Крылатая львица и грифоница

Стихотворный пролог

Большая кошка,
Но летает, с тучами,
Поверь, играет.
С грифоницою дружит,
В мире светлом не тужит. 
….
У Грифоницы
Как у орлицы крылья,
Клюв, тело кошки.
Подруге помогает,
Иной раз озорничает.
….
Тихая охота,
Спокойная рыбалка,
Пища для подруг.
А разумных не едят,
Даже, когда есть хотят.


Рассказ «Встреча»

Светлый лес, редколесье, пронизанное светом, что ярче, контрастнее солнечного света на Земле. Древний, седой утёс, а на нём две юные, крылатые фигуры...

— Сегодня я тебя всё-таки обставлю! — воскликнула грифоница.

— Неужто ты смогла поймать сразу двух краснопёрок? — поинтересовалась крылатая львица, что сначала дождалась, когда летучий рыб закончит метать молоки. Лишь затем поймав пожилого самца явно в последний раз, зачавшего потомство.

— Да, ты только посмотри какую лошадку я загнала в ту самую ямину. Откуда без крыльев не выберешься! — в подтверждение весомости своих слов Гильдия громко щёлкнула клювом. Мяурья поморщилась, но в очередной раз простила подруге чересчур громкий для её чувствительных ушей звук.

Однако тут уши Мяурьи стали торчком, а спустя миг сильная лапа прижала клюв подруги к земле. Так, что та еле смогла пробормотать:
— Подруга, ты чего это?

— Сначала спрашивай, а потом охоться! — разъярённо ударила хвостом с пушистой кисточкой на конце Мяурья.

— Да это же всего лишь маленькая лошадка. Правда, что за странный вырост у неё на лбу? — ответила грифоница в спину улетающей подруге, а затем взлетела вслед за ней.

Уже на полпути грифоница чуть не упала, поняв, что была очень близка к убийству ничем перед ней не провинившегося разумного создания. Ведь теперь и Гильдия услышала...

— Помогите, но хоть кто-то нибудь спасите! — умолял тонкий девичий голосок в страхе умолкший при виде светлой львицы, точнее в первую очередь при виде серой грифоницы за её спиной.

«Сейчас меня съедят!» — подумала маленькая единорожка и сжалась от страха. Ведь утащенное втихомолку у бабушки заклинание сверхдальней телепортации, предназначенное для могущественнейших единорогов, высосало все магические силы из пусть и одарённой, но ещё маленькой, волшебницы. Защититься же с помощью рожка от клыкастых и когтистых хищниц с крыльями за спиной, нечего было и думать.

Однако добрый, немного мурлыкающий голос, по-матерински мягко обратился к рогатой лошадке, а клювастая хищница неловко побормотала малоприятные для неё слова извинения.

— Так вы не будите меня есть? — уточнила маленькая единорожка после того, как крылатая львица, лапами со втянутыми когтями, вытащила её из ямины.

— Не бойся маленькое создание, мы разумных не едим, — мягко успокоила её львица.

— Это против законов Империи, хотя здесь пограничье, но это также против заповедей Творца... — согласилась Гильдия воспитанная суровым, но справедливым, дедом и доброй мамой. Хотя гибель отца во время отражения демонической атаки из-за приделов мира всё-же несколько ожесточила её сердце.

— О какой Империи речь? — уточнила единорожка.

Гильдия вспомнила слова деда, любившего поговорить о геополитике и магических центрах силы, но Мяурья сначала убедила её представиться и представилась вместе с ней. Маленькая единорожка тоже представилась, как выяснилось, её зовут Розочка.

— Да, имя хорошо подходит к цвету твоей шёрстки, — мимоходом отметила Гильдия, а затем всё-же поделилась услышанным от мудрого деда. Розочка узнала много интересного и даже полезного о мире. Только вот — это оказался не её родной мир!

— Что-же со мной теперь будет? — заплакала беззащитная малышка.

Мяурья тем временем успела вне зоны видимости явно травоядной малышки, съесть половину рыбины, оставив вторую половину для подруги. Для единорожки принесла корчагу энергона — это универсальная еда-напиток, приготовляемая светлыми эльфами.  Прекрасно восстанавливает магические истощение у любых теплокровных созданий, но при этом строго противопоказано даже огнедышащим драконам. Подруги неделю служили княгине заповедной рощи живым транспортом за пару таких корчаг. Жадноватая грифоница раскрыла было клюв, но совесть всё-же оказалась сильнее жадности и она промолчала.

— Какой удивительный напиток. Даже есть расхотелось! — искренне удивилась малышка, окончательно развеяв сомнения подруг в своём иномировом происхождении.

