Зигзаги Грума. Уральские заводы

Дорогие друзья! А знаете ли Вы, что на Урале работал инженер-металлург В.Е. Грум-Гржимайло? Да-да!

О жизни Владимира Ефимовича в горных заводах меня попросил рассказать краевед из Томска Андрей Батраков. С этой фирменной фразы начинаются его рассказы о людях. Биографию учёного помог раскрыть труд В. Рыхлякова "К истории рода Грум-Гржимайло", опубликованный в Генеалогическом вестнике (СПб, 2007 г.)

*** ВЫБОР ПРОФЕССИИ ***
Владимир появился на свет 12 февраля 1864 года в Петербурге. Его отец был из древнего рода Гржималло. Юрист по образованию, Ефим Григорьевич служил статским советником Министерства финансов, написав труды о свеклосахарной и табачной промышленности. В 34 года он женился на дочери генерала Михаила Бескорниловича. Маргарите Михайловне тогда исполнилось восемнадцать. Она родила двух дочерей и четырёх сыновей.

Из сыновей Владимир был самым младшим. Его старший брат стал выдающимся исследователем природы Азии, посвятив ей более 200 научных работ. Григорий Ефимович открыл Турфанскую котловину в горах Тянь-Шаня. Ему удалось поймать четыре лошади Пржевальского.

Володя был не менее талантлив. Вместе с братом Дмитрием в 1880 году он окончил 1-й кадетский корпус среди лучших учеников. Владимир поступил в Петербургский горный институт. Будучи студентом, он оказался на Донбассе. Юзовский завод-гигант произвёл на него сильное впечатление, и он решил стать инженером.

Грум-Гржимайло был в Уральской экспедиции Ф.Н. Чернышёва, участвуя в составлении геологической карты России. В поиске ископаемых он собрал около 40 пудов окаменелостей. Будущие академики Чернышёв и Карпинский прочили Володе будущее в геологии. Но выбор был сделан в пользу заводов.

Жизнь в заводе – особая и трудная. По словам профессора Грума, она заставляет инженера "доискиваться истинной причины неполадок, отучает болтать фразы, заимствованные из книг и журналов, а, главное, учит терпению и золотому правилу: кончать раз начатое дело".

Окончив горный институт, Владимир Ефимович поехал в Нижний Тагил на железоделательный завод в качестве практиканта. Заданием стало пустить домну №4 для ферромарганца. Грум управлял работой литейной для строительства доменки. Первый пуск он запомнил на всю жизнь:

"Управитель П.С. Степанов боялся отвода газов, как нечистого, и не вошёл в цех, когда я задувал домну; скрылись и механики – за ними надзиратель Злобин. Я остался с Кесаревым (уставщиком), причём и он не лез вперёд. Итак, в заводе, где газоулавливания не было, и домны работали с открытыми колошниками, домну задувал практикант, делавший это первый раз в жизни.

Я сам закрыл домну, сам прикрыл газопровод, прикрыл все клапаны и сам пустил газ. Всё обошлось благополучно. Хлопка не было. Тогда появилось начальство".

*** САЛДИНСКИЕ ЗАВОДЫ ***
В 1886 году наследник рода Гржималло получил назначение на Салдинские заводы. "Салда" – топкое место, где идти надо осторожно. У эвенков "салгэ" - расстояние на шаг. Шаг за шагом Владимир Ефимович продвигался в металлургии, приближаясь к новому направлению – теории печей.

В Нижнесалдинском заводе он прошёл путь от механика до начальника прокатного цеха, помощника управителя завода. Пущенная в 1862 году железная магистраль Петербург – Варшава строилась из пудлинговых салдинских рельсов!

В 1875 году там запустили первый крупный цех "Русского способа бессемерования". В здании с массивными стенами из дикого камня разместили два 5-тонных конвертера. Чугун перегревали до 1250 градусов в четырёх отражательных печах на дровяных генераторах. Машины фабрики действовали от гидравлических двигателей.

Володя пристально наблюдал за работой мастера Петра Федосеевича Шишарина и восхищался, как уральский самородок по опыту и наитию управлял пламенем печей! В защиту метода К.П. Поленова 23-летний инженер написал труд "О бессемеровании на Нижнесалдинском заводе". Статья в "Горном журнале" принёсла Владимиру Ефимовичу известность, русское 6ессемерование было предвестником кислородно-конверторной плавки.

