То взлет, то глава 10 - Зеркальная роковая ошибка

               Зеркальная роковая ошибка

               
               
    Лукин ранее расследовал авиационные катастрофы со схожими обстоятельствами и причинами, но, что произошло сегодня ночью в Армении, не укладывалось даже в мозгах расследователя. Пока решался вопрос с составом комиссии дежурный выяснил некоторые обстоятельства катастрофы. Экипаж самолета Ил-76ТД из девяти инструкторов и слушателей Ульяновского Центра гражданской авиации  СЭВ выполнял учебный полет, совмещенный с перевозкой 37 тонн строительных материалов из Ульяновска в Ленинакан для пострадавших от землетрясения районов Армении. На борту находилась строительная бригада из 9 человек. В 01:15 московского времени экипаж приступил к снижению и до входа в зону аэропорта Ленинакан полет проходил без отклонений, а через пятнадцать минут в процессе выполнения третьего разворота самолет исчез с экрана родара.  Вскоре установили, что Ил-76 столкнулся с той же горой, в которую врезался год назад Ил-76, вылетевший из Баку, как будто-то на той горе стоял сильнейший магнит и притягивал самолеты. Председателем Государственной комиссии назначили начальника Управления расследований Алексея Алексеевича Куцкова, который пожелал лететь с Лукиным, который лучше других знал обстановку в беспокойной республике Армения.  Он расследовал катастрофу с югославским самолетом под Ереваном и летал с военными летчиками на место катастрофы с Ил-76 под Ленинаканом, которая была за день до югославского Ан-12.
    В Ленинакан комиссия прилетели к вечеру. На место происшествия выезжать было поздно, а до места дорога в горах была опасной даже днем. Куцков  распорядился собрать комиссию и заслушать работников аэродромной диспетчерской службы. По предварительным сведениям получалось, что экипаж самолета допустил ту же ошибку с установкой высотомера на отметке 737 мм, вместо 637 мм и вовремя не отреагировал на звуковой сигнал об опасном сближении с землей. Бывают, конечно, разные  совпадения в жизни, но вторая авиакатастрофа с одинаковыми ошибками в одном месте. Югославский экипаж самолета Ан-12 тоже выслушал диспетчера, но не выставил давление аэродрома на высотомере, и врезался в мост на той же высоте. Тогда было землетрясение и большая суматоха, хотя ее не должно быть в воздухе при управлении самолетом. Что же происходит с экипажами?
   Утром прилетели руководители Ульяновского учебного центра с Дмитриевым во главе, который сообщил, что их самолет доставлял гуманитарный груз для армян и стройматериалами для ульяновских строителей, работавших по восстановлению Ленинакана. Груз сопровождала строительная бригада, которая должна была заменить вахтовую бригаду. Дмитриев возглавил летную подкомиссию. Куцков распределил все задания, кто у диспетчеров расшифровывал записи переговоров, кто на место происшествия, на осмотр и поиск "черного ящика". Бортовой магнитофон прослушан и преступили к его расшифровке. Найден высотомер, на котором выставлено давление в 737 мм, вместо 637 мм, как дал экипажу диспетчер, а это опять та же тысяча метров разница в перепаде высот. На магнитной записи слышно звучание датчика опасного сближения с землей, который работал около двадцати секунд, но потом был отключен по указанию командира, так как до этого были ложные срабатывания датчика.  Бортинженер перед столкновением с горой обнаружил ошибку на высотомере и доложил командиру воздушного судна, но было уже поздно, так как через восемь секунд произошло катастрофа.
   На заседание комиссии приехал заместитель Министра внутренних дел Армении по строительству Виктор Павлович Лозбиков в форме генерала милиции. Он представился Председателю Госкомиссии Алексею Алексеевичу. Разговорились, и оказалось, что все они москвичи и живут в Москве рядом. Лобанов был откомандирован из МВД СССР на восстановление Армении после землетрясения.
   - А, в нашей комиссии есть свой генерал из МВД СССР, Лукин, и ваш тезка, тоже Виктор Павлович. Он мой заместитель по общим вопросам, - сказал Куцков.
    - Только не генерал, а полковник еще, - поправил Лукин Алексея Алексеевича.
   - Это дело только времени, должность-то генеральская, - настоял Алексей Алексеевич. Видимо ему приятнее было бы руководить в комиссии генералами. В его управлении расследования работал генерал-лейтенант авиации Абрамов.
   - Вот что, мои москвичи, я вам скажу. В городе еще не восстановлены гостиницы, поэтому с жильем большие трудности, а меня поселили на даче маршала Баграмяна. Дача просто огромная. Раньше хозяин там жил с большой семьей и обслуживающим персоналом, а теперь я один проживаю. Скучно одному по вечерам, когда возвращаешься после работы. Правда, стоят у меня в соседней комнате пять ящиков хорошего армянского коньяка, но и выпить не с кем, поэтому предлагаю переехать ко мне всей комиссией. Я все равно постоянно нахожусь в командировках, по Армении мотаюсь, и дача пустует. Могут отобрать, а так Государственная комиссия поселиться. Как? - предложил генерал Лозбиков.
   - Это было бы идеально, и дача находится в черте города практически недалеко от аэропорта, - согласился Алексей Алексеевич.
   - Алексей Алексеевич, тогда, как закончите совещание, я вас сопровожу на своей машине, дам необходимые распоряжения, а дальше вы сами решите, кого из комиссии поселить на даче.
