований, сознательных и не очень. На них влияют тысячи факторов. При этом каждый тянет одеяло на себя. Ничего нельзя предсказать заранее в этом иллюзорном мире. Оставалось только ждать и терпеть. Надежда умирает последней.
При определённых условиях, чтобы спастись, мы даже можем рассыпать себя на молекулы и собраться в другом месте, но на этот раз нас слишком глубоко закопали, и мы не могли рисковать. Ведь наши молекулы, рассыпавшись, привыкли собираться только, падая с определённой высоты. Но здесь падать ниже было уже некуда. Сохранить грибницу в целости – святое дело. Опять же, осиновые доски… Наши радиосигналы до верха не доходили.
Безысходность продолжалась целую вечность. Холодно, темно, сыро и страшно. Всё больше душили образовывающиеся яды, особенно донимали цианиды и соединения мышьяка. Мы неприхотливы к среде обитания и пище и можем очень долго держаться за счёт собственных ресурсов и идеологии социализма. Мы синтезируем АТФ (аденозинтрифосфорную кислоту – источник энергии и основу жизни) практически из ничего, но даже нам без надежды нельзя. Требовались силы, а их даёт только надежда. Она иссякала с каждым днём.
И вот, когда сил уже не оставалось, и когда отчаялись и самые стойкие, вдруг послышался неуверенный скрип. Все прислушались, оживились. Скрип повторился.
Вот так, оказывается, она и приходит – настоящая последняя надежда.
Скрип продолжался, усиливаясь с каждой минутой, захватывая всё наше внимание.
И вот, наконец, показался острый носик, зубки, и прямо на нас свалилась мышь. Как говорится, в нужное время в нужном месте. И сразу же вцепилась в ноготь. Раздался хруст…
Грибной народ ликовал. Повсюду раздавались восторженные крики: «Мы спасены! Нас не забыли! Нас отыскали! Нам пришли на помощь братья по разуму!»
Теперь – наверх, к солнцу, к счастью! Мы возьмём наверх частицу его, своего носителя. Он будет жить с нами вечно в прекрасном социализме. Жизнь продолжается…
А как же там наши другие братья по разуму, спасся ли славный юноша Власоглав?
К сожалению, вся наша жизнь иллюзорна, основана на случайностях. Никто не знает, куда принесёт его в следующий момент колесо сансары, вверх или вниз…
А вон мальчик бежит по залитой солнцем прекраснейшей поляне, Володя, как Ленин. В голове у Володи ласково, но настойчиво зазвучал радиоголос: «Володя, посмотри, какая красивая мышка к тебе прибежала. Не бойся, подойди, потрогай»…
Мы быстренько обустроились, закрепились, познакомились с соседями и сразу же включились в работу. Необходимо было помочь с переселением старым знакомым, родственникам и особенно друзьям (ведь друг – это больше, чем друг, это ещё и соратник, и помощник во всех делах) и жить припеваючи, как прежде. Надо было ещё отыскать славного юношу Власоглава, большого специалиста по патриотической работе…
Новый объект-носитель оказался силён, здоров и перспективен. Тоже спортсмен.
Всё чудесным образом переменилось. Но пока мы взяли на вооружение их тактику и прикидываемся капитализмом – до поры, до времени. Ведь нам предстоит грандиозная кропотливая работа с личностью человека.
Память о своём первом носителе мы пронесём через века. Ведь он был для нас всем, альфой и омегой. Его большой социализм был и нашим социализмом. И мы его увековечим. О нём будут слагаться легенды и звучать песни. Лучшие писатели напишут книгу «Повесть о настоящем человеке», (но это, кажется, где-то уже было?). Тогда лучше «Повесть об огромном прекрасном настоящем социалистическом человечище». Мы всегда будем с благодарностью вспоминать, как он был добр к нам, кормил и поил нас, идя дорогою социализма. Но, к сожалению, его социализм был несовершенен…
Наш носитель и его социализм очень любили жизнь, но умерли, не выдержав конкуренции, под натиском внутренних и внешних врагов, как динозавры.
Люди говорят, что динозавры вымерли больше от погоды. Люди слишком самонадеянны в своих оценках. Первых обезьян мы превратили в людей, поселившись у них в мозгу, гораздо позже.
У динозавров, естественно, был грибок стопы, у нас в архивах всё зафиксировано. Эти гиганты вели себя с нами не совсем корректно, даже высокомерно, кичась своими размерами. Глупые, как и все, кто нас недооценивает. Но как, что и почему вымерли, пока у нас находится под грифом секретно. Прошло ещё слишком мало времени, всего каких-то 250 млн. лет, и это пока ещё закрытая информация. Пройдёт время, и наше правительство раскроет все тайны. А сейчас приходится только гадать. Мы можем лишь предполагать. Но предположения, исходящие из достоверных источников, практически приравниваются к истине. Так что пофантазируем немного на эту тему.
Может быть, нашим очень захотелось в небо, полетать, и динозавры из-за невозможности наступить на свою вдруг заболевшую стопу, стоя на одном месте, так долго махали своими руками, что самые настойчивые из них, похудев, взлетели и стали птицами. Кто-то из них, вероятно, поступившись своей гордостью (а они были очень гордые), опустился, пополз, и стал пресмыкаться. Но таких оказалось немного. Ну а остальные помахали-помахали, и вымерли: эволюция. Сразу похолодало. Вымерли мамонты и остальные, все они очень согревали воздух. Наступил ледниковый период. И нам всё пришлось начинать сначала, всю селекцию. Тогда, видимо, наши учёные и задумали человека. Наверное, захотели человеком достойно завизуализировать себя во вне. Некоторым нашим тоже хочется быть по образу и подобию… А то ведь там, наверху, к нашей нынешней форме некоторые сейчас не всегда относятся с должным пониманием и уважением. Как и везде, встречают по одёжке.
Помогли человеку подняться, раскрутили этот проект как могли. Человек с нашей помощью, по нашему сценарию распространился с чудовищной скоростью и покрыл своими грибницами всю планету. Кстати, отсюда неосознанная потребность человека молиться своему неведомому создателю. Только бедняжка пока не знает кому, узнает, очень удивится. Так всегда бывает, мы чего-то придумываем, фантазируем, а удивительное-то рядом.
Теперь объект созрел, и можно приступать к завершающему этапу эксперимента – создания грибочеловека. Тем более, что всё повторяется и напоминает предыдущий сценарий с динозаврами. Преобладает ненавидящая сама себя, думающая только о потреблении, огромная тупая человеческая биомасса. Опять много мяса, жира и высокомерия и мало души. Эволюция неизбежна.
Первая попытка сорвалась (частично). Надо отдать должное Ленину: ему было очень тяжело, но он сделал всё, что мог, и заложил фундамент. Мы можем повторять свои попытки миллион раз, и всё равно своего добьёмся. Так было всегда.
Такая примерно нарисовалась картина мира. Вот как-то так.
Говорят, мы слишком неторопливы. А куда нам спешить? Позади – вечность, впереди – вечность. Всё под контролем. Есть только радостное пребывание в настоящем. Всё живое в скором времени станет нашими носителями и инкубаторами. Мы можем управлять поведением любого существа. С человеком же другое дело. До сих пор мы только играли с разумом человека и в чём-то даже учились у него, например, стрелять. Мы стали стрелять спорами. Человек учится у нас, например, зомбированию. Мы пошли дальше, стреляя – зомбируем. Споры проникают внутрь нужных нам организмов и зомбируют их. Взаимовыгодное сотрудничество будет продолжено. Человек нам интересен, и мы его полюбили. Мы даже породнимся с ним, но не с каждым. Слегка подкорректируем и породнимся. У нас задействована колоссальная сила инопланетного разума, противостоять которой не сможет ничто живое, разве что россияне. Но и с ними мы договоримся.
Россия первая приняла и полюбила грибы, и до сих пор без нас не может обойтись.
Мы уже пробовали взять людей в лучшую жизнь. Чтобы не рисковать, эксперимент проводили над американцами. Они в массе своей наивны и доверчивы как дети и пошли за нами без колебаний. Мы предложили им ЛСД (вытяжку из грибов), но американцы были не готовы к лучшей жизни. Они тысячами стали сходить с ума и умирать. Сосуд оказался слишком мал. Просветление получили лишь единицы, да и те с русскими корнями…
Русские, конечно бы, заглотили всё это, не поморщившись, и ещё попросили бы чего-нибудь на десерт. Но мы опять оказались бы на вторых ролях. Надо учитывать уроки прошлого. Кто, кроме Курёхина, правдиво рассказал о роли грибов в великой русской революции? Многие об этом даже и не слышали. Наша роль замалчивается сознательно. А нам-то обидно, мы хотим сотрудничества на равных.
Сейчас – другое дело, мы идём широким фронтом, наше дело – правое, и мы победим. (Молодцы люди, научили нас пафосу). У человечества нет выбора: либо сотрудничество, либо станет для нас удобрением, другого не дано. Убить грибы практически невозможно, даже радиацией.
По структуре нас сравнивают с китайцами, но китайцы слишком уж грибы. И начнём мы не с китайцев. Нам нужен конструктивный симбиоз, который вытолкнет нас далеко вперёд.
Тестируя народы, мы отправляли к ним свою элиту, грибной спецназ: строчки, сморчки, весёлки и мухоморы. Поближе познакомившись с ними (познакомившись, мы обычно волей-неволей начинаем питаться друг другом), люди умерли, все, кроме россиян.
Россияне, попробовав три грибных блюда и закусив весёлками, весело и радостно стали благодарить небо за такие изыски. Все смеялись, особенно Ленин. Он заразительно хохотал, хлопая себя по ляжкам, приговаривая: «Что, нажрались, черти? А вам, узкоглазым, только бы жуков майских из навоза выковыривать и потреблять, грибам же другой внутренний мир нужен». И неожиданно восторженно добавил: «Душить, непременно душить узкоглазых и повесить всех несогласных с линией партии». Затем, задумавшись о чём-то далёком или о больших затратах (верёвки-то сколько на этих тварей уйдёт), поправился: «Узкоглазых пока не трогайте. Лучше меньше, да лучше».
Из благодарности китайцы приняли социализм и, конечно же, извратили его, максимально упростив и убрав восторженную революционную песню и революционную романтику как лишние компоненты. Им не хватило нужных грибов. Превратили социализм в механического бездуховного монстра. Но мы это скоро поправим.
Ленин под впечатлением от всего этого, наевшись грибов, вдохновлённый, пошёл и написал сразу аж две колоссальные и гениальные работы: известный труд «Материализм и империокритицизм» и статью «Как нам бороться с социал-демократами».
В первом утверждал, что человеческое мышление по природе своей способно давать и даёт нам абсолютную истину, которая складывается из суммы относительных истин. И что каждая ступень в развитии науки прибавляет новые зёрна в эту сумму абсолютной истины, но пределы истины каждого научного утверждения относительны, будучи то раздвигаемы, то сужаемы дальнейшим ростом знания. Ощущения же и понятия, будучи отражениями объективного мира, заключают в себе объективное содержание. Вот этот объект содержания в ощущениях и сознании человека, но при этом не зависящий от человека и человечества, и есть объективная истина…(!?) Затем в статье добавил, что для блага революции допустимы любые сколь угодно жестокие действия. И уточнил: «Террор, и ещё раз террор».
Вождь… Мы из его речи так и не поняли, что он хотел этим сказать, но поняли, что с Ивашкой воевать бесполезно, его надо дурачить и как-то договариваться, и что на Россию ему наплевать. С точки зрения будущего грибочеловечества и это понятно.
Главная грибница будет в мавзолее в Москве, затем кругами, до бесконечности.
Наш носитель и его социализм умерли, но мы пойдём другим путём.
Мы не будем умирать. Мы выиграем эту самую страшную войну со старостью, болезнями (особенно сердечными и раком, мы сильнее, и мы рак победим, а там и сердечко успокоится) и смертью. На этой войне ежесекундно выкашивается миллиарды существ независимо от их осознанности. По сравнению с этой войной все мировые войны – детский лепет.
Рак – презираемое нами наше радикальное подразделение чистильщиков. Они выполняют за нас грязную работу. Кто-то должен очищать биомассу для будущего совершенного грибосверхчеловечества. Поэтому у нас пока нейтралитет. И мы не смогли защитить от него своего предыдущего носителя. Наши законы не нарушаются. Как только будет дана команда «Рак – наш враг», его тут же не станет.
«Надо избавиться от этой дурацкой привычки умирать», –сказала человеческая Мать йогиня, и мы её поддержим.
Социализм – бессмертен, и тело его мы тоже сделаем бессмертным. Мы перепрограммируем всё, от самой маленькой клеточки до огромных грибниц. Соединившись с безалаберным человечеством, взяв от него жизнерадостность, творчество, дерзость и отчасти внешний вид, хотя это дело добровольное, при помощи нашего ума, стойкости и проницаемости, то есть проницательности, мы завоюем и опутаем грибницами все миры, всю вселенную.
Наш носитель, к сожалению, не успел этого увидеть. Он был силён и счастлив только снизу: от стоп, где мы располагались, и откуда постоянно ощущалось живительное тепло, и дальше вверх до середины, где он ощущал наивысшее счастье. Словом, там, где распространялось наше влияние, и где на самом деле находилась вся его мудрость (о чём он, естественно не знал, так как мудр был, к сожалению, лишь ограничено, преимущественно подконтрольным нам «задним умом»). Если бы не мы, личность уничтожила бы его гораздо раньше. Такая половинчатость не спасает. Дальше мы его перепрограммировать не смогли. Сверху господствовала она – неукротимая, довольно бестолковая, сильная личность, сеющая смерть и саморазрушение, которая его и сгубила. Он всю жизнь гонялся за какими-то химерами, ничего не замечая под своим носом, в смысле, внизу. Этим и воспользовались враги. Но сейчас другие технологии и другие возможности. Где сеть, там и грибница. Сеть и грибница близнецы. Никто не уйдёт от нашего влияния. Повсюду началась серьёзнейшая работа.
Не возьмём же мы человека, такого как он есть, в светлое бессмертное будущее, с его личностью, порождающей повсюду дрязги, недопонимания, рефлексии и депрессии. Его со всей этой заразой. Это было бы самым страшным наказанием для зарождающейся будущей жизни. Мы перепрограммируем всех вождей и сотрём личности всем трудящимся. (Наши учёные доказали, что они им вовсе не нужны). Мы избавим их от всех этих дурацких атавизмов. Когда человеческий народ пьёт водку и бесится, саморазрушаясь – это их ложные, искажённые, эгоистические личности, а не «душа болит». Насчёт души здесь слишком громко сказано. Мы ещё раз покажем ему, современному человеку, где есть душа, и что такое настоящая пролетарская духовность. Вскоре мы все увидим, как высокодуховное радостное и счастливое грибочеловечество с песнями, под руководством коммунистической партии и вождя, опять уверенно пойдёт семимильными шагами дорогою добра, мира и социализма к полной победе коммунизма!
Ленин пока лежит с вырезанным мозгом, для того, чтобы мы все стояли. Мы отремонтируем и вставим Ленину мозг, и всё начнётся сначала, но уже на совершенно другом уровне. Кстати, его мозг (по нашей тайной просьбе) был разрезан на тысяча четыреста частей. Сколько ценнейшего цефалия, сколько получится вождей, это какие же перспективы!
Творческое человечество, подспудно, ещё не осознавая, но стремясь к чему-то возвышенному, уже высказало все свои самые умные мысли, правильные слова и спело нужные песни. Надо теперь их только расшифровать.
 Например, без личности «я – это ты, а ты – это я». « Я, ты, он, она – вместе целая страна (и никого не надо ждать, все уже здесь), вместе дружная семья, в слове «ты» – сто тысяч я: большеглазых, озорных, чёрных, рыжих и льняных, радостных, весёлых, в городах и сёлах…». (Грустных у нас не будет, хватит, достаточно нагрустились). Это и будет первым куплетом нашего гимна. Ну а потом уже: «Славься, Отечество наше свободное… Партия Ленина – сила народная, нас к торжеству коммунизма ведёт».
 Стремительное развитие технологий неуклонно приближает новую эру. Речи социалистических политиков звучат как песни. Уже ходят по земле настоящие грибочеловеки. Повсюду завораживающе звучит, по выражению Ленина, нечеловеческая музыка нашего Бетховена (Бет Ховен: по словам Курёхина, переводится как «грибной дух»), но многие пока ещё её не слышат. Вскоре критическая масса наших перевесит чашу весов. Через ограниченности мы придём к настоящей свободе. Скоро будет покончено с ублюдочным образованием (нынешним человечеством), уничтожающим всё живое и неживое. Мы не позволим раскачивать мир в разные стороны. Мы будем качать его только вдоль линии партии. Делайте быстрее свой выбор, товарищи, чтобы встретить новую эру во всеоружии, полностью перепрограммированным.
 Не сделавшие свой выбор вовремя в ближайшее время будут обезличены и осчастливлены насильственным путём, для их же пользы, чтобы ощущать восторг и радость бытия в нашем социализме уже здесь и сейчас, а не в будущем и прошлом.
 После перехода к грибочеловечеству размножаться можно будет двумя способами: традиционным грибным (романтично протягивая ниточку цефалия навстречу другой ниточке) или же с неудобствами, по-человечески. Кому как понравится, у нас демократия. Принципиальной разницы никакой нет. Лишь бы только была человеческая любовь. Это самое главное, что от них останется. Впрочем, в основном только это и останется, остальное всё наше. Для их же пользы.
Закончить хотелось бы напутственными словами нашего великого товарища из прошлого, столпа и пламенного борца революции. Он тоже не был нами до конца перепрограммирован по известной причине. Все знали, что это была за личность. Более строптивой, капризной, неуёмной личности трудно себе даже представить. Но мы боролись за него как могли. Борьба тогда окончилась ничьей в прямом смысле. Мы получили гениальное духовное наследие: все сто томов его партийных книжек. Коварная же эгоистическая личность, чтобы насолить нам, со словами: «Так не доставайся же ты никому!» – застрелила собственный  здоровый организм. Все остались при своих интересах.
Владимир Владимирович, вдохновляя нас всех на будущие подвиги, сказал: «Некогда думать и размышлять, наступил решающий момент, надо действовать». И, как всегда гениально, в свойственной только ему одному манере, добавил: «Довольно жить по законам, данным Адамом и Евой, клячу истории загоним: «Левой! Левой!»







