В любви случайность не случайна. Глава 15

Глава 15.
- Ева, тебе надо вернуться на праздник. – Сказала я, входя в свою комнату. – Давай переодевайся и иди.
- А как же наше сокровище? – Ева указала на лист бумаги в моей руке. – Нам надо  его  изучить и … Что мы дальше будем делать, Ветка? А вдруг в этом письме…великая тайна семейства Файсов?
Я поняла, что в моей подруге вновь  проснулась девочка-подросток, начитавшаяся книг Стивенсона о несметных сокровищах и теперь жаждущая их найти.
- Ева, твоё исчезновение с праздника будет заметным. Елизавета начнёт тебя искать и Макс тоже. А меня искать не кому, так что  переодевайся и иди.
Ева смотрела на меня упрямым козликом, и мне пришлось пойти на уступки.
- Даю тебе слово, что  мы вместе изучим этот документ и решим, что делать дальше. Как же я смогу обойтись без  твоей мудрой юридической головки!
- Ты мне мозги  не пудри. Думаешь, я не поняла, что вы с Матвеем  нас всех разыграли своим расставанием? А ну, выкладывай, чего вы задумали? 
Молодой козлёнок по имени Ева превратилась в упрямую козу, которая смотрела на меня в упор и ждала ответа.  Всегда удивлялась этой её способности -  стоять на своём с упрямством безрогой козы. Что мне оставалось делать? Пришлось рассказать о моих приключениях на балконе, о  белом мешке с платьями и о двойнике Файса, которого мы с Матвеем видели у реки, а потом и в этом доме.
А когда я рассказала, что  мы с Матвеем решили сыграть ссору, что бы заставить наших врагов сделать ошибку, Ева хлопнула себя по бёдрам и воскликнула. – Я так и знала, что  эти голландцы водят нас за нос! А теперь, когда мы с тобой узнали, что и Мэри – маньячка-перфекционистка, дело принимает серьёзный оборот. Над этим надо подумать.
Говоря, Ева переодевалась и приводила себя в порядок. Наконец, её красота была восстановлена, и её голова начала выдавать  мне мудрые мысли.
- Значит, Эдуардов двое и один из них сейчас прячется в его  комнате, а другой  - на празднике братьев и ты с ним танцевала. Вопрос: почему, если их  двое этих Эдуардов, они открыто об этом не объявили? Ой, они что-то скрываю или… - Ева закатила глаза к небу и добавила, - …готовят преступление. Ветка, если они такие хитрые, зачем ты послала Матвея в комнату Файса?  Это опасно! Сначала нам надо  узнать, кто здесь в доме помогает этим Файсам! Мери спокойно открывает все замки в этом доме, а в одной из  комнат прячется …преступник.
- Ева, ты палку не перегибай. Какой преступник? – Испугалась я.  Юридические мозги моей подруги явно  ушли набекрень. Мне пришлось их успокаивать.– Просто  Файсы решили перестраховаться и, возможно, заранее всё узнали о доме, в котором живёт один  из  их наследников.
- Ветка, но так не делают порядочные люди! – Коза-Ева ткнула меня пальцем в грудь. – Вот увидишь, будут жертвы… Я нутром это  чувствую…
Дверь моей комнаты резко открылась и комнату вбежала Берта.
- Иветта… Девушки, ой.. – она запыхалась и еле говорила, - брат послал за вами. Быстрее идите в комнату Матвея… Он… Он, там с пробитой головой… лежит.
- Кто, Берта?! – Ахнув, воскликнули мы с Евой одновременно.
- Матвей…  Его  кто-то ударил  по голове. Я хотела вызвать  скорую  помощь, но брат запретил это делать. Он запретил даже рассказывать об этом Елизавете. Послал за вами…
Слушать Берту я больше не могла. Сорвавшись с места, мы выбежали в коридор. 

Матвей лежал на своей кровати.  Половина подушки была залита кровь. Кровью была испачкана кровать и рубашка Матвея. Над  ним склонился Бартоломью.  На прикроватной тумбочке стоял открытый саквояж медика.
От этой картины я застыла в дверном проёме и внутрь меня втолкнула Ева, налетевшая на меня с разбегу из  коридора.