   - После совещания мы поедем на место катастрофе, а попутно можем посмотреть дачу маршала, - сказал Куцков.
  Место катастрофы было на той же высоте горы и в ста метрах от того места,  где год назад врезался самолет Ил-76 военно-транспортной авиации из Баку. В этом месте стоял памятный камень и доска о трагедии. Экипажи, как будто тянуло в то гиблое место. В принципе, причина была ясна. Осталось получить подтверждение расшифровки "черного ящика", что все системы самолета работали нормально, не было отказов в работе двигателей и управления планером.
  - Да, Виктор, можно поставить в кабине самолета и сирену по опасному сближению с землей, но куда денешь человеческий фактор? Командиры отключают его, чтобы его писк не раздражал, - сказал Алексей Алексеевич.
   - Похоже, что так, но бывают же ложные срабатывания датчика? - уточнил  Лукин.
   - Бывают, но в нашем случае он сработал правильно.
   - А, такого в полете не должно быть, правильно сработал или неправильно, это же "опасное сближение с землей", а не температура за бортом. Синоптик может ошибиться, а у нас третья катастрофа в одном месте с одинаковыми причинами, - высказал Лукин свое мнение, - сколько их было с другими бортами?
   - Может, ты и прав, но другого прибора пока нет, - развел руками Алексей Алексеевич, - инженерно-техническая подкомиссия осматривает место катастрофы, и отправят в Москву, обнаруженный «черный ящик».  Начальник учебного центра Дмитриев с летчиками и диспетчерами приступили к расшифровке бортового самописца. Я скоро уеду в Москву, поедем,  покажу тебе дачу маршала Баграмяна.
   Баграмян был маршалом Советского союза и дважды Героем, прошедшим все войны и революции с 1915 года. Лукин видел его награды в музее Вооруженных сил с семью орденами Ленина, а теперь  заходил на дачу, где когда-то жил выдающийся полководец, как в музей.  Ленинакан год назад был разрушен землетрясением, поэтому их проживание там было вынужденным. Дача была государственной, как у всех партийно-советских деятелей, поэтому пустовала и не досталась родственникам, хотя было бы по справедливости. Большая семья проживала в огромном доме несколько десятков лет. Здесь выросли дети и внуки знаменитого полководца, а когда его не стало, то всю семью выселили. Опять потребительское отношение государства к верным сынам отечества,  пока ты нужен государству. Лукин знал много случаев, когда простые солдаты и матросы, отличившиеся при защите отечества, получали большие наделы земли, где потом возводили свои именья, но то было при царе-батюшке. А теперь и маршалам не дозволено иметь дачу для всей семьи. Только шесть соток и дом шесть на шесть.
 Вечером после работы Лукин с летчиком-инструктором из МГА Александром Касаткиным и Виктором Дмитриевым подъехали на дачу немного позже. Генерал Лозбиков прислал за ними машину. Дмитриев и Касаткин были в форме летчиков гражданской авиации. По лычкам на погонах с вышитыми «дубовыми листьями» на петлицах они соответствовали генеральским званиям. Алексей Алексеевич с генералом Лозбиковым  разминались  в его кабинете коньяком. На столе была зелень, сыр и два граненых стакана. Водитель Лозбикова пригласил женщину из соседнего дома, которая, видимо, вела хозяйство на даче Баграмяна. Она проводила их компанию в большую столовую на первом этаже и накрыла круглый дубовый стол  с резьбой. Да, с закуской они явно не шиковали, как в другие времена, но сгладило богатое убранство стола. На белоснежную скатерть была выставлена посуда из мельхиора, столового серебра  и хрусталя. Генерал с Алексеем Алексеевичем спустились к ним с полудюжиной бутылок коньяка, который, должен был быть хорошего качества, потому как бутылки были в многолетней пыли. Да, и не могли другого коньяка предложить генералу МВД. Дмитриев с Касаткиным предусмотрительно закупили пять пачек пельменей, которые оказались кстати.
   - У вас не будет кастрюли, чтобы отварить пельмени, - Александр Касаткин спросил хозяйку.
   - Что такой кастрюль? - она искренне не понимала, что он хочет.
   - Ну, ведро такое, варить в нем пельмени.
   - А, поняла, каструлчик, да, да, сейчас, - и она метнулась к себе домой, и принесла сразу три кастрюли разных размеров и сковороду, на всякий случай.
    - Они готовят все у себя дома, и приносят сюда на стол готовые блюда, поэтому посуду здесь не держат, - пояснил водитель.
  - Ну, теперь у нас тры каструлчик есть, и мы сами будем вечерами  варыть, - под общий хохот заключил Касаткин.
   Налили по бокалам коньяку. Надо сказать, что по запаху он превзошел все ожидания, от его аромата благоухала вся столовая. Генерал Лозбиков от такой торжественности за столом встал, и Лукин сравнил их стол, где они недавно сидели с шефом и двумя стаканами.
    - Я хочу поднять этот бокал за вас ребята. Вы выбрали в жизни одну из самых мужественных профессий - расследователей авиационных катастроф. Пока вас не было, мы успели переговорить с вашим председателем Государственной комиссии Алексеем Алексеевичем. Вы  летаете в те места, где произошла несколько часов назад катастрофа, на таких же самолетах, что упали по неизвестной пока причине. А, эти места происшествия могут быть и в тайге, и в горах, и в море, то есть в недоступных местах, а вам приходится там жить и работать. Ребята, за вашу мужественную профессию, - произнес тост генерал.