Об Украине и не только…
(сценарий спектакля)

Меня, как и всякого другого Шевченко, взволновали события на Украине. Потому как я некоторым образом на генетическом уровне был связан с Западной Украиной. В 1937 году моих бабушку с дедушкой с их четырьмя малолетними детьми (матери был один год) увезли в теплушке в «солнечный» Казахстан. Ещё их брата и тётю, у которых семей не было. Два других брата были порасторопнее: заранее уехали в Канаду. Никаких подробностей об этой эпопее я не знаю. Слышал как-то случайно, звучало какое-то труднопроизносимое название населённого пункта, в котором они проживали на Украине: Юзисифовка. Скрывали всё «враги народные». Моя тётя, старшая сестра матери, за всю жизнь так и не сказала мужу, что она из семьи репрессированных. Я по молодости не мог этого всего осознать, а сейчас и расспросить уже некого. Когда их везли в Казахстан, мать сильно болела, поносила: создавала людям неудобства, лекарств не было. Не в силах выносить запаха и от сочувствия, они предлагали годовалого ребёнка выбросить из поезда. Чудом выжила. Она всю жизнь говорила: «Лучше бы меня тогда выбросили!», но я так не думаю.
Сам я давно уже привык смотреть на жизнь как на игру, спектакль. Интересно. Иногда хочется плакать, а всё равно смеёшься. Вот как сейчас, например, глядя на Украину.
Сначала я был взят в силки и поддался влиянию хорошо продуманной медиабомбардировке, затем неожиданно для себя посмотрел на всё это немного под другим углом. И как-то само получилось: начал описывать всё это в художественной форме, в своей интерпретации. Поэтому всякие совпадения случайны, все персонажи вымышлены. Все действующие лица для меня виртуальны (да если честно, они у нас в деревне никогда и не появлялись.) Всё это лишь плод моего больного воображения. Мне плевать на хронологию событий, точность передачи. Меня волнуют только возможные последствия этих событий. Я человек не очень зависящий от социума: кормлюсь со своего подворья, а потому могу себе позволить писать о чём угодно. В пределах разумного, конечно (в смысле, моего разумного). Зависящий же от социума человек – слишком зависимое и обусловленное существо. Зато я свободен. Это я так думаю. Живя в Казахстане, я, видимо, что-то от них впитал. Лесом еду – лес пою, степям еду – степь пою. И вот я, наконец, дорвался до компьютера. Сначала дети не пускали (выросли, уехали), потом – жена: работа, кухонные рецепты, дело – прежде всего. Как говорили мои предки, «возьмешь в руки – маешь вещь». А у меня всё призрачно, расплывчато, нематериально. Пишу в бездну, в пустоту. А вдруг кто-то оторвётся от своих важных дел и когда-нибудь прочитает, так волнительно становится, так интересно, аж мурашки по коже. И для меня пришло время разбрасывать камушки. И если вдруг случайно угожу кому-то в глаз, заранее извиняюсь. Пою, как дышу. Итак, моё видение спектакля в художественной форме.

***
Вообразим: собрались как-то где-то спонсоры-заказчики с режиссёром, принесли сценарий спектакля. Собрали заинтересованных лиц: Путина, Обаму и кого-то с Европы. Объявили о готовящейся очередной крупномасштабной постановке, что в последнее время, в общем-то, уже никого не удивляет. Итак, обсуждаем ситуацию на Украине. С Украиной что-то не так. Людишки светлые, но наивные, как дети. Годами митингуют, к статуе Свободы руки тянут как к богородице. Наверно перепуталось у них всё в головах, совсем заблудились бедные. Нельзя быть такими наивными в наше время, пора взрослеть. Про незалежность какую-то говорят, не залежитесь вот теперь. Ситуация подходящая: олигархи зажрались, руководит некто Янукович – второй Ельцин, та ещё сволочь, впрочем, как и все предыдущие. В общем, как говорил вождь, «верхи не могут, низы не хотят жить по-старому». Или наоборот. В общем, кто-то не может, кто-то не хочет. (Может и не они вовсе). Сложная у них там революционная ситуация, но неважно, пора начинать спектакль.
Режиссёр:
– Тебе Владимир Владимирович:
Забирай обратно свой Крым, тот ещё геморрой. Татары, дороги, дотации. Вкладывай деньги. Флот – опять вкладывай, модернизируй. Кого ты только им напугаешь (смех присутствующих, виновато- вежливая улыбка Обамы). Но в результате всего ты – герой-освободитель. Твой народ в эйфории. Рейтинги зашкаливают, дождались…
Барак. Ты банкуешь, тебе и карты в руки: выберешь себе чего-нибудь по своему усмотрению. Можешь, например, газопровод купить, возьмешь за жабры Европу и Россию. Заводы на Востоке (как – зачем?). Людишки придут утром на работу, а ты им: «И кто тут против демократии?». Все – за. В общем, сам смотри. Даже если ничего не выберешь, ничего не потеряешь. В результате игры очень ослабнет некогда конкурентный, до конца не добитый, проблемный регион. Всё прекрасно.
Европа. Тебе всей этой гадости не надо (у вас и так всё есть), возьмёте себе в аренду все плодородные земли Украины, будете выращивать экологически чистые продукты и заживёте ещё лучше и дольше.
Теперь о марионетках и актёрах. Надо найти «плохого» парня, чтобы сыграть на низменных инстинктах толпы. Есть один очень талантливый актёр. Почему – сразу Безруков? Может и Безруков, сюрпризом будет. Надо дать ему звучную боевую фамилию: такую яростную, чтобы даже дебилы не усомнились, все поверили и пошли за ним даже на смерть. Например – Ярош (похожее ведь сыграло с Тимошенко).
Также имеется несколько заметных актёров второго плана: Боксёр, Очкарик, очень талантливый колоритный актёр Сашко и другие.
Итак, все действующие лица: льёте на свои мельницы, раздуваете костёр и вовремя говорите нужные заготовленные по сценарию реплики.

Итак, поехали: даду, даду…
Да здравствует незалежная, долой зажравшееся правительство, долой олигархическую семью! Да здравствуют национальные герои. Ура Бандера, ура Шухевич! Даду, даду: Ярош – герой: у него много американских денег, вперёд за вождём!
(Тех же, кто кричал: «Ярош – не настоящий!» быстро успокаивали подручными средствами).
Обеспечение (проект дорогущий, шесть миллиардов долларов): составами покрышки, петарды, горючие коктейли. Огонь, дым, крики: «Качаем!...». Посередине всего он – герой Ярош, во всей своей красе, со своими пламенными призывами. Вокруг – монолит: фашисты-соратники Сашко и многие другие. Многочисленная массовка в восторге.
Режиссёр:
– Ребята, не перевозбудите толпу, петардами тоже можно пораниться (петардой даже можно поранить глаз). Да милиционериков своих сильно не поджигайте. Беркут? Всё равно птичку жалко. У неё на голове колпак, а вы поджигаете. Смотрите, пожалуются каким-нибудь зелёным вежливым человечкам, те занесут их в свою красную книгу, снимут колпак, что тогда делать будете? Борова лучше отловите и зажарьте: больше пользы будет.
Актёры второго плана, Боксёр, Очкарик – быстро на сцену! Что?  Помидорами обкидали, зелёнкой обливаются? А как вы хотели? С фашистами играете. Скажите спасибо, газовые камеры ещё не построили. А то по коронкам бы вас теперь только и опознавали, – грубо пошутил режиссёр. – Хотите ведь чужими руками жар загребать? Актёрский труд несладок, да и зарплату необходимо отрабатывать. Вы, ребята, сколько бы ни старались делать свои физиономии страшными (режиссёр смотрит на Боксёра), сколько бы чего ни говорили, толпа вас всё равно раскусит (для стаи вы чужие). Подсознательно они чувствуют, какие у вас на них планы. Здесь необходимо отдаться процессу полностью, раствориться в толпе. Нельзя быть немножечко беременным. Надо быть готовыми убивать и быть убитыми. Вот посмотрите на злодея Яроша – так и хочется сказать, спасибо, что пока ещё живой! А Сашко? Это же остриё революции, продолжение автомата. Настоящий герой! О таких будут петь песни, слагать легенды. А у вас что? Свой среди чужих, чужой среди своих, горбачёвщина какая-то. Но ничего, не расстраивайтесь, ребята. История учит, что именно такие как вы, очень умные, не очень порядочные и очень дальновидные, будете пожинать плоды революции. Отчаянные ребята уже проламывают для вас стену и умирают.
Реплика Злодея:
 Ярош: «Война с Россией неизбежна». Шок у многих, народы вздрогнули (за кулисами аплодисменты).
Ответная реплика Путина: «Вводим войска, защитим народ Крыма». Шок у народа (за кулисами аплодисменты).
Волнение прокатилось по России. Подъём национальной гордости. Ура! Ура! Ура! Транспаранты, демонстрации, тысячи ликующих людей. Наконец-то мы тоже что-то можем, как наши деды. Вперёд, готовы даже на смерть, на ядерную катастрофу, с Путиным куда угодно. Ура! Ура! Ура!
– Теперь, Барак, твоя реплика.
Обама кратко: «Россия дорого заплатит».
«Россия дорого заплатит! Россия дорого заплатит!» – эхом прокатилось по стране. Это ещё более раззадорило народ. «Россия дорого заплатит, Россия дорого заплатит», – смехом прокатилось по России.
Выступают великие артисты, деятели культуры, искусства – истинные патриоты страны.
На этом фоне особенно сильно и ярко выступил патриот Проханов. Он разразился воодушевлённой речью. Экстатически, с придыханием, повторяя: «Свершилось чудо, божественное провидение. Проснулось родовое глубинное христианское самосознание великого народа, возрождается великая империя. Да здравствует великая партия Единая Россия! С нами – партия, коммунизм, Великая империя, Бог, Путин и крестная сила! Аминь. Ура, товарищи!».
Режиссёр:
– Здорово, кажется так, передаю лишь смысл, дословно не запомнил. Замечательно, растёт человек, развивается, усиливается.
Можно было бы сказать короче: за веру, царя и Отечество. Всё приходит на круги своя. Цивилизация, конечно, наступает, интеграция тоже идёт, но уж больно какая-то хитромудрая. Как у Высоцкого: «первым – лучшие куски, а вторым – кости с ливером».
Режиссёр:
– Фашистские эшелоны с танками должны выдвинуться в Крым. Что, танков нет? Не заводятся? Руками закатите: положено по сценарию. Эшелоны пошли: шок, страх ужас. Война! Война! Дрожь по коже.
Возмущённая массовка противоположной стороны выдвинулась навстречу эшелонам с транспарантами (они уже забыли, как когда-то встречали фашистов). «Подлая» массовка набросала железячек на пути. Эшелоны встали. Разгневанная массовка устыдила и отругала фашистов. Понурые и опозоренные фашисты задвинулись на запасные пути.
В это время с российской стороны двинулась своя колонна на легковых автомобилях с транспарантами: они просили танки, но их ещё не успели подогнать. Во всех городах на площадях их встречали тысячи воодушевлённых людей, скандирующих патриотические лозунги: «Ура Россия! Ура Путин! С нами Крым, Севастополь! Даёшь референдум!»
Правда, патриотизм был представлен там по-разному, в разных формах. Было много ностальгирующих, пенсионеров и, естественно, футбольных болельщиков с пивными животиками и неизменной баночкой пива в руках. Они радостно скандировали то, что им написали на транспарантах. Иногда, правда, путали кричалки. Всё чаще тут и там начало раздаваться уже привычное: «Спартак – чемпион! Судью – на мыло!». А некоторые, особенно хорошо разбирающиеся в тактике игры, кричали: «Какой подкат! Американцы – лохи!». За что тут же получали подзатыльники от своих старших и их куратора из Единой России.
«Ударим автопробегом по Хунте!» – отвечали участники пробега. Крым взят, всеобщее ликование.