— Всё-же пощипай травку, а то в энергоне кроме магии почти ничего и нет, — мягко предложила Мяурья, незаметно для Розочки подав подруге сигнал хвостом: «Мол, поговорить надо в сторонке».

— Я знаю, о чём ты хочешь сказать, — молвила Гильдия, искоса наблюдая за малышкой, лакомящейся нежными лепестками синего зева, к которой вроде бы сами собой до этого слетали плоды с дикой яблоньки, а значит энергоном пожертвовали не зря.

— И ты? — тщательно скрывая тревогу мягко задала вопрос Мяурья.

— Пропадёт она без нас, рожок и наверное расцветка, вот и все отличия от неразумных пони, которых тут немало бродит после того, как белобородые гномы ударились в вегетарианство и выстаивали «соблазн» за ворота своего подгорного царства... — бросила рассказ грифоница, неуместный в разговоре с хорошей информированной об этом казусе подругой.

— Ещё глаза у Розочки смотрят хотя и по-детски наивно, но разумно. Впрочем, даже ты это не сразу заметила... Согласна, возьмём, пока, под опеку, — веско молвила Мяурья. На том и порешили.

Рассказ «Сокровище»

Белая как снег... нет, как свет, мягкий, дарующий жизнь свет горнего мира, где разумные все до единого между добром и злом выбрали добро, единорожка стояла на верхней площадке древнего храма совсем одна, но была ли она одинока на самом деле?

Тонкие и орлиным взглядом не разглядеть, но такие прочные узы любви: родственной, романтический, дружеской.... соединяли её с близкими, а тех с их близкими... Все в горнем мире ближние друг для друга!

И по этим незримым нитям текла тоже незримая, но такая могущественная сила добрых душ, что нежно-розовые волосы хвоста и гривы белошёрстной единорожки стали невесомыми и засветились мягкими живой зари. Да не простой зари, а зари светила мира горнего, что есть отсвет Солнца Правды.

Пламенная страсть мужа — огненного единорога; нежная, как её крылья, любовь матери — пегаски; надёжная поддержка отца; спокойная мудрость дедов, тёплая благожелательность бабушек, сестринские и братские чувства, свет дружбы... Целый калейдоскоп позитивных чувств многоцветной радугой вливался в единорожку Эльвиру и вот она воспарила без единого взмаха крыла. Да, любовь целого мира даровала ей крылья и теперь уже крылатая единорожка стала столь прекрасна, что даже язычники из числа людей сочли бы её богинею. Может быть это и было её целью?

Непохоже, ведь прекрасное создание с крыльями из чистейшего света начало творить чудо в поисках сокровища. Что-же за сокровище могло соблазнить такую великую душу?!

Может быть кольцо всевластия? Но тёмной жажде власти нет места в её светлой душе. 

Может быть Эльвира хочет защитить родной мир с помощью саженца Древа Гармонии? Но демоны исчезают, аки не бывшие, при одном лишь приближении к миру до краёв накопленного нестерпимым для них светом дружбы и горней любви.

Так каков же ответ?!

….

— Тётя Мяурья, будете? — спросила маленькая единорожка с перепачканным в земле рожком.

— Прости милая, но я такое не ем, — с улыбкой глядя на старательную малышку, произнесла Мяурья.

— А, я пожалуй, отведаю... — с этими словами Гильдия перехватила клювом сладкий корешок поудобнее и полетела отмывать в столь близком для крылатого создания водопаде.

— Тётя Мяурья, а гриб то хоть будете? — поинтересовалась малышка с грибной шляпкой на кончике ещё по-детски тонкого рога.

— Нам крылатым львицам такие грибы можно есть только жаренными, — разъяснила «тётя».

— Тогда я поджарю с помощью заклинания «дыхание огненного дракона», — искательно глядя в глаза старшей подруге, спросила волшебная единорожка.

— Прости, но вторую и последнюю корчагу энергона мы уже истратили, когда ты потратила львиную часть своего магического запаса на лечение Гильдии и дёрнул же её нечистый пошарить в заброшенной гномами шахте, — напомнила Мяурья.

— Я уже научилась немного заряжаться от здешнего Солнышка. Хотя оно какое-то тускловатое, — пожаловалась Розочка. При том, что северянке Гильдии день казался слишком жарким. Хотя может быть здешнее Солнце тусклее в ином смысле?

— Ну, тогда ладно, — произнесла крылатая львица и уже через минуты лакомилась таким вкусным, но, увы, слишком маленьким для её многопудового тела лакомством.