- Матвей? Бартоломью? Что  случилось? – Выпалила я, чуть не упавши на кровать, на которую тут же взобралась и устроилась рядом с Матвеем. 
- Всё нормально. – Ответил он, приподняв руку. – Не стоит волноваться.
- Не стоит? Да ты…
- Иветта, успокойтесь. Рана на голове Матвея не опасна. Просто  слишком большой порез. Мы зря вас напугали. – Ответил Бартоломью, что-то доставая из  саквояжа. – Я его  уже зашил, а теперь сделаю укол от столбняка.
- Как зашил? – Не  поняла я. – Вы это умеете?
- Я всё-таки бывший хирург, и умею обращаться с ранами. Не беспокойтесь.  У Матвея резаная рана за ухом, довольно длинная, поэтому столько крови. Немного задето ухо, но это не опасно.  Хорошо, что нет сотрясения мозга.
- Всё равно  надо вести в больницу. – Вставила своё слово Ева.
- Никакой больницы. – Остановил её Матвей. – Более того никто, кроме нас, об этом не узнает. Понятно? – Матвей сжал  мою руку и добавил.- Я сам виноват. Хорошо, что   почувствовал опасность и пригнулся. Заметил, что  кто-то на меня бросился, лишь я вошёл в комнату Эдуарда. Не успел включить  свет, поэтому… не понял, кто это.
- А это могла быть…Мэри? – Выдвинула свою версию Ева. - Она маньячка. - Мы все трое с удивлением посмотрели на неё. - А что? Всё возможно. Она же вернулась в свою комнату, что ы сменить обувь. А вдруг она своим каблуком нанесла рану на голову Матвея? Нам надо вернуться в её комнату, что бы посмотреть туфли.
 - Вернуться в её комнату? – Переспросил  Матвей, сверля меня глазами. – Вы там уже были? Зачем? что вы там нашли?
- Ой, Матвей… - Заговорила Ева, но я её остановила.
- Ева всё знает. Мне пришлось рассказать, потому что в комнате Мэри мы нашли сейф. В нём письмо, которое мы конфисковали, что бы изучить.
Матвей смотрел на меня с ужасом, а Бартоломью пытался замаскировать  его рану за ухом.
- Что в письме?- Наконец, спросил он, хмурясь.
Я пожала плечами. – Мы не успели   прочитать. Пришла Мэри. Мы спрятались под  кровать, а затем побежали в свою комнату. А дальше к нам пришла Берта.
- Неси его, Иветта.
- Извините, но вам надо  идти на праздник. - Вдруг произнесла Берта. Она стояла возле закрытой двери. – Елизавета уже спрашивала о вас и послала меня, вас всех  искать.
Бартоломью, наконец, закончил  свою работу, и Матвей встал  с кровати.
- Если распустишь свои волосы, Матвей, то рана за ухом не будет заметной. И костюм надо  поменять. – Сказал ему Бартоломью и пошёл к гардеробу.
Матвей кивнул и сорвал  резинку, которая стягивала его волосы  под  затылком.  Он итак был прекрасен, но  его распущенные по плечам волосы «добили» мои до предела натянутые нервы. Я упала на кровать и закрыла глаза, приложив к ним свою ладонь.
- Иветта, что с тобой? – Услышала я голос Матвея и открыла глаза. Его взгляд  был  таким странным, что я смутилась. -  Что за странный у тебя наряд? Я вообще сначала подумал, что ты в одной чёрной блузке и …чёрной косынке.
Я приподнялась на кровати и дотронулась  к чёрной маске  приподнятой с глаз на лоб  на моей голове.
- Мы поиграли с Евой в шпионов. – Сказала я, вставая с кровати и поправляя на бёдрах свою  юбку-резинку. Смотреть на голый торс Матвея у меня не было  сил. Он переодевался, а я  сходила с ума,  непонятно по какой причине. – Мы лучше пойдём, если…всё хорошо.  Вернее, я пойду в свою комнату, а вы с Евой на праздник.
- Подожди! – Остановил меня голос Матвея. – Дай мне слово, что  запрешься в своей комнате и даже носа не высунешь из неё до самого  утра.
- Иветта! – Повысил голос Матвей. – Или ты даешь мне слово, или я иду и разгоняю весь этот праздник  к …едрёной матери.