Тем временем на Майдане.
Ярош, реплика: «Взорвём газопровод!».
Режиссёр:
– Молодец! Надо взорвать какой-нибудь незначительный участок, чтобы было побольше дыма, огня. Не удалось, внутренние враги одолевают. Очень жаль, такой эпизод сорвали!
Второстепенные актёры активизировались: идёт во всю борьба за власть. Занимают кресла, о народе забыли. Каждый пытается урвать кусок пирога пожирнее. Главного героя Яроша  потихоньку задвигают.
Режиссёр:
– Скоро задвинут совсем. Загримируют бомжа, положат в гроб и понесут в мавзолей как символ, как знамя...
Идёт расчистка. Уже погиб смертью храбрых в неравной борьбе герой Сашко. Отстреливаясь от внутренних врагов, когда закончились патроны, он дважды выстрелил себе в сердце. Какой актёр! Как украсил спектакль. Один известный режиссёр сказал: «Неважно, какая у актёра роль, важно, как он её играет». Это про Сашко. Спи спокойно, Сашко. Новая революция породит ещё много новых, таких же, как ты, героев. Жаль, мог бы пригодиться для следующего проекта.
 Режиссёр задумался и сказал мечтательно:
– Я уже явственно вижу величественную картину этого будущего проекта. Как это будет грандиозно. Горят покрышки, вокруг кричащие люди, взрываются петарды: огонь, дым, грохот. И посередине он, всё тот же герой: Ярош, Б…ков, Ленин (надо лишь чуть-чуть загримировать). Такой пламенный, на броневике, с вытянутой рукой. Призывает всё взорвать, разрушить до основанья, а затем, затем всё уже известно. Какой типаж, какая энергетика – успех будет несомненный. Да и сторонников будет гораздо больше. Жаль, нет Сашко, какой бы получился матрос Железняк (гриммировать не надо, один в один). А таких как Каменев и Зиновьев (по выражению Ленина, политических проституток), этих второстепенных (очкариков и боксёров) всегда и везде пруд пруди.
Я явственно вижу, – продолжает режиссёр, – как восторженные пенсионеры с криками: «Ленин опять с нами, Ленин воскрес из мавзолея!» с коктейлями Молотова (именно Молотова) радостно поджигают всё вокруг и самоотверженно бросаются на опричников олигархической тирании. Пенсионеров поддерживают их внуки. Не снимая руку «с пульса истории», они этой же рукой шлют гневные язвительные СМСки в адрес тиранов. Вот вижу, самые непоседливые из них, оторвавшись от компьютера, уже целят запасными мобильниками прямо в каски опричников. Дело Ленина живёт и побеждает… Дождётесь, родимые, – твёрдо сказал режиссёр, представив, как божии одуванчики идут в свой последний и решительный бой…
Режиссёр невольно встал, снял шляпу и, продолжая мысль, торжественно допел её до конца словами незабываемого гимна:
– С интернационалом воспрянет род людской. Массовка вся тоже поднимется, кроме кучки олигархов, но их быстро сомнут. Это вам не фашизм. Здесь для них всё предусмотрено по сценарию. Скорее бы, не позавидуешь кровососам, – злорадно подумал режиссёр, потирая руки. – Найти бы спонсора-заказчика. Можно опять к Германии обратиться, как тогда, в 1917 году. Да и старый сценарий у них, наверное, ещё сохранился. Вот и зрители тоже интересуются: где будет проходить представление, чтобы успеть купить билеты, посмотреть, поучаствовать.
«Заря должна загореться на Востоке», – туманно намекнул режиссёр.
«А где на Востоке?» – опять настойчиво поинтересовались зрители.
– Может и у вас на Востоке, ибо сказано: «Где труп, там соберутся и орлы, – загадочно произнёс режиссёр. – В общем, сюрпризом будет. На этот раз зрителей не будет, все поучаствуете, – сурово добавил он. – Захотите спрятаться – не спрячетесь, отыщут, убегающего – догонят, лежащего – поднимут, стоящего – посадят, идущего – положат, сидящего – отпустят. Там, где было двое, останется один, и отделят овец от козлищ, – ещё более загадочно произнёс режиссёр. – На этот раз всё будет очень серьёзно. Но дальнейшее развитие сюжета будет зависеть уже от вас самих. Началом спектакля послужат первые выстрелы. А дальше вы должны постараться приготовить больше пищи для орлов. Чтобы их слетелось больше. Ещё лучше, чтобы все слетелись. Только представьте, как это будет грандиозно. Поверьте, каждому режиссёру хочется, чтобы именно его спектакль стал лидером проката, лидером всех спектаклей, их апогеем, вершиной. Неповторимым и последним, даже самым последним, – сказал режиссёр истерически, в крайнем возбуждении, и сам себе напомнил Гитлера. – И если вы очень постараетесь, не пожалеете: зрелище будет колоссальным. Но там мы уже автоматически переходим на базовый сценарий от Иоанна Богослова (Откровение). Кто забыл, вкратце напомню.
Тайна беззакония уже в действии. Пришествие антихриста уже началось. Открывается беззаконник с силою сатаны. Он, будучи отступник, разбойник, хочет, чтобы поклонялись ему как Богу и провозгласили царём. И прельстятся многие чудесами его, и встретится добро со злом. Тогда восстанут народ на народ, царство на царство, брат пойдёт на брата. Начнутся глады и моры и землетрясения по местам. Море тогда восшумит и возмутится и затопит треть суши, и погибнут многие. Океаны наполнятся кровью. Семь громов проговорят страшными своими голосами: возопиет тогда и самый храбрый. Вдруг после скорби дней тех солнце померкнет, луна не даст света своего, звёзды сойдут с неба, и силы небесные поколеблются. И узрит это всякое око и восплачут все племена земные. Звезда упадёт с неба, и дан ей будет ключ от кладезя бездны, и выйдет дым из кладезя, как из большой печи. И умрут многие от огня, дыма и серы. Ещё из кладезя выйдет тучами саранча, и дана ей будет власть скорпионов. Она не будет делать вреда ни траве, ни дереву, а только людям. На голове у саранчи как бы венцы похожие на золотые (пули со специальными наконечниками). Многие люди будут издыхать от страха и ожиданий, будут искать смерти, но не найдут её, пожелают умереть, но смерть убежит от них. И тогда живые позавидуют мёртвым. Случится великое уныние народов и недоумение. И придёт тогда конь бледный и всадник на нём Смерть и ад будут следовать за ним. Умерщвлять оставшихся будет мечом, градом, голодом и зверями лесными. Горе, горе, горе живущим. И будет такая скорбь, какой не было от начала творения. И уничтожен будет человек греха, сын погибели. Земля и все дела на ней сгорят. Верующие же будут восхищены на небеса, и там всегда с Господом будут. Аминь…
Ладно, размечтался: этот бы спектакль как-нибудь закончить.
Что там у нас дальше по сценарию?
Запад! Ваш выход! Выводите скорее взлелеянную заготовленную вами бомбочку. Посмотрим.

Самолёт «Берлин–Киев» приземлился вовремя. В нужное время, в нужном месте. Сначала дюжие молодцы вынесли ненужное уже теперь инвалидное кресло (как символ того, что отброшены все болезни и слабости).
Режиссёр:
– Надо было сломать его на глазах у толпы, недоработочка, пометил себе в блокноте (пожадничали хохлы-скупердяи).
Но вот выходит она, Юлия Владимировна Тимошенко, новый имидж, причёска, вся сияет, богиня, красавица, королева, секс-символ мирового масштаба! Слегка прихрамывает (мол, насчёт болезни не симулировала, летала в Берлин подлечиться). Но сейчас всё личное отброшено в сторону, все болезни, слабости. Родина в опасности, враг у ворот. Режиссёр восхищённо вместе с толпой аплодирует. Великолепно, какой выход, заждались! Так, наверное, выходил к народу её тёзка, Юлий Цезарь. Не знаю точно, как его по батюшке. Наверно тоже Владимирович. Что-то вижу, без Владимиров ничего существенного в мире не обходится. Наверное всё-таки у них какая-то общая сильная энергетика.
Реплики Юлии Владимировны: «Возвращение Крыма – вопрос времени!». Аплодисменты (кто бы сомневался).
«Путин для Украины – враг № 1». Бурные аплодисменты.
«Родина в опасности, враг у ворот».
Режиссёр:
– Да, с этим повезло. Ни один великий политик ещё не состоялся без образа внешнего врага. Причём сейчас очень удобно иметь виртуального врага. Враг существует, он страшен и коварен, но в тоже время в разных умах он существует по-разному. Например, в центре страны можно сказать, что враг уже на Востоке, а на Западе можно смело говорить о пылающей в огне Украине. Очень удобно. Какой полёт для фантазии и манипуляций! И в то же время как страшно.
Теперь необходимо слегка пожурить фашистов за перегибы. Благо, им не до тебя. Во всю идёт экспроприация экспроприируемого, грабят награбленное. Святое дело, многие сюда за этим и приходили. Теперь слегка пожурить злодея Яроша, немного принизить конкурента.
Как у Запада всё выверено, всё вовремя. Умеют же люди работать. Как пошёл процесс – Юлия Владимировна расцветает на глазах. Какая сила. За ней просто физически ощущается великолепная, могучая, сияющая германская машина.
Далее реплики:
«Кровавая война уже развязана».
«От России останется выжженное поле».
«Олигархи – раковая опухоль Украины».
Ну, это уж слишком. Какая самокритичность: не жалеет ни себя, ни друзей. Вот это патриотизм. Мне кажется, ещё немного и она в патриотическом порыве пожертвует всё нажитое в пользу бедных. Если уже не пожертвовала. А что поделаешь: ведь Родина в опасности, враг у ворот.
Теперь немного позитива:
«Построим новую цветущую Украину».
«Миссия Украины благословенна Богом».
Режиссёр аплодирует вместе со всеми. Великолепно. Не в силах сдержать слёзы радости, режиссёр восторженно выкрикнул из толпы: «Оскара ей!». Но, ощутив на себе недоумённые взгляды, поправляется: «Тьфу, Звезду Героя!». Взгляды посуровели. Режиссёр сконфуженно, растерянно и вопросительно пролепетал: «Крест Бандеры?». И поспешил спрятаться за спинами.
Наградить непременно! Сам бы за неё голосовал. Голосовал бы и голосовал, голосовал и голосовал, голосовал и голосовал! Наваждение какое-то. Повезло же украинским мужикам. Голосовали бы и голосовали себе. Да и другие тоже. А то из-за лишнего куска хлеба готовы полмира раздербанить. Какую-то идею потре****ства себе выбрали. Хотя учёные предупреждают: кушать много вредно. И мистики предупреждают. Нет никакой необходимости человеку разрастаться вширь. Тяжело ведь носить на себе два-три человеческих веса. Необходимо разрастаться вширь сознанием. Тогда будет видно, что земля маленькая, и одной небольшой мобильной армии хватит, чтобы отбиваться от инопланетян и террористов. Нечего деньги зря тратить. И государства одного достаточно. Ведь как здорово: мир без границ…
Можно, например, заняться проблемой перенаселения. Запад, например, со своей прогрессивной идеей однополых браков пойдёт в Китай и Африку. А то китайцы привыкли по старинке, только инь и янь. Да и партия у них по-другому не велит. Надо объяснить им, что теперь, мол, настоящая свобода, никакой ограниченности, что теперь всё можно. Можно, например, и инь-инь, и янь-янь. Надо как-то разнообразить свою личную жизнь. Всё равно ведь они все одинаковые, им какая разница. А в однополом браке, сколько ни старайся, всё равно никого не воспроизведёшь. Запад всегда смотрел в корень. Рождаемость упадёт процентов на 15. А там русские завезут водку и покажут, как её надо пить. Это ещё 50 процентов – проверено. И американцы со своим ГМО вообще поставят на этой проблеме жирную точку. Какое широкое поле для общей деятельности. Пусть хоть ГМО, хоть гомосеки проклятые, лишь бы не было войны. И никого не надо бомбить.
И всё это надо было делать ещё вчера. А поскольку сейчас без шоу уже ничего невозможно сделать, все мероприятия можно проводить в форме занимательных игр и соревнований с прямой трансляцией в режиме онлайн.
Например, три самых сильных команды (страны), договорившись, заставляют всех остальных проводить между собой соревнование «Гонка разоружений». Ход игры: по команде играющие как можно быстрее свозят всё своё оружие, всю эту смертоносную гадость, в специально отведённые места и складывают их в пирамиды. Наблюдающие направляют на них всё своё внимание и весь свой арсенал. Кто быстрее разоружится, получит призы. Например, танки с кабинами от тракторов (для распахивания целинных земель), подводные лодки без ракет (для подводного туризма), истребители «адреналин Раша» в индустрию развлечений и ещё кучу разных обезвреженных игрушек (детям для игры в войнушку) и многое другое.
Те команды, которые уложились вовремя, получат утешительный приз-жизнь.
Для тех, кто не уложился, будет проведено другое шоу. Сценарии можно взять в учебнике «Подвижные игры для детей младших и средних классов». Например, подойдут игры: «Охотники и утки», «Заяц в огороде», «Поймай воробышка», «Рыбаки и рыбки», «Охота на лис», «Метко в цель», «Кот и мыши», «Весёлые силачи», «Подвижная цель», «Всадники и мины», «Озорной хоровод», «Партизаны», «Кто последний?», «Кто не спрятался, я не виноват» и т. д.
Затем осторожненько, не торопясь, наблюдатели сыграют между собой, также стаскивая всё оружие в одно безлюдное место, внимательно следя друг за другом, чтобы ни у кого не появилось желания сыграть в игру «Царь горы».
На переходный период в слаборазвитых воинственных странах можно оставить самое гуманное оружие пролетариата – автомат Калашникова. Предоставить его каждой семье, в каждый дом. Количество патронов не ограничивать. Изолировать их и ждать уничтожения воинственного агрессивного гена. Пусть себе насладятся напоследок, не надо лишать людей такого удовольствия. Всё это транслировать на весь мир. После того, как они эволюционируют и сдадут оружие, оставшихся можно будет принимать в мировое содружество. Нечто подобное происходит и сейчас, но очень уж завуалировано, и много денег уходит на различные гуманитарные акции, продляется агония. Этих игроков с рынка необходимо сразу убрать. Почему нормальные люди должны платить за чужое удовольствие?
После того, как все и всё определятся, пушки можно будет приспособить для стрельбы фейерверками. Захотели, например, поздравить соседнюю деревню с праздником, выстрелили по ним ночью, осветили их тысячью фейерверков, сделали людям приятное. А в соседнюю страну и вовсе можно послать крылатые ракеты с фейерверками. Летят они такие огромные, с радостной раскраской, по всей стране, расцвечивают города и сёла тысячами фейерверков, и на них большими буквами написано: «Любим, помним, поздравляем». А люди, глядя им вслед, взявшись за руки и раскачиваясь в такт, поют популярную известную песню, нашедшую новый смысл и новое звучание:
«В юном месяце апреле
В старом парке тает снег,
И крылатые ракеты начинают свой разбег.
Позабыто всё на свете, сердце счастливо в груди.
Только небо, только ветер, только радость впереди.
Летая выше ели, не ведая преград,
Крылатые ракеты пусть летят, летят…»
(Это не плагиат, я написал и выкладывал это задолго до того, как подобный ролик появился в интернете).
Сценарий необходимо доработать и разослать заранее, уже сейчас. Людям необходимо заблаговременно ознакомиться и подготовиться, чтобы в ближайшее время не стать утками, зайками и рыбками.
Уже давно бы сыграли, если бы с раннего возраста учили детей правильно играть, не жульничая. Тогда любой бы полуграмотный крестьянин или даже мальчики-олигофрены сыграли бы в эту игру с американцами тогда, в 90-х, лучше, чем высокопоставленные кремлёвские дегенераты. Разоружиться в одностороннем порядке – это значит сунуть свою голову в пасть льва. Теперь же, чтобы нормально сыграть, придётся ждать американскую добрую волю до тех пор, пока русские не восстановят свою.
С этим надо поторопиться. Большинство будет за подобное разоружение. Сейчас люди очень волнуются из-за какого-нибудь взрыва всего одного килограмма тротила, тысячами выходят на улицы, сопереживают. Отчаянно и безумно кричат: «Мы шарли, мы не шарли…». И тут же готовят друг против друга свои смертельные для всего живого мегатонны, чтобы объявить друг друга недочеловеками и потом спокойно уничтожать миллиардами. Безумцы бесконечно накапливают и совершенствуют своё супероружие. Кучка уродов легко может организовать самоубийство планеты, не дожидаясь всемирного референдума, на котором бы все демократично проголосовали за самоубийство. Так что голосовать надо заранее, чтобы не опоздать… Это, конечно, сейчас сделать очень сложно. Правительства некоторых стран будут упираться до последнего. Ведь если сорвать с правителей ядерные щиты, эти их жалкие одежды, то многие короли останутся голыми, и тогда на сцену поднимутся другие люди.
Опять отвлёкся.
Так что же там наша Юлия Владимировна? В эту красивую головку поместили единственно правильную на сегодняшний день картину мира. Америка, Германия и великая Украина с ней, Юлией Владимировной, во главе. Существуют лишь эти три значительные величины. Незначительные помехи легко устраняются этой великой силой. Например, восемь миллионов «своих» русских надо «подстрелить» из атомного оружия.
«Да… кажется, мы в ней не ошиблись! Какой масштаб!» – сказал режиссёр восхищённо. – Но как по-женски, и даже по-детски наивно – подстрелить…».
Понимаю, наверное, вспомнилось далёкое детство, когда Юля, тогда совсем ещё ребёнок, с другими такими же сорванцами, Витькой, Димкой, Арсением, а также с приезжавшими на каникулы из Питера к своим бабушкам Вовкой и другим Димкой (какие времена были!), подстреливали из рогаток кричащих, вечно требующих чего-то, таких наглых воробьёв. «Никчёмная птица», – думала тогда Юля, безжалостно целясь из рогатки в очередного воробья. Вот и теперь возникло похожее чувство. Помнится, тогда мама очень сильно ругалась, наверное, и теперь будет ругаться. «Вечно эти взрослые ничего не понимают», – раздражённо сказала Юля и вспомнила, что сегодня она, Юлия Владимировна Тимошенко, выступает в Раде. «Разогнать бы этот гадюшник, – подумала она (хорошо подумала она), – надо им сегодня это сказать. Ещё сегодня телефонные разговоры с Меркель, с Америкой и ещё куча разных важных дел. Работать надо, Родина в опасности, весь мир в опасности, враг у ворот! Главное – люди в меня верят, поддерживают меня. Многие готовы за меня жизнь отдать. За меня и за Родину».
Всё идёт здорово, строго по сценарию, и никаких отклонений. Запад, нечего сказать…