— Тётя Мяурья, простите, что я вам с рыбалкой не помогаю, — извинилась маленькая единорожка.

— Достаточно и одного падения в обморок из-за, к сожалению, слишком удачной попытки использовать свой рог в качестве остроги, — непривычно резко ответила Мяурья, пресекая возражения подопечной на корню.

….

Миры выжженного пепла и всемирных городов, миры ночи до скончания веков и вечного света, миры высшей магии и всевластной инквизиции, миры галактических империй и космических робинзонов... десятки, сотни, тысячи миров и везде крылатая единорожка: лечит больных, кормит голодных, утешает безутешных... Хотя ей так хочется найти своё сокровище, что просто нет слов! 

Эпилог о жертвенной любви

«Наконец, наконец-то, я нашла своё сокровище, свою любимую дочку!» — вспыхнула восхитительно радостная мысль в разуме теперь уже бескрылой единорожки. Ведь её светоносные крылья стали светом мира, где продали свои светила и жестокой страдали без них. Добрая единорожка, так преданно ищущая свою дочь, не выдержала страданий даже столь непохожих на её дитя детей.

Но, что это?! Её любимая дочка стиснута меж двумя хищными тварями, которые даже во сне не отпускают её от себя, зажав меж такими большими по сравнению с маленькой единорожкой крыльями. По крайней мере таким зрелище, мирной спящей на крыле Мяурьи и укрытой крылом Гильдии в холодную ночь Розочки, представил «голос».

Да, сначала это было лишь тишайшим почти неразличимым даже во снах «голосом», но по мере того, как Эльвира растрачивала свет любви родного мира, «голос» становился сильнее, делался «Голосом» с большой буквы. Причём он казалось бы вовсе не мешал матери искать дочь. Напротив голос советовал, умолял, убеждал не сходить с пути, оставлять без внимания обращённые к ней мольбы, проходить мимо, вперёд, только вперёд!

Однако Эльвира не поддавалась, ведь её любовь к Первоисточнику Любви была наверное даже сильнее, чем к родной дочери. Неверное, вот на этом наверное «Голос» и играл, становясь больше, чем голосом. Теперь он мог насылать и насылал видения, точнее лживые, злокозненные иллюзии.   

Сердце матери не выдержало вида дочери якобы пленённой хищницами. Болезненно острый луч убийственно искажённого света полетел с рога, впервые применившей боевое заклинание в ту, что сильнее и попал прямо в сердце, а затем... Дочь прикрыло своим телом вторую и неопытная в атакующей магии мать поразила своё дитя.

Кровь подруги, любимой как сестра, кровь подопечной, любимой, если и не как дочь, то уж как племянница точно. И их убийца перед неё на расстоянии броска. Бросок, но почему же? Почему острый клюв медлит над глазом убийцы?!

Глаз такой большой, можно сразу достать до мозга, отдавшего преступные приказы. В глазах убийцы такая невыразимая боль, такой всепоглощающий ужас, что Гильдия осознала. Боль убийцы больше её собственной боли, а потом вглядевшись в лицо убийцы она осознала, что мать убила родное дитя!

Удар когтями по одной щеке, кровь. Удар когтями по другой щеке, кровь. Удар клювом по придорожному камню, вдребезги!

Как ни странно, именно последнее вывело Эльвиру из ступора и с её рога сорвался иной луч... Нет, сам волшебный рог могущественной единорожки стал лучом исцеления, что накоротке сильнее даже смерти. Чудо воскрешения свершилась на глазах столбеневшей грифоницы!

А потом ещё одно. Ведь Розочка опять-таки ценой своего рога воскресила свою пусть не родную, но такую дорогую её доброму сердцу, тётю!

— Ещё одна единорожка и целый табунчик будет, — мрачно пошутила Гильдия, с жалостью глядя на безрогих единорожек. Безрогая единорожка, если и не как человек без рук, то близко, слишком близко...

— Доченька ещё маленькая, она потеряла только свой молочный рог, — постаралась утешить её Эльвира.

— А как же ты? — поинтересовалась Мяурья, но уже через несколько секунд в ярости хлестала себя хвостом. Видя, как Эльвира опустила голову без ответа.

— Когда мой рог отрастёт, а это случится от силы года через три. Я возьму маму в наш родной мир, благо мамочка помнит координаты. Там наверняка придумают как помочь, а пока...

— Мы сохраним! — хором воскликнули хищницы и сохранили теперь уже двух подопечных, а потом расстались на век, но не навеки. Иными они встретятся снова, чтобы вечно в любви и радости помогать сотворцам Творца!