Не замерзай...

     В один из хмурых сентябрьских дней, когда дождь лил целыми днями, хозяин вернулся с работы позже, чем обычно. Я привык к голосам соседских детей, которых приводили из сада домой, и они шумно щебетали на лестничной площадке, наперебой обсуждая свои приключения за день, прежде, чем попадут в квартиру. Их мама, очень интеллигентная женщина, неторопливо доставала из сумочки ключи, аккуратно проворачивала их в замке и, открыв дверь, заводила своих птенцов в дом. Я так слышал. В этот момент я всегда здоровался с ними из-за двери, своим приветствием давая им понять, как мне они симпатичны, а они отвечали мне, я знаю, потому что я слышал своё имя, потом их весёлый детский смех. Дальше я уже не совсем четко понимал, о чем они говорят, потому что дверь закрывалась.
   Хозяин вернулся мрачный. Он и раньше приходил с работы не совсем веселый, а в этот день было заметно, что он был чем-то особенно опечален. Я ждал его возле двери, конечно, мы поздоровались, он погладил меня своей рукой и, присев, посмотрел прямо в глаза. Наверное сейчас он поведёт меня на прогулку, подумал я. Но он не особенно торопился. Тогда я понял, что мне нужно ему объяснить, как мне важно скорее на свежий воздух, как хочется вырваться на свободу, бежать, вдыхая влажный воздух, срезая капли дождя на бегу, как я соскучился по своим друзьям, ведь они сейчас тоже где-то там, ждут меня, может даже волнуются, где это я запропостился. Мой хозяин нацепил на меня поводок, почему-то грустно вздохнул, и мы пошли.
На улице, завернув за угол дома и перейдя проезжую часть, мы довольно быстро пришли на «наше» место. Это была небольшая лесопосадка, оставшись нетронутой при строительстве новых домов, стала нашим любимым пристанищем, где мы, как и многие другие, проводили своё свободное время. Ох, как же я люблю, когда хозяин играет со мной. В этот момент я понимаю, что он для меня действительно друг, с которым мне интересно и весело, ради которого я смог бы вытерпеть все на свете. В эти минуты он для меня Андрей, хотя все называют его Андрей Петрович. Да, я знаю, он важный человек, его уважают, на работе многие люди его окружают, но дома у него есть только я. Сказать по правде, я даже и рад, что у него есть только я. Но как-то на прогулке один из моих приятелей намекнул мне, как слышал разговор своего хозяина с женой о том, как плохо, что Андрей Петрович совсем один, что наверное поэтому он так сильно заболел, я ещё возмутился тогда, как так, да что это ты говоришь такое, ты, мой друг, наверное ошибся, ты услышал что-то другое, тебе показалось. Но он в ответ тихо пролаял, думай как хочешь, я лишь передал, что услышал.
Я думал об этом недолго. Вон ведь как весело он со мной играет, бросает мне тарелки, я их ловлю, за мячом бегает со мной вместе, призывает отобрать у него, сам отбирает, он совершенно здоров, думал я, это просто пустая болтовня. Наверное Джек мне просто завидует. У него всего-то выделенный уголок, ему не разрешают забираться на диван и перемещаться по квартире, куда пожелаешь. А я рассказывал ему, как много у меня места и мне ничего не запрещают, почти ничего.
    Так я и решил, страшного ничего нет и быть не может. Ведь Андрей ещё совсем молодой, в самом расцвете сил.
Я не особенно понимал, что он так тщательно изучает в каких-то бумагах, только его слова: «ну ничего, как-нибудь справимся», обращённые ко мне, вызывали во мне волнение.
- Придумаем что-нибудь, да? - говорил Андрей.
Я подошёл тогда к нему, сел напротив и заглянул прямо в глаза. Он погладил меня по голове, он знает, как я люблю, а после вздохнул. Взял пачку сигарет и, подойдя к окну, закурил.
- Я поговорю с Аней, она хорошая, дети у неё такие смешные, добрые, ты с ними подружишься.
- Нет, - пролаял ему в ответ я.
Он обернулся, посмотрел на меня и затянулся своим дымом. Странное дело, я так привык, что уже перестал испытывать отвращение к этой его пагубной привычке. И что они находят в этом, люди, никак не мог понять я.
- Не волнуйся, это ненадолго,- сказал он, - может пару дней.
Но по виду хозяина я понимал, что все гораздо серьезнее и моё пребывание у соседей, если те согласятся, может подзатянуться.
Чуть позже мы пошли гулять. Я, как обычно, принёс Андрею перчатки, которые сохли на батарее, он потрепал меня в благодарность по спине:
- Спасибо, дружище, я как всегда, забыл.
Мы гуляли с ним недолго, ветер и дождь, быстро намочивший меня, сделали своё дало.
Встретились мы только с Джеком, но долгого разговора не получилось. Он лишь успел сообщить, что он с хозяевами едет на дачу, и они пробудут там пару дней. Я пожелал ему хорошо провести время и не скучать, погонять там местных котов и возвращаться поскорее.
Серые осенние дни, один на другой похожие, проходили как во сне, потому что целыми днями я то и дело спал в ожидании Андрея с работы. Он приходил, рассказывал мне свои новости, как и с кем он общается, как продвигаются его дела, что начальство подгоняет, сроки поджимают, что многое не от него зависит, и он порой является заложником обстоятельств. Я сочувственно смотрел на него, иногда давал советы:
