Стефан-Степан-Стёпка

Идея к сценарию (наброски)

Вот я написала тебе по поводу шаромыжника Васи-Феди-Пети, и у меня начала работать фантазия о том, что, действительно, можно придумать комедию о вот таком невзрачном современном деревенском … романтике.
Вот живёт в деревне такой забулдон Стэфан, а проще говоря, Степан. Никто не знает, был ли он женат или нет, сколько ему лет, и вообще, чем и как он живёт? Родители его давно умерли, а дом остался. Вот он и живёт в этом доме. Как? Обыкновенно. Чем? А чем Бог пошлёт в виде подачек от соседок немолодых, да одиноких. Он по хозяйству поможет старушкам, а они его вкусным накормят, сто грамм налеют, одежонку какую справют, обувку. Вот и живёт так шаромыжник Стэфан, а проще говоря, Стёпка, по типу – первый парень на деревне, а в деревне шесть старух ;)
Но есть у Степана одна великая тайна.  Волшебные сны, которые ему почти каждый раз снятся, когда он засыпает, где попало и как попало. И снится ему, что он, к примеру …
Ну, вот, хотя бы так. Попросила его бабка Капа, Капиталина Сергеевна, поправить заборчик, который ветер, негодник, повалил. Пришёл Стэфан к ней, всё сделал, даже укрепил штакетник к столбикам намертво. А тут пацаны на велике едут, и давай его дразнить (нужно придумать). Степан рванулся за малыми, схватился за забор, чтобы перепрыгнуть его, и … тут, ветхий заборишко затрещал, зашатался и рухнул весь, на всю свою длину, накрыв собой Стэфана. Получается, починил он один пролётик, а сложил весь забор. Выскочила на крыльцо бабка и запричитала.
- Да, что ж ты, окаянный, делаешь-то? – ну, и т.д.
Конечно, Стэфан поправил весь забор, замочил это дело, лёг спать, и видит чудесный сон.
ОН! Такой навороченный дальнобойщик, въезжает в деревню на иномарке-грузовике. Подкатывает к дому бабки Капы, с шиком тормозит, подтянув за собой целый шлейф пыли, останавливается с внушительным звуком – пшиф - и глушит мотор. Потом медленно и небрежно выбирается из машины, при этом с понтом  оставляя дверку кабины распахнутой, и вальяжно, поглядывая на колёса и легонько полу присев заглядывая под брюхо фуры, идёт к задним дверкам фургона. А потом начинает вытаскивать из фуры новенький, резной, необыкновенно красивый заборчик для старушки. И так это важно приставляет его к деревцу возле калиточки. А деревня вся сбежалась, как на пожар. Бабки ахают и в тайне завидуют Капиталине Сергеевне. И диву дивятся, что этот важный, навороченный и при деньгах дальнобойщик – их Стёпка-шаромыжник.

Следующий сон уже другой и т.д., но тема одна – он становится богатым и одаривает своих односельчан-соседок благодеяниями. Потому, что он от души жалеет этих немолодых, но трудолюбивых женщин, которые на свою пенсию не всегда хлеб могут купить, а не то, чтоб ещё и забор поменять.

И ещё. Нужно одарить Степана каким-то уникальным талантом. К примеру, он по звуку работающего двигателя умеет определять, хорош мотор или у него есть тщательно скрываемые изъяны? И вот об этом его уникальном таланте вспомнил армейский дружок. Тут я боюсь показаться чайником в этой теме, но будто бы дружок этот решил купить машину, но сам по себе он человек недоверчивый, и к нему пришла мысля использовать талант Степана для того, чтобы не лохонуться при покупке совсем не дешёвого авто. Дальше тему можно развивать, но мне это не по зубам, ибо я полный ноль в ней. Однако, моего сына Серёжу 15 лет назад вот таким образом развели и конкретно. Продали за баксы машину «вольво», эдакую смазливо-красивую, дутую, цвета перламутрового кофе с молоком. Пацан, а ему было 19 лет, проехал на неё 143 км (я даже запомнила эту цифру) и заглох намертво. Оказалось, что машина была «утопленница». Ну, не тебе объяснять, что это означает. Как раз, накануне в Минске было наводнение, и тогда многие машинки «поплыли», попортив карбюраторы. Умельцы немного его подделали и спихнули машинку моему пацанёнку. Так что, вот так, была такая у нас подстава :(  Купил сын, деньги отдал. Из Минска приехал и заглох. А потом она три года стояла под забором. Продали, конечно, но в 6 раз дешевле. Но это так, лирическое отступление.

