Сибиряк-значит лыжник?

Розовое пятиэтажное здание школы стояло глубоко внутри жилого квартала. Летом оно вместе с выкрашенными в светло-жёлтый цвет пятиэтажными жилыми домами квартала окуналось в зелёные заросли кленовых деревьев, поднимавшихся вверх на высоту третьего этажа зданий. И если смотреть на это кленовое «море» с верхних этажей школы, с обеих её сторон проглядывались своеобразные «островки» с менее высокой растительностью. Там вдоль полутораметровых заборов, сооружённых из металлических ажурных звеньев, росли невысокие (по сравнению с клёнами) развесистые ивы, отделяя своими зарослями участки детских яслей-садиков с расположенными по их центру небольшими двухэтажными зданиями и просторными беседками вдоль их ограды.

Весной и летом беседки густо заплетались гирляндами ветвей вьюна и дикого винограда. Осенью, конечно, гирлянды увядали, но зимой на них, застывших на морозе, скапливалось много снега, и они вновь, как и в остальные времена года, надёжно закрывали от внешних взоров всё, что скрывалось внутри беседок. Так что беседки в любое время года оставались заманчивым уютным пристанищем для желающих уединиться.

Школьники из старших классов давно облюбовали себе эти беседки, нередко заполняя их своими компаниями. Случалось это в то время, когда детсадовская детвора находилась внутри зданий своих яслей-садиков, и беседки тогда естественно были пусты: будь то обеденное время малышей-детсадовцев, плавно переходящее в их дневной сон, приходившееся как раз на время перемены перед началом шестого школьного урока; будь то вечернее время, когда учёба в школе заканчивалась, а ребятишек из садиков уже успевали забрать домой их родители.

Стайки школьников ютились в этих беседках, что называется «и зимой, и летом», шумно общаясь, оглашая порой окрестности садиков и школы громким смехом. Чаще всего школьники заполняли беседки в конце занятий, особенно тогда, когда заканчивались уроки физкультуры. Весной и осенью эти уроки проходили на пришкольной спортивной площадке, чьи границы были совсем рядом с территориями садиков. А зимой ученики после лыжных занятий сдавали лыжи на склад школьного спортивного инвентаря, что находился в цокольном этаже школы. А это как раз совсем рядом с территорией одного из садиков. Как же тут не собраться в ближайшей беседке всем вместе и не «поболтать» весело?

А вот сами лыжные занятия зимой проходили в лесу, который располагался в пятнадцати минутах ходьбы от школы. Это был смешанный лес с развесистыми берёзами и стройными красавицами соснами. Лес, в глубине которого расположился целый комплекс зданий медицинских учреждений – роддом, детская и взрослая поликлиники, множество отдельно стоявших корпусов больницы. Все эти здания входили в состав так называемой медсанчасти, которая имела определённый двузначный порядковый номер в своей короткой аббревиатуре МСЧ. Только вот по каким соображениям этот номер был ей присвоен, для большинства населения жилого микрорайона всегда оставалось загадкой. Впрочем это почти ни у кого не вызывало вопросов, тем более и заводы, чьи территории близко прилегали к жилому микрорайону, и на которых в большинстве своем трудилось почти всё его взрослое население, именовались «почтовыми ящиками» с тоже непонятными двузначными номерами в своей аббревиатуре П/Я. Эти предприятия производили так называемую «закрытую» продукцию, а потому и были таким образом «зашифрованы». А лес, в котором проводились лыжные забеги школьников, как раз и отделял жилой микрорайон от «зашифрованной» промышленно-заводской зоны.

Своеобразной границей леса, отделявшей его от жилого микрорайона, являлась никогда не замерзающая речка. Так сложилось, что излишки горячей воды, отработанные на ТЭЦ, снабжавшей все заводы и весь микрорайон электричеством и горячей водой, где-то в её верховьях сливались в эту речку. А потому даже в самые сильные сибирские морозы она продолжала катить в своём узком извилистом русле свободные ото льда тёплые воды, излучая вокруг себя клубы пара, который тут же кристаллизовался на ветвях кустарников, обильно покрывавших берега речки, в виде замысловатых ледяных фигур или «бород».

