Взгляд с операционного стола

               
    Месяца три тому назад  ударился правым боком об дверную ручку.
    Как ударился не помню, но помню — ударился сильно.
    Вскоре забыл об этом.
    Через месяц почувствовал боль в правом боку.
    Бок опух, покраснел. Повысилась температура.
    В больнице дежурный врач потерял дар речи от результатов анализа моей крови.
Вредные тельца в ней превосходили допустимую норму в несколько раз. Пересохшими губами произнес непонятное, и поэтому страшное слово, «Абсцесс».
    Когда везли на койке в операционную, я, будучи суеверным, считал балки перекрытия на потолке коридора. До двери операционной я насчитал их тринадцать.   
    Кто бы сомневался, что их будет меньше или больше...
    С анестезиологом повезло больше.
    По его просьбе я начал вдыхать поступающий из маски газ глубоко и спокойно. По своей  - отсчитывал вдохи. До тринадцати не досчитал.
    Появилась надежда на удачу.
    Уже теряя сознание, вспомнил — сегодня понедельник.
    Вспыхнули слова песни: им бы понедельники взять и отменить...
    Вспышка оказалась пророческой.
    Утром следующего дня в палату зашел хирург, делавший мне операцию.
    Он сообщил  - операция длилась один час сорок пять минут и закончилась успешно.
    В его голосе слышались нотки профессионализма.
    Суеверный  страх немного отступил.
    - Но ее результат пока нам неизвестен, - уточнил он.
    Уточнение  озадачило.
    Напрашивался вопрос: тогда что  они делали со мной, полностью обнаженным, более полутора часов?
    Как оказалось, вчера час сорок пять минут, бригада хирургов занималась лишь подготовительной работой.
    - Гематома, образовавшаяся от удара и послужившая началом абсцесса, нами удалена, - успокоил меня врач. - Но все ли мы почистили вокруг нее мы пока не знаем...
    Чтобы узнать все ли вчера почистили во мне, ко мне подключена специальная аппаратура. Больные называют ее «помпой». Она позволяет до стерильности очищать раны подобные моей.
    Аппаратура - это с тетрадный лист чемоданчик, с работающей в нем помпой. Помпа, соединенная со мной  гибким, тонким прозрачным шлангом, выкачивает из раны болезнетворные образования. Круглосуточная работа чемоданчика позволяет за несколько дней очистить рану полностью.
    Единственное неудобство системы — чемоданчик и шланг нужно все время носить с собой.
    На четвертый день, когда я начал привыкать к чемоданчику и шлангу, мне сообщили, что завтра будет повторная операция.
    - Возможно, помпу удалят из вас уже завтра, - сказал мне лечащий врач.
    - А от кого это зависит?
    - От раны, - пояснил врач. - Если она окажется чистой и ничего в ней не грозит образованию нового воспалительного процесса — через несколько дней вы будете дома...
    - А если ...?
    - Вам поставят вторую помпу...- опередил меня врач.
    Операция продолжалась час тридцать пять минут.
    Раскрыв рану, хирурги увидели новые очаги воспаления. Решили не рисковать. Зашили новую помпу.
    Зашедший утром следующего дня хирург, проходя мимо моей кровати, на которой я лежал со своим чемоданом и шлангом, сказал:
    - Вторая помпа — это еще не трагедия...
    Я согласился с ним, когда узнал от больных о мужчине, которому помпу меняли четырнадцать раз...
    Сегодня — 25 декабря.
    Встреча Нового года в кругу семьи становилась проблемой.
    Разрешить ее  попытались пятой операцией.
    - Операция прошла за час двадцать пять минут, - сообщил мне хирург  тоном будто сокращение времени операции добавляет мне здоровье...- Мы, наконец-то, удалили помпу...
    Это я уже заметил — рядом со мной не было чемоданчика и прозрачного шланга. Вместо него  в мой правый бок была вставлена тонкая прозрачная трубочка — дренаж для контроля состояния раны.
    - Теперь только она удерживает вас в больнице, - сказал хирург, показывая взглядом на дренаж. - Через пару дней мы удалим ее и вы отправитесь к домашней елке...
    Перед самыми новогодними праздниками меня выписали.
    За семейным праздничным столом наслаждался общением с людьми, ставшими еще дороже и ближе после перенесенных  пяти операций. Любовался своими любимыми блюдами на столе, к которым не притронулся — послеоперационная диета.
    О больнице не вспоминали.
    Больница сама напомнила о себе.
    Сидя перед телевизором почувствовал влажность на правом боку.
    Открылась рана.
    … Первого января я был в больнице.
    Взяли кровь.
    Врач приемного отделения удивился результатом ее анализа.
    Когда везли в операционную, я лежал с закрытыми глазами.
    Я не считал балки перекрытия на потолке.
    Я уже знал — их там тринадцать...

    К пяти предыдущим операциям у меня добавились еще три.
    Выписали — 11января.

    Вспомнил...
    Мелькнуло в сознании при выходе из последнего наркоза...
    А если, действительно, слово материально? И им можно ударить коллегу, как меня ударила дверная ручка? Это  ж скольким из нас требуется душевных «помп», чтобы очистить наши души от обид, незаслуженных оскорблений, беспочвенных обвинений, занесенных  в них словом коллеги?...
               
                Ваш
                Аркадий Тищенко