   На стол подали горячие пельмени, посыпанные сверху зеленью, и сметану.  Оказывается, они тоже хорошо идут под коньячок.
     - А, что же все-таки произошло с самолетом? - спросил генерал.
    - Утром отправим «черный ящик» в Москву и картина будет  яснее, а пока можно сказать определенно, что диспетчер дал экипажу верную информацию при посадке о давлении аэродрома 637 мм ртутного столба. Перед вылетом я лично готовил экипаж и на предполетной подготовке разобрали на тренажере причину катастрофы с Ил-76, происшедшей здесь же год назад. Мы детально отработали посадку на горный аэродром. Да, и самолетом управлял опытный пилот-инструктор нашего летного центра. Просто непонятно, почему так произошло, - сообщил Дмитриев.
  - Насколько я знаю, в этом месте год назад были две катастрофы, и с такими же ошибками экипажа. Они неправильно выставили высотомеры по давлению аэродрома, который находится на высоте тысячу метров, - уточнил генерал.
   - Да, Виктор Павлович, и у нас здесь ваш коллега Лукин из МВД, который участвовал в тех расследованиях год назад, - сказал Алексей Алексеевич.
   - Виктор, так, что здесь Бермудский треугольник, что ли? - обратился генерал к Лукину.
   - У нас сегодня не заседание комиссии, хотя она вся в сборе, поэтому я позволю себе такую вольность и постараюсь пояснить своему коллеге из МВД. Повторяю, не нашей комиссии, так как все равно эта версия не будет рассматриваться, потому, как данный вопрос находится на уровне причин катастроф в Бермудском треугольнике, как справедливо заметил наш генерал. Алексей Алексеевич, можно?
   - А, почему бы нет. Вы же оговорились, что у нас не заседание комиссии, а разговор за столом.
   - При расследовании тех катастроф, что произошли год назад, с самолетами Ил-76 и Ан-12, происшедших сразу после землетрясения, мы пригласили геофизиков и специалистов из авиакосмической медицины, которые провели дополнительные замеры воздуха, почвы и воды. Они провели исследования, но ничего определенного не сообщили, и не могли этого сделать, потому, как то явление не изучено. Есть только предположение, что во время землетрясения происходит выброс через разломы земной коры отрицательной энергии. Будь-то, к примеру, газы гелия или радона, а может, чего другого. У тех газов большая летучесть и зафиксировать их выброс практически невозможно. Это как синоптикам угадать погоду, которая имеет тенденцию к быстрому изменению. Кстати, те выбросы влияют и на погодные условия. Так вот, выбросы, по мнению ученых из авиакосмосмической медицины могли оказать воздействие на экипажи психологически. Могла появиться сонливость и усталость, а это невнимательность при посадке. Но все только предположения на уровне исследования тайны Бермудского треугольника.
   - Но, тогда было землетрясение, а вчера его не было, - не унимался генерал.
   - Не скажите. Армения находится на стыке двух плит, которые наезжают друг на друга. Эти трения могут и не создать землетрясения, как было год назад, но образовать щели, в которые могут вырваться газы, что вполне возможно, - попытался объяснить Лукин.
   - И что нельзя с этим ничего поделать? - генерал был неприклонен.
   - Можно. Усилить защиту самолета. Она и так герметична, но недостаточно, а это большие деньги. Проще создать географическую карту таких разломов и опасных мест. Выдать рекомендации экипажам самолетов совершать облет тех мест, как уходят самолеты от грозовых фронтов во время полета, и, в конце концов, перенести аэродромы из тех опасных мест. Но еще раз повторяю, проблема не изучена, поэтому никто не будет вкладывать деньги в перенос аэродромов или изменение маршрутов самолетов, связанное с расходом дополнительным топлива без серьезных доказательств. Вот, и остается комиссии, чтобы она выдала рекомендации самолетостроителям, то есть Минавиапрому, на замену пищалки в кабине экипажа об опасном сближении с землей, на сирену, да, чтобы она работала без ложных сигналов.
   Летчики слушали, молча, беседу двух милицейских руководителей о полетных проблемах экипажей, да иронично ухмылялись, пока Касаткин не встал с бокалом коньяка.
   - Так, ребята, налейте срочно начальнику штаба Лукину. Он мало того летчиков защищает, да уже и рекомендации выдал по окончании расследования, а ведь, он полностью прав по тому датчику, – предложил шеф-пилот Касаткин.
    Лукин понимал, что ни его тема, но он предупредил сразу о причинах схожих с тайнами Бермудского треугольника, поэтому относил тот разговор к застольному, да хотелось блеснуть своими знаниями перед генералом и это ему удалось.
   - Виктор, а у вас летное образование? - поинтересовался генерал.
   - До прихода в комиссию работал в уголовном розыске и окончил Академию МВД СССР, а здесь пришлось переучиваться в Ленинградской Академии гражданской авиации, так что теперь и расследователем катастроф стал.
   - Вот это наши кадры, давайте выпьем за моего коллегу из уголовного розыска. Там, оказывается, все могут. Я тоже раньше работал сыщиком, а теперь замминистра по строительству, - предложил генерал.
   - Если не возражаете, то давайте, поднимем бокалы за наших коллег из уголовного розыска, две недели назад был наш праздник, - внес поправку Лукин.
