Кэшбек

Какое будущее ты хочешь для себя?

Хочу быть веселым, смелым, ответственным, помогать людям, уметь все, вот прям абсолютно всё. Хочу быть профессионалом во многом: в семье, в профессии, хобби. Хочу быть добрым и отзывчивым. Хочу крепкую любящую семью и детей. Чтобы меня ждали дома и радовались моему приходу.

Становится тесно и это бесит; я пинаюсь, пытаюсь раздвинуть возможные границы, но они будто резиновые — оттянутся, а потом возвращаются обратно. Не комфортно, хотя, это единственное, что мешает чувствовать себя уютно.

Здесь тепло, уютно и нет забот, но как же хочется, все-таки, покинуть это место. Хочется повидать свет, великих поступков и так надоело бездействие.

Мы рождаемся чистыми: не в физическом смысле — с точки зрения взрослого человека, когда мы рождаемся, нас обязательно нужно вымыть. Мы рождаемся чистыми душой и здесь все в порядке — ничего мыть не надо. Мы еще не успели замарать свою душу ни ненужными мыслями, ни разладом дела и совести.

С возрастом все меняется, мы начинаем больше следить за гигиеной тела и меньше за мыслями и поступками. Все чаще приходится искать компромисс с совестью: это не в моей компетенции, все так делают, я не один такой, что я мог поделать, испугался, но не признался сам себе в этом. Религия называет это грехами.

Как говорится в фильме и книге «Хижина», грех — это уже наказание. Да, наказание, пожалуй, и для самого себя. Сейчас все больше людей знает, как трудно человеку, «потерявшему» себя. Ты теряешь друзей, срываешься на близких, и, хотя, ты отлично понимаешь, что так дальше жить нельзя, ты не имеешь сил разорвать этот порочный круг: тебя заполняют страх и неуверенность. Они пожирают тебя, сковывают волю и желания. Кроме одного желания — закончить это все, закончить вместе с жизнью, если придется, если по-другому уже никак. И это путь в пустоту. И почти каждое утро твое начинается со страха.

Мда... Бесконтрольные мысли, не чистая, с точки зрения духовности, жизнь — грех, как говорят священнослужители, дорогой ценой встает на пути твоей жизни, твоему счастью и стремлениям. Этого ли ты хотел, тогда еще, когда мечтал стать пожарником или врачом; купить маме розовый кабриолет и большой дом на собственном острове? Когда в твоей жизни было меньше границ, чем степеней свободы.

Где все твои мечты и стремления? Кто их растоптал, какой слон?

Хотел бы я воспитывать своих детей, так, как воспитывали меня? Да, хотел бы, кое что убрал бы, подправил, но в целом, это было бы хорошо. Меня воспитали так, что все, за что бы я ни брался я делал это хорошо. И за это спасибо многим людям, особенно большое спасибо людям, сделавшим наибольший вклад — родителям и своему роду.

Но где тот я? Тот, кого узнал бы, глядя на зеркало и на фотографиях?

Давно, лет 15 назад и раньше мне было интересно, какое отражение я буду видеть по утрам, когда мне будет 30. Я думал увижу ясный, смелый,уверенный в себе взгляд. А вместо этого я   так редко смотрю себе в глаза. Как часто мы смотрим себе в глаза? Смотрим, не то, чтобы с восхищением, но с гордостью, что можем посмотреть в них, что нет желания отвести их в сторону столкнувшись, там в отражении, с внутренним цензором, выдерживаем этот взгляд и остаемся уверены, что все так же верны себе и не предали свои идеалы. Не продали их за ежемесячное пособие на жизнь, именуемое зарплатой. Как часто это происходит? И не от этого ли все проблемы?