Я была вынуждена на него посмотреть, а заодно увидеть и округлившиеся глаза Евы и Бартоломью, который подносил к Матвею новый костюм. Матвей стоял, держа в руках  новую чистую рубашку, и сверлил меня взглядом.
Я кивнула  и ответила. – Хорошо… Хорошо… Даю слово, только ты… - Я неосознанно подняла руку и пальцем указала на его голую грудь. – Вытри кровь с… со своего  тела. – Голос мой предательски  дрогнул. – Ис-испачкаешь чистую рубашку.
Я успела только увидеть ухмылку удовольствия на его  губах и тут же выбежала в коридор.

Вот уже часа два я сидела в своей комнате, как монашка в келье, лежала в постели, медленно допивала бутылку шампанского, которую мне по просьбе Евы и Макса принесла Берта, и пыталась осознать документ из сейфа Мери.
Сначала я его прочитала и поняла, что это копия завещание отца братьев. Это меня удивило. Второе, что  меня удивило так это большая разница в содержании завещания и в словах Эдуарда, который дёргал  себя за правое ухо. 
Во-первых, он мне сказал, что наследник обязан жениться только на голландской девушке, иначе, всё наследство будет продано с молотка и тысячи работников  останутся без работы. А в завещании из сейфа такого условия не было.
Во-вторых, и это меня особо удивило, отец братьев предупреждал  их, чтобы они сторонились Эда Артана и не допускали ни его, ни членов его  семьи к управлению наследством семьи Файсов.
- И как всё это понимать? – Спросила я себя, допивая бокал с шампанским. Я посмотрела в окно, за которым слышались звуки праздника и вздохнула. – С днём рождения, Матвей. Мне без тебя и Евы в этом не разобраться, и к тому же, я уже ...пьяная.
Я не думала, что  выпью почти всю бутылку шампанского, но… я была  не в себе. Это странное завещание, вранье Эдуарда Файса, или его  двойника, я так это и не поняла, плюс ко всему моё одиночество… Я вспомнила танец с Матвеем на празднике, его объятия и …поцелуи,  и «мои мурашки» заставили моё тело трепетать. 
Осознав, что я так ничего и не пойму, я откинула лист с завещанием прочь с кровати и закрыла глаза…
Я не поняла, спала я или нет, но вдруг в моей полупьяной голове опять всплыло завещание, слова Эдуарда Файса и понимание того, что  без  Евы и Матвея мне ни в чём не разобраться.
- Подумаю об этом, но только завтра. – Прошептала я, пытаясь откинуть мысли из головы, и тут же услышала  чьи-то слова.
- О чём ты подумаешь завтра, Иветта? Скажи мне, может, я помогу тебе …
Я не осознавала, что  со мной происходит, лишь чувствовала, что  кто-то лёг рядом со мной на кровать и нежно провёл ладонью по моей щеке. Боже, как же это было  приятно. Пальцы незнакомца нежно рисовали узоры по моей коже, уводя меня в мир неосознанного блаженства. Неосознанного, потому что я не могла понять, сплю я или нет. Но  мне было уже всё равно, главное, что бы это не прекращалось…
- Боже мой, да ты пьяная?   
Услышала я насмешливый бархатный голос и кивнула в ответ.  Лёгкий смех возле моего  уха переместился к моим губам и затих на них.
– Надо тебя за это наказать.  Ты пила в одиночестве и без  меня. 
Говорил голос, а рука его  хозяина уже рисовала орнаменты любви на моей груди. Я вновь кивнула, не открывая глаз, и откликаясь каждой клеточкой своего организма на его прикосновения.
- Но почему ты это сделала? 
Отвечать я не могла, потому что этот голос путал мои полупьяные мысли ещё больше.  Незнакомец замер, ожидая ответа, а я ждала продолжения его  ласк, и он это  понял.
- Говори, иначе …останешься одна. – Прошептал он мне в ухо. 
Мои мурашки вновь забегали по моему телу, и я …сдалась. - Я запуталась… Этот праздник… Завещание…Он и я… Я и он… Что  мне делать? Что…
Договорить я не смогла, потому что мягкие нежные тёплые губы накрыли мои губы поцелуем, и я… отключилась.

