Тайна я, ч. 7

 «Бог Амон, невидимый, вездесущий, проявляется в миллионах форм и даже «вашими» мыслями». 
Из древнеегипетских жреческих поучений.      
«С дедушкой Амоном мы находимся в вечной любви». Из детской древнеегипетской песни.
         
         В предыдущих исследованиях «я»   мы дошли до рассмотрения  абстрактной воображаемой «сферы», вбирающей в себя в процессе познания другие «я», «я» других личностей. При этом оказывается, что, с одной стороны, генетически возможны несколько «я», «пристёгнутые» к одному человеку, и, с другой стороны, одно и то же «я» может культивироваться и «прорастать», развиваться у нескольких личностей как одновременно, так и в разных эпохах. У активной, познающей личности абстрактная, воображаемая, творческая сфера расширяется, осознаётся, возникают мутации, записывающиеся в гены. Эту сферу мы пытаемся записывать, сохранять, передавать, возвращать во вселенскую программу.
         Но главный процесс заключается не только и не столько в такой структуризации расширяющегося «я», сколько в синтезе  условно индивидуального «я»  и вселенского «я»,
в полной гармонии, любви и слиянии этих «я». Только в этом случае личность полностью включается в процессы сотворения, а сознание полностью охватывает вселенское «я», понимание достигает высшего уровня, происходит соучастие в творении, в становлении, совершенствовании Принципа, Логоса, Абсолюта, Программы, Закона, Бога (тут это синонимы). Только в этом случае возможны великие дела, достижение великих целей.
         Явления типа электромагнитной индукции, настройки антенн, загрузки программ в мозг-процессор могут приблизить нас к некоторым аналогиям и началам понимания связи материальных полей с содержанием памяти, особенно с интересующим нас абстрактным знанием.
         Мало того, развёртывание «я» в абстрактной беспредельности и идеальности может достичь такого уровня, что во вселенском «я» будет уже тесно, «я» может не вмещаться во вселенское «я» и выходить за пределы в беспредельное, находить «дефекты» во вселенской эволюции и конструировать более совершенные вселенные или их программы.
         Но тут, разумеется, надо предостеречь и людей, и роботов, и информационно-интеллектуальных «существ» от мании величия в «горизонтальных» отношениях с другими или себе подобными существами, в том числе абстрактно-беспредельными…
         Ещё одна проблема, часто возникающая и часто замалчиваемая, заключается в противоречии между наличным уровнем, «языком» познания и «объективно-вселенским». Абстрактный язык всегда развивается в параллельном переплетении и взаимодействии с языком воображения. Но даже их гармонично удачный  синтез остаётся «слишком человеческим», ограниченным, позволяет строить лишь грубую модель, приближение, аппроксимацию вселенского языка. В истории представлений о вселенной мы наблюдаем, как развитие механики сделало возможным представление вселенной в виде машины, развитие химии и биологии – в виде организма, развитие генетики, кибернетики и информатики – в виде программы, развитие оптики – в виде голограммы, развитие квантовой теории – в виде полифуркации знания и т. п.
       И тогда возникает концепция по аналогии с пещерой Платона о нахождении человеческого сознания во тьме, в заблуждении, в поиске, в догадках, как-то приближающих к истине, но никогда не достигающих полного освоения языка разума вселенной. Как же в таком случае возможна экстраполяция «я» за вселенские пределы? Ответ прост: благодаря способности абстрактно мыслить и воображать. Именно способность блуждать и заблуждаться при упорных повторных попытках «вдруг» выводит к свету истины. И именно эта способность позволяет вообразить мир, устроенный по-иному. И тут надо бы ответить на простой «детский» вопрос: а наши воображаемые фантастические образы насколько приближают нас и приближают ли к  пониманию вселенского интеллекта, к раскрытию содержания, смысла и алгоритмов программы продолжающегося сотворения? Интимная очеловеченная, полная противоречий, парадоксов и даже абсурда по-детски сказочная иллюзорность может оказаться вполне пророческой. Такое совпадение свидетельствует в пользу магии, создаёт веру в чудеса, которые изредка для кого-то действительно случаются. Конечно, чудеса со временем получают весьма рациональное объяснение. Тайна любого фокуса, раскрываясь вполне рационально, естественно, разочаровывает. Но фокус может и не получиться. Сказка может развеяться, улетучиться.  Заблуждения могут и не привести к истине, могут утопить наше сознание в иллюзиях, в ошибках, не приближающих к истине, а уводящих в безумие в плохом смысле – к распаду связей понятий и времён. Но, к счастью, в этих снах и иллюзиях имеется главная иллюзия – Время. Время означает наличие начала и конца. Любой иллюзии, в том числе и самому Времени, когда-то наступает конец. «Я» исчерпывает себя в конце времён и возникает заново при новой вселенной, при новом времени…
       И всё же изложенное надо признать слишком человеческим, слишком приземлённым, будто в мании величия и вере «муравья», что высший разум «уделяет внимание», «видит», «слышит», «принимает» информацию, молитвы низших существ. Такая наивность равносильна глупости и может привести к самообману, обману зависимых людей, к мракобесию и агрессивному фанатизму. Возникает закономерный вопрос: а как с позиций высшего разума «выглядит» наше мироустройство и наше восходящее сознание? Если сознание восходит к высшему разуму, оно находится в диалоге (или в воображаемом диалоге) с ним. Разумна ли действительность в своих формах иллюзорности? Можно ли вообразить то, чего быть не может ни в какой иллюзорности?
Вплетены ли заблуждения в программу не только как полезные алгоритмы, но и как необходимость?
(Продолжение следует).