Грум-Гржимайло на три года уезжал в Петербург, работая главным инженером Александровского сталелитейного завода.  В мае 1895-го Владимир Ефимович создал семью. Его избранницей стала Софья, дочь инженера Германа Тиме. Её дядя читал лекции будущему мужу в Горном институте. Владимир решил вернуться на Урал: "На Демидовских заводах я работал, а здесь я служу". Он мечтал построить передовое предприятие!

Жена поехала с мужем, который с осени 1897-го до 1902 года управлял Верхнесалдинским заводом. Выпускница питерской гимназии Субботиной, Софья получила музыкальное образование у профессора Игнатьева. В Верхней Салде она организовала для рабочих театр, в котором была и режиссёром, и актрисой. У Софьи и Владимира в 1896 году появился первенец, дочь назвали по матери отца – Маргаритой. В следующем году родился сын Николай, через год – Владимир. В 1900 году родился сын Сергей.

Владимиру Ефимовичу вместе с К.П. Поленовым доверили строить рельсопрокатный цех - один из крупнейших в России. Мечта инженера сбылась – по его проектам изготовили всё оборудование фабрики. Из Германии привезли реверсивную 3-цилиндровую машину в 6000 л.с.

Она приводила в действие огромный стан с диаметром прокатных валков 800 мм, позволяя катать рельсы за 7 пропусков вместо 9-11. Под руководством Грума салдинские рабочие собрали паровой агрегат с трёхколенным валом в 1000 пудов. Вал точно опустился на все шесть пришабренных вкладышей.

Грум-Гржимайло усовершенствовал машину. С 1900 года она работала с конденсатором, исключая выхлоп пара в атмосферу. Снизилась себестоимость выпуска. Ранее с затратами в 115 тыс. руб. в год удавалось катать 700 тыс. пудов рельсов. Владимир Ефимович сократил годовые расходы до 40 тыс. руб. и довёл выпуск рельсов до 1 млн. 600 тыс. пудов. Прокатные рельсы в 1903 году были уложены на первые трамвайные пути в Петербурге.

*** ЗАВОДСКАЯ ЖИЗНЬ ***
На Салдинских заводах Грум-Гржимайло приступил к знаменитой теории печей, на которую потратит 20 лет. В Нижней Салде он обучал рабочих и создал целую школу мастеров. Грум поближе узнал заводскую жизнь, её светлые и тёмные стороны. В России были нередки случаи, когда рабочие расправлялись с начальниками. Оказалось, чтобы управлять людьми, нужно иметь и характер, и подход к ним.

Из воспоминаний В.Е. Грум-Гржимайло: "Когда я приехал в Нижнюю Салду, у моего помощника А.П. Ларионова в доме выбили стёкла. Это – первое предупреждение. Второе – остригут у лошади хвост. Третье – побьют, подкараулив ночью". Старый мастер ответил на вопрос Грума о происшествии: "Значит, заслужил".

– Как заслужил? Вот я сейчас пойду домой, а где-нибудь из-за угла на меня нападёт рабочий и даст затрещину или огреет палкой! – Владимир Ефимович недоумевал.
– Нет, Владимир Ефимович, тебя не тронут. Ты здесь всего три месяца, а мы человека видим.
– Как не тронут? Приходится людей ругать, посылать гулять (в неоплачиваемые дни), сбавлять подрядные платы, - инженер кипятился.

Мастер доходчиво пояснил (учитесь, господа руководители!):
– Нет, ты не бойся! Ты дело знаешь, справедлив, а если в сердцах и обругаешь, то отходчив. Приди к тебе через час-другой, ты спокойно выслушаешь и сделаешь по справедливости. А Анатолию Прокопьевичу скажи, чтобы он издёвки над людьми бросил, иначе худо будет.

Осенью 1902 года В.Е. Грум-Гржимайло стал управляющим Алапаевским горным округом. Одновременно он был в числе ведущих металлургов России. В 1905 году получил признание его труд "Элементарная теория построения металлургических печей", напечатанный в "Горном журнале".

В Алапаевске его семья пополнилась ещё тремя детьми. Там родились сыновья Алексей и Юрий. Младшую дочь назвали Софьей в честь супруги. Жена Владимира Ефимовича по своей инициативе открыла приют для детей-сирот и богадельню для престарелых. Она снова выступала в местном театре!