Я открыла глаза и зажмурилась от солнечного света. Я хотела повернуть голову, но…на моей шее лежала чья-то рука, вернее…обнимала меня. Через мгновение я поняла, что это был Матвей, а ещё вспомнила, что  разговаривала с кем-то ночью…в полусне и в полупьяном состоянии.
- Боже, - прошептала я, - надеюсь, что  разговаривала я с Матвеем, и…целовалась тоже с ним. Другого я не переживу…
Я попыталась высвободиться из-под руки Матвея, но он только ещё сильнее прижался ко мне, и …я стала задыхаться  под его рукой. Пришлось первыми на пол спустить свои ноги, затем бёдра. И вот, я соскользнула на пол по шёлковой простыни и увидела, что …совершенно голая! Почти минуту я сидела на полу в лучах солнца, обхватив свои плечи руками, и пытаясь понять,  когда я успела раздеться.
Итак, я вернулась в комнату и тут же не раздеваясь,  плюхнулась в постель. Через несколько минут пришла Берта с шампанским от Евы. Затем она ушла, а я в одну руку взяла бокал с шампанским, а в другую – лист с завещанием. Что было  потом?
Я осмотрела комнату. Моя юбка-резинка валялась на полу у двери в ванную комнату, чёрный топик – на кресле у окна, чёрная маска – на подушке со спящим Матвеем, а бельё… Где мои трусики …беленькие…в горошек? Почти несколько минут я изучала комнату, но так их и не нашла.
Я присмотрелась к Матвею. Он крепко спал на боку, обнимая теперь не меня, а подушку. Я видела  его лицо и рану за ухом, а так же его голый торс, всё остальное, было  скрыто  простынью.  Я даже не решилась представить, каким он был  под нею.
Встать на ноги и в голом виде идти в ванную комнату, я  тоже не решилась, потому что  ощущала слабость во всём теле. Я, как Снегурочка боялась растаять  в лучах  ослепительного солнца, поэтому  поползла вдоль кровати, завернула за её угол и поползла дальше к спасительной тени у стены, но… моя голова на что-то  натолкнулась. На моём лбу лежала ладонь Матвея.
- Как ты восхитительно смотришься сверху. – Услышала я его голос, тут же «сошла с ума» и быстро  влезла под кровать под его оглушительный хохот, благо опыт залезания под кровать у меня уже был.
- Иветта, ты что делаешь? Вылезай. – Матвей никак не мог остановить свой смех. – Вылезай, иначе …я тоже залезу под кровать, и вот тогда…ты меня не остановишь.
- Ты о чём говоришь?
- О том, что  ты просила меня сделать ночью, а я этого делать не стал.
- Почему? – Спросила я и тут же услышала его смех. – То есть, что  я просила? Я ничего не помню.
 В проёме между полом и кроватью появилось лицо Матвея в перевёрнутом состоянии. От неожиданности я дёрнула головой и стукнулась о  днище кровати.
- Ты просила меня остаться и быть с тобой. Я не смог тебе отказать, потому что  ты так настаивала, обнимая меня за шею. – Он улыбнулся. – Затем ты просила меня освободить  тебя от одежды…. Она тебя душила. Я с удовольствием выполнил  твою просьбу. – Лицо Матвея превратилось в мордочку кота, нализавшегося сметаны. – А дальше…
- Стоп! – Воскликнула я и тут же вновь стукнулась головой о кровать. – Хватит! Я не верю.  Признайся, что  ты врёшь мне. – Голова Матвея отрицательно мотнула. – Я не могла такого просить… Ой, я же была пьяна… И я помню…наши …поцелуи… О, Боже! - Теперь я стукнулась лбом о пол под кроватью. – Представляю, что  ты обо мне думаешь…
Договорить я не успела, потому что  Матвей соскользнул с кровати на пол прямо передо мной. Я зажмурилась, и открыла глаза после того, как услышала. – Открывай глаза. Можно.
Я открыла глаза и увидела его  лицо перед кроватью. Теперь он лежал на полу, напротив меня, и его подбородок упирался в его кулак.
- Поболтаем? Никогда раньше этого не делал …на полу.
- Чего не делал? – Спросила я,  вызывая его  улыбку. – Врал  мне?
Матвей прищурился. – А хочешь, я опишу всё твоё тело до самой последней родинки.
- Как? Зачем? Как? – Я видно, зациклилась на этих  трёх вопросах.