Разговор режиссёра с Обамой:
– Что приуныл? Даже и не думай! Вижу, обзавидовался Путину и Тимошенке. Ликование толпы недолговечно. Думаешь, твои отчаянные киборги, обвешанные супероружием, весело подмявшие под себя весь мир (жуя жвачку), так же весело прошагают и по России? Да, они, конечно, весело прошагают по центральной России. Пока-а-а русские расчухаются – они медленно запрягают. Златоглавая-болотная встретит вас хлебом-солью и аплодисментами. Они вас там давно ждут и встретят, как Крым Россию. Но вот там, во глубине Сибири, вы встретитесь лицом к лицу с ним, с Ваней. Так уже было…
Ваня ещё ничего не знает о вашем величии. Сознание его было преломлено и затуманено многовековым употреблением алкоголя, а потому действовать он будет из глубины подсознательного (а там у него прорва), ещё и коллективного бессознательного (сложно тебе это пока, память генов, в общем). Помнишь ведь, коллективчики какие там раньше были («Не дай Бог, Господи сохрани», – режиссёр истово перекрестился). Гены Ванины всё помнят. Действовать он будет по наитию, а значит, безупречно, единственно верным способом. Супероружие ему подгонят, пока вы будете идти. Научат нажимать на кнопки, рычаги. Мозг его девственно чист, ничем не заморочен, как у ребёнка. Поэтому всё это будет ему интересно, прикольно в общем. Всю технику он освоит мгновенно.
Есть у него одно защищённое Богом атавистическое образование, не затронутое алкоголем (надсознание) – это обострённое чувство правды и справедливости, предчувствие запредельной истины, чистое бытие. Энергию он черпает напрямую из космоса. Простая жизнь ему скучна и неинтересна, в ней он выглядит беспомощным. Расцветает он лишь за её пределами. Вы придёте, он и расцветёт…
Ему, конечно, никогда не понять морально-нравственных идеалов Запада. Добро и зло он воспринимает слишком буквально, без всяких стандартов. Если любит, так уж любит. Правда, иногда может и вусмерть залюбить, а если ненавидит… (впрочем, тебе этого пока лучше не знать).
Для эксперимента можешь съездить в российскую деревню. Сходи вечером в клуб на танцы. Ритуал там такой. Тест-драйв по-вашему, кажется. Идти туда надо обязательно. Кто не приходит, тот ссыкун.
Ваня будет уже навеселе, он всегда на танцах навеселе. Он обрадуется тебе, назовёт тебя братом. Со слезами на глазах полезет целоваться. Но ты не расслабляйся, он тут же весело начнёт бить тебе морду. А его дружки будут долго вспоминать твою мать, бедную негритянскую женщину, вспомнят притесняемую вами Кубу, незаслуженно обиженную вами когда-то Анжелу Дэвис и многое другое, о чём ты и не догадываешься. Объясни им попробуй, что лично ты ко всему этому непричастен. Но это ещё цветочки, ягодки будут утром, если, конечно, дотянешь до утра.
Утром, когда петухи уже пропоют, а у Вани ещё «ни в одном глазу», в глазах его ты увидишь холодную глубину космоса, необъяснимую бездну страдания по чему-то несбыточному, всепожирающую чёрную дыру. И тебе станет по-настоящему страшно.
Ты увидишь, что пугать его бесполезно. Из материального у него осталось только самое необходимое: стол, стул, кровать, стакан и пока ещё никому ненужные, пока ещё не приватизированные врагами остатки Родины, мхи да лишайники, за которые он и будет умирать.
На все угрозы, во все времена, у него был всегда один стандартный ответ: «А мне всё по х…й!». Ты увидишь, что Ваня – это природа, стихия, находящаяся в своём перманентном состоянии, которая пока ещё дремлет, периодически подкрепляясь небольшим количеством горючего. Ваня – не футбольный болельщик. Он снисходительно относится к футболу и пиву, его интересуют напитки покрепче. Его замес покруче. Он долго копит энергию. Не трогайте Ваню, пусть себе дремлет. Ведь никому же не приходит в голову беспокоить йеллоустонский вулкан.
Ещё ты увидишь, что Ваня втайне мечтает о войне. Ему надоело быть покинутым. Ему нестерпимо хочется в коллектив, как раньше, ещё до вашего прихода (когда вы приходили в 90-х как друзья, обманули, обокрали, разрушили коллективы. Этого вам Ваня никогда не забудет). Он с ностальгией вспоминает, как коллектив любил его, заботился о нём. Как в трудные минуты, оказывая ему доверие, брал его на поруки, прощая ему его маленькие слабости. А на войне Ваня всегда был в самых сплочённых коллективах. И сейчас он знает, что будет воевать и почувствует единение с такими же, как он. Ведь зажиревший бизнесмен, даже если и захочет воевать, физически не сможет. В танк не влезет, на первом же марш-броске задохнётся. А тем более не пойдёт воевать сынок бизнесмена. Ведь всё, что нужно для его души, у него всегда есть: это бабло, тёлки, дурь и тачки. Так что ему вообще незачем.
Нет сейчас на свете силы, которая остановит нынешнего Ваню. Никто не будет умирать так радостно и восторженно. На технику сильно не надейтесь. Она сейчас очень эффективна, поэтому быстро уничтожит сама себя. И встретитесь вы с Ваней на руинах с глазу на глаз в рукопашной, и у вас не останется ни одного шанса…
Вспомните прошлые разы, когда будили Ваню. Вся земля билась в страшных конвульсиях, очищаясь при помощи Вани от скверны и разложения, пока он сам не успокаивался. Но тогда ведь и оружия нормального не было. Кроме того, он столько уже отдыхал, столько энергии уже накопил, даже страшно подумать, что с вами будет. В сущности, ребята вы неплохие, наивные только, ещё не знаете, в чём настоящая сила, Ваня вам это объяснит.
Когда Ваня воевал, ему всегда казалось, что воюет он за своё счастливое будущее. Когда же война заканчивалась, всегда оказывалось, что опять не за своё. Когда-нибудь Ваня в конце концов разберётся, как же ему всё-таки своё-то отвоевать. Обмануть его становится всё сложнее.
Напоследок Ваня спросит тебя: «Вот ответь мне, где правда, брат? Почему вы её только для себя оставили, а с нами не поделились, нас обманули?». И тебе нечего будет ему ответить. Тогда Ваня скажет: «Не брат ты мне, американец». И, опять, увидев в его глазах неизбывную русскую тоску, тебе сразу же захочется домой, к семье. В свою такую уютную вековую цивилизацию. Захочется прижаться к тёплому боку жены и тихо плакать от счастья, поминутно повторяя: «Господи, да минует нас чаша сия!».
Режиссёр:
– Пока Обама переваривает, отвлекусь и расскажу о городском Ване, с незаконченным высшим образованием. А то ещё обидится. Обаме хватит и деревенского Вани. Негуманно человека так сильно пугать.
Итак, если вы увидите на улицах города мотоциклиста, двигающегося со страшной скоростью на бешено ревущем мотоцикле, непонятно как маневрирующего и чудом остаюшегося в живых, не торопитесь осуждать его, это городской Ваня готовится в небо. Он нутром чувствует, что скоро придётся пересаживаться на истребитель. Время «Х» приближается стремительно. Враги обступили со всех сторон. Он купил себе самую мощную вражью технику, сделанную специально для него. Враги знали наверняка, что Ваня не успокоится, пока не дойдёт до предела. Они были уверены, что предела в этой технике нет, а у человека наверняка есть. Они ошиблись, получилось всё наоборот: только радость и удовольствие. Друзья отговаривали Ваню, пугали зверской техникой. На что он отвечал с улыбкой своё неизменное: «А мне всё по х…й!».
Чтобы купить эту технику, Ваня уговорил бабушку продать её старенькую дачу. Но сделал он это не из вредности, а по идейным соображениям. Он вовсе не хотел обидеть бабушку. Ваня искренне считает, что пришло время бабушке склоняться не над грядками, а пред образами и молиться за силу русского оружия, которая скоро прирастёт его, Ваниной, удалью. На все бабушкины возражения он ответил, прочитав ей курс лекций по эскалации международной напряжённости. Видя, что ещё недостаточно убедил её, принялся образно объяснять всё это, но уже используя понятную ей дачную терминологию.
Он объяснил ей, что из далёкой «зазеркальной» страны Америки летит на нас несметное количество колорадских жуков, только огромных, бронированных и хорошо вооружённых. И скоро будет вообще не до грядок.
«У них всё там как-то не так, всё наоборот, – продолжил Ваня. – Они утверждают, что движутся к нам с лучшими намерениями, хотят нам принести на своей броне своё заокеанское счастье. Ответь мне, бабушка, тебе нужно их заокеанское счастье?».
«А шо це таке?»  – спросила она.
 «Вот и я о том же, и мне всё это непонятно. Несут счастье – приносят несчастье, сами летят из Колорадо, а колорадскими называют нас. А ещё расскажу тебе, бабушка, и вовсе про неприличное. Мужики там милуются и ложатся спать с мужиками, а женщины с женщинами». Бабушка плюнула, перекрестилась, сказала: «Свят, свят, вот нехристи, срам-то какой!».
 «А всё только потому, – продолжил Ваня, – что нет у них теперь ни папы, ни мамы, а есть только родитель № 1 , родитель № 2 и родитель №3».
«Батюшки святы! А кто третий-то?» – изумлённо спросила бабушка.
 «Пробирка. Американцы щепетильный народ, как есть, так и говорят. В этом-то они, конечно, молодцы. А кто со всем этим не согласен, того они позорят и осуждают с самых высоких трибун».
 «Бедненькие…», – сочувственно сказала незлобливая бабушка, пожалев врагов. Накормила Ваню пирожками и спросила: «А не хочешь ли ещё покататься, а то мне помолиться надо». А про себя подумала: «Да, сколько натерпелась я от этих ихних жуков проклятых, колорадских».
Ваня, надевший свои страшные доспехи и садящийся на своего ужасного рычащего железного коня (силою аж 300 лошадок), представился ей старинным чудо-богатырём, готовившимся сразиться за правду русскую с многоголовой колорадской гидрой. «Боже ж ты мой! Даже у Ильи Муромца такого не было», – подумала бабушка, перекрестив его и благословив в дорогу.
Вослед она тихо добавила: «Не посрами деда». Уже по привычке посмотрев на портрет, на котором точно так же беззаботно улыбался обвешенный орденами и медалями оставшийся вечно молодым её Ваня – лётчик-истребитель, герой войны, погибший в боях за Украину. «Одно лицо, – горестно со слезами на глазах вздохнула бабушка и перекрестилась. – Поезжай, касатик…».
 
Вернёмся к Обаме.
Обама:
– Но ведь у них нет современной техники.
– Пока вы идёте, учёные сделают: напечатают быстренько на своих 3D принтерах.
– Но ведь все учёные у нас?
– Ошибаешься. Кто уехал к вам, покинул Родину в трудные времена и до сих пор ещё не вернулся? Пена, грязь. Настоящие высоколобые учёные-фанаты до сих пор сидят и трудятся в своих закрытых сибирских лабораториях. Они и не заметили перестройку, не слушали «меченого». Некогда им было, они работали. Изобретали «перпетуум-мобиле», играли в шахматы ну и, конечно, создавали своё секретное супероружие, собственно, для этого их сюда и поместили когда-то.
– Но ведь у них не было денег.
– А им и не надо. Все формулы у них были в голове, а те, что не помещались, они записывали на стены, потолок (когда не было бумаги).
Существовали они там своим замкнутым циклом. Уборщицы приносили им покушать. Иногда еду они сами себе синтезировали. Например, молоко из пластмассы – это их изобретение. Вон китайцы до сих пор пьют и нам подливают. Я пробовал – от настоящего не отличишь.
Они там по-своему счастливы. Размножаются там же. На столах воспроизводят своих продолжателей. Может и почкованием: наука!.. Может с лаборантками. На столах неудобно? Они так привыкли, по- другому их уже не возбуждает.
Сейчас материально там стало получше. Но всё равно напечатают быстренько (то, что от них требуют для адекватного ответа), и опять за свои разработки. Они очень не любят, когда их отвлекают.
Переплелось там у них всё, на всех уровнях. Прошлое, будущее, измерения разные. Чертовщина какая-то. Руководители прошлые приходят как живые, в виде голограмм.
Вижу вот – Курчатов сидит (задумчивый, серьёзный такой), бороду теребит. Опять свои сюрпризы готовит.
А вот неугомонный Сахаров бегает со своими старыми-новыми проектами (хочет загладить свою вину за старческий крен в демократию). Мечтает поднять километровую волну в Атлантическом океане, чтобы устроить второй всемирный потоп в отдельно взятой стране. Уверяет, что всё уже готово. Мегатонны заложены с советских времён в старых подлодках, которые затаились у вражеских берегов. Их экипажи с тех пор ждут команды, мечтают уже наконец-то самоуничтожиться, выполнить свою великую миссию перед Родиной и стать героями посмертно.
Здесь же, в больших бутылках, сидят закупоренные страшные бородатые волхвы седьмого уровня. Бормочат свои страшные заклинания, двигают пространство, время: тренируются, готовятся. Тоже ждут своего часа. Много ещё всякой всячины.
(Режиссёр перекрестился: «Чур, чур меня…»)
А их старший, говорят, до сих пор раз в месяц ходит к Берии с докладом и раз в год к Самому (режиссёр многозначительно повертел пальцем, не сразу сообразив, куда его направить – вверх или вниз).
– К самому? – удивлённо переспросил Обама.
– Да, к самому товарищу Сталину!
Читал ведь у классика: умом Россию не понять, аршином общим не измерить. Это тебе не хухры-мухры. Достанется вот всем сестрам по серьгам. Разбудите лихо.
– Что значит – лихо? Простите, не совсем вас понимаю.
– Да это я на их волну перешёл.
Обама с гордостью:
– У нас своя волна – голос Америки.
– Да, у вас слишком разные волны, – вздохнув, сказал режиссёр. – Так что предупреждал уже тебя: поезжай домой. А они пусть там себе мечтают, что Россия, мол, воспрянет ото сна. У нас, мол, свой путь, своя великая миссия. Не обращай внимания, они там, собственно, своими мечтами и живут. Одно лихо ведь уже разбудил. Как вот опять его назад в бутылку загонять будешь?
Обама:
– На Украине тоже много отчаянных парней.
Режиссёр со вздохом:
– На Украине много отчаявшихся проституток. Расползлись по всему миру. Нервируют всех местных женщин, вгоняют в неравную конкуренцию. Но их можно понять, мужиков нет. Одни годами на майдане возбуждаются, другие в Раде радеют. Все комплименты одной Юленьке достаются. А другим женщинам ведь тоже внимание требуется. От хорошей жизни ведь к туркам не побежишь. Хотя?..
Режиссёр внимательно посмотрел на Обаму:
– Возможно, скоро мы увидим такого же обаятельного турецкого президента, выросшего из хохлятского турчёнка. Эволюция! Может хоть научит их сало кушать. Пусть узнают, наконец, вкус настоящей еды.
Обама поморщился, но из вежливости промолчал.
Сейчас, правда, у них положение заметно меняется в лучшую сторону. Не умею красиво говорить о возвышенном. Например, какой-нибудь видный политик сказал бы так: «Под воздействием революции в украинском народе проснулась национальная гордость и истинный патриотизм. Это можно проследить на примере последнего демарша их проституток в сторону российских мужиков. «Не дадим русскому!» – жёстко заявили представительницы древнейшей профессии, и народ горячо и единодушно поддержал жриц любви. Какие положительные подвижки, и как переплелось всё в мире. Сейчас уже трудно определить ту тонкую грань, где кончается проститутка и начинается политик, и вообще невозможно определить грань, где кончается политик и начинается проститутка… Опять отвлёкся.
 
Режиссёр:
– Пора закругляться. Игра начинает терять свою остроту. Рутина побеждает. Главные герои ещё просят народ не расходиться, до их полного укоренения во власти. И мне пора начинать работу над новым проектом. Восток оживает.
Актёры! Просьба придерживаться сценария. Вносите незначительные поправки, не нарушая хода игры. Генеральная линия должна быть сохранена. Фашистов не уничтожайте: задвиньте пока на дальние планы. Пусть тренируются в лагерях, на базах. Ещё не раз могут пригодиться. Злодею, как уже было сказано, лучше погибнуть. Массовке разойтись.
Надо наводить конституционный порядок. Надо больше работать. Европа призывает всех на поля, Америка – на заводы, Россия тоже куда-то призывает. Скоро будет всеобщее счастье.
Занавес.
Не опускается.