   - Вот, тем более. В нашей рабоче-крестьянской милиции, как назвал ее  вождь пролетариата при создании, 5 октября 1918 года был образован уголовный розыск, который мы считаем рабочим классом в милиции за их трудолюбие и полную отдачу сил в деле борьбы с преступностью. За парней из уголовного розыска, - поддержал его генерал.
   Дружно зазвенели бокалы. Генерал вскоре откланялся и уехал на другую квартиру в Ленинакане, опрометчиво оставив ключ от кладовки, где стояли ящики с коньяком, Алексею Алексеевичу.
   На следующий день прислали расшифровку "черного ящика", который подтвердил, что при снижении с вертикальной скоростью десять метров в секунду на высоте 270 метров сработал датчик высоты, и звучал двадцать секунд.
    В Ленинакане в то время погода была спокойной: тихий ветер, видимость более пяти километров, температура плюс 4, но горы закрыты облаками. В 01:15 Москвы при подходе к Ленинакану экипаж отключил автопилот и  начал снижение на скорости 500 км/ч и с вертикальной скоростью 12 метров в секунду. В 01:24 экипаж доложил диспетчеру подхода о занятии высоты 4 200 метров и получил разрешение снижаться до 3 000 метром. Экипаж доложил, что давление аэродрома по их данным 637. Диспетчер уточнил: - «Давление аэродрома Шура-Три-Шура 636 мм». Экипаж подтвердил получение информации и ему разрешили дальнейший заход. Потом с экипажем происходят необъяснимые вещи. После высоты 3000 метров, экипаж ошибочно выставил давление аэродрома не 636, а 736 мм, из-за чего высотомеры стали завышать высоту полёта на 1100 метров. В 01:29:51 самолет находился на высоте 270 метров, а высотомеры показывали 1370 метров. В кабине пилотов сработала звуковая сигнализация опасного сближения с землёй. В 01:30:04 бортинженер увидел, что давление на высотомерах установлено с ошибкой и крикнул: - «У нас давление 736, 736 давление!». Через 4 секунды отключили сигнализацию и, вероятно, экипаж увидел впереди по курсу горы и потянули штурвал на себя до упора, но малое расстояние не дало возможности избежать столкновения. Через шесть секунд самолет в полётной конфигурации со скоростью 440 км/ч врезался в гору, полностью разрушился и сгорел.
 Лукин поручил оформить все документы Ульяновскому центру. У них  было больше возможностей. Так закончился еще один «Бермуд» под названием "человеческий фактор". К сожалению, ничего с этим не поделаешь. Комиссия возвращалась в Москву, выдав рекомендации Минавиапрому о доработке датчиков, сигнализирующих об опасном сближении с землей. Перед вылетом Виктор позвонил Олесе.
   Олеся встретила его в их временном доме. Как же хорошо - возвращаться домой к любимой женщине. Она поделилась московскими новостями. Закончилось сказочное представление советских граждан о стоимости доллара США в шестьдесят копеек. Его отпустили в свободное «плавание», установив планку в девять рублей, за один зеленый. Виктор сразу прикинул, что его зарплата обесценилась в пятнадцать раз. Это официально, так как при той стоимости доллара с рук продавали его один к трем и выше, у кого они были. И так на рубли ничего не купишь, а теперь валютные игры, которые на руку только тем, у кого она была. Кто-то готовил большую аферу в масштабе государства. Иначе, зачем были игры с валютой и при том статья 88 УК РСФСР не отменялась. По-прежнему за нарушение валютных операций грозило наказание до расстрела. Конечно же, никого стрелять не собирались, но в то же время доллар свободно гулял по стране, менялся в банках, им расплачивались по сделкам, даже крестьяне в деревне хотели поиметь за молоко "зеленью", и в то же время могли любого гражданина, неугодного кому-нибудь задержать, изъять валюту и осудить. Бред, но так и есть. Опять повеяло на Руси Африкой, так как любые действия можно было трактовать как угодно, чтобы получить взятку. Одни могут ворочать миллионами долларов, а других за сотню долларов в "кутузку" или последнее отберут при расследовании "дела". Отпустили доллар в свободное плавание, так отмените статью по незаконным валютным операциям или оставьте ее на уровне административного нарушения, как за торговлю трусами с рук в неположенном месте. Опять был принят закон, отдающий африканской дикостью. Не был отменен расстрел за взятки, спекуляцию или расхищение социалистической собственности на сумму свыше ста тысяч рублей, которые при такой стоимости валюты уже превратились в копейки, а саму собственность уже не расхищали, а просто расписывали по родственникам и знакомым. Официально ничего не менялось. Цены и зарплаты остались на месте, но на рубли ничего не купишь, а если рубли перевести в валюту, то получались совсем не те рубли, что были в 1962 году, когда принимался тот страшный расстрельный Указ.  Всегда торговля иностранной валютой было очень выгодным делом, во всех странах, а для жителей СССР те деньги представлялись, как цветные фантики от конфет, и не более. Зато, если уж кому посчастливилось бы выехать за рубеж, скажем в путешествие, то ему государство разрешало поменять не более тридцати рублей по курсу шестидесяти копеек за доллар. Этих денег хватало на некоторые покупки, которые компенсировали поездку, поэтому везли с собой сало, колбасу, тушенку и пользовались маленькими кипятильниками, которыми можно было вскипятить чай в кружке. Кто был пошустрей, то плевал на " Облико морале руссо туристо", как в комедии «Бриллиантовая рука» и покупал у спекулянтов  доллары по курсу 5 рублей за штуку. На эти деньги они покупали модные вещи и магнитофоны, которые  продавали в СССР, имея хорошую прибыль.