- Отвечаю на все три твоих  волшебных вопроса. Как?  - Очень  медленно. Зачем? – Для пользы и удовольствия.   И опять как? – Сначала одним пальцем, затем ладонью, а уж потом и губами. – Матвей улыбнулся «чеширской улыбкой» и добавил. – Ещё  вопросы будут.
Я вновь уткнулась лбом в пол, что бы скрыть своим пылающие щёки, и произнесла. – Почему ты это сделал?
- У меня был  день рождения, а ты, милая, мне никакого подарка так и не подарила. Пришлось брать его самому. Я в восторге. Это самый лучший подарок за мою жизнь. Ты такая сладенькая… - Матвей мне так подмигнул, что поняла всё,  на что  был способен мой разум в тот момент.
На мгновение я остолбенела, а потом взорвалась. - Но почему я ничего не помню!   А может, Ева мне что-то влила в шампанское? Ну, если так, то я её накормлю озверином! Пусть  побегает голенькой по вашему саду…
- Иветта, остановись. Я пошутил, то есть… Между нами ничего не было. Были поцелуи и объятия…
- Но я голая, Матвей!
Теперь он уткнулся лбом в пол. - Я не мог  позволить  тебе спать в одежде. Ты бы не выспалась. Поверь мне, я старался на тебя не смотреть, а это было  очень мучительно.  К тому же было темно.  Иветта, вылезай из-под кровати у нас сегодня такой замечательный день…
- Да как я вылезу, если ты смотришь на меня, да ещё к тому же и…голый?
Матвей смутился. – Извини, я встану первым и пойду к себе.  Кстати, где этот листок из сейфа Мери? Хочу его  изучить.
Я осмотрела пол с обеих сторон кровати. Листа с завещанием нигде не было.
- Матвей, я помню, что отбросила его  от себя, прежде чем …уснуть. Он  должен быть на полу или на кровати.
Матвей быстро  встал на ноги, а я смотрела на его ступни, которые обошли вокруг  кровати.
- Иветта, я его  нигде не вижу. Ни на кровати, ни на полу…
- Я тоже не вижу его на полу. Где же он? – Я подползла к краю кровати. – Матвей, оденься и отвернись… 
 Я увидела, как его ступни ушли в ванную, затем вернулись, и его  рука протянула мне под кровать шёлковый халатик.
- Одевайся, моя пугливая кошка. Надеюсь, что  это у тебя получится под кроватью.
О том, как я одевалась под кроватью, надо  писать отдельный рассказ. Но когда я вылезла из-под неё, то увидела улыбку удовольствия на губах Матвея.
- Что? Чему ты улыбаешься? – Спросила я, натягивая халатик на бёдра.
- Большего зрелища, чем ты мне сегодня показала, я ещё не видел.
-Матвей?!
Он приподнял руки и, еле сдерживая улыбку, проговорил. – Я не подглядывал, так…совсем чуть - чуть…  Извини. Но ты…мастерица, я бы так не мог.
- Матвей?! – Голос мой дребезжал в моих ушах, но я была возмущена, и не знала, что  сказать. – Ты нашёл завещание и …мои трусики?
Матвей замер от недоумения. – Ещё и трусики?
- Но их  нигде нет, как и завещания. – Я застыла на месте в догадке. – А что, если кто-то приходил  ко мне и взял завещание и мои трусики? Мэри?
Матвей продолжал улыбаться. – Ну, на счёт завещания, я ещё могу понять Мэри. Вы его украли, а она его  вернула себе. Но на счёт трусиков?
- Матвей, ты не понимаешь! Мне не жалко трусиков! Мне жалко завещания, тем более, что  оно совсем не такое, каким мне его  преподнёс Эдуард Файс. Понимаешь? А теперь оно пропало и мне …. – я раскинула руки врозь, - ничего  не доказать.
Матвей подошёл и обнял  меня за плечи.
 - Иветта, успокойся. Иди и оденься, потом поговорим. – Он подтолкнул меня к ванной комнате. – А мне надо кое-что сделать.
Он схватил рубашку с кресла и быстро покинул мою комнату.
- Господи, Иветта, какая же ты безалаберная…  Ничего не помнишь из этой ночи, да ещё и проворонила завещание. Ева узнает, что  зря рисковала своей жизнью, вообще меня в порошок сотрёт… И что  теперь будет?

