Мечтала стать артисткой, а стала журналисткой

        (из книги  "Как стать юнкором")
      
    Все мы родом из детства. Сколько себя помню, я всегда ощущала себя артисткой: чего только не придумывала, а главное заставляла подруг верить в любую небылицу.
В семье, где я росла, о театре знали только понаслышке. Жили в бедности. Отец работал водителем, мама – разнорабочей. А вот родственники отца жили в Москве. Изредка присылали мне и брату вещи, из которых их дети выросли.
Как форсила я в этих «нарядах», как гордилась посылками! И о редких поездках в Москву всем рассказывала со знанием дела, хотя почти нигде не была и ничего из столичных достопримечательностей не видела. Бабушка с тетей жили на улице Киевской в коммунальной квартире, другая тетка – на Малой Дорогомиловской – там мы с младшим братом и гостили. Для экскурсий мы были малы, но бабушка говорила, вот, мол, когда вырастите, переедите в Москву жить.
    Мне всегда было интересно что-нибудь воображать: как я войду в класс, как на меня все посмотрят, о чем буду говорить с подружками на перемене. Одноклассники прозвали меня «выбражуля» - так на детский лад переделали труднопроизносимое - воображала.
   Читать и писать выучилась без проблем – это давалось мне легко. Дома книг было мало и я приучилась ходить в городскую библиотеку. Детское и взрослое отделение располагались в едином здании и книги выдавала одна библиотекарша.
Меня тянуло к столу, где сдавали книги взрослые читатели. Как-то на глаза попались буклеты о творчестве балерин Большого театра Ольги Лепешинской и Галины Улановой. Я не могла выпустить эти буклеты из рук: так враз покорили своей красотой фотографии со сценами из балетных спектаклей.
Библиотекарь вняла моей немой мольбе и разрешила взять книжки домой.
  Это первое, пусть заочное, знакомство с балетом стало для меня потрясением. Я с восторгом по сто раз перечитывала описания спектаклей, ролей, пыталась перед зеркалом повторить позы с книжных фотографий. Стремилась понять, как можно без слов только движениями показывать на сцене служительницу храма Никию в балете «Баядерка» на музыку Л. Минкуса, заколдованную в белую птицу девушку Одетту в «Лебедином озере» П.И Чайковского, обманутую любимым Жизель в одноименном балете А. Адана, пленницу хана Гирея Марию в «Бахчисарайском фонтане» Б. Асафьева, Джульетту в «Ромео и Джульетте» С. Прокофьева. В этих ролях блистала тогда несравненная Галина Уланова.
Конечно же, я стала изображать, что разбираюсь в балете. В шестом классе на Новый год мама сшила мне из марли костюм Снежинки, очень похожий на балетную пачку: с узким лифом и многослойной пышной юбкой, которую накрахмалила до жесткости.
В этом наряде я должна была выступать в концерте.
- Как объявить твой номер? Танец Снежинки? – спросила меня перед выходом старшеклассница – ведущая концерта.
Не знаю, что вдруг на меня нашло, но я сделала важное лицо и выпалила в миг придуманное:
- Вальс из балета «Фея Кренского озера».
Ведущая удивилась такому изобретению и объявила просто вальс. Школьный баянист заиграл популярные тогда «Дунайские волны», но я была уже в образе феи с какого-то там несуществующего озера. Кружилась по сцене, разводила руками и замирала в позе, подсмотренной на фото Улановой. Успех был ошеломительный!
Тогда же, шестиклассницей я сочинила нечто вроде пьесы о девушке – лебеде и назвала ее почему-то «Сантина». Целую неделю мы с девчонками репетировали этот опус после уроков. Зрители – ученики параллельных классов не могли дождаться показа: рвались в запертую дверь, хихикали и дразнили «артистов».
  Сыграли мы этот мини-спектакль в нашем классе, отодвинув в сторону учительский стол и отгородив ряды парт занавесом, сделанном из диванного покрывала. Конечно, же я играла главную роль – Сантину в своем любимом костюме Снежинки.
Не только ученики оценили мой «актерско-режиссерский» опыт, но и учителя. Заинтересовала я учителя рисования Геннадия Сергеевича Стефановского, который страстно любил театр и сам в студенческие годы играл в самодеятельных спектаклях.
На уроках его можно было разговаривать, пересаживаться с места на место – полная свобода! Как-то раз Геннадий Сергеевич, наблюдая за моими ужимками и гримасами вдруг спросил:
- Хочешь участвовать в большом спектакле? Я подбираю исполнителей для «Звездного мальчика» - это сказка Оскара Уайльда. Мы с ребятами уже строим сцену и готовим декорации. А тебе, мне кажется, подошла бы роль маленькой капризной принцессы.
  Я для виду поломалась перед одноклассниками, но на репетицию все же пошла. Роли свои читали сперва по тетрадке, потом учили наизусть. Наш учитель по рисованию, мы прозвали его за глаза Художником, режиссировал: разбирал с каждым исполнителем – старшеклассником, что и как играть. Я с интересом наблюдала, как появляются характеры, особые походка и движения у заколдованного мальчика – звезды, у его страдающей матери, у жадного дровосека. И только мне почему-то не было никакой подсказки. А я из-за дурацкого самолюбия ничего не спрашивала: просто изображала злую и капризную девочку на троне.