Режиссёр:
– Ну, что там у вас?
– Массовка не хочет расходиться, требует продолжения спектакля.
– Объясните родителям массовки, что надо остудить горячие головы своих ребят. Пусть не воспринимают всё так серьёзно, это всего лишь спектакль. Не надо никому умирать. Что за дикость в наше-то время! Опомнитесь. Угомонитесь же, наконец! Посмотрите на Сирию. Так же хотите?
В Сирии маленькая девочка, вся израненная после обстрела, умирая, сказала: «Я про вас Боженьке всё расскажу». И про вас тоже расскажут (уже есть кому), и про них расскажут, и про нас, никто не уйдёт от ответственности.
В Корее перевернулся паром. Утонуло много детей. Обезумевшие родители бросались делать искусственное дыхание давно утонувшим детям. Они бы всё отдали за то, чтобы этого не случилось, чтобы повернуть время вспять. Но это рок, стихия. Невозможно предотвратить. За какие олигархические коврижки люди сами себе хотят устроить ещё бОльшую стихию? Надеетесь весело пострелять друг в друга, а падать убитыми и гореть будете не вы и ваши дети, а некие другие (куклы-манекены) гипотетические фашисты-сепаратисты?
Мудрые китайцы говорили: «Если долго сидеть на берегу реки, можно увидеть труп проплывающего мимо тебя врага». Подождите, посидеть можно и с удочкой. Не надо ждать трупов, река сама очистится. И всё дерьмо само уплывёт (кто – на Запад, кто – на Восток, а самое зловредное поплывёт далеко, аж в Америку). Надо только не забывать побольше голосовать. Лично я бы голосовал за Юлию Владимировну. Она немного успокоится и будет прелестным президентом. Тем более, что ядерного чемоданчика у неё всё равно нету. Голосуйте дружней!
Занавес.
Опять не закрывается.
–Ну что там ещё?
Ярош из гроба вскакивает, как чёрт из табакерки, и с криками: «Ура Бандера!» вновь и вновь бросается в бой.
– В шею его! Объясните, что этот спектакль уже закончился, пора разучивать другую роль. Говорил же – бомжа в гроб положите, так нет же, реалистичности вам захотелось. Попробуйте всё же его убедить. Хотя думаю, ничего у вас не получится. Здесь теперь даже искусство бессильно. Что? Осиновый кол? Думаю, что и он не поможет.

Фашизм находится под прямым патронатом сатаны. И серебряная пуля не поможет. Вы ошибаетесь, это не чёрт. Черти, это ваши олигархи и их прихвостни, они же сейчас ещё и вампиры по совместительству, пьют кровь из народа. Для этих кол и серебряная пуля в самый раз. Это им даже рекомендуется.
У злодея физиономия честного человека (не будь я старым физиономистом). Это скорей падший ангел. Тут иерархия повыше будет. Попробуйте его перепрограммировать. Как? Позовите Кашпировского. Если не потянет, Чумака подключите (в смысле, Алана). Вдвоём они любого «сделают».
Случай, конечно, запущенный. Думаю, что направить злодея в совсем уж мирное русло уже не удастся никому. Подберите ему подходящую должность. Например, начальника газопровода. Уверяю вас, будет сидеть на трубе как сторожевой пёс. Сам не украдёт и порвёт всякого, кто позарится на народное добро. Да не забудьте парню зарплату побольше положить. А то окочурится там на своей трубе. Знаю я таких.
Теперь про чертей и их прихвостней. Сейчас их много собралось на международный украинский шабаш по случаю раздербанивания страны. Сюда прибыли все их важные персоны. Если внимательно присмотреться, то можно увидеть, у кого хвост, у кого рожки, и даже кое-где мелькало копыто самого «руководителя», что говорит о важности происходящих событий. Здесь собрались все: черти, бесы, демоны, изредка можно было увидеть даже шайтанов и асуров.
Сам руководитель – большой любитель шахмат. Ему уже приготовили большое виртуальное поле будущей игры. Все последние сколь-нибудь значительные события на земле начинались именно с этого.
Игра начинается. С игрового поля доносится:
Руководитель:
– Выдвигаю фашистов.
В ответ слышится:
– Отвечаем сепаратистами.
Руководитель:
– Конь Аваков в8-с6 (чёрные).
– Осторожно, сир, диагонали простреливают офицеры Моторолла и Гиви – они же ополченцы, они же террористы, в шахматах просто слоны.
– Хм, у нас новые фигуры? Красавцы! Молодцы, чертяки! – сказал руководитель, созерцая лики будущих героев.
 – Прозондируйте насчёт трансфера или хотя бы аренды. Хотелось бы у себя иметь хоть одного такого игрока.
Руководитель:
– А я вас по флангу Турчиновым!
– Но, сир, там уже давно хозяйничает Стрелков.
– Что за чёрт? Это же не по правилам. Где мой старенький оппонент?
– Заглянул как-то, плюнул и попросил больше не беспокоить. Правды не увидел. Зачистили всё к вашему приезду.
– Ну, это вы поторопились, я что здесь сам с собой в поддавки играть буду?
– Игроки есть и довольно серьёзные.
– Эти парни? Но чьи они?
– Вот и мы их спрашивали – кто вы и откуда такие? Шахтёры – отвечают, мол, только что из-под земли. (На танках?)
– Наши их там не видели. Упыри и вурдалаки зуб дают, что их там не было (ни их, ни танков).
– Темнят чего-то. Разведка доносит, что, скорей всего, это третья сила: та, что за пределами добра и зла. Трудные ребята. Ни договориться, ни купить, ни обмануть, ни разжалобить, ни запугать. У них какая-то своя, особая, правда, совсем не связанная с деньгами. Но так ведь не бывает, это же немыслимо и нелогично. Видимо, опять извращения какие-то идеологические. Социализмом запахло... А ещё, сир, – добавили помощники тихо, – ходят слухи, что с ними Ваня. Приехал в отпуске отдохнуть с друзьями…
Одна ведьма рассказывает: Ванина жена предложила ему отдохнуть в Турции, как все нормальные люди. На что Ваня по-солдафонски грубо пошутил, мол, что за отдых без гранатомёта? А в Турцию пока с ним нельзя. В Турцию позже. И сказал, как отрезал: «Донецк – делу венец!».
 «Пи…децк, придурок», – буркнула недовольная жена и пошла на кухню разогревать вчерашний борщ. Ваня, заиграв желваками, задумчиво передёрнул затвор гранатомёта, но ответить не решился, зная крутой норов жены.
– Шеф, примите меры, Ваня же кроме жены никого не боится: ни Бога, ни чёрта. Нам конец!
– Не бойтесь, я с вами. Хоть этот чего-то боится, уже легче. Конец всё равно наш, парашенский, будет.
– Простите, сир?
– Назначаю нового Вия смотрящим.
– Вия – смотрящим? Да чего он там насмотрит-то со своими веками?
– Когда надо будет, наши люди поднимут ему веки, он увидит, что нам надо, наведёт беспорядок и всё как всегда будет по-нашему.
– Гениально, сир, чтобы мы без вас делали?
Но про себя подумали: мы то хотели Тимошенку… а он нам Порошенку…
Руководитель услышал:
– Шуточки всё вам. Ишь, распустили слюни. Нечего тут. Оставьте свои глупости, время Маргарит прошло, да и Мастер на чужой территории. Так что не будет она танцевать голой у нас на балу, как Маргарита. Не заслужили. Вместо неё разденется и станцует Порошенко… Помощники поморщились, но промолчали.
Сказать откровенно, руководитель и сам был неравнодушен к этой прекрасной женщине и, конечно, был бы бесконечно рад видеть её у себя на балу в их традиционном бальном наряде для самых красивых женщин. Ассоциации с косой навевали на него самые благостные чувства. Представляя себе всё это, испытывая трепет и восхищение, расчувствовавшись, руководитель даже невольно прослезился. Но будучи такой крупной фигурой, практически вторым лицом во вселенной, он не мог позволить себе даже таких маленьких шалостей, основанных на любви и обожании. Ему было неудобно перед высокопоставленными им своими подчинёнными товарищами – крупными демонами и известнейшими заслуженными бесами. Ведь среди них были августейшие особы, президенты, олигархи, члены совета Европы, воры в законе и другие уважаемые люди. Они бы его не поняли. Вот если бы что-нибудь злодейское, кровавое, беспредельное, хотя бы циничное… Ведь всё, на чём задерживалось их внимание, по сложившейся традиции, должно было быть растлено, растоптано и унижено. Но делать что-то привычно ужасное не хотелось, уж слишком хороша была паночка, естественно, для дела… И ему невольно пришлось сдерживать свои чувства, чтобы хоть внешне соответствовать своему окружению, поддерживая свой имидж.
 Игра продолжается, и конца ей не видать. А раз так, то надо хотя бы продлевать себе удовольствие. Чем всё закончится, никто не может предположить, даже он. В этом вся прелесть игры. Многие ведущие шахматные журналы мира отдали бы немалые деньги хотя бы за намёк о конечном результате этой игры. Чаша весов поминутно склоняется то в одну, то в другую сторону… Замечательно. Интрига будет сохранена до самого конца.
 Шеф сказал помощникам: «Не отвлекайтесь, идите работайте. Эталон – Россия 90-х. Полный хаос. Помните, как наши демоны тогда поработали? Все награды получили, до сих пор все в золоте купаются. Ельцин, правда, посмертно, зато теперь пошёл на повышение, на руководящую должность в один из низших кругов ада. (У нас, чем ниже, тем выше). Интересуетесь, как он там? Нормально, справляется. Дирижирует там всеми, лихо отплясывает вокруг котлов, подогревает своих бывших помощников.
Там сейчас не соскучишься. Делает всё, что может. Здесь, как вы помните, его заслуги трудно переоценить: миллионы обездоленных оставленных за пределами страны людей, тысячи повесившихся от отчаяния в гаражах мужиков, не доехавшие до дома челноки, кладбища спортсменов-рэкетиров, постсоветские войны, убийства, преследования, махровый национализм и т.д. Всё в заслуги… (что-то, конечно, косвенно, всё-таки нам помогал, но помогал активно). Так что нашёл, что искал. Сейчас он на своём месте. Каждый должен быть на своём месте.
Про семью новый демон даже и не вспоминает. Семья, благодаря чёрту, слава Богу, не бедствует, а вот по Чубайсу сильно скучает, с нетерпением ждёт своего товарища. Работы сильно много, устаёт Борис Николаевич. Российский поток традиционно не ослабевает (демоны продолжают добросовестно трудиться). Да тут и ваш поток в последнее время не отстаёт, молодцы. Но ожидаем от вас увеличения потока. Одних только фашистов сколько прибывает, вскоре ожидаем и вовсе их массовое поступление.
Фашисты – всё-таки публика привилегированная. Это вам не простые садисты, убийцы и насильники, а с идеологической подоплёкой. Работу свою выполняют красиво, вдохновенно. Что вы хотите, традиции-то заложены, моим детищем, третьим рейхом, а они, выходит, наследники. Так что принимать будем по высшему разряду. Котлы готовим особенные, со специальным подогревом. Тут вам и электричество и нанотехнологии, так что Чубайс будет как раз кстати. Впрочем, он и тут ещё в резерве. Такие демоны везде нарасхват.

Меченому (не зря же мы его пометили) отдел новый готовлю на кругах ада – пытки словом: даду, даду…
Талантище! Так что нам стоит только нАчать, а они с Раисой Максимовной углУбят. Она его всё никак не может дождаться. Увиливает, хитрец, мерзавец крестьянский, всё чего-то тянет. Зачем-то цепляется за жизнь, выслушивает проклятья. Но от нас-то не увильнёшь. Вопрос времени…
Спрашиваю его недавно: «Кто реформы-то завершать будет? Тот, кто начал? А начал-то ты. Твои слова, сам говорил. Обещал, а теперь взадпятки? Вот у меня и завершишь. Будешь у нас на самых почётных, самых низших кругах переводить клиентов на новое мЫшление».
 А он мне говорит: «Отвечу Вам по-горбачёвски, а это сложнее, чем простой ответ (и полилось привычное…), потому что я говорю то, что думаю, точно так же обо мне говорят то, что думают, а даже не думая говорят, почему же я не могу сказать то, что думаю…Теперь я пойду вперёд с ещё бОльшим забралом.
Я не буду блудить по азимутам, как Зюганов, или растекаться мыслию по древу как Володя Жириновский, я приведу вас всех в светлое социалистическое будущее. Вас всех – людей, демонов, ангелов – всех клиентов. Я дам вам ещё больше социализма, динамизма, демократии, справедливости. А иначе я зачем сюда приходил? Ну, или туда приду, неважно. То есть вообще зачем-то же я приходил?». И дальше в этом же духе ещё полчаса, не останавливаясь.
Я перестал что-либо понимать, потерял нить разговора и поплыл. Видя, что этого щедрого демона уже не остановить, я поспешил откланяться и ретироваться, дабы избежать непоправимого ущерба своему здоровью, столкнувшись с таким серьёзным оружием, от которого съезжала крыша у целого народа. «Да, этот, безусловно, справится», – подумал я и ушёл, но у меня ещё долго в голове отзывалось: «перестройка, даду-даду, мЫшление, углУбим…», и то и дело вырисовывался социализм с добрым человеческим лицом Горбачёва, который мне очень симпатичен.
Такие кадры подготовлены! После круглосуточных лекций такого мастера даже Борис Николаевич со своими котлами и Чубайс с электрическими стульями покажутся ангелами. Зато это настоящая кузница для наших героев. Вернутся на землю уже подготовленными. Нельзя выпускать их из порочного круга.
Через сотню лет лекций этого мастера у нас на кругу у клиента опять земля: детство, то да сё, трали-вали, шуры-муры, феня, понятия, братва, первая судимость, бабки, погашенная судимость, диплом, депутат. Депутат: бабки, патриотические политические лекции, увлечение лучшей недвижимостью на всех «райских берегах», много проституток, мэр. Мэр: самые лучшие элитные проститутки, беспредельные материальные возможности – доступно всё и вся, дворцы, виллы, замки… Возможность беспрепятственно убирать конкурентов, всеобщее поклонение, очень много бабок… пуля. И опять на новый круг. Романтика. У вас ещё проще: детство, юность, фашист, пуля.