   Московский черный рынок торговли валютой мало, чем отличался от турецкого или арабского. Все те же "бегунки", посредники и "купцы" валюты. Фарцовщики крутились около иностранцев, скупая валюту по выгодному обеим сторонам курсу. Американцам тоже было невыгодно сдавать свои доллары в банк и получать за них шестьдесят копеек по Советскому курсу. Фарцовщики были единственными видимыми фигурами на черном рынке, которые отдавали валюту посредникам, имея свой навар, а те уже продавали ее "акулам" того рынка. Они сидели на больших деньгах и ждали очередной партии. Их знали единицы по кличкам или по имени и отчеству, но, конечно же, вымышленным. Никому они особо не мешали, и если разобраться по большому счету, то и особого экономического ущерба для государства не причиняли, так как не такой уж большой поток туристов приезжал к нам из-за рубежа, а из их еще не каждого можно уговорить продать валюту. Они  рисковали попасть под статью 88 Уголовного кодекса, но для оперативных целей фарцовщики были нужны и КГБ, и МВД, иначе как узнаешь о поведении иностранцев?  Слежка «топтунами» не многое даст, а так – свои люди в их среде. Вот от таких "акул" Виктор все и узнал в начале восьмидесятых годов, когда его опера работали против "ломщиков" валюты в центре города. Правильнее их назвать мошенниками, которые при покупке или продаже валюты специально не докладывали одну или две купюры, а когда купец возмущался, то, доложив недостающие купюры, мошенник пересчитывал сумму снова и ломал пачку денег пополам на глазах у купца.  Тот видел, что недостающие деньги вложены в пачку и второй раз уже не пересчитывал.  Позже он обнаруживал, что из той почки половина денег перешла в карман мошенника, которого и «след уже простыл». Обычно в самый нужный момент сделки рядом с ними вырастала фигура милиционера, и они разбегались в разные стороны, потому как оба совершали незаконные операции. Был ли там милиционер в "доле" или случайно проходил? Кто его знает.
   Так вот, тогда за рюмкой коньяка воротилы этого бизнеса поведали Лукину о жестокой истории, происшедшей двадцать лет назад против их деятельности. Как-то Никита Хрущев пытался доказать вице-президенту США Никсону преимущества социализма, где рубль почти в два раза выше доллара. Но Никсон подколол Хрущева, что именно поэтому весь центр Москвы, а иностранцы останавливались только в тех гостиницах, наводнен скупщиками валюты, которые платят его соотечественникам в пять раз дороже, чем банки СССР. Это сильно разозлило Хрущева, и он потребовал от КГБ доклада. Вот так родился  Указ до пятнадцати лет за нарушения правил о валютных операциях, то есть за скупку и продажу валюты. И не в том беда. Во все времена и при царе за спекуляцию жестко наказывали. В XVI веке вешали даже за незаконную торговлю табаком и ревенем, но никогда и нигде, даже в Африке, да простят ее жители, не применялись жесткие законы к уже осужденным ранее за такие преступления, когда этого закона не было. Это святая святых: "Закон обратной силы не имеет".
   Это во всем мире обратной силы не имеет, но не в СССР. Ян Рокотов, Дмитрий Яковлев и Файбишенко были лидерами в том деле и, конечно же, не остались без внимания спецслужб. Причем Ян, по кличке Косой, специализировался в основном среди арабских офицеров, которые учились в военных академиях в Москве. Собеседники Лукина тогда ходили у него в "шестерках" на подхвате, а попались ему через два десятка лет и тоже на арабском офицере. Теперь они воротилы, а их "шестерки кинули" подполковника из Палестины, который  учился в военной Академии имени Фрунзе в Москве. Стипендии ему не хватало, и он на Центральном рынке решил продать доллары, но попал на «ломщиков». Жулики не знали, кого «кидают», так как палестинец имел свою команду террористов и мог с ними разобраться сам. Тогда они и поведали Лукину о Яне «Косом» и его подельниках.
 Когда ту троицу «акул» арестовали, то во время обыска у них нашли десятки килограммов золотых монет и камешков, а валюты немерено. Ну, куда им столько? Все равно в СССР можно было купить только автомобиль  "Волга", и то замучаешься отписываться, где деньги взял. Если они предполагали, что валюту отпустят в свободное обращение, так это состоялось только через двадцать семь лет, которые надо было прожить, а в СССР не простая задача. Об их аресте доложили Хрущеву, и он потребовал сурово наказать валютчиков. Ему пояснили, что могут их осудить только на пять лет, так как Указ о расстреле за такие преступления был подписан им после их ареста, и привели все юридические доводы по тому поводу. Хрущева пришел в ярость. По его настоянию провели новое судебное разбирательство и вопреки мировой юридической практике, что такие вещи недопустимы и закон обратной силы не имеет, всех троих осудили на пятнадцать лет лишения свободы. Но и это не устроило Никиту Хрущева, который пригрозил самих судей посадить в тюрьму. По его требованию Верховным Советом СССР был принят новый закон, предусматривающий смертную казнь за валютные операции. Сразу же дело тех троих бедолаг передали в Верховный суд, который быстро вынес приговор и всех троих  расстреляли.