   Сыграли мы этот чудесный спектакль несколько раз с огромным успехом. А финал был такой: прямо на сцене дирекция школы наградила артистов почетными грамотами и подарками. Всех, кроме меня. Я стояла рядом с участниками спектакля, и сердечко мое разрывалось от горя. Значит, я никому из зрителей не понравилась? Или действительно моя героиня была слишком похожа на меня - такую же капризулю, зазнайку и упрямицу. Значит, меня больше не позовут играть в театре, ведь я ничего не умею. Ой, как обидно, как стыдно! Но ведь я хочу стать артисткой, я хочу и буду учиться!!!
Но следующей постановки не случилось: половину моего класса перевели в новую школу по месту жительства. Здесь я тоже постоянно выступала на сцене – пела, танцевала, читала стихи. Участвовала в городских смотрах художественной самодеятельности.
Уроки вокала давал нам учитель пения, а вот танцевального кружка в школе не было. Я и «сочиняла» танцы по фильмам и телеконцертам – индийский, цыганский, молдавский, русский и даже азербайджанский. Во мне всегда жило какое-то природное чувство ритма: стоило только зазвучать музыке и я знала как надо двигаться в такт.
   В книге "Письма к сыну"( она размещена на моей авторской странице на Проза.ру) я рассказывала о артистичной родне по маминой линии. Дед Иван Кузьмич -самоучка играл на разных струнных инструментах. Прекрасно пел,аккомпанируя себе на мандолине,обладал драматическим талантом.У него моя мама Тоня  выучилась на слух подбирать мелодии на семиструнной гитаре,а её братья  играли на гармошке и балалайке.
      Пытались и мне показать аккорды на гитаре,но я так и не смогла  взять в толк где зажимать и перебирать струны. Тем и кончилось. Зато пела я всегда громко,хотя и не совсем чисто,как оказалось.
  ... А дома большой радостью стала покупка телевизора – черно-белого, с небольшим экраном. Наконец – то я смогла увидеть в фильмах – спектаклях мою богиню Галину Уланову. До сих пор помню балеты «Ромео и Джульетта» и «Лебединое озеро». А еще был потрясающий красоты балетный номер «Умирающий лебедь» на чарующую музыку Камилла Сен-Санса.
   Девчонки из нашего класса меня не понимали, балет им казался скучным. Другое дело эстрада и современные танцы чарльстон и шейк. Тогда, в 60-е годы только – только начинали свою карьеру Иосиф Кобзон, Майя Кристалинская, Валерий Ободзинский, Полад Бюль-Бюль-оглы, Мария Пахоменко. Первые свои песни спела на радиостанции «Юность» Алла Пугачева. Но королем эстрады был Муслим Магомаев. Никто из нынешних певцов, называющих себя «звездами», даже мечтать не смеет о такой бешеной популярности, какая была у Муслима. Я тоже была его поклонницей, да, пожалуй, остаюсь ею до сих пор.
   Наверное, увлечение настоящей литературой и привело меня к сочинительству. Мне стало казаться скучным быть артисткой и говорить всю жизнь чужими словами. Захотелось рассказывать и писать от своего имени. И я стала пробовать свои силы.
Первые стихи и рассказы  я несла учительнице литературы Евгении Владимировне Добровидовой и она искренне радовалась, хвалила заметки, опубликованные в городской газете. За сочинения по литературе я получала «пятерки» и за грамотность, и за содержание. Их зачитывали вслух не только в нашем классе, но и в параллельных.
 Помню, какой переворот в моей душе произвели романы  «Мартин Иден» Джека Лондона и «Милый друг» Ги де Мопассана. Сразил наповал и фильм Сергея Герасимова «Журналист» с Юрием Васильевым в главной роли.
  Поступать в МГУ на факультет журналистики благословила меня тоже моя учительница литературы. Я даже мысли не допускала о провале.  Но на экзаменах у меня оказались серьезные конкуренты школьники – победители всесоюзного конкурса «Проходной балл», организованного журналом «Журналист». Их было 10 человек и всем давался шанс поступать вне конкурса. Конкурс же был 15 человек на место.
Сочинение я написала на «четыре», русский язык и литературу устно и немецкий язык тоже сдала на «четверки». А вот по истории получила «трояк» и конечно, баллов не добрала.
    Дома родители из этого трагедии не сделали: в Москве, мол, и без тебя желающих учиться хоть отбавляй. Мама советовала идти в библиотечный техникум – чего лучше для девушки? Но я уперлась: только в университет, только на журфак.
Год проработала завклубом на местном заводе и летом опять поехала пытать счастья в МГУ. История с экзаменами повторилась один к одному: опять не прошла по конкурсу.
 Я запаниковала: мечта разбивалась вдребезги! Но тут подвернулась работа в многотиражной газете и я решила приобрести трудовой и творческий стаж. Третью попытку сделала уже в Казанский университет на заочное отделение факультета журналистики. Учиться пришлось шесть лет. Диплом защитила по очеркам  мэтра журналистики Анатолия Аграновского. До сих пор считаю его очеркистом номер один, хотя давно он ушел из жизни.