Так вот, я тут и эротическую сценку придумала для незадачливого Стэфана, но не всё сразу ;)


Идея (продолжение).

Помнишь, я тебе писала идейку о шаромыжнике Стэфане-Степане-Стёпке? О деревенском романтике. Я, знаешь, чё тут подумала? А ведь, действительно, можно придумать комедию. Ну их на фик, все эти любови и заморочки на их счёт. Давай придумывать  вот что, если тебя это, конечно, цепляет?

Я писала о том, что у Стэфана есть уникальная способность по звуку мотора выявлять дефекты в ём. И благодаря этому, он уже несколько машин забраковал, выручив этим покупателей. Но он этим основательно напряг продавцов авто. И вот эти самые продавцы решили выловить Стёпку, чтобы устранить его, но, больше для того, чтобы использовать в своих целях. А тут об этих коварных планах «мафии» прознал армейский дружок Степана. Тот самый, который и заварил кашу с прослушкой моторов у авто при их покупке. А теперь изюминка моей задумки.

«Мафия» отправляет в деревню своих людей, которые должны выловить Стэфана, а в пику им, всё туда же, направляются ребята из охранного ведомства, чтобы не дать «мафии» сотворить своё мафиозное дело.  Вот тут-то и должен завязаться клубок комических ситуаций. Степан совершенно не догадывается о том, что по его душу идёт охота. А тем более, у него даже подозрений не возникает, что за его спиной развернулась самая настоящая войнушка (только без стрельбы) за его этот небывалый дар относительно прослушивания моторов на предмет дефекта в них.

По моей задумке, эти два полярных отряда бойцов не столько охотятся за Стэфаном, сколько всё время сталкиваются между собой, да ещё и при комических ситуациях. И вся эта толкотня происходить вокруг человека, который об этом даже и не догадывается. И вот именно этот нюанс – они волтузятся, а он даже не догадывается о том, что они вокруг него волтузятся – можно было бы очень смешно обыграть. Но тут нужны трюки комичные. Именно трюки по типу того, к примеру, вот на него сзади пытаются напасть, а он вдруг проваливается у них на глазах  сквозь землю. А всё очень просто. На берегу реки остался заросший кустарником и травой лоток, ведущий прямиком к воде. По такому лотку когда-то спускали на воду брёвна, чтобы потом их сплавлять по реке вниз по течению. Я такой лоток когда-то видела у нас возле леспромхоза. Уууу, ты не представляешь, какой грохот стоял, когда по этому лотку в Березину скатывались огромные поленья. А рядышком с лотком была сооружена деревянная лестница, по которой могли рабочие спускаться к речке, чтобы разобрать затор из брёвен и скрепить их между собой для дальнейшего сплава. Оооо, я ещё застала это видовище в 1980 году. И жутко, и захватывающе.
Так вот, о Стэфане. Он, без всякой задней мысли, юркнул именно на эту лесенку и пропал, как сквозь землю провалился. А «мафиози» закрутились, как вьюны, не понимая, что произошло? А потом один из них, по незнанию, ступил на край того самого деревянного лотка и его потянуло вниз. Он, от неожиданности, стал цепляться за другого, тот за третьего и т.д. И вся незадачливая компания, один за одним, с криками и воплями начали по этому лотку сыпаться в воду.  А Стэфан спустился к реке и видит барахтающихся в воде мужчин.
- Ребят, вы чего? – спросил он у них.
- Иди, иди своей дорогой, - зло сказал ему старшой, махнув рукой, мол, ладно, живи, мы тебя потом возьмём.
- Чё, мужики, перебухали? Бывает. Помочь, что ли?
- Иди, тебе говорят, - рявкнул старшой, выбираясь на берег весь в тине, в осоке, а на голове у него, как девичий бантик, красуется белая или жёлтая кувшинка.
Стэфан развернулся и, посвистывая, пошёл вдоль берега своим путём. И тут на высокой части берега появляются бойцы охраны и видят мокрого и грязного противника. И начинают хохотать над ним, показывая пальцем. И один из охраны, по незнанию, тоже ступает на край лотка и трюк повторяется, но уже с «красными», а не с «белыми».  И теперь уже мокрые «мафиози» хохочут над своим противником. А потом рядышком сидят у костров, сушатся и конкретно разговаривают по типу, ребят, ехали бы вы отсель, а? Так ить и вам тута тоже не место. Ну, тут тоже можно что-то смешное придумать, типа того, что на берег всё по той же лесенки спустились деревенские молодки и, прям, просияли, увидев нагих, да ещё накачанных молодцов. Здеся ужо лямуррр-лямуррр можно обыграть, но тоже в комичной форме.

