Повесть о небесном камне 6. Поросята и цыплята

   ПОРОСЯТА ИЛИ ВОССТАВШИЙ ИЗ БАГАЖНИКА

   Витин дед Клаус очень хозяйственный. Почти как кот Матроскин из Простоквашина. Почти – потому что у него не хватает духу завести корову. Но зато он прикинул, что кормов у него хватает не только на собак и кур, но и на парочку поросят.
   Сначала он построил хлев с открытым загончиком. А потом поехал в деревню – за поросятами.  Машина у деда Клауса с багажником, открытым в салон – вазовская четырнадцатая модель. Устроил Клаус поросят со всем комфортом – в новых мешках с дырочками для дыхания, и положил в багажник. Они похрюкали, повозились, да и, вроде, успокоились. По крайней мере, так думал довольный провернутой операцией Клаус, покручивая руль, до тех пор, пока сзади кто-то не стал возиться и пыхтеть совсем близко. Оглянулся Клаус и чуть руль не упустил. Поросята уже расположились на заднем сидении, освободившись от мешков, а один из них забрался передними копытцами на его, водительское сидение и дышал деду прямо в ухо. Пришлось резко тормозить и наводить порядок среди пассажиров, водворяя их в мешки и покрепче завязывая их.
 
   Поросята очень быстро освоились на новом месте и ели все дедовы корма с большим аппетитом. Кроме того, они хорошо относились к таким блюдам, как капустные кочерыжки, подгнившие яблоки и, конечно, желуди. Желуди для них собирали в лесу или даже прямо во дворе, потому что они падали с дубов, которые росли тут же, за забором. Иногда даже Витя помогал собирать желуди для поросят. Собирали, конечно, больше его мама и бабушка. Мама сажала Витю в траву, а сама вокруг него собирала. Вот так они вместе и хозяйничали.
 
  Поросята оказались очень энергичными, и когда им накладывали в корытце еду, дрались между собой, громко хрюкая. Та, которой удавалось оттолкнуть соседку (они обе оказались девочками), пару минут победно хрумкала в корыте. Потом они менялись местами.
 
   Однажды дед Клаус утром встал и первым делом, как обычно, пошел кормить кур и поросят. И что же он увидел, зайдя на двор? А он увидел два поросячьих рыла в окне куриного сарая. Вот уж там они ни в коем случае не должны были оказаться, ведь жили в другом его конце. Клаус пошел в сарай и разобрался. Оказывается, поросята ночью времени не теряли и подрыли землю под своей калиткой, а потом и ее вывернули. Сами вышли на свободу и стали смотреть в окно. Так им, наверное, было, интереснее. Дед Клаус загнал поросят обратно, дал им еду, и починил калитку. Он очень ругал поросят, потому что они нарушили его планы, и он чуть не опоздал из-за них на работу.
 
   Другая история с поросятами произошла, когда Клаус с Клавой и ее подружками поехал отдыхать на Черное море. Он оставил подробные указания о том, как кормить кур, цыплят двух выводков и, конечно, поросят. На хозяйстве оставались Витины родители – Зоя и Женя, и еще бабушка Елка.
 
   Однажды Зойка влетела в комнату, где Елка сидела в интернете. Витя болтался в «кенгуру» у мамы на животе.
- Мама, посмотри в огород!
 
   Елка посмотрела в огород. Там энергично рыли землю оба поросенка и им помогали почти все куры. Как они там очутились? Но раздумывать было некогда. Зойка с Витей кинулась во двор, подхватив какую-то палку. Бабушка Елка схватила лопату. Время терять было нельзя. Витя плакал в «кенгуру».
 
  Елка лопатой огрела ледащих свинок по бокам и погнала обеих обратно в хлев. Оказалось, что поросята после своего освобождения разворотили куриную и цыплячью загородки, и куры с цыплятами в панике метались в свином хлеву, не соображая, как оттуда вылезти. Не считая тех, кто теперь гулял по огороду. Зоя с болтающимся в «кенгуру» Витьком разобралась с курами, выгнав их из хлева, Елка загнала поросят на место и подперла калитку лопатой. Дальше оставалось совсем немного – распределить десяток кур с петухом и два десятка с хвостиком цыплят по их загонам. Вечером после работы Витин папа починял все загоны и проклинал поросят и заодно деда Клауса с его хозяйственным энтузиазмом.