Грум старался улучшить жизнь заводчан. Он ликвидировал расчётные книжки, в которых людям прописывали кабальные условия приёма на работу и большие штрафы за любую провинность. В Алапаевске была открыта женская прогимназия. В честь 200-летия города управляющий выделил деньги на праздник. В ответ будут носить на руках?
Не-ет! Рабочим захотелось …убить этого управляющего. За что?

*** ВЕЛИКИЕ ПОТРЯСЕНИЯ ***
В 1902 году товарищ Коц перевёл "Интернационал" на русский язык. Кучки революционеров вдохновенно пели: "И пусть посмеют патриоты в нас пыл разжечь для их атак". Куда же деть тех, кто не вписывается в "Мы наш, мы новый мир построим"? Строители будущего решили просто утопить их в крови. Грум был не единственным, кого хотели убить.

Волна революционного террора началась 14 февраля 1901 года с убийства министра просвещения Н.П. Боголепова. (Это он решил строить общежития при университетах!) Убийцей оказался отчисленный студент, большевик Карпович. В 1907 году его милостиво освободили по амнистии.

Гибли министры, губернаторы, военачальники. От взрыва бомбы скончался Великий князь Сергей Александрович. Он успел запустить в Москве трамвайное движение и завершить новую очередь Мытищинского водопровода.

По данным Н.С. Таганцева (Смертная казнь, СПб, 1913), к концу 1907 года было убито либо покалечено около 4500 чиновников. Расправлялись и с членами их семей. Из частных лиц 2180 убито и 2530 ранено. Жертвами террора в 1905 - 1907 годах стало по разным подсчётам от 9 до 17 тыс. человек. Заодно революционеры грабили банки и обычных людей.

Премьер Столыпин боролся с этим бедствием, но суды смягчали приговоры. В июне 1905-го эсер Куликовский прикинулся посетителем и застрелил московского градоначальника графа П.П. Шувалова. Неожиданно вместо повешения эсера отправили на каторгу в Якутск. Наверняка он думал, отчего не стали казнить?
После революции Куликовский сделал выбор в пользу Белого движения. Он поднял восстание против большевиков и возглавил Временное Якутское народное управление.

Пётр Аркадьевич дал крестьянам России частную собственность, осуществил аграрную реформу. В 1911 году и он был убит в Киеве после десятка неудавшихся покушений.

Одно из них произошло 12 августа 1906 года в Петербурге на Аптекарском острове. Боевики бросили бомбу под ноги швейцара и генерала Замятина. Столыпин тогда выжил, но его дети были искалечены, их няня погибла. Итог - 32 тяжелораненых и 27 погибших, в том числе князь Михаил Накашидзе, изобретатель первого в мире бронеавтомобиля. После войны с Японией он догадался о необходимости "неуязвимой повозки для пулемёта". В пожаре сгорели все чертежи и расчёты.

Стреляли и бросали бомбы не только в министров и губернаторов. Жаждущие крови убивали инженеров и мастеров, врачей и священников. Всех, "кто не вписывался". "Смелые люди" стреляли исподтишка, в спину. Убивали жестоко и бессмысленно. Несколько штрихов к этой картине:

20 апреля 1906 года в Иркутске нашли изуродованное тело Василия Тронина, преподавателя Иркутской церковно-учительской семинарии. Так закончились его лекции на тему "Религия и социализм".

19 июня убит старший судовой механик крейсера "Память Азова" подполковник Максимов. Сергей Прокофьевич освоил телефонную связь, своими руками сделал действующий рентгеновский аппарат. Перед смертью его пытали напильником. Привязав к шее камень, механика  сбросили в море.

Инженер Анатолий Мылов был из семьи главного уральского лесничего. По его проекту был построен новый цех на Брянских заводах. 26 марта 1907 года русская наука лишилась изобретателя. На заводе объявились революционеры и убили молодого отца безо всякой причины. Так, "чтобы знали".

В августе 1906 года Столыпин ввёл военно-полевые суды, как крайнюю меру: "надлежит выбирать между целостью теорий и целостью Отечества". Пропаганда большевиков в десять раз завысила число казнённых преступников. С 1905 по 1907 год на казнь отправилось 1293 террориста - немного для 9 тысяч жертв.
В 1937-1938 годах по делам органов НКВД исполнено 681 692 смертных приговора, по тысяче людей в день. Где же истинный гуманизм?