Ну, и так далее в том же духе. Надо думать. Но, если честно, мне сложно что-то тут придумывать. Это больше для мужской фантазии нежели женской ;)
Продолжение.

«Белые» за что-то разгневались на Стэфана и решили взять его немедленно, не откладывая больше. А Степан на своём старом, ещё советском мотороллере, поехал в поле. И вот, едет он по полевой дороге, и вдруг слышит сзади рёв мотора. Он оборачивается и видит, что прямо на него в клубе пыли на огромной скорости мчится джип. Стефан тоже прибавил газку и, немного проехав, резко свернул влево и покатил по дорожке, которая протянулась вдоль небольшой канавы, разделяющей поле на две части. «Белые» же на знали об этом повороте, а тем более, о канаве, которая встала на их пути. Они со всей дури несутся прямо на канаву и на большой скорости перепрыгивают её. А потом, по инерции ещё немного движутся по полю и останавливаются только тогда, когда врезаются в небольшой стожок и прошивают его насквозь. И вот, мы  наблюдаем с обратной стороны стога капот машины и лобовое стекло, к которому прижались две сплющенные мордашки. Потом они отлипают от стекла, встряхиваются и начинают оглядываться по сторонам, чтобы понять – что это было? И ту взгляд одного из них скользит вниз, в основание стога, и его глазам представляется такая картина.
В сене лежит перепуганная обнажённая молодица и трясущимися руками пытается натянуть на себя лежащую рядом одежду. А над ней на коленках возвышается оголённый до пояса мужик и медленно натягивает на себя штаны, которые больше прикрывают перед, при этом, зад остаётся ещё оголённым. На лице у мужика отчётливо отражается тяжёлое чувство удивления, неудовлетворения и ярости в одном флаконе.
- Мужики, вы чё? – стиснув зубы, проговаривает он.
- А чё, помешали? – лыбится водила и начинает ехидненько скалиться, посмеиваясь. – Ладно, мужик, мы никому ничего не скажем.
- Чё ты не скажешь? – уже надев штаны, поднимается мужик во весь свой рост. А потом говорит, обращаясь к женщине. – Пошли, мать, отсюда
- Так я … одеться бы … - лепечет она испуганно, и добавляет плаксиво. – Говорила же, дома всё будет, давай до дому дойдём. Нет же, молодость ему вспомнить захотелось … стыд-то какой ..
- А какой стыд? Никакого стыда тут нету. Моя жена, где хочу, там и люблю её. А, ну-ка, пшли вон отсюда! Дайте моей бабе одеться, - уже грозно сказал мужик незадачливым «мафиози».
- Аха, конечно, заливай. Со своими бабами по стогам не трахаются … хи-хи-хи …
- Чивоооо?! – взревел мужик и вроде кинулся к машине, из которой начали вылезать здоровые дядьки. И мужик смекнул, что не одолеть ему их. – Ну, ладно, мать вашу! Счас я вас медком попотчую!
И он, не долго думая, достал из сена небольшую корзинку с крышкой и резким движением открыл её, а сам бросился догонять свою жену, которая уже давно, опомнившись, дала дёру от того злосчастного стога. А в это время из корзины начали стрелой вылетать пчёлы, которые тут же атаковали несчастных «мафиози».
Дальше – картина маслом ;)
(продолжение следует)