   ТРИ ЦЫПЛЕНКА

   Вы, наверное, не поверите, если вам рассказать, что один крохотный цыпленок чуть не уморил до смерти двух здоровенных дяденек и расстроил все их планы на этот вечер. Но, тем не менее, так все и произошло.
 
   Деду Клаусу показалось мало двадцати цыплят, которые уже подросли, и он привез еще пяток. Из пятерых выжили трое из них, и Клаус их бережно выхаживал. Они сначала жили в большой картонной коробке, и ночью их обогревали специальным рефлектором, чтобы они не замерзли. Потом они подросли, и Клаус переселил их в отделение курятника для малышей, вроде как в ясли. А гулять цыплята ходили только в огород. Во дворе они гулять не хотели, может, потому что оказались самыми маленькими. Они очень легко могли выбраться со двора, ведь их маленький размер позволял им воспользоваться любой щелкой. Поэтому они выбирали для своих прогулок и поисков съедобного то свой огород, то огород соседа дяди Андрея и тети Оли.
   Гуляли они всегда втроем и были неразлучны. Что было однажды, когда один из цыплят застрял в куче дров под забором! Он пищал громко и отчаянно, пока его братцы, а, может, сестрицы, бегали рядом. Потом он выбрался, и они продолжили прогулку. А вечером их загоняли на ночлег. Первое время их удавалось ловить и относить в ясли. Потом они подросли и перестали даваться в руки.
 
   Однажды Клаус и Елка в очередной раз загоняли цыплят на ночлег, и один цыпленок нырнул в какую-то щель в заборе, раз – и оказался у дяди Андрея. Елка крикнула:
- Андрей, помоги поймать цыпленка!
 
   И дядя Андрей пошел в угол сада, куда отправился беглец. Вот уже цыпленок почти в руках, и вдруг он исчез. Бедный цыпленок! – он провалился в срез вертикально торчащей трубы, которую сосед на днях спилил, чтобы она не мешала ему строить дом. А труба эта служила опорой ограды и была вкопана в землю более, чем на метр, мало того, еще и забетонирована на совесть.
 
   Вечерело, злополучный цыпленок слабо шевелился в тесноте просвета трубы где-то очень глубоко. Люди начали совещаться, как быть. Попробовали сначала достать его рукой. Некоторые руки туда даже не помещались, самые худые из присутствующих  погружались в просвет трубы чуть выше локтя. Позвали соседскую девочку с очень худенькими ручками, но даже она, сунув туда руку по самое плечо, не смогла достать цыпленка. Стало ясно, что придется применять технические средства и смекалку. Из средств под руками нашлась веревка, длинный прут и проволока. Цыпленку предлагали подняться по палочке, прицепиться к веревочке, пытались зацепить его проволочной петлей. Удалось вытащить только парочку мелких земляных лягушек, которых в этом году уродилось великое множество. В общем, ничего не получалось. В трубе было тихо и темно.
 
   Тогда дядя Андрей предложил сделать из веревочки петлю. Может, цыпленок сунет туда шею и его удастся подсечь. На это Елка ядовито заметила, что после такого способа извлечения останется только тело предать земле. Попробовали все же и так, но цыпленок решил, видимо, подороже продать свою жизнь или вовсе уже помер.
 
  Мужики глянули друг на друга.
- Ну, что, будем копать? – сказал Клаус.
 
   Дядя Андрей покрутил носом с досады, крякнул и начал копать. Копали по очереди. Представьте себе, выкопать ямищу метра полтора вглубь, да еще обкопать бетонный комель трубы, да еще в тесном углу между стеной дома и оградой. Трубу потом едва выворотили наружу, чуть пупки не надорвали. Лежит труба на земле ровнехонько, цыпленка зовут ласково Елка и тетя Оля. Мужики дух переводят и пот утирают со своих синих от натуги физиономий. Цыпленок не выходит и даже не шевелится. Мужики переглянулись.
- Будем вытряхивать? – предложил находчивый Клаус.