Волна насилия пошла на спад, и Россия отказалась от военно-полевых судов в апреле 1907 года. Пётр Столыпин твёрдо и последовательно добился прекрашения беззакония. Он заявил в Думе своим противникам: "Вам нужны великие потрясения – нам нужна Великая Россия!"

*** АЛАПАЕВСКИЕ БОЕВИКИ ***
Вакханалия не обошла Урал стороной. И в Алапаевске нашлись эсеры с верными ленинцами. По свидетельству Евгения Серёдкина сходки социал-демократов проходили у каменноугольной шахты, закрытой в 1904 году.

Начались поджоги цехов и квартир служащих. Обстановка накалилась, был зарезан смотритель депо Фёдор Трусов. Дошла очередь и до Грума. Управляющему подбросили письма с угрозами.

В статье Семёна Чиркова "Форма протеста – "порешить управляющего" приводятся детали уголовного дела в Екатеринбургском окружном суде летом 1908 года. Недовольство началось с того, что люди жили в условиях, когда вся земля с домами, лесами и пастбищами принадлежала заводу.

На другое место не перебраться и дом не продать – он стоит на заводской земле. Уволенным с завода приходилось помирать с голоду, платя за аренду участка. Другой работы нет.

Закон поземельного устройства населения от 1893 года предписывал передать рабочим земли в собственность. Но Владимир Ефимович не торопился их отдавать. Он определил, что на многих участках залегает богатая железная руда. У рабочих была своя правда. Они подали петицию собственникам Рукавишниковым, чтобы те уволили Грума. Богачи и ухом не повели.

В.Е. Грум-Гржимайло вспоминал: "Владельцы прислали мне в 1905 году щит в виде портфеля и панцирь. Я их отправил обратно, сказав, что если рабочие пронюхают, что я их боюсь, то меня перестанут уважать и, конечно, убьют.

Группа самых отчаянных алапаевцев-горнорабочих окружила меня и стала требовать открытия работ, чего нельзя было сделать ввиду громадных запасов руды и трудностей учёта наших векселей в банках. На мой решительный отказ горнорабочим пришлось согласиться, а один из них заявил:

- Ну, нечего делать. Нельзя так нельзя. Только скажи, Владимир Ефимович, как ты нас не боишься? Смотри, кругом тебя плотным кольцом стоят сто человек. Ведь тюкнут тебя по темечку и разбегутся, никакой суд ничего не найдёт.

Я совершенно искренне рассмеялся и ответил, что я их не боюсь, ибо никогда ничего злого для них не делал, моя совесть чиста перед Богом и перед ними. Мой искренний смех, мой ответ так понравился, что один из рабочих сказал:
-Ну и молодчина у нас управляющий! Ничего не бойся, ничего тебе не сделаем".

И всё же Владимир оказался на волоске от смерти. В 1907 году "на дело" пошли пять заговорщиков. Газета "Уральский край" описала их план по ответам на допросе: "Задумав убить, они приобрели ружье и револьвер, а затем искали случая убить Грум-Гржимайло.

С этой целью близ завода на повороте в улицу, где были электрические фонари, в укромном месте каждый вечер дежурили по очереди. 11 марта на дежурстве были Николай Старцев, Николай Заякин и Иван Мишарин".

Владимир Грум-Гржимайло и Оскар Адольф ехали с завода домой. Первым выстрелил из дробовика Мишарин. Инженеры были одеты в шубы, дробь оцарапала их. Старцев выстрелил в спину Адольфу, пуля прошла навылет. Раненый инженер выхватил револьвер и успел ответить нападавшим, затем лишился чувств. И этим спас Грума. Суд приговорил боевиков к небольшим срокам на каторге.

В августе на празднике Успения напали на волостного старшину Платона Гурьева и урядника Бизикова. Эсеры споили местную молодёжь, и дело сошло за хулиганство. Рабочие опять подали челобитную против управляющего. Владельцы заводов признались Владимиру Ефимовичу, что не могут "гарантировать ему безопасность, как было обещано ранее".

Грум-Гржимайло подал в отставку, беспокоясь за жизнь Софии и семерых детей. Он не боялся выстрела в спину и назвал алапаевские заводы "бунтарским, революционным гнездом" - там хотели великих потрясений.

В Санкт-Петербурге он станет профессором Политехнического института и создаст гидравлическую теорию движения пламени в печи.
Ему нужна была великая Россия.