В 90-х я неотлучно находился в Кремле, часто ходил в мавзолей советоваться с хозяином. Всё-таки он лучше меня знает местную специфику. Я много говорил россиянам о своих благих намерениях. Тактика такая была. Мы-то с вами знаем, что благими намерениями выстлана дорога в ад. Ленин – наша ключевая фигура на этом сложном участке.
Почему им столько внимания?
Этот народ в любимчиках у Бога. Почему? Неизвестно. Народишко-то дрянной, подлый. В кого ни плюнь – вор, гнида или преступник. Лелеешь их, растишь, чуть отвернёшься – пошла другая поросль: дружная, молодая, светлая, и вся к Богу тянется. Упустишь– заколосится дружно и, глядишь, по всей земле пойдёт. Выкашиваем вовремя. В 90-х здорово так приморозили, думали, всё. Рейтинг страны по Моуди можно было определить как жизнь в клинической смерти или кома с галлюцинациями. Чуть-чуть не дожали. Но вот опять озимые дружно поднимаются. Слегка примороженные, но не менее опасные. Опять косарей посылать надо.
Не могу же я там постоянно находиться.
Мне там очень не комфортно было. Только приляжешь отдохнуть, Ельцин пьяный среди ночи с бутылкой водки завалится. И начинается: «Ты меня уважаешь? Давай выпьем на брудершафт». Лезет целоваться, обслюнявит всего. Забывая, с кем говорит, крестясь, божится, признаваясь в вечной любви и преданности мне. Уходя, уже протрезвев, серьёзно так спрашивает, мол, хочешь я завтра для тебя апокалипсис сделаю? Взорву весь свой ядерный потенциал к чёртовой матери. Что, мол, для друга Била ему ничего не жалко…
Объясняю, что мне так быстро не надо, а тем более чёртовой матери (она же всё-таки мать). Счастье – в игре, а игра-то вся здесь. Там-то всё разложено по полочкам, не интересно.
И вообще, апокалипсис – это не мой сценарий. Ивашке Богослову в пьяном угаре привиделось. Решил приколоться, попугать сограждан. Что внизу, то и вверху. Может, к Богу так хотел народ приобщить. Может, захотел сам примазаться… Кто их поймёт, этих святых. Большинство людей подивились буйству его фантазии, посмеялись. Никто, естественно, не поверил: понятно, где копья и стрелы, и где апокалипсис. Сейчас же это представляется наиболее вероятным развитием событий. И никто в этом даже не сомневается. Только что Борис это доказал. Так что Ивашка – дальновидный парень был, оказывается: заглянул в будущее.
Объясняю Борису, что, мол, сейчас нам нужен цинизм, подлость, мерзость и полное разложение личности. Мы этим питаемся и живём. Но ему это скучно, он говорит: «Это не ко мне, это к Горбачёву» и, не дослушав, машет рукой, говорит: «Слабак!» и уходит.
Вижу, не блефует. Да, для этого я уже слабак. Вырастают демоны из своих коротких штанишек и по некоторым своим возможностям уже превосходят своего руководителя.
Я, конечно, тоже зажигал по молодости. Сеял, как мог, хаос, разрушения, сотрясал, устраивал потопы, упивался своей силой. Да всё в анналах записано. Но так, чтобы Землю столкнуть с орбиты и отправить в тартарары – слабо даже для меня. Мне тоже, конечно, иногда очень хочется это сделать, но всё это очень серьёзно. Ладно бы на Земле были только люди, я бы этот вопрос решил быстро, но здесь ведь ещё находятся и полезные твари. Поэтому я не могу взять на себя такой ответственности. Требуется куча согласований… Хлопотно, не так как у людей. Этому-то вон всё равно: в один миг сотрёт всех с лица земли, и мама не горюй.
Когда-то я как лучший выпускник с чёрным дипломом был направлен на Землю как наиболее перспективную по моей специализации планету. Специализация – цинизм (тема диссертации: «Больше цинизма – здоровее организм»). Я всегда считал себя совершенным, непревзойдённым циником, но сейчас любой заурядный человеческий политик или чиновник даст мне в этом большую фору и даже заставит краснеть. А это уже сильно бьёт по моему самолюбию. Ладно, апокалипсис, его и дурак сделать может, когда ему всё подготовят. Но здесь, с цинизмом, это ведь уже наш уровень… Я вижу, что даже в моих помощниках больше человечности, чем в этих тварях – людях. Черти уже ими своих деток пугают. Я слышал, что в быту особенно для них неприятны коммунальщики (не знаю точно, люди ли это или грибы какие-то ядовитые… может опять симбиоз). Какими же подлыми и безжалостными существами стали людишки. Какие безбашенные и к тому же безмозглые. Испоганили всю экологию. Рубят сук, на котором сидят, даже наши до такого не могли додуматься за тысячи лет. Причём они набирают обороты, взяли на себя наши функции, и от этого мы уже теряем квалификацию. Процессы пошли очень быстро. Скоро совсем оставят нас без работы. Отца жалко, намаялся с ними, сдаёт старик. Должен же быть кокой-то предел…
Старею, пора на пенсию. Механизм самоуничтожения этих существ уже запущен (кстати, даже не нами, мы лишь чуть-чуть поспособствовали, подкорректировали в соответствии со своими профессиональными обязанностями). Они сами его и запустили. Недолго им уже осталось. Мы-то думали, просто поиграем и всё, но они-то вон что творят, успеть бы подыскать новое место для ПМЖ. Так что доделаю дела, и на Альфа Центавру, отдыхать. Устал от них.
Только прилёг – стук. Кстати, вот и циник. Горбачёв в четыре утра, выспавшийся, бодрый, свеженький, с конспектом. Пришел посоветоваться. С энтузиазмом жестикулируя, излагает свою циничную концепцию перестройки. Со всем соглашаюсь, пытаюсь выпроводить. Но он настойчиво требует моего глубокого ознакомления и одобрения. Наивный, не подозревает даже, что мои же американские специалисты всё это ему и подготовили, и я всё давно уже утвердил. Удерживаясь за мою пуговицу, начинает жаловаться на Ельцина: «Сир, помогите, мешает работать, Борис опять неправ…». Обещаю разобраться. Наконец уходит.
Пора на утреннюю пробежку. Последние две тысячи лет у меня здоровый образ жизни: возраст, надо держать себя в форме.
На улицу выходить страшно: всё бурлит, кипит.
Проститутки цепляются – не отобьёшься. Безошибочно определяя, что я иностранец (ибо какой же дурак русский побежит просто так, ни от кого не убегая и никого не догоняя), стайки весёлых ярко раскрашенных проституток, срываясь с места, увязываются за мной, на ходу предлагая свои интимные услуги и ведя свои незамысловатые беседы, наполненные многочисленными обещаниями. При этом, попеременно вырываясь вперёд, они демонстрировали на ходу все свои прелести, подчёркивая их вытаскиваемыми из сумочек загадочными приспособлениями, будоражащими воображение. Так, бывало, пробегали на своих высоких каблучках по несколько километров, пока я, не выдержав, останавливался и записывал самую затейливую на приём в Кремль. А я ведь раньше никак не мог понять – как это русская женщина коня на скаку останавливает… В горящую избу-то каждый русский дурак войдёт, вот выйдет только не каждый.
Воры пытались обворовать даже меня, хотя, безусловно, чувствовали мою воровскую сущность. Полнейший беспредел.
 Цыган вдруг так много стало: попрошайничают, гадают. Цыгане – радость моя. Почти бесплатно предлагают наркотики. Настойчиво советуют всем людям разделить с ними эту нашу радость, которую люди называют почему-то дурь, практически за копейки. Мне нагадали удачу в делах, долгую жизнь и дальнюю дорогу. Был рад лишний раз об этом услышать. Их старшая сказала, что со мной им стало хорошо, что они полностью поддерживают преобразования, что они этого так давно ждали, и будут голосовать все до единого за демократию, когда отменят прописку.
Когда я, расчувствовавшись, со слезами на глазах обнимал мудрую женщину, шустрый цыганёнок умудрился-таки подрезать мне карман. Вытащил амулет на счастье (фигурку любимого чёрта). Я пожелал удачи будущему барону. Теперь я за них спокоен, пока талисман у них, они у меня под защитой. Сколько бы их сейчас ни сажали, они будут восставать как феникс из пепла и нести эту нашу радость людям до скончания времён. Поддерживать эволюцию.
Кругом мошенники. Да и дома уже неспокойно. Бывало, рэкетиры прямо в Кремль заваливали со своими утюгами. Ко мне тоже заглядывали эти страшные существа с маленькими бритыми головами и чудовищными нечеловеческими бицепсами. Они вели себя по-хозяйски, всегда входили без стука, с порога заявляя: «Дядя, гони доллары, а не то горчичники ставить будем». Рэкетиры сразу же, без лишних слов, начинали демонстрировать советские приспособления для разглаживания белья, без переключателя температуры и отпаривателя, что делало эти изделия ещё более ужасными и бескомпромиссными.
Я давал им немного долларов, уверяя, что здоров и в горчичниках не нуждаюсь. Они с сомнением покровительственно похлопывали меня по спине своими железными ладонями и всегда говорили на прощание: «Качаться тебе надо, дядя». Благодарили и уходили. Меряться с ними силой я не решался, так как у меня возникали смутные сомнения в человеческой природе этих существ. Обижать же своих мне не хотелось. Впрочем, меня даже забавляла их простота и бесхитростность. Да, и не хотелось устраивать скандала в Кремле, в этом святом для всех демонов месте, к тому же являющимся для некоторых из них колыбелью.
Никогда раньше я не видел таких людей. Это, скорей всего, каким-то чудесным образом сотворённые мощные механизмы. Люди создали эти нелепые игрушки себе на потеху, а затем бросили. Сейчас они бедные добывают себе средства, как могут, на протеины. Неисповедимы твои дела, Господи, да и мои, впрочем, тоже.
Да, многое изменилось за время моего предыдущего посещения этой страны. Кажется, мы всё же переборщили с людишками…
Надоело сидеть на этой пороховой бочке. Мне комфортней на Западе. Там всё спокойно, достойно, цинично. Как положено мной. Там никаких проблем. Сказал демократия – будет демократия. Приколовшись как-то, будучи в весёлом настроении, проверяя, думая, что дальше уже некуда, ехидно и цинично сказал: однополые браки слабо? Не возражают. Даже более того, очень радуются, устраивают массовые гей-парады, уверяя, что ждали этого всю жизнь, и что толерантность – основа их жизни и демократии…
Руководитель, вспомнив о наболевшем, с грустью вздохнул. Он очень любил и поддерживал вообще всякие парады. И даже, можно сказать, что именно он был родоначальником этого замечательного движения, получившего максимальное развитие в двадцатом веке. Он практически не пропускал ни одного сколь-нибудь значительного парада, случающегося в мире. Руководитель с ностальгией вспоминал, как ещё совсем недавно, стоя на трибуне мавзолея, вместе со своими демонами принимал революционные парады и радовался как ребёнок. Они с наслаждением впитывали в себя вибрации возбуждённых зомбированных людей, готовых все как один, в едином порыве, в любой момент отдать за них свои жизни, безжалостно уничтожая своих братьев и друг друга. Ему всегда было приятно смотреть на большие скопления людей, бодро и восторженно шагающих в организованных колоннах, всё дальше удаляясь от человека, либо в никуда, либо прямо в преисподнюю…
 Его парады с Адольфом были этому подтверждением и, безусловно, были кульминацией всего парадного движения… Стоя на трибуне, они восторженно вместе со всеми впитывали непостижимые вагнеровские и ницшеанские бездны сверхчеловека. Но уже тогда он знал, к чему приводят и чем заканчиваются всякие кульминации… Глядя на бодро шагающие сильные и молодые организмы, он знал, что время камня на камне не оставит от их силы и весёлости, от всего этого монолита. Он знал, на что хватает человеческой бестиальности. Люди частенько себя переоценивают. Бестиальности этих «высших людей» хватило лишь на то, чтобы стать мясниками и кромсать человеческое мясо. Дальше и выше их фантазия не поднялась. Но на Земле, как всегда, побеждает юмор. Руководитель уже видел, как чуть позже по этому самому месту так же восторженно зашагают гей-парады… Контрасты – это замечательно, это по-нашему.
Постепенно парады деградировали. Они стали завершаться погромами и поджогами, устраиваемыми молодыми и тупыми современными недоносками. Это тоже, конечно, было замечательно, но слишком уж примитивно. Исчезли изощрённость, красота и цинизм. Но на безрыбье, как говорится, и рак щука.
Руководитель надеялся, что прогрессивный Запад на этом не остановится. Он чувствовал, что приближается другая, абсурдная кульминация парадного движения: гей-движение. В это большое парадное движение вновь вернётся одухотворённость и восторг, всё то, чего сегодня так не хватает неразвитым потомкам великих наци, бьющих витрины. Он надеется, что эти парады возглавят люди другого склада, настоящие эстеты. Люди голубых кровей. Эти прекрасные голубые люди вынуждены были до сих пор скрываться в закрытых садо-мазо и ЛГБТ-сообществах. И вот теперь они вышли и возглавят это великое движение к счастью, к самоидентификации, к самореализации, к легализации и свободе. Это будет самый великий, самый массовый и поистине последний великий поход в никуда.
Люди, почувствовав сопричастность и единение, получат возможность ощутить рядом не только плечо друга или подруги и даже не столько плечо… Все понятия, выражения и определения сегодня, в свете бурно развивающегося прогресса, расплываются как кисель. И даже такое простое слово «друг» или «подруга», зазвучит уже по-иному, с каким-то поистине непостижимым доселе завораживающе-интимным смыслом. «А разве друга …т?» –удивлённо спросит обыватель. «Ещё как е… !» – вдохновлёно ответят геи, ещё крепче прижимаясь к своему другу.
В этих парадах сольются в экстазе тысячи, миллионы, невиданных до сего времени необычных сущностей, объединённых в десятки полов. Они в едином порыве выплеснут из себя всё накипевшее и наболевшее за все прошедшие века и покажут в реальности всё существующее в мире многообразие форм. Какой потенциал!..
В колоннах мы увидим украшенных перьями красоток с вывороченными губами, потрясающих своими мужскими принадлежностями. Десятки видов всякого рода трансгендеров, гермафродитов, андрогенов, лесбиянок, предженщин, недоженщин, мужеженщин, подженщин… и т.д до бесконечности, и так же с бывшим мужским полом. А так же текучие, перетекающие, вариативные и многие-многие другие комбинации полов… которые уже сейчас представлены даже в европарламенте как показатель демократии и толерантности.
И все они, конечно же, будут продемонстрированы на парадах ближайшего будущего. Они гордо будут шествовать отдельными колоннами и группами и с великим достоинством понесут свои знамёна в светлое будущее.
Эти люди будущего не совпадают со своими самоощущениями своего пола и, привыкая к этим несовпаденьям, требуют от всех признания и уважения своим несовпаденьям. В эпоху полной свободы и максимальной толерантности, они наконец-то получили право на полное признание и уважение. И вот свобода и толерантность выплеснулась на улицы… И мы уже видим истинные чудеса.
Вот идёт колонна половых гигантов-бисексуалов. «Оплодотворим всех и каждого!», – скандируют они. «Все и каждый оплодотворит нас! Да здравствует максимальная половая доступность и всеобщее половое счастье! Да здравствует секс! Ура, товарищи!»
«Никаких детей! Никакой ответственности!» – отвечает им проходящая мимо трибун объединённая колонна лесбиянок и феминисток. «Никакого сопливого уродства! Завершим жизнь красиво!» – визгливо и истерически выкрикивают они, торжествующе размахивая фаллоимитаторами и поют: «Солнечному миру – да, да, да! Мужикам убогим – нет, нет, нет!».
За ними движутся представители нудистов. Они недовольно и стыдливо поглядывают на фиговые листочки, которые их вынудили нацепить чрезмерно толерантные организаторы парада, учитывая пожелания других участников, не желающих остаться в тени наготы нудистов. Тем самым и здесь были нарушены права и свободы граждан, желающих везде оставаться голыми. Чтобы достичь полной гармонии, надо работать ещё и работать. В этом направлении работе не будет конца.
Вот комментаторы торжественно представляют колонну недоженщин. Это, видимо, просто чрезмерно самокритичные женщины, самокритичность которых приняла столь крайние формы мазохизма, что даже их самих заставила усомниться в своей самоидентификации как истинной. Вдруг испугавшись вырисовывающихся перспектив и ответственности, которых они так долго добивались, они вдруг почувствовали стремление к своему новому, особенному, но теперь уже забытому старому предназначению. Предназначению стать истинной недоженщиной и вновь всех и всего забояться и преклонить перед всеми колени.
Но не тут-то было. Коварные мужики их перещеголяли даже в этом. За колонной недоженщин семенящей походкой неуверенно шагает колонна недомужчин. Они представляют практически всё мужское население региона (да, впрочем, и всех остальных регионов) и, естественно всего боятся. Главный их враг – женщина. Они подчинились, приняли и полюбили не только домашнее насилие от своих женщин, но и домашнюю тиранию. Провозгласив это нормой, они закрепили это законодательно и воспели всеми видами традиционного искусства и всего своего культурного творчества. Пойдя ещё дальше, они полюбили и всякую тиранию вообще. Слова  «права человека», «борьба», «достоинство» вызывает теперь у них неописуемый ужас и даже вызывают ступор. Они готовы подчиняться всем и каждому. Этот подвид выводился и культивировался правительствами в течении тысячилетий. Результат налицо. Сейчас они довели себя до такого состояния, что стали бояться даже недоженщин. Этого человечество ещё не знало. Высшая точка достигнута.
Вот идёт колонна каких-то неопознаваемых, – странных сущностей. Ни рыба, ни мясо, ни то ни сё… Они избавились от всех мужских принадлежностей и возненавидев женские, превратились в ОНО. Радостно скандируя, они кричат: «Мы лучшие, станьте как мы, и вы получите счастье! Мы – это само счастье. Ведь счастье, оно тоже ОНО…».
Завершают парад двоедушные. Здесь вообще чёрт голову сломит. Сейчас и одной души сложно сыскать, а тут сразу две. Что они с ними делать будут, никто ещё не знает. Это непревзойдённое творчество людей. Удивился даже сам руководитель, увидев такое впервые. Среди них – блуждающие невротические сумеречные, шизоидные сущности, считающие себя непостижимыми озабоченными умниками и суперполовыми людьми будущего. Среди них многие-многие прочие, ещё не совсем определившиеся мистическо-сексуальные объекты, самовыражающиеся самым экзотическим образом.
Хомо-недоделус эволюционирует самым непостижимым и причудливым образом. Содом и Гоморра со своим примитивизмом отдыхают. Гнева Господня уже никто не боится. Им сказали: «Будьте как дети», и они стали как дети, ибо не ведают, что творят, но знают, что обидеть их никто не позволит. Не те времена. Свобода! С инквизицией давно покончено. Они чувствуют и чтят своего покровителя-победителя.
Особенно полюбили эти парады юные зрители. Они как губка жадно впитывают в себя всё новенькое и интересное. Не вынося скучной обыденности, они уже сейчас начинают протыкать себя и украшать блестящими штучками в видимых и даже самых недоступных местах. Увидев на параде какую-нибудь необычную ориентацию, они без колебаний примеряют её на себя, повергая в ужас своих недалёких недоумевающих родителей. За ними будущее. Человечество ждёт появления нового чуда.
Учёные в закрытых лабораториях пока ещё тайно смешивают гены. Молодёжь экспериментирует с полами, с наркотиками. Люди надеются скоро увидеть совершенно новые фантастические образования – симбиоз этих двух направлений. На Земле уже повсюду звучат пророчества: мы шагнём в самые далёкие неведомые дали…
Наших начинает прибывать. Человечество, возгордясь, думает, что раскрывается своими новыми истинными лицами. Но раскрывается оно опять раскрашенными физиономиями озабоченных кривляющихся обезьян. Всё приходит на круги своя… Всё это уже было. И этот виток, как обычно, завершится ничем.
Сам же руководитель, как носитель мужского начала, больше всего любил военные парады. Показываемые на этих парадах вздыбившиеся и готовые вздыбиться гигантские, словно живые, фаллосы этих маленьких и жалких людей, всегда приводили его в восторг. Какая сокрушительная и разрушительная мощь в них таилась! Это вам не жалкие фитюльки транссексуалов и даже бисексуалов. Здесь всегда есть на что посмотреть. Как лихо маленькие людишки научились играть большой смертью! Как носитель зла, он по достоинству мог оценить эти творения. Дальше идти уже некуда. Это апогей. Впереди – чёрная дыра… Или ад, кому как нравится. А это уже логическое завершение, или конец игры. Опять отвлёкся…
Ну а пока, шутки шутками, но кормушки надо наполнять вовремя. Это святое. На Западе быстро развивается очень удобное для нас желудочное мышление.
Русских же тычешь мордой в кормушки, чуть отвлечёшься, они уже поют: «А нам летать охота…». Того и гляди, Христос проклюнется. Тогда нам конец. С ним не сыграешь, раскусит на раз. Второго пришествия нам не пережить.
Ленин приходил как мессия. Напугал нас страшно своими лозунгами: свобода, равенство, братство. Умы вспыхивали мгновенно, разгорался пожар. Мы окружили его лучшими демонами. Посоветовали отмывать народ не святой водой, а кровью (так, мол, быстрей, надёжней). Убедили. Он очень торопился. Потом посоветовали сыграть Бога. До сих пор этим и занимается, понравилось. А кому не понравится? Теперь всем удобно. Многие годы любимой песней русского народа были песни-молитвы о Ленине. Отовсюду звучало:
«Ленин всегда живой,
Ленин всегда со мной:
В горе, в надежде и в радости.
Ленин – в твоей весне,
В каждом счастливом дне,
Ленин в тебе и во мне…».
Ну не во мне конечно… Скорее, я в нём, хотя, признаюсь частично… Но не важно. Битву за него мы выиграли только наполовину. Очень уж правдоподобно играет Бога. До сих пор является символом свободы, равенства, братства. А это не наши лозунги. Но с этим народом только такая приманка и действует, колбасой его не заманишь. Вот какие сложные битвы за человека идут по всей Земле.
 Я спрашиваю Бога: «Вот если человек создан по Твоему образу и подобию, почему тогда Ты один такой, а они-то все не такие?… И если человек – это перспектива, то ещё не факт, что Твоя. Спустись с небес, посмотри вокруг». Ну, в общем, вечный спор о сущности человека. И вечная борьба. Но Бога я тоже люблю. А эти незначительные разногласия – всего лишь игра света и тени. Две стороны одной медали. Но Бог – наивный идеалист и так не думает, всё ещё на что-то надеется, печально глядя на своё творение…
Нам же главное – иметь хороших учителей, а они у нас замечательные, особенно демоны. Да, я всегда утверждал, что демоны – это высшая ветвь развития эволюции. А Бог говорит –  ангелы. Где они? Чтобы ангела увидеть и Бога почувствовать, не одну жизнь работать надо. У нас же всё гораздо проще. Катись себе по накатанной наклонной, ни о чём не думай, не сопротивляйся, пока тебя не подхватят заботливые руки пахана. А где пахан, там бабки. И потекла кровушка, не заметишь, как окажешься у нас на кругу.
Наши паханы открыты, все на виду, все наверху, в почёте, практически в шаговой доступности. Нам нечего скрывать. Люди кому больше поклоняются? У кого больше личное кладбище. Вспомните историю. Практически ещё вчера у некоторых наших гениев были миллионные кладбища. О них столько книг написано. Да и нынешние не отстают, только скрытничают очень. Скромнее держатся. А вы здесь сюсюкаетесь. Сталина на вас нет.
 Помощники съёжились, услышав имя грозного демона высочайшего ранга, находящегося на самых низших кругах ада, где все называют его не иначе как Его Высочество. Руководитель с грустью добавил: «Сталин – это вершина! Высший пилотаж! Он был одним из величайших демонов всех времён и народов. Этот с виду ничем не примечательный «наш восхитительный сухорукий уродец»  (так только один я ласково его называю) десятилетиями держал в страхе великую страну. Благодаря ему, в те времена в его стране не было ни одного здорового человека, не страдающего психическим отклонением – манией преследования. Каждый здоровый человек ночью непременно должен был поминутно вскакивать и выглядывать в окно, высматривая повсюду снующие по улицам в разных направлениях чёрные катафалки, предназначенные для «живых трупов». Эти страшные мрачные механизмы в великом множестве разъезжали ночами по городам и весям порабощённой страны. И тут начиналась русская рулетка демона. Интрига заключалась в том, что никто никогда не знал, где и в какой момент остановится одна из машин. Кому сегодня повезёт, кому умирать, а кому, того хуже, отправляться в «архипелаг ГУЛАГ». Там в отдалённых диких местах «живых трупов» лишали всего человеческого, практически не кормили, селили в бараки и превращали только лишь в рабочую скотину.
Эту интригу придумал великий вождь, отец народов, наш лучший на тот момент демон, страдающий бессонницей. Всю ночь он мерил шагами комнату и от скуки периодически названивал одному из своих приближённых только для того, чтобы по-отечески участливо поинтересоваться: «Не разбудил?». Трубка всегда мгновенно бодро отвечала: «Никак нет, товарищ Сталин, работаю!». «Ну, работайте», – ласково с хитрой улыбкой отвечал вождь и опускал трубку. Горе тому, у кого от волнения рука нечаянно запутывалась в проводах и происходила заминка, или тому, у кого вождь своим чутким ухом улавливал недовольство или раздражение в голосе: катафалк выезжал немедленно. Пережив этот ужас, в холодном поту, чтобы снять стресс, выживший товарищ немедленно звонил своим подчинённым, те – многочисленным своим. Всё в точности повторялось, до самых низших звеньев, каждую ночь. Утром все собирались на работу, а вождь ложился спать. Ему надо было отдохнуть.
Это было ноу-хау великого гения: перевёрнутая пирамида страха. Снизу, но как бы сверху, от демона шёл сильнейший первоначальный импульс. Вся система возбуждалась и начинала агонизировать. Фишка состояла в том, что лишь только один демон во всей стране наверняка знал, что за ним точно никто не приедет и ему ничего не грозит.
Чтобы как-то утилизировать накопившиеся, ещё живые, трупы, у гения появилась блестящая идея: создавать закрытые города из бывших людей, используя их там в качестве бесплатной рабочей силы.
Каждая гениальная идея вождя всегда воспринималась народом с непередаваемым восторгом и пониманием. За выражением этих проявлений следили специальные люди: официальные наблюдатели и добровольные народные соглядатаи. Они должны были фиксировать и отмечать любые выражения лиц митингующих и докладывать об этом начальству. Люди знали это, и потому всё всегда вокруг выглядело синхронно, одинаково и восторженно, при печальных событиях – трагически: в этом случае никто не мог, да и не имел права сдерживать слёзы и рыдания. Всё было красиво и организованно, повсюду присутствовал социалистический порядок. Газеты писали: «Все как один, в едином порыве… победим, заклеймим, порвём…».
Каждый раз, услышав от вождя что-то новое, сохранившиеся возбуждённые люди выходили на улицы и радостно выражали своё одобрение. Вслед за ними выходили и наблюдатели. Так в то время было принято.
Масштаб начатых работ поражал даже скрытых скептиков. Закрытые города, дешёвые, убогие и страшные, росли не по дням, а по часам. Рабство там было так красиво организовано и так логично обоснованно, что этому позавидовал бы даже древний демон Тутанхамон.
Много живых трупов умирало при транспортировке и при… некоторых формальностях. Чтобы не нарушать права человека, а это в советской стране святое, каждый живой труп должен был признать себя врагом и собственноручно подписать прошение о переводе его в сказочный город на перековку. Некоторые упирались и погибали. Особо упёртых и непонятливых расстреливали на месте и закапывали в общих ямах. Остальные подписывали всё. В канцеляриях демона была железная аргументация. Аргументировали в основном железом. Дело пошло. Красиво, цинично, чётко. Как и всё, что делают демоны.
Появилась проблема: из-за этих небольших издержек, приводящих к большой смертности, стало не хватать врагов. И тогда великим демоном был придуман другой гениальный план, позволяющий быстро и с избытком наполнить эти удивительные города.
Каждому честному и порядочному человеку предлагалось разглядеть в своём соседе врага или шпиона и быстренько сигнализировать об этом письменно в соответствующие органы. В качестве поощрения прозорливый сосед получал жилплощадь врага, а за шпиона ещё и денежные вознаграждения. Квадратные метры как всегда решили всё. Письма посыпались как из рога изобилия. Часто одновременно приходило по нескольку писем от всех соседей обвиняющих друг друга в предательстве и шпионаже. И все сразу же, не мешкая, уезжали. В этом случае очень большую жилплощадь получал человек, успевший написать наибольшее количество писем и сумевший быстрее других их отправить. Письмо, катафалк, скорый суд, ГУЛАГ. Система заработала как часы. Шло негласное соревнование: кто больше сдаст соседей, тот – сознательный бдительный гражданин, пример для подражания. Но тот, кто сдаст не просто соседа, но родственника и даже родного отца, тот – настоящий герой, которому нужно ставить памятники по всей стране и про которого необходимо было писать книги и всячески увековечивать. В то время в голове у каждого звучала только одна мысль: сдай соседа-шпиона, или врага-отца и заселись и, если повезёт, стань героем. И никто не мог удержаться от соблазна.
Идея сработала. В некогда густозаселённых районах теперь стояли пустые кварталы. Правительство уже не думало о новом строительстве. Жилья всем хватало с избытком. Оставшиеся, не попавшие под страшный репрессивный каток счастливчики, живя теперь в разреженном пространстве с изобилием жилплощади, вещей и продуктов питания, очень полюбили предложенную демоном модель социализма и готовы были без колебаний пойти за него на смерть.
Там, где уже не оставалось своих городских жителей, квартиры заселялись нищими крестьянами-переселенцами. И всё продолжалось так, как было задумано, и никакого холостого хода. Юристы, чтобы выиграть своё социалистическое соревнование и самим не уехать в ГУЛАГ преждевременно, изощрялись в своём профессиональном мастерстве и находили подходящие статьи даже для глупых селян. Этим можно было просто рассказать простенький анекдот про вождя. Засмеялся – поехал. Не понял, но засмеялся просто из вежливости – всё равно поехал. Нечего смеяться. В этом случае, ничего никому нельзя было уже доказать: со страха, все свидетели указывали на тебя как на врага, и не было ничего опаснее, чем защищать врагов… Врагов было принято только клеймить.
Великий демон давно знал все эти скрытые механизмы, на то он и гений. Он знал, что соседи – враги по определению. Трудно, десятилетиями деля с соседями кухню в коммуналке и порой ухаживая за одной женщиной, живя в тесноте, не наступать друг другу на больные мозоли. Да просто невозможно. Тот, кто регулярно делает тебе больно или некомфортно, безусловно, больше всего подходит на роль врага. Потому и увидеть в соседе врага не казалось чем-то зазорным, даже напротив. Трудно было в нём его не увидеть, ведь взгляд со стороны – наиболее проницательный и прозорливый взгляд. Не зря же российская народная мудрость гласит: «Со стороны видней». В то время это выражение было особенно популярным, являлось главным аргументом в суде и звучало как приговор.
Особенно раздражали соседей умники. Каждый день смотреть на чудом сохранившихся после революции умников простым людям становилось всё нестерпимее. Их невозможно было понять, и сразу было видно, что это – чужеродный элемент, осколок погибшей империи, в общем, пережиток капитализма. Их речи непонятны, действия необъяснимы. А на что они тратят драгоценное время? Что такое можно разглядеть в книжке, чтобы это можно было предпочесть весёлой компании, выпивке, женщинам, молодецкой удали и хорошему мордобою? Эти умники всегда ставили людей в тупик, а потому первыми поехали в закрытые города. За ними потянулась другая интеллигентная сволочь: спецы всяких мастей и прочие… Чтобы не выделывались. Затем все остальные, уже без разбора, для количества.
 Итак, каждый сосед теперь воспринимался как враг и, безусловно, был не достоин занимать такую прекрасную жилплощадь. Чужие метры всегда кажутся более прекрасными, чем свои. Вождь на пересылках и сам это явственно ощутил. Ему страшно было вспомнить, что он перенёс, проходя земную школу жизни, находясь как равный среди равных, в тесноте, среди этих никчемных жалких существ, которых, впрочем он всех теперь зачистил. Ощутил и внедрил: Вождь!
Теперь он видел, как благодаря высшим силам и его положению в них, по одному его слову людская река, очищенная от скверны духовности и напичканная новыми идеями, послушно перетекает из одних закрытых сосудов в другие.
Все здоровые люди в стране боялись и дрожали от страха. И только окончательно сошедшие с ума психически больные люди в те времена были поистине счастливы. Не ведая страха, ночами они крепко спали. А днём весело шагали по улицам с плакатами: «Да здравствует отец народов, великий товарищ Сталин!», «Умрём за него все, как один. Ура, товарищи!». Среди них во множестве затёсывались и здоровые люди в надежде на то, что их примут за больных и не расстреляют.
На всех уровнях шла непрекращающаяся селекция. Повсюду чувствовалось максимальное напряжение. Демон делал своё великое дело. Он знал, что именно так приближается светлое будущее. Основа всему – естественный отбор. В общей колыбели человечества наших прибывало.
Уже открыто выступал на арену окрылённый перепрограммированный сверхчеловек будущего, а кое-где уже и настоящего, не обременённый излишними знаниями и предрассудками. Смело, не раздумывая, он стрелял во всё живое, инакомыслящее, не похожее на него. Постепенно он вытеснял и заменял собой всех замороченных хлюпиков, этих пережитков старого мира. Он отбросил даже Бога, заменив его демоном и поверил в Сталина как в Бога.
Чтобы всё это крепче впечаталось в подсознание, были предусмотрены соответствующие культы, обряды и церемонии. Демон любил, стоя на культовом сооружении, попирая ногами своего предшественника, лежащего внизу, благодушно щурясь, принимать восторженные тысячные поклонения преобразованной людской массы. Именно так и представлялась ему высшая справедливость. Это было счастье.
Так существовало целое поколение «великого народа». Впрочем, это только моя, сугубо индивидуальная, точка зрения. Противоположная сторона, возможно, имеет свою точку зрения. Там, как вы знаете, свой юмор. В общем-то, всё то же, только названия другие: патриотизм, герои, духовность, подвижники… (это все вышеописанные, преимущественно среди психически больных, а иногда даже и среди здоровых). Каждый развлекается по-своему…
Некогда наш великий гений сразился с другим моим лучшим демоном и победил. Межвидовая борьба, конкуренция, эволюция. Я это поддерживаю, ведь я, как вы знаете, прогрессивный руководитель. Как видите, я и сейчас помогаю и вашим, и нашим (у кого больше зла и цинизма, тот и получит большую поддержку), надо ведь вас как то расшевеливать. Но всё же мысленно я полностью на вашей стороне, не волнуйтесь. Так вот, как это у нас обычно принято, мои герои втянули в свои разборки свои оболваненные народы. Помните, какая была жатва для всего нашего великого воинства, сколько было жертв! Десятки миллионов! Учитесь, бестолочи. На деньги всё променяли. Одними деньгами столько крови не прольёшь, тут глубже копать надо. За селезёночку человечка надобно зацепить, чтобы с надрывом, чтобы не держался за свою жалкую жизнёшку, а умирал со слезами радости на глазах…
 Ладно, у вас всё ещё впереди. Идите работайте с людьми (расходного материала хватает), больше цинизма. Готовьте новых героев. Создание новых героев – наша первостепенная задача. Но всегда помните, что против ваших героев противник будет пытаться выдвинуть своих равноценных героев, и у кого окажутся более героические и многочисленные герои, тот и победит.
 Появилась надежда, что на вашей благодатной почве скоро появится новый уникальный герой – демон. Ключевое слово здесь – «надежда». Появилась Надежда. Вслушайтесь, как романтично звучит: демон Надежда. Как песня. Да ещё и Викторовна: символ победы налицо. Она станет путеводной звездой для тысяч подростков-фашистов. Люди, ещё не знавшие, что получили надежду в виде демона, обнадёженные, опять запоют свою сакральную песню о надежде, и совсем скоро из каждой подворотни будут доноситься знакомые с детства, может быть, чуть подкорректированные, слова:
«Надежда, мой компас земной,
(Надия мий компас земний)
Удача – награда за смелость,
(Удача-нагорода за смиливость)
А песни довольно одной,
(А писни досить одниё)
И больше нам песен не надо!
(Щоб тильки про Надию в ний спивалося).