       В СССР ничего не изменилось. Руководители страны сами были участниками репрессий тридцатых годов. Тот приговор был звеном одной цепи вместе с расстрелом рабочих в Новочеркасске.  О каком соблюдении социалистической законности можно было говорить на партсобраниях в таком государстве? Вернее, можно было только говорить и не обязательно соблюдать. Так вот, те странные законы продолжали действовать по сей день. Статья серьезная и срока по ней немалые, а главное, очень удобная, так как незаконными валютными операциями, по статье 88 УК РСФСР, занималось все население, и даже Лукин приобщился краем, так как другого выхода не было.
   Олеся сказала ему, что неплохо бы купить маленькую стиральную машинку. Он обещал ей "Малютку", но они исчезли из магазинов даже для нужных ребят из ОБХСС.
   - Виктор, я могу решить эту маленькую проблему сама.
    - Что для этого нужно?
    - У меня есть немного долларов. Я попрошу свою подругу Фроську, и она купит стиральную машину в магазине «Березка». Там есть маленькие французские. Она купила себе такую и очень довольна.
   - Ну, хорошо. Мне забот меньше.
   - Только мне неудобно к ней прийти с просьбой. Давай пригласим ее на шашлыки за город, и там я ее попрошу, заодно с тобой познакомлю.
   - Хорошо, я готов в любой день, хоть завтра.
   - Я сейчас Фроське позвоню и договорюсь. А, как у тебя на работе.
   - Все нормально. Утром  возьму отгул за командировку или в аэропорт Шереметьево уеду до вечера. У меня там есть дела, а рядом озеро Круглое, пока погода позволяет. Последние деньки бабьего лета.
   Он давно уже облюбовал то местечко рядом с Москвой и ездил сюда с Олесей жарить шашлыки. Озеро было образовано при сходе ледника. Здесь рядом располагался пансионат МВД СССР и спортивные базы сборных команд, на которых готовились олимпийские чемпионы, поэтому был объект повышенной "секретности".  На дорогах стояли "кирпичи" - въезд запрещен. Все шутили, что здесь ракетная точка, но на самом деле, немного дальше по Рогачевскому шоссе были и они. Озеро, на самом деле, было живописным, только картины писать. Вокруг лес, отлогие песчаные берега, а рыбы, грибов и ягод сколько угодно, так как сюда не всех пускали, тем более на машинах. Озеро Круглое соединено протокой с озером Долгим, но там места больше болотистые и только для рыбалки. И такие красоты в получасовой езде от Москвы, а они все забираются за тысячи километров, мучаясь в дальних поездках, когда такие места еще не изучены. В озере всегда чистейшая вода из-за множества ключей, выбивающих со дна, вот они-то и добавляют воде лечебных свойств в виде небольшого количества радона.
   Утром Лукин сообщил шефу Куцкову, что поедет взаимодействовать с милицией в Шереметьево. Было понятно, что сегодня от своих коллег он не вернется. Потом заехал к Шамилю за моссоветовскими шашлыками из баранины и "Хванчкарой". На Центральном рынке «теневой» директор Фазиль  укомплектовал его машину овощами, фруктами, дыней и арбузом. Здесь же ему принесли мешок березовых углей. Прошло около десяти лет, когда Лукин работал здесь "на земле", но восточные люди его понят и всегда встречают с радостью. В багажнике у него уже лежали все необходимые принадлежности – мангал, посуда, складные стол и кресла, как раз три штуки.
   Он позвонил Олесе о своей готовности.
   - Вот и хорошо, а ко мне уже приехала Фроська.
   - Тогда ждите у подъезда. Я подъеду через пятнадцать минут.
   Олеся стояла с женщиной, довольно крупных размеров. Не сказать, чтобы она была красавицей, но приветливая и с каким-то своим шармом. Фроська благоухала до боли знакомым французским парфюмом, который  Лукину запомнился на всю жизнь, так как ранее часто вдыхал его. То были не только «Шинель №5», но и сочетание кремов с лосьонами.
   - Франсуаза, - представилась Фроська и протянула руку.
   - Виктор, - ответил  рукопожатием Лукин.
   Ему хотелось что-то спросить, но он решил, что еще будет время. Уж больно знакомая ситуация, и у него вкрались подозрения, что она совсем не Фроська из русской деревни, как легко звала ее Олеся.
   - Хорошо устраивайтесь, нас ждет хороший пикник, - Виктор открыл дверцу автомобиля.
   - Честно говоря, я уже покушала, - сообщила Франсуаза.
   - Что ты.  То, что сделает Виктор, ты такого не пробовала никогда,- рекламировала Олеся.
    - Этого не может быть, шашлыки они везде шашлыки, - сомнительно отреагировала Франсуаза.
   - Вот посмотришь.
   На Дмитровском шоссе у Красной горки они свернули влево. За Лобней на посту ГАИ на Рогачевском шоссе их остановил капитан милиции. Фроська сидела на переднем сидении и попросила: - Виктор, можно я ему покажу кредитную карточку, и он отстанет.
   - Нет, Франсуаза, разрешите я попробую сам.
   Виктор вышел из машины.
    - Капитан милиции Смирнов. Можно Ваши документы? – спросил капитан.
   - Конечно, командир. А что, разве я нарушил?
   - Нет, просто проверка. С какой целью едете?
   Виктор достал удостоверение МВД СССР и предъявил в развернутом виде.
   Капитан вытянулся и отдал честь, приложив правую руку к козырьку фуражки. Он уже привык к таким удостоверениям, так как на озере был пансионат МВД СССР.