В деревнях, особенно давно застроенных, все дома, в принципе, похожи друг на дружку и внешне и внутренне. И вот однажды ночью Стэфан брёл к себе домой в сильнейшем подпитии, и … промахнулся. Вошёл во двор не к себе, а к бабе Клаве. Поднялся на крыльцо, которое тоже было копией его крыльца. А чего удивляться, сам же и делал когда-то. Делал так, как знал и умел. Стёпка потянул на себя дверь от дома, точно зная, что она будет не закрыта, ибо он её никогда не замыкал. А зачем? Брать-то у него нечего, да и некому в их деревне лазать по домам. Так вот, дёрнул он дверь, а нифига, дверь не открылась. Он удивлённо скривился и дёрнул сильнее. Что-то внутри звякнуло, и дверь открылась. Стёпка вошёл в сени, нащупал ведро с водой, напился прямо из него, и, не включая свет, побрёл в спальню. Когда он вошёл в комнату, ему вдруг показалось, что кто-то лежит на его кровати. Он увидел раскинутые по подушке длинные волосы и испуганные огромные глаза, которые смотрели на него из-под натянутого почти до самого лба, одеяла.
- А, это ты, Маринка? Ты чего это дверь на крючок закрыла? От меня прячешься? А чё так?
Игриво спросил он, и начал раздеваться. Женщина под одеялом ойкнула и попыталась что-то сказать, но от испуга она не могла вымолвить ни слова, только умоляюще смотрела на Стэфана. А Стёпка скоренько разделся, резким и сильным рывком сдёрнул с женщины одеяло, за которое она пыталась цепляться, так и не в силах произнести хоть слова. А Стёпка с жадностью навалился на горячее от сна тело женщины и начал подминать его под себя. И только тогда она смогла невнятно проговорить.
- Степан, опомнись … Степан, опомнись …
Но какое там. Возбуждённого молодого мужчину, да ещё пьянОго, разве можно остановить какими-то мольбами? Он приник к губам женщины, как к живительному источнику, и вдруг почувствовал, что поцелуй какой-то не такой, как всегда. Но он не стал задумываться почему, и только ещё пуще распалился от некой новизны. А женщина перестала сопротивляться и покорно обмякла. И тогда он заёрзал, задвигался, зашевелился, пытаясь добраться до самого того, что, в принципе, ему и надобно было для своего удовлетворения. Но когда он привычно начал входить женщину, думая, что это проверенна временем и неоднократной близостью Маринка, его неожиданно обожгло каким-то непонятным ощущением. Ему трудно, неимоверно трудно было проникнуть в неё, ибо она сильно и туго обжимала его своим горячим нутром … непослушным и неподатливым нутром. Но от этого сладкого упорства её тканей ему вдруг ударило в голову небывалое ранее ощущение наслаждения. Тут женщина протяжно, с болью в голосе, застонала и обняла его руками, поглаживая ему спину чуть ниже затылка и между лопаток. И от этого прикосновения у него закружилась голова. Он даже немного протрезвел, не будучи готов к таким неожиданным и новым ощущениям. Он попытался слегка отстраниться, чтобы взглянуть с недоумением на якобы Маринку, но в темноте ему ничего не было видно. Но сделав это непреднамеренное движение, он прорвался через тугую защиту женского нутра, и тут же провалился в горячий фейерверк эмоций. Такого у него ещё не было. Он работал-работал, и никак не мог наработаться, всё больше и больше подсознательно удивляясь тому новому, что он чувствовал … Когда он достиг пик блаженства и с содроганием впитал в себя весь шквал экстаза, он рухнул на живот рядом с женщиной и, немного отдышавшись, хрипло спросил.
- Что-то ты сегодня какая-то не такая, Маринка? - и добавил, проваливаясь в сон. – Больно сладкая ты сегодня, прям, удивила ме … - и блаженно засопел.
