Энвер Мамедов

       Дело, скорее всего, близилось к Московской Олимпиаде. Мне объясняли, что дежурство у «вертушки» – пустяки по сравнению с личным докладом, когда какие-то фразы нужно произносить от себя перед высокопоставленным чиновником. Не дрейфь, объясняли мне бывалые. Ну, допустим, позвонят из ЦК. Не будут же они тебя спрашивать об устройстве вечного двигателя? Попросят зачитать сводку новостей или назвать главную тему. Уже главная тема меня нервировала. Сумею ли определить?

       В первое воскресное дежурство обстановка складывалась благоприятно. До полудня телефон с мигалкой и позолоченным гербом на диске тревожно молчал, а потом в связи с профилактическими работами его и вовсе отключили.

       В приподнятом настроении стал я собираться домой, поджидая, когда прибудет сменщик. И тут раздался отвратительно визгливый звонок и замигала крохотная лампочка. Мне потребовалось время, чтобы восстановить дыхание и снять трубку.

       – Дежурный слушает, – голос у меня был как после стометровки.

       – Кого? – мрачно и тихо спросили на той стороне.

       – Что – кого? – у меня в горле пересохло.

       – Кого слушает? – бесстрастно уточнил незнакомец.

       – Понятия не имею… Кто вы?

       – Мамедов.

       Я вздохнул с некоторым облегчением: ситуация прояснялась – пусть речь и шла о грозном теленачальнике, один вид которого у некоторых вызывал внутреннюю панику. Я, слава Богу, в то мгновение его не видел и на радостях вместо того, чтобы сказать по инструкции «дежурный по редакции такой-то», произнес непозволительное и фривольное:

       – Здравствуйте, Энвер Назимович.

       Немного поразмышляв, он спросил:

       – С кем вы разговариваете?

       Я опешил: ведь он мне только что сам это объяснил.

       – Не могу вам ответить, – на душе у меня потемнело.

       – Вы что – ненормальный? – поинтересовался он с некоторым любопытством.

       – Нет, – запротестовал я, сильно обидевшись.

       – Повторяю: с кем вы разговариваете?

       Передо мной развернулся ад! Кто из нас сошел с ума? Кто?! Эта мысль меня немного укрепила:

       – Посудите сами: что я должен вам ответить? Что я разговариваю с самим товарищем Мамедовым?!

       Он опять задумался и, мне показалось, надолго.

      – Попробуем поставить вопрос иначе, – после паузы принялся вслух рассуждать он. – Если вы не разговаривали с самим товарищем Мамедовым, тогда с кем же вы разговаривали вообще?

       – Ни с кем!

       – Этого быть не может. Ваш номер был занят более часа. Я не мог дозвониться более часа. Как объяснить?
               
       – Телефон отключил механик кремлевской АТС по техническим причинам… С разрешения Яроцкого, – добавил я.

       – Значит, с механиком вы все же имели беседу, – удовлетворенно и мягко констатировал Мамедов и повесил трубку.

       Не мешкая, я перезвонил Виктору Ильичу Яроцкому – человеку немалого гнева. Шеф, выслушав мой детальный нервический отчет о чрезвычайном происшествии, к моему удивлению, спокойно заметил:

       – Ерунда. Он уже забыл о тебе...

       В конце девяностых годов мой сын волею судеб попал на работу в РИА «Новости». После оформления документов его попросили зайти к главному консультанту агентства. Постаревший Мамедов, приложив ладонь к щеке, с умилением сказал:

       – А я с вашим папой работал.

30.07.2014 – 25.03.2019