Глава тринадцатая. Пополнение в рядах сопротивлени

   Приятного чтения)


   Вместе с Ронэмилом Вельмол обговаривал в катакомбах план по освобождению того самого единственного выжившего бойца, ныне пленника, из сожжённой деревушки Холфрам. Одноглазый не оценил такую затею, потому как он чуть было не проиграл иноземцу. А вытащить как-то нужно было не из простой тюрьмы, а из особенно охраняемого каземата.

   – Неспроста враг Горбри попал туда, к наблюдателям – живьём. – начал Вельмол. – Знал бы ты, как я мечтаю узнать об их местоположении ещё с детства, в приюте святого Скария.

   – Дерётся-то он хорошо, и тебе, что, нужен только воин? Так таких навалом, чуть ли не каждый пятый в городе! Почему именно он?

   – Ты же видел, как ему не повезло тогда, на поле боя? Как он лишился жены и как у него из-под носа выкрали дочку? Посочувствуй хоть чуть-чуть. Кстати, к тому же его дочь где-то в Горбри, но неизвестно где – это может приманить его сотрудничать. – Вельмол подмигнул своему другу. – На счёт бойца тут бесспорно всё верно, но мне необходим слегка иной человек – повидавший эту войну с другой стороны, и знающий настроения народа Лериля и их отношение к войне. Знания не будут лишними, я ими воспользуюсь как надо. Я достучусь до его разума, докажу фактами то, что эта война бессмысленна; и он, понимая, что это и его бой тоже – поможет нам поставить жирный крест на приближённых император, и самое главное – точку во вражде с Лерилем. Он станет таким же преданным правому делу помощником как и ты с Экстэром, но знай одно и точно – в тебя я действительно верю, к остальным испытываю сомнения.

   – Устроить побег мы не в силах, – отозвался Ронэмил, – А вот освободить его, подменив документы и смазать где надо – ты вполне в состоянии. Недаром же у тебя новое имя и ложная должность, которые не страшно очернить, и которыми нестыдно пренебречь? Ты хоть на лицо-то его помнишь?

   – У меня никак из головы не уходит прошлый набег. Всё виденное мной тогда – прочно закрепилось, даже впилось в мой разум. Имя, вот что мне надо...

    Вельмол подумал:
   «А что если я в целях инспекции воспользуюсь личностью лорда, и с проверкой пробегусь по недавно прибывшим заключённым? Вдруг среди них найду я иноземцев, и такими путями дойду до него. Сделаю всё что нужно, лишь бы он перестал быть врагом в лице короны. Пусть получит гражданство и неприкосновенность. Да, думаю для начала это будет очень даже неплохо, и он это сполна оценит».

   – Ну, так что?

   – Решено, сегодня же начну его поиски.



   Иноземный пленник под именем Ивралий, недавно потерявший жену и дочь, был сильно удивлён, когда клетка его камеры распахнулась, и его силком вывели на улицу, сунув при этом какой-то документ с печатью, одноручный топор и меч для самозащиты, в придачу вручив пару золотых рунэллов.

   За три месяца пребывания в каземате никто из него не выпытывал никакой информации, лишь обучали языку Горбри. Новый язык поначалу был для него резок, возвышен, но он постепенно примерился к нему и принялся ускоренно обучатся, дабы познать язык врага и разыскать свою дочку в таком огромном городе.

   На той самой улице, в Медном квартале, куда его вывела стража, Вельмол, прилегая спиной к стене и по-доброму улыбаясь, поманил его к себе ладонью. Ивралий сообразил, что именно этот человек и есть его спаситель. Он поблагодарил своего заступника за освобождение, а тот предложил заманчивое, как оказалось, дельце, которое в конечном счёте поможет разыскать его дочь. Слово за слово, они с лёгкостью нашли общий язык.

   «Всё равно я здесь чужой, и не знаю куда податься, а так хоть чем-то буду заниматься, и заодно, видимо, отыщу дочку». – так мыслил Ивралий, направляясь в логово под собором с Вельмолом.

   Пока они шли, чернобородый показывал и рассказывал о достопримечательностях города, до которых не было никакого дела Ивралию.

   Иноземец ответил:
   – Ну да, высокие дома, да, красивые фонтаны, замысловатые набожные скульптуры... Но скажи, какая цель так вычурно выкрашивать город?

   – Как я понимаю – это всячески повышает настроение народа и подбадривает людей, понимаешь? Нищие верующие молятся божествам через статуи, или в отведённых для этого недавно построенных храмах. Иногда они развлекаются на празднествах, забывая о своей тяжёлой доли с помощью бесплатного вина... Но далеко не всё так хорошо и благополучно. Страна расслоилась на две части; тех, кто обитает в трущобах, до которых нет дел никому, и высших, проживающих в замках, имениях и поместьях, у которых сладкая, незатруднительная жизнь. Чего-то среднего между ними – нет, до меня это недавно дошло. Я живу в трущобах и сам построил свой дом вместе с отцом. Это большая редкость, когда у семьянина есть дом, и я знаю, что для вас, там, на землях Лериля, это обычное дело, иметь свой дом, но только не здесь.