Клавдия лежала под рукой Степана и плакала. И не понять было, толи она плакала от обиды, что её, фактически, ссильничали? Толи от счастья, о котором она за долгие десять лет одиночества уже давно забыла и не чаяла уже его обрести. Толи стыдясь того, что сейчас возле неё лежал Стёпка, деревенский шаромыжник Стэфан-Стёпка-Степан, который, если бы не был в дымину пьян, вряд ли был бы сейчас в её постели. Потом она повернула к нему заплаканное лицо и вдруг увидела на его физиономии детскую улыбку. И её душа умилилась, увидев Степана совершенно с другой, неожиданной для неё стороны. А улыбка эта была от того, что Степану снился очередной волшебный сон (надо думать какой).
А утром …
Когда Степан продрал глаза и огляделся по сторонам, он вдруг увидел женские ноги, которые были расположены недалеко от него и свисали со стула. «Маринка!» - мелькнуло в его сознании, и он хрипло протянул
- Пить …
И тут же увидел у себя под носом огромную кружку с жидкостью. Он взял её в руки и стал жадно пить, постепенно осознавая, что это не вода, а клюквенный морс. «Откуда?» - мысленно опять удивился он.
- Маринка, - спросил он, оторвавшись от напитка. – Откуда это?
- Я не Маринка, - услышал он в ответ тихий, совсем другой, не Маринкин, голос, но тоже знакомый.
Стэфан поднял вверх глаза и увидел бабу Клаву. Она чинно сидела на стульчике рядом с кроватью и смотрела на него необычным взглядом. И вообще, она как-то странно преобразилась и помолодела. Даже похорошела, невольно отметил Стёпка. На ней было нарядное платье, которое ей очень шло, хоть и было старомодным. На голове была сделана чудаковатая причёска из - а-ля семидесятые годы прошлого столетья. Клавдия тепло и по-доброму улыбалась, глядя на него искрящимся, неким особенным, взглядом.
- О! Баб Клав! – протянул он. - А ты что тут делаешь? Давно пришла? Где Маринка?
- Так ведь я здесь живу, Стёпушка.
- Как живёшь? Разве я не дома? – ещё больше удивился он и обвёл вокруг себя глазами.
И увидел, что, действительно, обстановка не его - всё блестит чистотой и уютом, а на коленках у Клавдии лежит его выстиранная и выглаженная одежда. И ужас стал закрадываться в его душу.
- Так это я вчера спьяну забрёл к тебе?
- Ну, да. Да не волнуйся ты так, всё нормально, я не в обиде. Ты завтракать будешь, Стёпушка? У меня уже всё готово.
А Степан продолжал медленно осмысливать всё происходящее. А потом резко поднял одеяло и, заглянув под него, увидел, что он совершенно нагой. И тут он всё понял. Он оторопело взглянул на бабу Клаву и промямлил.
- Так это … ночью … - и выдохнул, - с тобой?..
Клавдия вспыхнула, как девчонка, опустила глаза и коротко кивнула.
- Ууууй … - зажмурил глаза Стэфан и, уронив на пол кружку с недопитым морсом, схватился за голову.
- Да всё нормально, Стёпушка … - тихонько пролепетала Клавдия, но Степан схватил с её колен свою одежду и голяком ринулся на улицу, прикрываясь только спереди. И, отсвечивая голым задом, полез через заборчик в свой двор.
Нет, он сбежал не от того, что баба Клава была ему противна, а от того, что он сам себе был противен. « До чего ты дожил и допился, а, Степан?» – нескончаемо задавал он себе этот вопрос, сидя в саду у дальней стены под сараем и выкуривая одну сигарету за другой.
- Стыд, какой стыд перед бабой Клавой, - твердил он.
И вдруг весь покрылся горячим потом, вспомнив то новое и небывалое ощущение, которое он испытал этой ночью. Так вот откуда было это чувство новизны? И он едва не задохнулся от нахлынувшего на него пламенного воспоминания. Он едва ли не бегом понёсся к речке и с высоты обрыва плюхнулся в воду, погрузившись в холодную глубину реки, чтобы хоть немного охладить тот пожар, который он чувствовал в душе и теле. «Бляяяя?!!…» - кричал какой-то голос под корочкой, вопрошая неизвестно к кому
(продолжение следует)