Перейдя по деревянному настилу довольно широкого и крепкого металлического пешеходного мостика на противоположный берег речки, школьники уже там, в лесу, вставали на лыжи и под предводительством своих учителей физкультуры «гуськом» направлялись по проложенной лыжне километра на два с половиной вглубь леса. Мимо всех зданий медсанчасти вплоть до границы с промышленно-заводской зоной, коей являлась «ветка» железной дороги, идущая вдоль края лесного массива. У основания высокой насыпи этих подъездных железнодорожных путей раскинулось небольшое круглое озеро, скрывавшее зимой своё зеркало-поверхность подо льдом и снегом. Там у озера, пройдя по его берегу, лыжники фактически поворачивали назад, хотя лыжня при этом начинала выписывать между деревьями второй маршрут, равный по длине первому, возвращаясь уже другим путём к тому же самому мостику через речку, откуда лыжники свой лыжный забег начинали.


В этом повествовании пойдет рассказ всего лишь об одном уроке физкультуры в один из мартовских дней, когда школьники из 10-го «А» класса на двух заключительных уроках направились в лес на урок, чтобы провести полтора часа на свежем лесном воздухе, на лыжне. За день до этого ожидаемая всеми весна вдруг отметилась тёплым и солнечным днём. Яркие лучи солнца за день так прогрели воздух, что ослепительно белая пушистая поверхность снежного покрова быстро осела, покрывшись серой подтаявшей мокро-ледяной корочкой. Все думали, что вот и наступила ранняя сибирская весна, ожидали дружной капели, ручьёв и слякоти. Но на следующий день зима забрала свои морозные права обратно. Хотя день, о котором идёт повествование, по сибирским меркам был не очень морозным – температура была не ниже минус 10-ти градусов. Было пасмурно, с неба срывались редкие, но крупные хлопья ослепительно белого снега, с каждой минутой всё больше и больше скрывая появившуюся вчера серо-ледяную корочку.

Группа из чуть более 20-ти парней и девушек, возглавляемая физруком «Виталь-Степанычем», перейдя по мосту на другой берег «тёплой» речки, встала на лыжи и покатила привычным маршрутом мимо больничных строений в сторону круглого озера.
Свежевыпавший снег довольно сильно прикрыл проложенную зимой лыжню, а потому учитель решил поставить на лыжню вслед за собой парней, причём первыми тех, чей рост и вес были наибольшими, чтобы укатать лыжню для следовавших позади девушек.
– Девчата, не унывать! Наши мужички протопчут для вас свежий снег, поправят лыжню, и будет вам прекрасное скольжение, – так прокомментировал своё решение о расстановке людей на лыжне «Виталь-Степаныч».

Первым за собой физрук поставил Александра Михеева – габаритного высокого парня спортивного телосложения. Саша, которого в классе большинство называли по его фамилии прозвищем «Михей», и вправду был спортивным парнем. Он, начиная с 4-го класса, посещал хоккейную спортивную школу, созданную при команде мастеров хоккея города, выступавшей в высшей хоккейной лиге страны. Вот уже седьмой год Александр занимался в хоккейной школе, и, будучи вратарём, защищал ворота юношеской команды. Александр оказался на лыжне сразу за учителем физкультуры ещё и потому, что был с ним в дружеских отношениях, и тому была прямая причина. Дело в том, что и сын физрука, Игорь, тоже был учеником хоккейной школы, и они, вместе с Александром, защищали цвета одной и той же юношеской команды. Только в отличие от Михеева, Игорь играл в команде на позиции нападающего. Отец Игоря не пропускал ни одного матча команды сына, которые та проводила в выходные дни, участвуя в соревнованиях на первенство города. Он был заядлым фотолюбителем, улавливая через объектив своего фотоаппарата интересные эпизоды матчей, и, в первую очередь, эпизоды с участием сына. Часто посещал он и вечерние тренировки ребят, наблюдая за работой тренеров команды и за совершенствованием игрового мастерства игроков. Поэтому, видя, какие физические нагрузки получают в хоккейной команде его сын с Александром, физрук не нагружал Михеева на уроках физкультуры дополнительными нагрузками, предоставляя тому право, самому выбирать, какие задания выполнять на уроке, а какие нет.

