Холодная река

С 29 апреля по 3 мая 2003 сплавлялся по реке Песчаной на чекстере.
Об этом написал небольшой "эпос".
29 апреля к вечеру подъехали к Куягану на ГАЗ-66. В дороге до Алтайского, на равнине, штормовой ветер со снегом раскачивал «Шишугу», груженную четырьмя двойками, одним чекстером и двенадцатью человеческими существами.
В сельском магазине, что находился по соседству с памятником мумии они
купили еще шесть бутылок и, чтобы не разбить стеклянную плоть в нелегком
пути, перелили их внутренний мир в две вечные полуторалитровые истины.
Первая ночевка на стоянке под Куяганом сопровождалась циклическим дробным
звучанием, производимым движением нижней челюсти по верхней.
На утро, 30 апреля, приветствие: "Доброе утро!" звучало как издевательство.
Промокшие с вечера кеды теперь, скукожившись, заиндевели.
Некий потусторонний гуманоид послал нашему ГлавВоднику голосовую вибрацию:
"Витя! Васин! У тебя в лагере никто за ночь не окочурился?"
"А что?"
"Да, может гидрокостюмчик освободился..."
Худо-бедно к 10 часам водяной народ закопошился, зашнугал тудым-сюдым, и
первые прокатимцы, накачав-таки баллоны спертым воздухом, оттолкнулись от
берега начал и, усевшись на спину речной змее, унеслись навстречу своей
судьбе.
Во время послеобеденного отдыха особь женского духа случайно наступила на
червя, вылезшего из матери сырой земли погреться возле священного огня, и
воскликнула:
"Ой! Смотрите! Червяк ! Полураздавленный, а живой. Шевелится!"
Лучше бы не слышали ее женские уши, что простонал про нее бедный червяк.
Cкиталец, отрешенно сушивший носки в кедах, промолвил:
"Интересно, а как воспринимает этот мир червяк?
Хотя человек тоже в каком-то смысле Червь.
Разводится в немеренных количествах, но на рыбалку попадают только избранные..."

За порогом Косым весь шалман зачалился - начинался первый этап соревнований - Большая Гонка.
Cолнце наяривало уже до такого беспредела, что из-под каски не по-детски шарашил пот.
Леха Соколов жевал ложку в компании новобранцев, когда, я, улыбаясь
Джокондой, типа проходил мимо:
"Узнаешь?"
"А как же. Как не узнать-то. Ну, рассказывай.
Ты со спасателями? А у нас новый Крокодил..."
"Круто"
Вот так встретишь человека, с которым в августе 2001 сделал в Пнях из
квадратной рамы шестиметрового катамарана «Крокодил» ромб, и не знаешь, о чем с ним говорить.
Вика (жена его) стала капитаном женской команды рафтеров «Касатки»в составе шести топ-моделей.
На пороге Абрамыч их рафт вынесло на плиту и четырех, вместе с Викой,
вынесло за борт. C берега были брошены морковки, вдогонку бросилась двойка.
Метров через 150, на повороте, их начали потихоньку вылавливать.
Кто знает, быть может, эти врата - были единственным проходом оттуда.
И главное не оглядываться, и не радоваться пройденной опасности.
Кто скажет, что там впереди, за поворотом?
Путь порой так узок и зыбок, что проскочить его можно только в одиночку.
Те, кого уже захватили цепкие когти привязанностей, остались в Долине
Накоплений перед каскадом выработанных водопадов, ибо им уже есть что терять.
Отброшенное сознание Я, перетекающее в МЫ, - это и приобретение, и потеря в единой
ипостаси.
И на третий день был дождь три раза:
то в утро раннее,
то после полудня,
после зноя жаркого,
и, наконец, в прохладу вечернюю
грянул с неба град,
и заволокло небо тучами
низкими, серыми, мрачными,
и увидел он последнюю мечту свою,
и оборвалась струна в сердце его.
и озлобился на них он,
хоть мог - иметь ее не стал,
и сидел он, думою удрученный,
и спихивал несчастья свои на погоду.
и понял он заблуждения свои,
что не суди другого по себе.
и вот как закончилось...