А произошло то, что  никто и не ожидал. Когда я спустилась в гостиную к завтраку, вернее уже время было обеденное, то встретила Елену.  Женщина одна сидела за столом, и находилась в сдержано-нервозном состоянии. Я поздоровалась. 
- Почему никого нет? – Спросила я. – Хотя, это понятно. Праздник окончился довольно поздно и все ещё отдыхают.
- Не думаю. – Покачала головой женщина. – Елизавета не велела беспокоить тебя с Евой и братьев. Зато все остальные уже давно на ногах. – Она нервно  дотронулась до своего ожерелья из  чёрного жемчуга и, как мне показалось, немного побледнела. – Иветта, в доме произошло….убийство.
Я застыла статуей, и сердце моё оборвалось. -  Убийство? Кого? Как? Когда?
Елена пожала плечами и ответила. – Точно  пока никто не знает. Лицо мужчины изуродовано, а по одежде его никто не узнал. Бартоломью сказал нам, что он, возможно, умер от потери крови…  Его нашёл господин Файс у себя в комнате час назад.
Сначала я осознала услышанное, и от сердца немного отлегло, а потом спросила. – Как час назад? Время уже полдень. Он не ночевал в доме? Где он был?
 - Они с Мэри встречали своего адвоката, но он не прилетел. Короче говоря, они вернулись только час назад, и нашли в нашем доме труп.
- Очень странное алиби.
- Алиби? Что ты этим хочешь сказать? – Женщина насторожилась. – Ты что-то знаешь, Иветта? Расскажи, нам это  может помочь, ведь произошло убийство и будет следствие.
Я кивнула. – Да, нам есть, что вам с Елизаветой рассказать, потому что придётся спасать Матвея, хотя… - Я задумалась. – Мне надо поговорить с Евой.  Её разум такой непредсказуемый, что …всегда находит правильное решение.
- Спасать Матвея? – ужаснулась женщина. – Иветта, что  ты говоришь?
- Успокойтесь, Елена, не так всё плохо. Мы всё объясним, но  только вместе с Евой.
- Хорошо. Я вам доверяю. Твоя подруга много раз заставляла меня попотеть на судебных разбирательствах и разносила в пух  и прах все наши доводы. Честно говоря, я её даже побаивалась, но когда   встретила здесь, то совсем не узнала. Она словно ребёнок бывает наивной и  смешной.
- Она просто  влюблена в Макса, но поверьте мне, Елена, если надо, то тут же поменяется на беспощадного юриста. – Я встала из-за стола. – Я пойду к ней, а вы … -Вдруг меня что-то заставило её спросит. -  Елена, а вам случайно, не знакомо такое имя, как Эд Артан?
Женщина так побледнела, что  я даже испугалась и бросилась к ней.
- Елена, что  с вами? Вам плохо?
 Женщина не реагировала на мои слова. Она смотрела на меня, словно на привидение, и вдруг произнесла. – Эдмонд Артан… Откуда тебе известно это имя?
Я налила ей воды в бокал и заставила выпить. Елена продолжала смотреть на меня с ужасом в глазах, а я смотрела на неё с удивлением. Что-то мне подсказывало, что  это имя связывает завещание отца братьев и жемчужные ожерелья сестёр Смирнитских. Произнося имя Эдмонда Артана, Елена вдруг схватилась рукой за своё жемчужное ожерелье, так его и не отпустила.
- Вот, что, Иветта, - наконец, заговорила она, потому что на её вопрос я не ответила,  - иди в Еве. Поговорите и приходите в кабинет Елизаветы. Мы вас будем ждать. Пришла пора нам поговорить

Почти минуту Ева смотрела на меня ошарашенным взглядом, после того, как я ей сообщила о трупе в комнате Эдуарда Файса. Я понимала, что она ещё не проснулась после …бурной ночи. Макса не было  в её комнате, но  следы их ночной любви   были слишком явными, что бы их  игнорировать. К примеру,  почти разорванное праздничное платье Евы, которое валялось на полу, сломанный каблук её туфель и скомканная постель, напоминающая безе на торте.
- Просыпайся, Ева, у нас  опасная ситуация. – Сказала я, тряся её за плечо.