К примеру, физрук очень любил спортивную гимнастику, а вот Саше, с его ростом под два метра и соответствующим этому росту солидным весом, крутиться на турнике или брусьях было весьма затруднительно и, в общем-то, не доставляло большого удовольствия. Александр очень любил баскетбол, хорошо в него играл, и «Виталь-Степаныч» зная это, сам был инициатором включения Саши в сборную команду школы, тем самым привлекая Михеева на межшкольные соревнования по баскетболу. Так что когда на уроке физкультуры в 10-ом «А» классе по графику была гимнастика, Александр в это время чаще всего тренировался с баскетбольным мячом. Другие ученики класса и не думали возмущаться привилегированным положением Михеева на уроках физкультуры – все знали о том, что Саша, мало того, что в свободное от учёбы время серьёзно занимается хоккеем, он ещё успевает и за школьную сборную играть в баскетбол, чего не очень-то желали и могли делать другие ученики класса. На успеваемости Александра эти занятия спортом, конечно же, сказывались – он не был ни хорошистом, ни уж тем более отличником, но и не скатывался до двоек.

Вернёмся всё же на лыжню. До озера наш «гусиный» строй лыжников добрался почти без приключений, если не считать нескольких остановок, вызванных падениями на лыжне некоторых из девушек. Падения сопровождались громким хохотом сверстниц, следовавших за упавшей. Эти звуки заставляли физрука и парней оглядываться, останавливаться и, в ожидании восстановления нормального хода группы по лыжне, что называется «переводить дух».

Дойдя до озера и выйдя на его свободные от растительности берега, группа обнаружила, что старая лыжня здесь полностью «потерялась», скрывшись под свежевыпавшим снегом. «Виталь-Степаныч» наугад стал по снежной «целине» протаптывать лыжню новую, но через несколько минут все вдруг услышали треск ломающегося под его лыжами льда.

– Берегись! Назад! – громко закричал физрук ученикам, быстро направив свои лыжи влево, к лесу. Все остановились и стали пятиться назад по только что протоптанной новой лыжне. Лишь Александр не смог этого сделать. Треснувший под физруком лёд оказался уже под его лыжами, – Саша шёл на близком расстоянии от физрука, а потому успел выкатиться на треснувший под тем лёд.

Теперь лёд затрещал уже под Александром и стал ломаться. Саша почувствовал, что в его лыжные ботинки стала быстро просачиваться холодная вода. Тут же его ноги по колено провалились в тёмную воду, утопив в ней и задние концы лыж. Александр через подошвы ботинок ощутил, что лыжи своей средней и задней частью уже коснулись дна озера. Носки же лыж всё ещё оставались на поверхности, на только что протоптанной физруком свежей лыжне. Саша понял, что лыжи сильно изогнулись и сейчас под его тяжестью либо полностью провалятся в воду, проломив своими передними концами под собою лёд, либо сломаются, в том случае, если этот лёд устоит, выдержав тяжесть тела Саши.

Но Александр не растерялся. Он сумел быстро изловчиться, воткнуть в снег обе лыжные палки как можно ближе к передним носкам лыж, для того, чтобы попытаться с помощью силы своих рук, переложив тяжесть всего тела на палки, на передних концах лыж «выехать» из образовавшейся проруби на свежую «физруковскую» лыжню. Лёд впереди, как ни странно, выдержал, и Саше действительно удалось выполнить скользящее движение его лыж из проруби на лыжню. Выехав из проруби, Александр по свежему лыжному следу, оставленному лыжами физрука, добрался до кромки леса, где с широко открытыми взволнованными глазами стоял и сам физрук, наблюдая за тем, как Александр выбирается из ледяной проруби.

Выбравшись из проруби на «прочный берег», Александр вдруг понял, что даже не успел испугаться и сделал всё на каком-то «автопилоте». Только теперь он почувствовал, что сильно перенапряг мышцы рук, что ногам стало противно мокро в лыжных ботинках, что его мокрые брюки выше щиколоток и до колена постепенно превращаются в какую-то ледяную броню. А, отстегнув от ботинок лыжи и осмотрев их, он увидел на обеих рабочих поверхностях лыж неровные ледяные «наросты», которые пальцами оторвать от лыж, увы, не удавалось. Не помогли и всевозможные деревянные сучья, которыми Саша попытался очистить лыжи от намертво прилипшего к ним льда. К огромному Сашиному сожалению протоптанных тропинок в лесу не было, идти по лыжне без лыж было практически невозможно – подошвы ботинок глубоко проваливались, на лыжах же совсем не удавалось скользить – лёд на рабочей поверхности лыж стал своеобразным подобием наждака.