   – Но это же ужасно. – промолвил Ивралий.

   – С этим-то я и пытаюсь бороться двумя путями уже как три месяца. Один из них, это поддельная личность, способная аккуратно влиять на события свыше. Я могу и даже смею переписывать некоторые указы и законы, отнимать имущество у кого угодно, но в основном я это делаю у зажравшихся господ, тех бессовестных, кто не знает конца и края. Вторым способом я не сильно пользуюсь, но думаю, что вскоре придётся перейти только на него. Он заключается в шантаже, подкупе, скрытных ликвидациях высокопоставленных лиц, которые мешают мне на моём пути, и только тогда, когда не получается их никак переманить и нет других вариантов. Между тем должен признать – не знаю как и почему, но выучили тебя отменно и за столь малый срок.

   – Просто у меня было желание учиться. А ты, видимо, предпочитаешь действовать решительно. заключил Ивралий с мягким акцентом. – Почему ты так сразу открываешься Безымянному?

   – Ты не отводишь взгляд, когда я на тебя смотрю – а это для меня это многое значит. Если честно, я не делю людей на расы. У меня есть единомышленники, я не один начал заниматься борьбой за достижение всеобщей справедливости. Да и мир, если уж говорить прямо, не состоит из сплошных белых облаков. Ивралий: будь при мне, всегда будешь сыт, с крышей над головой, при верном деле и неплохих деньгах. В подробности углубишься чуть погодя. И, самое важное, я помогу тебе найти твою дочь. По рукам? – спросил Вельмол, протягивая руку. – Кем подрабатывал на родине?

   – Я птицелов. – Ивралий не думая протянул руку и направился со спутником дальше, за пределы Бронзового квартала к собору.

   – Отлично. Как будет время, поведаешь мне о своём народе, нравах, о том, дикари ли мы в ваших глазах, или...

   – Скорее разукрашенные и гордые петухи. – перебив, подметил Ивралий.

   – Ну... или так. – улыбнулся Вельмол. – Наша сторона тоже, ясное дело, не лучшего мнения о вас, но всему виной навязанная война. Почему именно петухи-то?

   – Броня многих ваших солдат красна как гребень петухов, да и бежите вы на мирные селенья с такими же куриными возгласами, будто собираетесь завоевать что-то немыслимое. Сложно, наверное, сойтись в бою с ярыми, подготовленными воинам, переполненными ярости и не ведающих пощады? Чего в гости к матёрым ветеранам в леса не захаживаете, боитесь?

   Вельмол не стал отвечать, дабы не начался долгий и нудный спор, и называть ему из благих намерений то, как кличут иноземцев его товарищи по оружию.

   – Мне приходилось биться с вашими ветеранами и тогда, давно, я чуть не погиб, и ещё одной напряжённой стычки я не желаю. – отозвался Вельмол грустно, – Хватит пока о негативном. Я тебя вызволил, за тобой должок, верно? Тебе придётся познакомиться с одним человеком, с которым ты дрался насмерть. Я вас друг другу представлю, и надеюсь, что прошлое забудется! – хмурил брови Вельмол, говоря важное Ивралию.

   – Копьеносец что ли? – усмехнулся он. – Я уже ничему не удивляюсь, даже тому, что мне придётся бок обок сотрудничать с тем типом.

   – Того типа звать Ронэмил, и давай уж, будь любезен, без капризов! Пройдёт немного времени, и ты увидишь – мы отыщем твою дочь. Но, только после твоей помощи – только так. Либо сам, не зная города, люда, ищи её. – надавил Вельмол.

   – Оба мы понимаем, что выхода у меня нет и придётся следовать за тобой, неведомо куда идущему...

   Стоило только Вельмолу и Ивралию приблизится к собору, они заметили как вылез из люка катакомб Ронэмил. Бывшие соперники встретились взглядом, иноземец среагировал спокойно, а вот одноглазый видимо вспомнил его лицо, и выпрямившись сжал копьё обеими руками и зло спросил:
   – Всё таки освободил? Твой новый дружочек? – язвительно произнёс Ронэмил.

   – Да, новый, но я и от старого не отказывался. Новая должность открывает новые завесы, до этого закрытые всякому. Вы только... не деритесь, ладно? – промямлил он не вовремя ослабшим голосом.

   – Нет смысла биться, в прошлый раз я почти выиграл, да и то бой был не по моей воле, а по прямому приказу капитана. – Ронэмил дошёл до них и вытянул руку вперёд. – Дружить будем?

   – Придётся. – ответил спокойно Ивралий, пожав руку крепко, видя перед собой трезвомыслящего человека, без обиды на прошлое.

   – Вот и замечательно! – обрадовался Вельмол, хлопнув обоих по плечам. – Пора добавить в команду ещё одного возможного кандидата. Ронэмил, ты же упоминал о каком-то старике с талантом на рынке, так?

   – Было дело, но я до конца в нём не уверен. Возможно, он кудесник.

   – Что ж, попробовать уж точно стоит. Это-то и будет ваше задание на сегодня. Вперёд же друзья, как угодно, но, доставьте его в логово.

