Здесь был конец света

О войне много написано и сказано. Так много, что под пластами лживых наслоений уже не видно самой войны. И все эти памятники, музеи, прохоровки - это не о войне, а о мире, которому нЕчем, кроме войны, гордиться. И тем ценнее тепло искренних чувств, что живёт ещё в письменных воспоминаниях участников боев и в редких живых отзывах на их подвиг теперь уже внуков и правнуков тех, кто воевал честно и негромко.
Такой отзыв... нет, даже отклик на судьбу ветеранов нашел я в поэма Виктора Овчинникова "Герои" . Даже не могу сказать, что поэма эта - о войне. Но за судьбами двух изувеченных ветеранов встает такая грандиозная мировая драма, что и нынче чувствуется наша связь с нею.
...как бы это объяснить...
В общепринятом смысле поэма "Герои" - это вовсе не поэма, и даже не стихи, если честно. Но - Боже мой! - как же эта манера написания точно ложится на судьбы самих героев! Они ведь тоже не были кадровыми военными, и их война была записана сразу набело, со всеми ошибками и погрешностями. Поэтому вот эта видимая литературная слабость в поэме сразу подняла её в ранг достоинств. И образность, выразительные средства её поражают как раз вот этой неправильностью жизни, невозможностью, отторжением инвалидности .

"..две руки Ивану заменяли ноги,
На них он по Руси пошел"

Тут ведь еще и русский характер. Два Ивана, два калеки. Война пропустила их через костоломку, и выплюнула. Доживайте, как знаете. И ведь не озлобились, не искали виноватых.

"Уставшие, избитые дорогой,
Иваны на полу в светелке улеглись.
Уснули.А Матрена
Ночь молила Бога
Наладить двух убогих жизнь".

...Я в старых бумагах однажды натолкнулся на судьбу двух других русских инвалидов, ещё екатерининских времен. Первый с одним глазом, а второй без ноги. Так вот эти калеки не придумали ничего иного, чтоб найти смысл послевоенной жизни, как отправиться на поиски страны вечного счастья Беловодья. И, читая "Героев", я поймал себя на том, что эти двое калек так и бродят в веках по страницам русской истории. Из войны в войну, из книги в книгу, из поэмы в поэму. А в перерывах ищут Беловодье.
И находят его на острове Валаам, куда свозили сталинских калек с глаз долой от народа-победителя. Потому что страной вечного счастья была объявлена сама Россия. Живи, радуйся и не рыпайся.
Не знаю. Может - в поэме я прочел что-то не то из того, что закладывал в неё автор. Но в ней живёт уголёк, который меня ожёг. На затухшем пепелище памяти от вдруг сверкнул под ветром жизни и оказалось, что его одного достаточно, чтобы разжечь пожар воспоминаний.