   - Извините, товарищ полковник. Счастливого Вам пути. А, можно полюбопытствовать, кем Вы работаете.
   - Так там все написано в удостоверении.
   - В том-то и дело, что там написано, что Вы состоите в кадрах МВД СССР, потому меня заинтересовало.
    - Видишь ли, капитан, если я сообщу Вам о своей службе, то мне придется написать рапорт по этому поводу и сообщить причину, по которой Вы заинтересовались моей службой. А, Вам это надо?  - Виктор, шутя, напустил тумана.
   - Нет, товарищ полковник, я так просто. Еще раз извините, - и он стоял с рукой у козырька, пока Лукин садился в машину довольный своей шуткой с капитаном.
   - Да, пожалуй, Ваша кредитная карточка, Виктор, покруче будет, чем моя. А, можно на нее взглянуть? - Франсуаза смотрела на Виктора с нескрываемым удивлением.
   - Почему бы и нет, - Виктор развернул удостоверение, где он был на фото в форме со всеми наградами. Фото было, хоть и небольшим, но «металл» на его груди бросался в глаза.
   - Олеся говорила, что вы работаете в авиации, - удивилась еще больше Франсуаза.
     - Все правильно я работаю в авиации, но от МВД. Я расследую авиационные катастрофы.
   - Да, это серьезно.
   - Франсуаза, а какую кредитную карточку Вы хотели показать сотруднику ГАИ, чтобы он отстал?
   - Вот эту. Дипломатическая неприкосновенность, – она показала свою кредитку, почему-то они ее так называли, и теперь у Виктора округлились глаза.
   «Вот это Фроська! Да, девчонки с вами не соскучишься», - улыбнулся Виктор.
   - Но, вы русская?
   - Нет, француженка, я работаю с русскими. В посольстве Франции руковожу отделом виз и регистраций.
   Виктор готов был провалиться сквозь днище машины, и пробежаться по асфальту.
   - А, по-русски говорите чисто. Я только сейчас уловил небольшой акцент, но подумал бы, что Вы просто не из Москвы, так как выговор не московский, а так очень хорошо, чисто говорите.
   - Спасибо, я знаю.
   - И хорошо, что Вы не вышли из машины и не показали сотруднику свою кредитку. Могли бы возникнуть вопросы у Ваших и моих коллег после пикника. Ведь, сотрудник ГАИ сообщил бы, наверняка, о Вашем передвижении по этому шоссе.
   - Да, я понимаю. А, что это шоссе секретное?
   - Раньше было секретным, теперь попроще, но могут спросить, куда едут люди из французского посольства, а потом и водителем поинтересуются.
Виктору стало вдруг смешно.
   - Что так весело? – спросила Олеся.
   - Я, как Штирлиц, только что был на грани провала, - пошутил Виктор.
   - Что это так серьезно? - поинтересовалась Франсуаза.
   - Нет, конечно, шутка, мы уже приехали, пока любуйтесь природой, а я все устрою.
   - Да, это просто сказочное место и рядом с Москвой, - заключила Франсуаза, - мы пойдем, прогуляемся с Олесей по берегу.
   - Не более получаса. Все будет готово.
   Виктор готовил достархан на троих и представил, во что мог вылиться сегодняшний пикник: - «Вот это Фроська. Мало того, что француженка, да, еще руководитель их ОВИРа в посольстве Франции. Поди, потом докажи, что не знал об этом, а встречался с русской Фроськой, подругой Олеси».
Лукин разжег небольшой костер и высыпал из мешка в огонь березовые угли, которые быстро стали набирать жар. Наблюдая за игрой языков пламени, он вспомнил, как познакомился с русской девушкой Ларисой, которая  потом оказалась француженкой Лаурой из Парижа. Более десяти лет продолжались их встречи, пока  «не закрутили ему гайки» товарищи из спецслужбы, а теперь опять француженка Франсуаза под русскую Фроську «косит». Да еще из посольства Франции. Ведь, недруги еще помнят его шутки с оперативниками КГБ на эту тему, и они бы, наверняка, приписали бы ему подготовку побега из СССР во Францию, иначе, зачем ему устраивать пикник с Франсуазой, не из-за маленькой же стиральной машинки. Вот совпадения в жизни. Наверное, Франция его так и будет преследовать по жизни. После того, как Франсуаза представилась, он на всякий случай проверил, нет ли за ними хвостов. Все было чисто. Видимо, их службы уже не так сильно "пасли" иностранцев, а может уже давно проверили ее знакомство с Олесей, если они дружат и спокойно отпустили.  Олеся молодец, Фроська да Фроська. Ей точно по барабану взаимоотношения МВД и КГБ. Он никогда ей об этом не рассказывал, а тем более о неприятностях, которые ему устроила та служба за связь с француженкой. Вот это Олесе уж точно знать не обязательно. Ладно, что теперь дергаться, все уже состоялось, а там видно будет. Вот только покупку в "Березке" надо обставить, и не засветиться. Теперь и Олесе нельзя в "Березку". Ну, это потом.
   Угли разгорелись, издавая ровный жар по всему мангалу. Он положил целиковые спинки баранины на шампурах над углями и сразу в ближайшем окружении появился запах жареной баранины, который разошелся по берегу озера и повернул девчат к столу. Они помыли овощи, фрукты и зелень. Виктор налил им по бокалу "Хванчкары".