- Опасная? В каком смысле? – Взгляд Евы стал приобретать понимание.
- Ситуация опасна для Матвея. Ты, что не помнишь, что его ранили в этой комнате? 
И тут я увидела преображение подруги из  спящей красавицы в юриста-удава. Ева быстро  села на кровати и упёрлась в меня немигающим взглядом питон Као из «Маугли».
- Его кровь могут найти на месте преступления и тогда… - Она один раз  моргнула и договорила. – Трудно будет доказать его непричастность. Ветка, Матвей в беде!
Я села к ней на кровать. – А я, что  говорю. Включай свои мозги и давай его  из этой беды вытаскивать. Но ты должна знать, ещё кое-что…
В течение нескольких минут я рассказала ей, что было написано в завещании Файса, и что мне рассказал Эдуард в беседке ночью. Содержание этих завещание совершенно не совпадали. Затем, пропустив нашу ночную историю с Матвеем, я объявила о пропаже завещания и… моих трусиков. При этом   Ева даже бровью не повела, а лишь утвердительно кивнула.
- Ты посмотри,  - задумчиво произнесла она, - два разных завещания, и я уверена, что настоящее мы нашли в сейфе Мери, вернее его  копию. Но как они могли заполучить копию завещания? Хотя деньгами и подкупом добиться можно многого.
- Ты хочешь сказать, что  Файсы Мэри и Эдуард … - я почесала висок, -как бы сказать, …шарлатаны?
Ева кивнула. – И очень умные шарлатаны, способные даже на убийство, если что-то им угрожает. К примеру, убрать со своей дороги ненужного человека. – Она пристально посмотрела на меня и добавила. – К примеру, своего  двойника …
Я даже приоткрыла рот от удивления. Её первые  выводы показались мне  ужасными, но…правдоподобными. И всё же я постаралась пока о таком не думать, пусть уж лучше мой Холмс этим  занимается. Это у него ума палата, а не у меня.
 Далее я рассказала о встрече с Еленой в гостиной дома, и о том, что  семейство Файсов  Мэри и Эдуард вернулись в дом только чуть больше часа назад, объяснив своё отсутствие встречей с адвокатом, который так к ним и не прилетел из Амстердама.
Ева приподняла бровь и кивнула, произнеся. – Значит, алиби у них нет, зато пропал  ещё один  человек. Его надо найти.
 Я поняла, что процесс расследования этого преступления уже  полным ходом  шёл в её голове.  На душе моей немного полегчало. Ева «взяла след» и теперь с него не сойдёт.
Но когда я объявила о странной реакции Елены на имя Эда Артана, которого она, почему-то,  назвала Эдмондом, Ева схватила меня за руку и резко подняла с кровати.
- Нам срочно надо узнать больше об этом человеке, Ветка. Печёнкой чую, что  эта история ещё не закончилась. - Произнесла Ева. -  Могут быть новые  жертвы.
Я ужаснулась. – Какая история?
- История о жемчужных ожерельях Смирнитских, их общем любовнике, наследстве Файсов и двух лже -Эдуаров.
Честно говоря, в тот момент, я подумала, что  моя подруга свихнулась. Но глядя в её сосредоточенный взгляд, я поняла, что  мне не дано так думать, как она, и роль Шерлока Холмса решила отдать ей. Пусть я буду – Ватсоном.
- Итак, запутанное дело, Холм. – С лёгкой усмешкой произнесла я.
Ева кивнула и ответила вполне серьёзно. – Совершенно верно, Ватсон. И начнём мы с допроса двух  скрытных сестриц. Клянусь, что они мне всё расскажут, иначе я сорву с них жемчужные ожерелья и буду смотреть, как они корчатся от боли.
- Ева! – Воскликнула я. – Не перегибай палку. Они всё же …бабушки нах братьев.
- И очень большие лгуньи.  Голову даю на отсечение, что они скрываю какую-то тайну даже друг от друга.
- Ну, нет! – Решила я её немного усмирить. -  Твоя голова – это достояние республики и ею разбрасываться нельзя. Ты лучше ею пользуйся правильно, а если свихнёшься, то я её поправлю. Я всё-таки,  доктор Ватсон. А теперь оденься и пошли… Нас уже ждут в кабинете Елизаветы.