   Взялись Клаус и дядя Андрей за трубу бетонным комлем кверху и давай ее переворачивать потихоньку, чтобы ненароком не раздавить птенца, а он не вытряхивается. Прицепился там, что ли, к чему-то. Елка и тетя Оля стали стучать по стенке трубы. Тут цыпля и вывалилось. Тетя Оля ловко выхватила его из-под трубы. А мужики, наконец, отпустили трубу дрожащими от усталости руками.
 
  И что вы думаете, это потерпевшее существо отряхнулось и побежало в кусты со своими братцами, а, может, сестрицами, как будто не побывало только что в переделке. А потом цыплята подросли и перестали помещаться в разные узкие щели. Теперь им приходилось гулять вместе со старшими цыплятами. Но гуляла эта троица, как и прежде, вместе, не расставаясь, пока не выросла полностью и не смешалась со всем прочим куриным народом.

   КАК ВИТЯ ПРИСОЕДИНЯЛСЯ
 
   Витя был еще очень маленький мальчик и не знал, как правильно делать многие вещи, и делал просто, как получалось. Однажды бабушка Елка застала вот какую сцену во дворе. Овчарка Ронда лежала возле своей будки, положив голову на передние лапы, и, видимо, подремывая. Витя пытался с ней пообщаться с криком «ав-ав», но Ронда не обращала на него внимания. Тогда Витя подошел к ней поближе, но Ронда продолжала дремать. Витя присел и заглянул ей в глаза – Ронда слегка пошевелилась. Тогда Витек лег рядом с ней, и его лицо оказалось на одном уровне с мордой Ронды. Так они лежали и некоторое время смотрели друг на друга.
 
   Елка чуть было не свистнула – вот так техника присоединения! Здесь пора сказать, что Елка по профессии психолог и знает, что студентов-психологов специально учат техникам присоединения к своему клиенту, для чего надо занимать похожую позу, подстраивать свой голос под интонации клиента и все такое прочее. Короче, все то, что Витя сейчас делает без всякой науки психологии. Вот так младенцы! Или – вот так психологи, которые должны, бедные, всем полезным вещам учиться заново, потому все, что было в детстве, забыли.

   Может, Питер Пэн был прав, что жил в своей Никогдаляндии и не хотел становиться взрослым?

   МИЛЕДИ И ЕЕ ГЛИСТЫ

   Прошу прощения у читателя за грубый натурализм названия, но вещи лучше называть своими именами. Котят Елке и Клаусу «сплавили» соседи как-то осенью, их было двое – малюсеньких черно-белых комочка. Всю зиму они прожили на чердаке, а по весне стали спускаться на балкон, а с балкона – по приставной лестнице на землю. Вот тогда их и увидел Витя. Он издал пронзительный крик:
- Ми! (это, по-видимому, была попытка сказать «мяу!»). И тут же не менее пронзительно добавил:
- Би!
 
   Не решаюсь интерпретировать последнее высказывание, но с тех пор котят так и стали звать – Ми и Би. Утром, едва проснувшись, Витек бежал к балконной двери и требовал выпустить его к котятам. Коты ходили за ним, как собаки. Би сопровождал его и Витину маму даже на прогулки в лес вместе собачкой Кэрри. Ми росла более независимой и гуляла больше сама. Эти котята (как считали взрослые) прекрасно жили на чердаке и на улице, но постоянно стремились завестись дома.

   Вся эта компания росла потихоньку, и к лету котята (и Витюня тоже) стали довольно большими, и тогда Витина мама решила дать им нормальные имена, но чтобы они напоминали первые, Витины. Так Би стал Бонапартом, а Ми – Миледи. Через некоторое время у Миледи стало вздуваться брюшко, и бабушка Елка, озабоченно щупая его, ворчала, что, наверное, это глисты, и придется выводить их у котенка и ребенка одновременно. Собиралась Елка, как обычно, долго, и вот однажды на балконе под расстеленным на стульях для просушки Витиным матрацем раздался тоненький писк. О боже! – Миледи вылизывала крошечного котенка. Потом их появилось еще трое.