- Не стоит, не волнуйся, ты начинаешь больше курить, а это плохо.
Думаю, он понимал, о чем я ему говорил, потому что тут же тушил сигарету и долго не закуривал следующую.
Наступил тот день, когда он должен был лечь в больницу. Меня согласилась приютить соседка Аня, дети которой всегда так весело приветствовали меня из-за двери.
Но я, стоило мне только ступить к ним на порог, почувствовал, что этот дом, несмотря на счастливые лица детей при виде меня, никогда не станет моим домом.
Я развернулся и выбежал из их квартиры. Сколько Андрей ни пытался вернуть меня, ему это так и не удалось. Его уговоры не помогли, и он, поняв, что все это бесполезно, остановил и детей, пытавшихся завлечь меня к себе домой.
- Чтож, пусть остаётся в привычном ему доме, там, где он хозяин. - сказал он.
Дальше он рассказал, чем меня кормить и когда выводить на прогулку.
Аня смотрела то на меня, то на Андрея, кивая головой.
Когда Андрей уехал, начались мои самые грустные дни. Даже несмотря на хорошую еду, да, готовила Анна великолепно, надо признать, ничто не могло успокоить меня и развеять тоску, которая все больше овладевала мной. Прогулки были короткие, я бегал по первому снегу, ловил снежинки, вдыхал морозный воздух и вспомнил вдруг о перчатках хозяина. Он забыл их. И это неудивительно, он так торопился, волновался, что в той суете я совсем забыл принести их ему. Джек рассказывал о том, что езда в их новой машине совершенно отвратительна, что она доставляет ему массу неприятных ощущений, но та свобода, которую он получает по приезду на дачу, стоит того. Он так часто говорил мне об этом, что я призадумался. А ведь я никогда не знал, что такое свобода. Мне стало интересно, что это такое, что означает это слово - свобода? Андрей стал частью моей жизни, частью меня, а может быть, наоборот, это я стал частью его жизни, не важно, но я с каждым днём ощущал все больше и сильнее отсутствие Андрея, как самой главной составляющей моей жизни. Тоска завладела мною совершенно. Я нашёл на батарее его перчатки, принёс и положил рядом с собой. Я целыми днями смотрел на них, вспоминая, как нам было хорошо вместе.
Однажды, после прогулки, когда Анна привела меня домой, её отвлекли телефонным звонком, она вышла, не закрыв дверь на ключ.
Каким-то своим внутренним чутьем я уловил привкус того самого слова, над разгадкой которого я какое-то время был озадачен, до тех пор, пока не заскучал по хозяину сверх меры. Я решил во что бы то ни стало найти Андрея. Вот она, свобода. Он обещал всего на несколько дней оставить меня, прошло уже две недели, а он все не возвращался.
По запаху, который я узнаю из тысячи, я легко сориентировался в пространстве.
Интуитивно выбрав направление, я побежал. Бежал я долго, запах становился все сильнее, я ощущал его все отчетливее. Была уже глубокая ночь, машин было меньше, люди встречались реже, а я все бежал. Наконец, запах моего Андрея стал настолько отчетливым, что я замедлил темп. Свет в окнах домов уже погас, горели огни придорожных фонарей, я решил, что в этой тишине меня обязательно услышит Андрей, он узнает, что я здесь и обязательно выйдет ко мне.
- Я здесь, Андрей, я пришёл к тебе, слышишь? - пролаял я.
Но в ответ я не услышал ни звука. Да, сейчас ночь, видимо, все спят и Андрей тоже, но он мой друг, я - его друг, а друзья всегда должны быть вместе. Я решил позвать погромче:
- Слышишь, Андрей? Я здесь!
Я постарался пролаять протяжнее. В некоторых окнах зажегся свет, из одного на меня кричали, кажется, нехорошие слова, я понял, что людям это не очень нравится.
Я решил дождаться утра, там мне будет проще все разузнать. Разыскав местечко потеплее, я устроился на ночлег. Тогда я ещё не знал, сколько ночей мне придётся провести здесь, в подвальном помещении, где тёплые трубы спасали меня от холода.
Я уже несколько дней ничего не ел, жажду я утолял снегом.
Я садился под окнами того здания и до тех пор, пока меня не прогоняли, звал своего Андрея. Я знал, что он был там, я чувствовал это и не мог ошибаться.
Из окон на меня смотрели глаза разных, чужих мне людей. Я всматривался в их лица, надеясь узнать в них Андрея, но ни один из этих людей не был им.
Мне стали приносить еду. Я благодарил, как мог, давал себя погладить и иногда спрашивал:
- Вы не видели моего хозяина? Его зовут Андрей. Он здесь, в этой больнице.
Но почему-то вместо ответа люди быстро уходили, словно совсем не понимали, о чем я говорю.
И вот однажды мороз ударил жуткий, терпеть его было невыносимо. Холод сковывал все моё тело, моя шерсть уже не могла меня согревать, мне нужно было вернуться в подвал, отогреться возле трубы, но я для себя решил, во что бы то ни стало днём ждать появления Андрея. Я присел, холод быстро сковал мои лапы, я не мог произнести ни слова, только одно я прокричал, пролаяв изо всех сил:
- Андрееййй!
Глаза мои постепенно закрывались, я все меньше ощущал холод, пока в какой-то момент вовсе не перестал его чувствовать. Какой-то сладостный сон погрузил меня в мир, где я видел все в чудном свете. Я уснул. Я полетел...

