Ветеран

На улице стояла ясная погода, лишь прохладный ветерок напоминал о недавней зиме. Май... Именно в этот месяц снег в России окончательно покидает земные покои. В воздухе ощущается едва уловимый аромат свежести, такой, как будто ты стоишь на берегу моря и ловишь порывы лёгкого бриза. Природа оживает, дети проводят снаружи больше времени чем дома, а девушки надевают лёгкие платьица. Но не все могут радоваться весне, по крайней мере не всегда.

Группа людей сгрудилась вокруг небольшой, но глубокой ямы. Чёрные комья земли падали на расположенный внутри гроб. Кого могли хоронить в такой чудесный день? Почему? Понять это было невозможно. Лица людей расплывались, можно было отличить лишь силуэты: пожилая женщина, девушка лет тридцати, крепкий на вид мужчина и несколько стариков. Женщина плакала, та, что помоложе, держала её за руку.
- Ваняя! Ванечкааа! - кричала женщина.
- Держитесь, Марфа Васильевна, - сказала женщина помладше.
- Не уберегли! Не уберегли!

Кто лежал  в этом гробу? Кто отправил человека в обитель теней? Или он сам выбрал смерть? Давайте же узнаем это вместе.

Взрывная волна ощущалась даже внутри танка. В нём сидели бывалые бойцы, но и им становилось не по себе, когда снаряды ударяли рядом. Все они воевали с самого начала 1941-го года. Боря попал в плен в конце 42-го и провёл два года в концлагере. Митя был из отряда минских подпольщиков и кое-как уговорил полковника, взять его на замену водителя танка. А Иван. Иван был на передовой все 4 года, начиная со Смоленского сражения и заканчивая Будапештской операцией.
Осталось взять лишь Берлин, немцы держались изо всех сил, отступать было некуда.

Почти каждое попадание достигало цели, Иван достаточно наловчился в этом деле за время войны. Но шальной снаряд угодил в бок советского танка. Борис и Иван почти не пострадали, а вот Митя... Кровь быстро вытекала из разорванного живота.
- Нет! Нет! - кричал Борис.

Ваня видел слишком много смертей, поэтому лишь тяжело вздохнул и перекрестился. Так экипаж потерял одного члена. Выйдя из танка, русские солдаты присоединились к ближайшему отряду пехоты.
- Танкисты? - спросил Майор, окидывая взглядом пришедших.
- Да.
- Свободных танков нет, но вы можете пойти с нами.
- Хорошо.

И они пошли. Пошли, чтобы завершить последний бой. Бой длинною в пять лет. Бой, охватывающий десятки стран. Солдаты падали наземь, закрываясь от летящих навстречу снарядов и гранат, каждый шаг давался с трудом, но здание рейхстага становилось всё ближе. 300 метров, 200, 100, 50. Вот она цель - уже совсем близко.
 
Неподалёку взорвалась граната, Ивана почти не задело осколками, а Боре... Боре оторвало ногу, солдаты отнесли его в ближайшую медицинскую палатку, но выживет ли он? Большой вопрос. Большинство нацистов уже не сопротивлялось, они бросали оружие и молили о пощаде. Но внутри Рейхстага никто и не думал сдаваться. Метр за метром, ступенька за ступенькой, прорывались они на крышу. И вот... Флаг страны советов водрузили над Рейхстагом, вскоре Германия капитулировала.

Поезд нёсся навстречу крикам, флажкам и счастливым лицам. Навстречу дому, теплу и спокойствию. Боря выжил и сидел вместе с Ваней в одном из вагонов, Мите же не суждено было вернуться на родину - он заснул в чужой земле навечно. Впервые за долгое время в воздухе чувствовалась облегчение. Привычное чувство безысходности и злости сменилось восторженным ожиданием. Трудно описать выражение, стоявшее тогда на лицах выживших. Радость, смешенная с усталостью и болью, чтобы понять о чём я говорю, надо было видеть их своими глазами.

Сойдя с поезда, Ваня увидел её - свою жену Машу вместе с матерью.
- Маша! Машка! - закричал Ваня из окна вагона.
- Ваня! Ванюша! Ты жив! - ответила Маша с радостью.
- Жив, сейчас спущусь! - улыбнулся он.

Первое объятие после долгой разлуки было подобно резкому электрическому импульсу, пронизавшему всё тело. Неужели я снова обнимаю эту прекрасную девушку? Она правда дождалась меня, вытерпела целых пять лет! Боря стоял неподалёку, разговаривая с матерью, она плакала, увидев его обрубок, но была рада и такому сыну. Всё лучше, чем письмо с извещением о смерти. Кроме мамы Борю никто не ждал, Таня написала ему ещё в 42-м году. Тогда он понял, что слова могут ранить, куда больнее оружия.

Дома Ваню ждал пир. Хотя, какой там пир... Несколько бутылок водки, гречка, да одна курица - с продовольствием до сих пор были проблемы. Было приятно снова увидеть друзей, многие из них работали на заводах в тылу. Как странно сидеть в кругу друзей и семьи, после стольких лет непрерывных боёв. Голод, страх, смерть, холод - лишь малая часть неприятных воспоминаний Ивана. Закончив праздновать, Ваня пошёл спать и впервые за пять лет уснул спокойно.

Вечером следующего дня, Ваня отправился в магазин за сигаретами. Возвращаясь домой, он встретил на углу двух парней лет 18-ти на вид.
- Закурить не будет? - спросил один, дохнув перегаром.
- Будет, - сказал Ваня, доставая пачку папирос.
В тот самый момент второй парень быстро всадил нож в бок Ивана, а затем нанёс ещё несколько ударов.
Обыскав его, парни убедились, что добыча не стоила затраченных усилий.
- Тьфу, ты, шваль! Даже поживиться нечем! - с досадой сказал один.
- Чёрт с ним! Пора уходить, - ответил второй.

Ваня увидел свою бабушку - Авдотью, она стояла в чистом поле и звала его. Вдалеке виднелась большая деревянная хижина, он шагнул навстречу, и всё закончилось. Иван так больше никогда и не встал, тёмный гроб навеки стал его новым домом. Смерть не была страшной, не была чем-то болезненным. Пустота, пустота и тьма обволакивали пространство. Лишь странный звук, напоминавший собственное имя слышался ему где-то вдалеке. Затем исчез и он.