  Вот так глисты! Как решать проблему раннего материнства у кошек? Дядя Андрей на это хмыкнул и молча показал на ведро с водой. Это, возможно, не очень хорошо с его стороны делать такие намеки, и все же «зеленых» просим не нервничать и не надеяться - адрес жестокого реалиста дяди Андрея им не сообщат.
 
   ЦАРЕВНА-ЛЯГУШКА ИЛИ КОРОЛЕВА УЖЕЙ?

   Нет,  в этом доме все-таки нелегко жить – чуть не каждый день происходят какие-то неудобные события – например, моль опять развелась неизвестно откуда, и Клаус каждый вечер перед сном боролся  с ней при помощи пылесоса.

   Для сна в летние жаркие ночи Клаус выбрал себе самую прохладную комнату на первом этаже дома. Как туда попала лягушка – непонятно. Время от времени она выпрыгивала то из-под сундука, где дед хранил всякие дефициты и деликатесы, то из-под дивана, на котором дед спал. В отличие от моли, лягушка была неуловима и пылесосом поймать ее ни разу не удавалось. Она как будто растворялась, когда ее собирались поймать и выдворить за пределы дедовой спальни.

   Елка смеялась над ним, говорила, что, может, эта лягушка – царевна, и она надеется, что дед ее поцелует, и она превратится в красавицу. Клаус на это плевался и сердился. Прошло дней десять, о лягушке забыли, ведь могла же она сама как-нибудь упрыгать обратно на улицу. Но вот бабушка Елка затеяла уборку и навела порядок в комнате сверху донизу. А это, знаете ли, совсем нелегко было сделать, т.к. у Клауса очень много нужных и полезных вещей, которые ни в коем случае нельзя выбрасывать.

   И вот когда Елка извлекла из-под стула клаусову зимнюю вязаную шапку, из нее выскочила лягушка. Лягушка оказалась очень симпатичная – светло-коричневая, в мелкий зеленый пупырышек. Елка, недолго думая, накрыла шапкой свою находку и торжественно представила ее Клаусу.

- Ну, как, поцелуешь свою царевну? – довольно издевательски засмеялась она.
- Идите вы с ней… (не будем уточнять, куда именно дед послал ехидную Елку и потенциальную невесту, и совершенно зря послал, потому что Елка старалась для него – а вдруг бы та царевной оказалась и Клаус мог бы отхватить полцарства за просто так?). Но вот так он ответил, и лягушка в шапке была вынесена на улицу и отпущена в грядку с фасолью.
 
   Прошло несколько дней, и как-то дядя Андрей позвал Елку и Клауса к себе. В руке у него извивалась небольшая темно-серая змея с двумя ярко-оранжевыми, довольно большими пятнами на голове.

- Не бойтесь, это простой уж! – сказал дядя Андрей. - Я хочу, чтобы он у нас в бассейне жил. А во дворе у них действительно есть маленький и очень живописный бассейн в цветнике, выложенный крупными камнями и с фонтанчиком. Вот туда-то и был выпущен уж. Но вместо того, чтобы обрадоваться новой квартире, уж пошел ко дну и где-то там, на дне, среди растений, затерялся. Оказывается, ужи могут оцепенеть от страха, если их взять в руки, это на них действует, как ожог. И его не стало видно на дне бассейна в водяных растениях. Правда, через некоторое время он опять был обнаружен поблизости и снова удостоен чести стать придворным ужом. Если это был, конечно, тот же самый ужик.
 
   А вот что было на следующий день. Во дворе собрались вечером все домашние и их гости, включая Витиного ровесника Никиту и большого мальчика Сашу. Кто закричал тогда, уже никто не помнит, но именно тогда все увидели, что двор быстро пересекает темно-серая блестящая синусоида. Змея! Она гналась за лягушкой.
   Лягушка была, похоже, та же самая, которую выдворили из дома на днях, и которой тогда не удалось стать царевной. Но теперь за ней гнался красавец уж (да, у него на голове были два ярко-оранжевых пятна). И казалось, что эти пятна сияли, как корона. Знаете, это была по-настоящему красивая парочка. Конечно, мы-то с вами знаем, что уж наверняка хотел съесть лягушку, но романтически настроенная Елка придумала, что уж, может быть, прекрасный ужиный принц, и он хочет сделать лягушке предложение - стать королевой ужей. Впрочем, она не успела об этом сказать, потому что кто-то крикнул: «Это ведь уж дяди Андрея, он живет в его бассейне!»