- Вы удивительный человек, только перевелись из реанимации, а вам подавай домой. О чем вы говорите? Андрей Петрович, как вы себе это представляете? - возмущению лечащего врача не было предела.
- Мне очень нужно домой. - сказал Андрей.
- Что у вас там? Кто у вас там? Вы о себе должны подумать, ведь то, что вы перенесли сложнейшую операцию, ещё только самое начало, вам предстоит большой путь реабилитации, - вновь сказал доктор.
- У меня там...
- Что? Ну вот что? Жена, дети? Так ведь знаю, что нет. Что же тогда?
Андрей больно вздохнул, прикрыл глаза и сквозь боль проговорил:
- У меня там Друг.
- Что? Друг? Какой ещё такой друг? Подумаешь, друг. Нет, я, конечно, все понимаю, друг это очень, очень важно, но он, я вас уверяю, проживёт и без вас, а вот вы....
- Нет, - не дал ему договорить Андрей, - он без меня не проживёт!
Доктор провёл рукой по подбородку, посмотрел на Андрея внимательно, оценивая его физическое и психическое состояние с учетом операции, которую ему довелось перенести и тихо произнёс:
- Да... тяжелый случай.
После чего развернулся и пошёл к двери.
- Поправляйтесь, больной, - сказал он, выходя из палаты.