Надо только выучиться ждать,
(Требо тильки вивчиться чекати)
Надо быть спокойным и упрямым,
(Требо бути спокийним и впертим)
Чтоб порой от жизни получать
(Щоб доколи вид життя отримувати)
Радости скупые телеграммы.
(Славные подарочки от чёрта).
Шире мыслить надо. Только подумайте, как это здорово – Надежда-демон. Ни женщина, ни мать (как это пошло и всем уже надоело), а демон-убийца. Это сейчас так нравится людям и так заразительно! Это именно то, чего сегодня им больше всего не хватает. И если так пойдёт дальше, на очереди будет убийца-вера, кровопийца-любовь…».
«Но, шеф, Вы ведь знаете Надежду… Она без террора увянет. А люди уже устали от террора. И что им надо? Сейчас им так весело, террор так возбуждает. Так много им уделяется внимания. Мы делаем всё, чтобы они не скучали… И всё-таки некоторые несогласные люди могут выступить против».
«Объявите их террористами, а Надежду назначьте главным борцом с террором, посадите её в парламент… Учить всё вас надо».
«Наш злодей Ярош тоже увядает, может, и его объявить борцом и тоже в парламент, или опять подменить?».
«Каждому овощу и фрукту – своё время и место. Этот временно законсервирован. В парламент посадите, но пока не трогайте. Пусть пока сидит там спокойно и мирно созидает. Это для него особенно тяжело и невыносимо, пусть закаляет волю.
Сейчас пришло время Надежды! А кого и когда нам подменять – не ваша забота. Этим занимаются наши земные специальные подразделения ЦРУ и ФСБ.
Ваша задача – сберечь Надежду, ведь это – ваша последняя надежда. За смерть Надежды со всех спросится в полной мере. Если что-то пойдёт не по плану, разжалую до чертей, и будете до конца времён прозябать в самых высоких и ужасных кругах ада: в российской глубинке. Приближается наша полная и окончательная победа. Надо выбивать у людей из-под задницы последние стулья. Как любил повторять один мой хороший знакомый: «Правильной дорогой идёте, товарищи!».
Ужаснувшись перспективой попасть в самые высокие круги ада, помощники резво побежали выполнять поставленные задачи.
Воодушевлённый приятными воспоминаниями и такими радужными перспективами, в заключение руководитель торжественно воскликнул: «Слава демонам!».
«Героям – слава!» – ответили помощники.
И пафосно добавил: «Жду от вас таких же демократических преобразований, как в России 90-х. Запад вам поможет! Я в центральный офис».
 «В Вашингтон?»
 «Ну а куда же ещё?
 Джо Байден сказал: «Ни пуха, ни пера», стукнул копытом и исчез. Помощники дружно ответили: «К чёрту», восторженно захлопав ушами и завиляв хвостами.