   На что Елка иронически хмыкнула, что животину никто и не спросил, хочет ли он жить в этом бассейне. Никитина мама схватила ужиного «принца» и бросила в пластмассовый таз с высокими стенками, чтобы его успели рассмотреть малыши.
   Некоторые взрослые визжали от страха, например, совершенно взрослая Клавдея даже бросилась обратно в дом, но малыши и не думали бояться. Они сами еще не знали, что змей надо бояться, а на Клавдею просто не обратили внимания. Витя хотел погладить ужа, но тот увернулся и, перемахнув через бортик таза, мгновенно исчез в цветах. Потом он стал, видимо, более осторожен и больше не попадался ни дяде Андрею в его бассейн, ни в тазик.

   Стала ли та лягушка королевой ужей или ее поцеловал какой-нибудь царевич, тоже неизвестно. Надеюсь, в худшем случае она неплохо проводила свое время в огороде.

   ВИТЯ И НИНИ – ДЕМБЕЛЯ

   Никита младше Витька на месяц и ниже его на полголовы. Витя длинный и стройный, а Никита весь состоит из приятных и мягких округлостей, при этом очень цепкий и бесстрашный. Витя тоже бесстрашный, когда поблизости нет Никиты. Обоим парням, к слову сказать, чуть за полтора.
 
   Витя уже называет себя по имени, получается очень похоже, а друга зовет «Нини». Они растут сейчас почти как близнецы, вместе, потому что одна мама, Витина, уже вышла на работу, а вторая, Никитина, собирается. Сидят с «близнецами» по очереди.

   Витина мама объезжает сейчас нового пони Тоника. Она занимается иппотерапией с детьми, больными ДЦП, детским церебральным параличем, и лошадь помогает детям размягчить скованные болезнью руки и ноги и лучше управлять ими. Кроме того, дети очень радуются, когда их сажают на высокую лошадь, и она медленно и плавно несет их по кругу на своей широкой и мягкой спине без седла, покрытой только попоной.

   А вот предшественника Тоника звали Шницелем. Елка как услышала это имечко, сказала, что не надо эту лошадь брать: или из нее шницель сделают, или она сделает этот шницель из кого-нибудь. И точно – Шницель оказался кусачим, и его не взяли. А вот Тоника-поника взяли на пробы.
 
   Ну, ладно, Витина мама объезжает Тоника, Никитина тоже временами очень занята, и тогда с обоими кренделями – Витей и Нини – сидит бабушка Елка. Вот вчера они днем спали, и проснулись оба описанные по уши, не то слово – матрацы сушили.

   Бабушка Елка вздохнула:
- Сегодня они моряками были. Плавали - видно, далеко.
 
   На другой день Витя и Нини проснулись днем сухие, хотя и в полосатых майках спали. Наверное, в знак протеста, хотя психолог Елка уверяет, что еще рано им по возрасту участвовать в акциях протеста. Но ведь акселерация. Она захватила уже столь ранние периоды развития, что скоро детей как котят будут только два месяца вынашивать.

   Бабушка Елка обрадовалась несказанно и все же высказалась, что сегодня они молодцы, танкисты, наверное. Высадила обоих на горшок в порядке очереди и вывела во двор, гулять. Были они в отличном настроении и очень заняты – объедали соседскую малину, пролезшую через забор. И вдруг послышался знакомый шум машины, Витя трепетно произнес: «Мама…», - и понесся в калитке. Нини тоже сделал стойку, и тогда бабушка Елка схватила его и тоже помчалась к выходу вслед за Витей.

   Оказалось, что прибыли обе мамы. Тут наши бравые парни переменились на глазах – Витя воздел свои замызганные ручонки к своей маме и сморщил белесые бровки домиком над страдальческими глазами. Нини молча облапил всеми своими округлостями стройную ногу своей матери.
  «А теперь вы парни – дембеля» –  подумала бабушка Ёлка, - и я тоже дембель».

 
   Продолжение следует. Всю повесть можно прослушать на моем подкасте https://anchor.fm/315 в моем же озвучивании.