    Что это за вино? Я такого не пробовала. Какой аромат. Прекрасный букет,- Фроська, явно разбиралась в винах.
   - Это любимое вино Сталина. "Хванчкара" двадцатый номер.
   - Да, Виктор у вас сплошная экзотика.
   Виктор передал девчонкам по целому шампуру с жареной бараниной на ребрышках. Куски смотрелись довольно внушительно.
   - Но, я это не смогу съесть, - забастовала Франсуаза.
   - Ты только откуси зубками от большого куска, как раньше кушали наши предки в пещерах, когда не было ножей и вилок, - посоветовала Олеся.
   Франсуаза последовала ее совету, запила вином. Потом цокнула языком и повторила.
   - Олеся, у тебя Виктор волшебник. Я была не голодна, но этот кусок я, пожалуй, съем.
   - И еще добавки попросишь.
   - Не исключено. Я никогда не пробовала такой нежной баранины. Она мягкая, как вареная колбаса, - все восхищалась Франсуаза.
   - Эти бараны называются курдючными и в ресторан «Узбекистан» мясо доставляют из Средней Азии, поэтому нет никакого волшебства в его приготовлении. Просто мясо хорошее, - скромно пояснил Виктор.
   Когда с мясом было покончено, Виктор порезал огромный арбуз, который осадил в желудке баранину, приглушив чувство перенасыщенности.
   Они любовались тихой гладью воды, которая  стояла, как в блюдце, не колыхаясь. На горизонте появился багровый закат солнца. Им повезло с погодой и отсутствием комаров. Девчата помогли Виктору собрать следы пиршества в багажник.
   - Франсуаза, знаешь, мы решили с Виктором пожениться. Ты не могла бы нам кое в чем помочь? - спросила Олеся.
  - Отправить вас в свадебное путешествие по Парижу? Спокойно могу. Но ты же замужем. А Виктор свободен? Подруга я уже хотела продолжить с ним знакомство. Такого гвардейца отхватила. Так чем вам помочь?
   - У нас есть немного валюты, не могла бы ты купить в "Березке" маленькую стиральную машинку, как у тебя. Сама понимаешь, что ни мне, ни Виктору там появляться нельзя.
   - Да, это вообще не проблема, я как раз собиралась в субботу поехать в "Березку" на Ленинский проспект. А, где вам ее передать?
   - Договоримся по времени, а после магазина поедешь домой, вот там по дороге я тебя догоню и перегрузим. В магазине тебе помогут положить в машину, - сказал Виктор.
   - А, понимаю, хочешь посмотреть, нет ли за мной "хвоста"? - улыбнулась Франсуаза.
   - Приятно иметь дело с умной женщиной, - отпустил ей комплемент Виктор.
   - И осторожным полковником, - Франсуаза не осталась в долгу.
   На обратном пути Виктор мигнул дважды дальним светом капитану на посту ГАИ, как обычно приветствовали друг друга сотрудники милиции, и он отдал честь, когда они проезжали мимо.
   - Да, Олеся, пустячок, а приятно ездить на пикник с Виктором. На посту ГАИ честь отдают.
 В субботу они провели валютную сделку аж на сто долларов в виде  покупки маленькой стиральной машины, но из-за этого Лукин протащил Франсуазу от "Березки" до самого дома, где обогнал и прижался справа.
   - Ну, как, все чисто? Можем ехать на пикник? - с явной иронией поинтересовалась Франсуаза.
   «Знала бы ты француженка, сколько пар глаз сотрудников МВД и КГБ наблюдает за покупателями в магазинах «Березка», то не стала бы так иронизировать», - подумал про себя Виктор. Он раньше заходил в тот магазин на Ленинском, но под контролем коллег из спецслужбы, которые во время «чистки» 1983 года были уволены по доносам своих же коллег.
   - Сегодня прохладно. Лучше в ресторан, - предложил Виктор.
   - Нет, в ресторан не хочу. Давайте как-нибудь повторим нашу поездку на озеро.
   - С удовольствием. Спасибо, Вам, теперь буду чистым ходить.
   - Да, это пустяки. Счастья вам с Олесей.
   И на самом деле, это было совершенные пустяки по сравнению с тем, что происходило в стране и ближнем зарубежье. Прошло всего три года, когда Лукина готовы были «порвать» сотрудники КГБ за связь с француженкой Лаурой, а теперь их сделка с Франсуазой по покупке стиральной машинки в «Березке» за сто долларов выглядела «детской шалостью».
   За бугром все менялось гораздо быстрее, чем в СССР.  Венгрия открыла границы с Австрией, ГДР приняла постановление об открытии границ с Западной Германией, но в Москве еще не верили, что Варшавский договор рассыпается, а из социалистического лагеря выходит Восточная Европа. В тех странах стояли еще советские войска, и Москва еще оказывала влияние на смену правящей верхушки в этих странах. Но когда первый секретарь компартии Румынии Чаушеску попытался оказать сопротивление народным массам, то его тут же расстреляли вместе с женой. Их расстрел сильно напугал партийных руководителей социалистического лагеря, и они пустили ход истории на самотек, урывая по-волчьи лакомые куски от государственного имущества, издавая все новые и новые Постановления правительства. Они были только им известные и действовали короткое время для конкретных дел. Бывало, что ночью подписывались, а утром уже отменялись, чтобы другие граждане не могли ими воспользоваться.  Готовился большой дележ страны - "междусобойчик" для избранных граждан страны из представителей власти и приближенных к ним лиц.