Особенно внушительно на этот раз на Майдане был представлен состав ведьм. Самая сильная из них прилетела на своей сверхзвуковой метле издалека, из центрального офиса. Она явилась на Майдан со своим ужасным оружием – заколдованными булочками. Сила в них была страшная. Раз откусил – и ты уже фашист.
Первым самый большой кусок откусил злодей Ярош, затем – Сашко, затем остальные сподвижники.
После того, как они вкусили от этих булочек, сразу же всё изменилось. Тут и там стали появляться свастики. Рука вкусившего, увидев сподвижника, вдруг сама непроизвольно взметнулась вверх в приветствии: «хайль Гитлер! Ура Бандэра!». А при виде инакомыслящих рука сама тянулась к автомату и сама нажимала на курок (Сашко), затем сама лезла обшаривать трупы (Одесса), физиономия сама ухмылялась, а язык сам всё это цинично и громко комментировал, заглушая слабеющий голос того прежнего, т.е. человека, всё ещё пытавшегося чего-то возразить (их руководители).
«Да, магия – страшная сила», – сказал режиссёр.
Соратники почтительно называли ведьму «Виктория Воланд», что означает «победа Сатаны». (Для всех остальных ведьма выступала под псевдонимом Нуланд, естественно, Виктория). Да, на этом поле он пока побеждает.
Сначала народ надеялся, что булочек на весь Майдан не хватит. Но тут была применена секретная древняя технология: учится нечисть. Только раньше это применялось во благо. Напомню, как это было в прошлом, кто забыл:
Иисус увидел множество народу и сжалился над ними, потому что они были как овцы, не имеющие пастыря, и начал учить их много. (Прошло много времени, люди проголодались, надо их было чем-то кормить.) Людей было более пяти тысяч, и сели они рядами, по сто и по пятидесяти. Он взял пять хлебов и две рыбы, воззрев на небо, благословил и преломил хлебы и разделил на всех, разделил и рыбу. И ели все и насытились. И набрали кусков хлеба и остатков от рыб двенадцать полных коробов. И, отпустив людей, Иисус пошёл на гору помолиться…
 Ведьма решила повторить чудо. Обстановка на Майдане благоприятствовала, и ей это удалось. Там люди тоже были как овцы, стояли в растерянности и ждали своего пастыря и дождались… Только ведьма, естественно, молилась своему руководителю. Она чётко выполнила древние инструкции, накормила людей булочками, и остатков тоже получилось двенадцать коробов. Рачительные майдановцы (хохлы с Запада) тут же их скормили бомжам и бродячим собакам.
Бдительный санитарный министр России Онищенко тут же забил тревогу, уверяя, что вирус коричневой чумы передаётся не только посредством покусов, но и воздушно-капельным путём. В связи с этим сразу же были установлены кордоны и закрыты все Российско-Украинские границы. Заворачивались даже сквозные поезда и самолёты. Объяснялось это тем, что вирус, мол, может проникнуть в них через негерметично задраенные окна, при сильном направленном чихании хитрых и коварных хохлов.
По словам Онищенко, Запад ещё не до конца осознаёт всю меру опасности этой страшной заразы и очень легкомысленно к этому относится. Он призывает повсеместно повысить уровень санитарного образования в школах и на предприятиях. Срочно сделать прививки детям и даже некоторым взрослым с ослабленным иммунитетом. (У старшего поколения уже имеется сильнейший приобретённый иммунитет.) Министр призывает всем миром самоизолироваться от страшного вируса и помочь бедным людям справиться с этой страшной бедой какими-нибудь специальными лекарствами, гуманитарной помощью. Только денег не надо давать. Замечено, что при таком диагнозе появляется непреодолимое желание тратить деньги на танки и другое оружие. «Поэтому надо быть с этим осторожней», – ещё раз предупредил бдительный министр.
Правда, идут слухи, что за такую деятельность его, видимо, и увольняют, по ходатайству ведьм. Они сразу же заметили, что этот человек с неординарными способностями может видеть не только назад и вбок, как другие наши министры, но и далеко вперёд. Заметили и приняли меры. Тёмные активизировались повсюду. На всех уровнях идёт беспощадная бескомпромиссная борьба.
«А Тимошенко тоже из их компании?»
«Юлия Владимировна? Да нет, что вы. Она просто женщина. Что, конечно тоже само по себе где-то там, близко. Особенно с такими желаниями. Ей просто очень хочется порулить. Для этого она готова взлететь даже на мутной волне. Как в песне поётся, если женщина хочет, ей нельзя отказать. Попробуйте отказать дома своей женщине, да она вам всю кухню разнесёт. Кошмар выйдет.
 Но подождите, что это я там слышу? Её последние реплики совсем никуда не годятся. Какие коварные. О ветеранах плохо. Это же совсем не по сценарию. Такое ощущение, что черти подослали к ней своего лазутчика, который ей их нашептывает, и она тут же их выкладывает. Или всё-таки подсунули ей булочку, сволочи? Какая неосторожность. Куда смотрит Меркель? Непорядочек в бундеслиге.
 Нельзя, Юленька, на святое, Боженька язычок отфигарит. А ведь всё так хорошо начиналось. Но всё-таки надо понять и простить. Какая борьба, какой накал страстей! Похоже, целят в неё уже не из рогатки. Тут у любого крыша съедет. Другая бы уже давно заплакала и убежала на кухню мыть посуду. А здесь такая воля. Замечательно. Стрелять только не надо.
Все намерения людей можно прочитать по их физиономиям. Да, физиогномика – наука серьёзная. Вот возьмите Обаму: открыт, с хитринкой, весёлый – истинный образ Америки. Дальше, мы говорим – Германия, подразумеваем – Меркель, говорим – Меркель, подразумеваем  – Германия. Один в один.
Россия – Путин, тут уж не открестишься, особенно после двух предыдущих товарищей. Народ не обмануть, даже рейтинги показывают. Да и в материальном плане народ стал жить чуть-чуть лучше, чем при тех двух предыдущих, а некоторые даже значительно лучше.
А кто Украина? Противоречивая и прекрасная? Неужели опять кто-то из чертей? Или всё таки… Просто напрашивается… Ну, вы знаете мою слабость к красивым женщинам…».

Режиссёр:
– Пора заканчивать спектакль. Сам опущу занавес.
Напоследок хочу обратиться к придуркам, собравшимся на войну.
Придурки, одумайтесь! Вас опять дурачат. Не слушайте своих кукловодов. Хватит играть в чужих играх. Ваш патриотизм – это анахронизм. Не смешите людей. Переждите, не укорачивайте себе жизнь. Земля большая, не надо зацикливаться на одном месте. Сейчас мир един, и каждому развитому и здравомыслящему человеку может быть так же комфортно в любой точке земного шара. А в этом конкретном аномальном месте пусть воюют шизики, недостатка в которых никогда не было. Ведь кто сейчас в здравом уме пойдёт умирать за то, «чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать». Каждый нормальный человек сейчас уже уяснил, что в любой Гренаде вся земля давно уже приватизирована и захвачена, и умирать вам придётся за собственность каких то конкретных заинтересованных товарищей. Так что оставьте всё это, и у вас тогда появится шанс увидеть светлое будущее.
 Не пройдёт и двух-трёх десятков лет, как учёные победят смерть. (Обещают крайний срок к 2045 году). Сначала бессмертие будут покупать самые богатые, затем квоты, как положено, затем массово. За ненадобностью исчезнут все границы. А вас уже никто не откопает. Кому нужны будут ваши истлевшие кости, вас ведь так много, и вы не из царской семьи. Так что возня с костями – это не про вас. Ваши кости не станут нетленными, не надейтесь. Они, безусловно, истлеют, так как дело ваше неправое, потому что есть возможность избежать убийств, а вы не избегаете. Так что по костям вас никто не восстановит. Поэтому вы просто станете прахом, пылью на дороге, пока с вами не разберутся высшие или низшие.
Дословно не помню, но что-то похожее про таких, как вы, писал поэт:
«Проедут по вам ездоки молодые
(и уже не молодые ваши кукловоды),
Зажгутся над вами созвездья чужие,
Чьи ноги по ржавчине вашей пройдут?».
Ваши кукловоды, считающие себя к тому времени бессмертными (а они первыми купят бессмертие), будут греть свои бессмертные патриотические жиры в Майами. Цинично ухмыляясь, они будут вспоминать лохов и рассказывать друг другу, как загоняли вас под землю.
Но сильно не расстраивайтесь, справедливость всё-таки восторжествует. Я кое-что интересное узнал из ни от кого не зависящего источника. Дальновидные учёные (те, из закрытых сибирских лабораторий), внесут в ДНК купивших бессмертие за деньги маленькую поправочку, и они все неожиданно для себя умрут уже через триста лет. Так что недолго им ухмыляться осталось.
Тогда спишут на диверсию, теракт. Так и скажут, что, мол, кто-то с другой планеты запустил олигархический вирус. Но никто не огорчится, и все даже возрадуются, сердечно поблагодарив за это недоумевающих инопланетян. И это будет последний грех людей. Ненавидеть будет больше некого (глупо же ненавидеть самих себя). Питательной среды для демонов и всех тёмных не останется. Они будут переориентированы на другие, слаборазвитые, планеты и получат нового руководителя. Прежний благополучно переберётся на альфа Центавру и напишет там свои мемуары, которые будут пользоваться большой популярностью. Земные бабушки-андроиды будут читать их на ночь детям.
Люди, наконец, освободятся от рабства пошлого. Границы умопостигаемого исчезнут.
Без олигархов некому будет больше гнаться за сверхприбылью, поэтому Земля быстро очистится и зацветёт садами. Звонче запоют отмывшиеся от нефти птицы и перестанут бояться людей. Реки и ручьи зажурчат кристально чистой водой. Дикие животные и рыбы будут радовать нас своей первозданной красотой и никому не захочется их убивать. Они перестанут шарахаться от людей как от чумы. Домашние животные потянутся за человеком и шагнут на следующую ступень эволюции. Никто, естественно не будет больше бить братьев наших меньших по голове. Поэтому они осознают себя и будут выражать свои чувства к человеку словами. Забудется домашнее насилие, и кошки с собаками теперь будут выяснять свои отношения (кто из них больше любит хозяина) только в суде.
Люди перестанут безумно плодиться. Продолжатели будут больше не нужны. Незачем ведь продолжать бесконечность.
Экологи подскажут человеку, как нужно жить физически (на них не будут больше смотреть снисходительно как на дурачков зелёных), психологи – психически. Просветлённых мастеров – Экхарта Толле, Илью Беляева, индийских и тибетских товарищей, оптинских старцев и других – уговорят войти в мировое правительство. Которое будет необходимо только для контактов с другими цивилизациями. Здесь же уже ничего не надо будет делить, спорить будет не о чем. Всё будет светло, прозрачно, свободно. Каждый станет правительством самому себе. Человек будет мгновенно входить в контакт с чем угодно и с кем угодно, прежде всего, с Богом.
Не зная болезни, старости и смерти, люди, вырвавшиеся из человеческого и шагнувшие в объятья Бога, в свет, станут бесконечно свободными. Миром будет править только любовь. Став образом и подобием Бога, человек получит в награду всю вселенную.
 И настанет рай на земле.
 Аминь. Занавес.