Все чувства и мысли смешались, спутались. Так Андрей не чувствовал себя никогда. С одной стороны, радость от того, что все позади и оказалось на настолько страшно, как предполагалось. С другой стороны, внутри сверлила какая-то неуловимая мысль, что это за мысль, Андрей и сам толком не мог понять, лишь чувствовал, что это как-то связано с его Другом. Выпал снег, мороз посеребрил деревья, солнце сияло в чистом голубом небе. В этот день Андрей решил непременно выйти на улицу, пусть на пять минут, но на свежий воздух, так приучил его любимый пёс, и он, проведя больше двух недель в больничной палате, ощущал словно ломку.
Он неспеша спустился по ступенькам вниз и вышел на улицу. Пройдя метров десять, он остановился, как вкопанный. Внутри себя он вдруг почувствовал спазм, дыхание сбилось. Там, прямо перед ним, на пешеходной дорожке лежал весь усыпанный снегом, его Друг. Он бросился к нему, прихрамывая. Сколько мыслей пронеслось в этот момент в его голове. Сколько он здесь? Жив ли он? Как так случилось, что он оказался здесь? Что там произошло, как он сбежал? Перчатки... О, Боже, в лапах лежавшего на снегу пса были зажаты две его перчатки.
- Милый, дорогой мой Друг, я ведь не бросил тебя, нет. Я бы никогда не бросил тебя...
Андрей кинулся к Другу, стал обнимать его, пытаясь согреть своим теплом, но ни одного движения в ответ так и не услышал. Он проверил его дыхание, но не смог понять, да разве в этом волнении можно что-то понять. Он попытался растереть лапы, голову, но в ответ снова неизменная тишина.
Подошли врачи, приехавшие на смену...
 Все последующие события происходили помимо воли и сознания Андрея. Он не помнил потом, как оказался снова в палате, как сквозь сон менялись лица медсестёр, врачей, санитарок, как менялись капельницы, как он терял этот мир и возвращался снова. И каждый раз, когда он приходил в себя, он говорил:
- Там Друг...
- Что с Другом?
- Спасите Друга...

Однажды утром я открыл глаза. Странно, никогда ещё я не был в таком ослепительно белом месте. Что это? Собачий рай? Значит, он существует? Значит, я в раю?
Снова наступал сон.

Но в один из дней, когда я открыл глаза, я увидел перед собой Андрея. Он разговаривал с доктором, тот говорил ему о том, как они, узнав, чья я собака, спасали меня.
 
- У вас очень крепкий пёс. - сказал доктор.
- Друг. Это мой Друг. - поправил Андрей, надевая перчатки - самый лучший на свете Друг.

Как хорошо зимой, когда у тебя есть дом и тебе есть к кому в нем вернуться.

Андрей бросал мне тарелки, я ловил их и мчал к нему изо всех сил, снег разлетался от моих лап в разные стороны. И мне не важно, что лапы мои немного подморожены, главное, чтобы Андрей не замерзал.


Рецензии
Доброй ночи! Наташа спасибо! Рассказ просто потряс.
Давно так не переживала. Трогательно очень.
Благодарю за счастливую концовку, а то бы совсем разревелась.
С теплом и уважением Светлана...

Патимат Светлана Рзаева   19.08.2019 23:27     Заявить о нарушении
Спасибо Вам, Светлана!
Вы добавили капельку счастья в мой день!
Я почитала Ваш отзыв и мне на душе стало очень тепло и радостно.
Спасибо, что Вы есть!

С уважением, Наталья.

Наталья Комиссарова   20.08.2019 18:23   Заявить о нарушении