Обгоняя рассвет. Часть 2. Глава 13. Решение

       Анатолий оказался прекрасным отцом, он не боялся ни взять малышку на руки, ни помыть ее в случае аварии. Он вставал к ней ночью и укачивал дочку, да так ловко, что у самой Алины получалось хуже. Родители, видя, какой у нее муж-помощник, уехали со спокойной душой.  Марьяна и Максим переночевали у них две ночи, а на третью уехали в Москву. Первые пробные съемки к радости Алины назначили на четверг. Ей очень хотелось, чтоб муж исполнил свое желание. Когда они только познакомились, он горел идеей.  В том, что он перестал жить этим, Алина считала виновной себя. Теперь же ее совесть умолкла.
      Вся жизнь с рождением ребенка перевернулась с ног на голову. Теперь ее тревожили совсем другие проблемы: хватает ли Надюше молока, нормально ли то, что стул у малышки был за день четыре раза, почему так больно при кормлении один сосок, как правильно укладывать дочку спать, в кроватке или между ними. Теперь она брала в руки в телефон, чтоб найти ответы в интернете. Все, что волновало ее раньше, само собой забылось. Алина знала, она  необходима. Она ангел-хранитель для своей малышки. Центра ее вселенной. Как она жить без крохи, юная мама не понимала. В ней, в Надюше, было все счастье! Алина не могла насмотреться на  малютку. Она беспрерывно целовала ее, не в силах видеть малюсенькие ножки с пальчиками-горошинками. Ее умиляло в дочке все! Буквально все! И глазки, и носик, и губки. Сколько бы ни смотрела Алина на Надю, никаких черт Андрея она рассмотреть не могла. На Анатолия она походила куда больше! У бывшего нос с горбинкой, а у малышки  чуть курносенький. У того глаза зеленые, у нее ясно-голубые. "Вот и хорошо!" - радовалась она, вспоминая фильм "Граф Монте Кристо", где сын родился похожим не на отца, а на того, кого она любила. "Выходит, и так бывает!" -  удовлетворенно отметила она.
      Марианна очень тепло отнеслась с своей крестнице. Крестин еще не было, слишком девочка была мала! Их решили назначить через полгода. Марьяна любовалась на девочку , и ей тоже хотелось иметь такую же кроху! "Как жаль, - думала она, - что Максим не настаивает на рождении детей! Ему важно, чтоб я самореализовалась, а с детьми какая самореализация!" Она даже пожалела, что согласилась сменить работу. Быть старшим воспитателей, по сравнению с материнством, счастье сомнительное. Марьяна смотрела на Алину и не узнавала ее. Подруга очень изменилась! Она стала спокойная. Исчезли ее бесконечные сомнения и внутренние метания. Теперь у нее было одно желание, что дочка была здорова, сыта и довольна. То, что Алина счастлива, это не оставляло сомнений! Марьяна, когда брала Надю на руки , млела. Маленькое тельце дарило столько теплоты, невозможно было смотреть на нее без нежности.
         Даже радость поездки в Москву, на тот самый подоконник поблекла. Марьяне было расставаться с Надюшей и на день! Ей хотелось подольше побыть с ней. Но огорчить Максима ей не хотелось. Поэтому они все же поехали. Почему-то в электричке они молчали. Слишком сильное впечатление произвело на них появление у Алины и Анатолия ребенка.
- Такая миленькая! - сказала Марьяна.
- Да! Очень! - с чувством ответил он.
Оба вздохнули.
- Марьян,
- Максим, - сказали они в голос и замолчали.
- Ты сейчас думаешь о том, о чем думаю я? - спросила Марианна.
- Такое ощущение, что, да, -  ответил он.
- А как же карьера и самореализация? - спросила она.
- Все успеется! - махнул рукой он.
- Когда начнем? - тихим голосом прошептала жена.
- Прямо сейчас!
          Он наклонился к ней и украдкой прикоснулся к губам Марианны. Горячая волна захлестнула обоих. Стоило только им закрыть изнутри дверь своего номера, как они бросились друг к другу, безудержно целуясь. Никогда прежде они не испытывали такой страсти, как сейчас. Мысль, что все это может привести к чему-то глобальному, подстегивала их. Про подоконник они даже не вспомнили, в изнеможении заснув в объятьях друг друга.
       Первый раз они были близки без преград и барьеров, сливаясь в одно целое, безоговорочно! Без остатка!
Ничто не отвлекало их друг от друга, наверное, именно поэтому наслаждение было особенно острым!
       Максим продлил еще на день, а потом и еще на один. Все это время они никуда не выходили, заказывая еду в номер. Семейную медово-сладкую идиллию нарушил Анатолий. Он позвонил и напомнил о пробах. Был вечер и ночная Москва сияла миллионами огней.
- Ой! Я же хотела показать тебе подоконник, спохватилась Марьяна.
Если бы не важное  дело, она бы попросила заказать вина.
 - Максим, иди ко мне! - позвала она. Муж подошел.
- Устраивайся поудобнее!
- Ты уверена, что здесь можно сидеть? - спросил он.
- Мы тут не только сидели, но и танцевали! - улыбнулась она.
Максим сел на него, подложив под спину подушки. Он обхватил жену и придвинул к себе, прислонив спиной к своей груди. Марьяна прижалась к нему, чувствуя себя уютно и спокойно в кольце его сильных рук.
Они смотрели вдаль, на рассыпанные по берегам Москва-реки, сияющие звезды-фонари и были абсолютно счастливы. Так, что им были не нужны слова.
- Иногда я во сне летаю. По-настоящему! Как будто то ли у меня крылья, то ли я управляю самолетом.
- А ты?
- Я умею летать душой! - ответила она. Во сне не летала никогда. Даже в детстве. Зато, когда я счастлива, моя душа парит! Я словно вижу себя снизу! Тело свое. А сама поднимаюсь над облаками и лечу! Ты знаешь, мне  кажется, сегодня слились не наши души. Я летала с тобой! Мне кажется, сегодня, когда наши души слились, они перемешались атомами и теперь во мне есть частичка тебя, а в тебе частичка меня.
- Наверное, когда души сливаются, от них отделяется часть и из нее образуется новая душа!
- Так и есть! Максим, как ты думаешь, кто будет у нас?
- Думаю, мальчик.
- Надо же! И я уверена в этом!
- Ты думаешь, у нас получилось?
- Твои руки лежат на моем животе, ты разве не чувствуешь ничего?
- Он теплее, чем обычно!
- Там волшебство! - сказала Марианна,  и они оба замолчали. Какое-то время они даже не могли дышать от переполняющих их чувств. Затаив дыхание, они вслушивались в таинство, происходящее сейчас в ее Женской Сущности. Потом они одновременно  глубоко вздохнули и задышали в обычном ритме.
- Максим, мы с тобой даже дышим в унисон, и сердца наши бьются в такт!
Они опять замолчали, думая о том, что скоро сердец будет три!