Итак, я продолжаю думать о сюжете и развивать его. Мы же, бабы - дуры, особенно, воспитанные в советские времена. Коли мы отдались мужчине, то значит, имеем некие обязательства перед ним, то есть, всё должно быть по-серьёзному. А как иначе? И вот Клавдия начала робко пытаться сблизиться со Степаном. Однажды он пришёл поздно вечером к себе домой после очередной шабашки и, войдя в дом, оторопел. Всё было вычищено, убрано, приведено в порядок, разложено по местам и вымыто, вплоть до окошек и дверей. А на круглый стол, стоящий посреди комнаты, была накинута свежайшая незнакомая скатерть, на которой было выставлено множество, прикрытых сверху полотенечками, тарелок, от которых исходил удивительный аромат.
- Бааа ... - не удержался, чтобы не выразить удивление и восхищение, Стёпка. - Это ж кто ж это у меня так хозяйничает? - проговорил он вслух, задавая сам себе вопрос.
- Это я, Стёпушка!
Из кухоньки вышла баба Клава, опять нарядная и красивая, вся зардевшаяся от удовольствия, что ей удался сюрприз. Стэфан же, увидев Клавдию, изменился в лице и задом, задом начал отступать к двери, а потом быстренько ретировался во двор. И Клавдия тут же сошла с лица и вся почернела от ощущения, что не понимает происходящее. Она же к нему с добром. Она целый денёчек, зная, что он далеко, мыла, чистила и выгребала завалы мусора и грязи из его дома. Да, он не просил её об этом, но разве плохо жить в чистоте и уюте? Разве она сделала что-то не так?
А Степан опять сидел под дальней стеной сарая и курил, курил и думал. После той ночи с ним что-то случилось непонятное. Его совершенно перестала волновать Маринка, будто и нет её вовсе. Он как-то пришёл к ней, присел поговорить, а когда она разделась и легла в кровать, а он привычно прильнул к ней близко-близко и глянул в её лицо, у него в подсознании вдруг вспыхнула картина - прикрытое почти до самого лба одеялом лицо другой женщины, глаза которой смотрели на него со страхом и мольбой. И он тут же отпрянул от Маринки и понял, что не хочет он ... не может он ... не получается у него предать ту ночь! Когда же он случайно на улице видел бабу Клаву, или через свой заборчик ненароком заглядывал в её двор и наблюдал за тем, как она занимается своим хозяйством, ему вдруг становилось жарко, непонятно от чего и почему. И он изо всех мил старался избегать этих встреч. И теперь выходил из дома или входил в дом тыльной стороной улицы, через огороды. И однажды, когда он сидел в очередной раз у дальней стены сарая и курил, вдруг из-за угла вышла Клавдия и остановилась. Он взглянул на неё и тут же смущённо потупился. В принципе, не такая уж она была и старая. Может, далеко за 50, а может и не далеко. Дети у неё были уже взрослые, чуть моложе его. Порой по двору бегали внуки малые. Но мужчину в её дворе он никогда не видел. Степан всегда с уважением относился к ней, хоть она и выгнала когда-то своего мужика, горького пьяницу, и он теперь скитался по чужим углам, при этом, совершенно не изменив свой образ непутёвой жизни. На деревне шушукались про бабу Клаву, наговаривая на неё всякие нелепости, но он-то видел, как она жила, чай, соседи. И эта случайная ночь с ней лишний раз доказала ему, бывалому мужику, что... " Брехливые и завистливые языки у наших баб, мать их" - зло подумал он.
- Степан, - сказала баба Клава, продолжая стоять возле угла сарая. От звука её голоса он вздрогнул и напрягся, почему-то опять почувствовав, что его бросило в жар и где-то что-то зашевелилось.
- Степан, не надо от меня прятаться и шарахаться. Я не собираюсь навязываться тебе. Не в том я возрасте. Я просто хочу тебе сказать - не кори ты себя и не бичуй за ту ночь. Что случилось, то случилось. И позабылось. Коли нужна будет какая помощь от меня - помогу, чего уж там, соседи ведь. И ... спасибо тебе. Я уж думала, что никогда больше в своей жизни не по чувствую себя настоящей бабой ...
- Я ... это ... баб Клав ... то есть ... Клавдия Петровна ... то есть ... Клавдия ... - мямлил Степан, давясь сигаретным дымом.
Но Клавдии уже не было возле сарая. Он вскочил, откинул в сторону сигарету и побежал за ней. Она шла к своему двору и тихонько утирала слёзы. Степан догнал её.
- Клава, ты прости меня, дурака. Бес попутал тогда ...
- Я же уже сказала - забыли, - дрожащим голосом ответила она.
- Забыли?! - вдруг взревел Степан, схватил её за плечи и начал трясти. - Думаешь, это просто забыть тот огонь, которым ты обожгла меня? Думаешь, мне легко каждую ночь опять и опять переживать пережитое. Думаешь, у меня нет ни души, ни сердца?
- Это всё страсти молодые, Стёпушка, - опять вяло и безжизненно ответила Клавдия. - Сбегаешь к молодице какой, и всё пройдёт. Да, хочь ба и к Маринке той ...
- Да не могу я смотреть ни на Маринку, ни на Иринку, ни на ещё какую ... У меня совсем в другом направлении нутро горит ... Я даже пить в последнее время не могу ... не берёт меня водяра ... Баб Клав, может ты ведьма какая, или колдунья? Может, ты приворожила меня, старая?
- Не говори глупостей, Степан, - устало сказала она и попыталась высвободить плечи из его рук. - Если надо будет что сделать в доме, там, убраться, или постирать, или обед справить? Я всегда помогу ... по соседски ...
И т.д. по сюжету, надо думать.
Но, в дальнейшем, я всё равно думаю соединить их судьбы, хоть и велика разница в возрасте у этих людей. Но разве же в этом дело, хосьпидя? Это совершенные условности.
Пока как-то так ...