Никто из участников группы, кроме Александра, в том инциденте на озере, что называется, не пострадал. Вновь выстроил «гуськом» на лыжне всю группу учеников «Виталь-Степаныч» и повёл её назад в сторону «тёплой» речки. А вот Александру, вставшему на лыжню последним, физруку пришлось давать строгое напутствие – ни в коем случае не останавливаться, а идти и идти вперёд, так как мокрые ноги Саши должны быть хорошо разогреты ходьбой. Ведь медленно идущему и постепенно отстающему от группы Михееву предстояло не ехать по лыжне, а идти «пешком» в одиночестве почти два с половиной километра на лыжах-«наждаках».


Вернувшись в школу и сдав лыжи на склад, несколько ребят и девчат, как всегда после «физры», отправились «беседовать» в ближайшую беседку детского садика. Спустя некоторое время они увидели медленно идущего в сторону школы и державшего в каждой руке по лыже уставшего Александра. И когда тот уже подходил к дверям школьного склада, Валерий Мальцев выбрался из беседки наружу и, подойдя к ограде детского сада, громко воскликнул:

– Ребят, смотрите! А вот и наш марафонец-скороход! Михей! Тебя можно поздравить с победой на марафонской дистанции? – продолжал он «язвить». – Гхы, – и зашёлся смехом.

– Ха-ха-ха, – дружно подхватили его смех остальные парни и девчата, выглядывая из беседки.

Александр оглянулся в их сторону, и, чтобы хоть как-то поумерить их смешливое настроение, попытался тоже «съязвить» над ними:

– Вам бы только ржать, кони вы гортоповские! – огрызнулся в ответ Александр. – Я там за вами заколебался лыжню утаптывать и восстанавливать её после вашего кривоногого забега – такое впечатление, будто табун лошадей по лыжне проскакал. Вот только навоза что-то на снегу не приметил. Вы что, не кормлены что ль сегодня, а? Гхы-гхы, – передразнил Мальцева Михеев, и, состроив всем выглядывавшим из беседки «кривую рожу», стал спускаться по лестнице внутрь склада.

– Ха-ха-ха, – услышал он за своей спиной из беседки взрыв дружного смеха одноклассников.


– Знаете что, уважаемый товарищ преподаватель физической культуры, больше я на ваши лыжи никогда в жизни не встану! – с издёвкой, делая ударение на словах «ваши лыжи», начал на складе беседу с физруком Александр. А через пару секунд паузы с ехидцей и саркастической улыбкой добавил:

– Тем более вставать на лыжню вслед за таким лидером...

«Виталь-Степаныч» поглядел в лицо Александра и, ответив на его ехидную улыбку весёлым смехом, хлопнул Михеева по плечу и сказал:

– Встанешь или не встанешь – время покажет. А пока вон там, в тумбочке, стоит пузырёк со спиртом, возьми-ка его, сними мокрые носки и брюки, натри спиртом ноги –  ступни и голени, да и колени не помешает. Потом шерстяные носки, вон те, которые на батарее, натяни вместо своих, мокрых. А то не хватало ещё тебе простыть и заболеть. Родители твои тогда меня живьём съедят.


Всё, лыжный инцидент был окончательно исчерпан. И что ещё можно добавить про тот мартовский день? Да, в общем-то, ничего. После того «купания» в озере Александр Михеев, слава богу, не простыл и не заболел. Но про то, чтобы хотя бы ещё раз посетить лыжный урок в школе даже и слушать не хотел, пока он был учеником этой самой школы. Будь то предложения от ребят-одноклассников или даже настойчивые требования его преподавателей физкультуры. А после школы забыл он про лыжи навсегда, поскольку уже больше никогда и ни разу не захотел на них вставать. Так и не встаёт до сих пор. Про такое говорят: «Как отрезало».


Многие не раз слышали: «Сибиряк – значит лыжник!» Но это уже не про Александра...



март 2019 г.