   – Я пожалуй сам, без твоего друга, схожу да уговорю старика. – уверенно решил Ивралий, желая остаться подольше наедине со своими мыслями и эмоциями.

   – Не заблудишься ли? – спросил Вельмол.

   – Хоть намекните где и кого искать-то. – сказал тот уходя.

   – Он на Товарной улице! У него крупная старая рожа, полоумный взгляд и он облачён в бордовую мантию! – крикнул Ронэмил удаляющемуся иноземцу.



   Рыжеволосый Ивралий не чувствовал страха ни перед чем. Даже самый грозный, опасный и умелый противник не страшил его. Вышагивая по тёмно-мрачным улицам Горбри твёрдой, но тихой поступью, он не ощущал себя здесь как дома – совсем чужой и одинокий, почти бесцельно бродящий. Крепко-накрепко стискивал он до скрипа свои зубы. Его рука державшая топор на поясе подергивалась, слиплась от пота. Он сжимал рукоять с силой, дабы унять злонравные и ненужные мысли. Они его путали, но всё же приходили к одному и тому непоколебимому заключению:
   «Я должен отыскать дочь».

   Но как ускорить время, если вышло так, что поиски дочери стоят на втором плане, а на первом – помощь незнакомцу? После смерти жены и неизвестного местонахождения дочери – в нём умерла та самая частичка, которая делала из него чувственного и жизнерадостного человека. Что-то сломалось в нём, во время предсмертного крика жены, в момент второго пущенного арбалетного болта, но что именно он потерял в тот момент – не знал, хоть и ощущал сильную недостачу чего-то важного.

   Ивралий был при лёгком вооружении – увесистый одноручный топор прилегал к левому бедру, под правой рукой находился изогнутый меч. Он был облачён в лёгкую кольчугу под тёплой синей рубахой. Шлем-шляпа на его голове, на который обращали внимания прохожие, был престранным для народа Горбри, специально созданным так, чтобы его лицо с трудом можно было разглядеть. Ивралий носил его как сувенир, для защиты головы он был почти негоден. Изгибистый, широкий, выгнутой вниз формы шлем как будто как раз подходил против дождя и был дарован ему самим главой деревни, ныне погибшим на том же поле боя, где присутствовал иноземец.

   Перед стражей такого вооружённого и упрямого воина выдавали нестандартное облачение, шлем, и говор с акцентом. Но каждый разговор со служителями закона он легко отводил в сторону, словно новый вихрь воздуха. Ивралий изворачивался, увиливал, путал глупостями и юлил, делал всё возможное, чтобы побыстрее закончились надоедливые вопросы и дальше отправиться по делам. Если и это не срабатывало против приставучих стражников, он показывал прямой указ короны, позволяющий ему быть относительно свободным.

   Иноземец теперь почти не чувствовал ни голода, ни холода и тепла солнца на коже, ни эмоций, кроме периодической ярости из-за того положения, в которое угодил. Страха он не чувствовал ещё потому, что хотел во что бы то ни стало разузнать, кто и с какой целью похитил его дочь и доставил в этот самый город. Это заставляло жить, несмотря на то, что он находится на территории врага. Ивралий в этих поисках не остановился бы ни перед чем. Он знал, что придётся терпеть внутреннее чувство несправедливости и осознание того, что нужно ещё денёк-другой подождать, чтобы приняться за тот самый необходимый рывок – а именно спасение его дочери.

   Находясь в сердце Горбри, он видел живописный город с высокими домами, выполненными великими архитектуры на века, прекрасные фонтаны, статуи разных зверей и божеств из мрамора – порой даже грозных для него. И всё-то здесь было слишком красиво и пёстро для иноземца, даже как-то обманчиво и целенаправленно поддельно. Задумавшись на минуту, он понял, что ему совсем не нравилось в Горбри.

   Ивралию на самом деле было плевать на всю эту заваруху устроенной Вельмолом, но будучи благодарным ему за освобождение, он дал сам себе слово держаться при нём до конца, и всячески способствовать продвижению его замыслов. И всё же он думал, что битва за людское благополучие – не его битва.

   Основательно проверив многолюдную площадь и разочаровавшись в большей массе людей, он направился на рынок и смог отыскать того самого старика, о котором мимолётно упомянул Ронэмил. Хоть Ивралий и не знал дороги, но внутренний чужой голос назойливо намекал ему на верный путь в задуманном.

   Старик всё также сидел с широко раскрытыми глазами глядя на птиц, которые кружили над ним. Подойдя к нему, иноземец подумал, что тот тут же предложит свои услуги, но нет, он как статуя затвердел в одной позе, даже не моргая. Он попытался заговорить с ним для начала о пустяках, но тот молчал и тупо таращился вверх. Ивралий криком попытался привести его в чувство и заставить обратить на себя внимание – но тоже без толку. Сдаваться так сразу он не желал, и потому присел рядом, хорошенько потряс его за плечи. Тот моментально пришёл в чувство и впился в него яростным взглядом из-под густых седых бровей. Птицы начали гневно каркать и пищать; Ивралий, глядя ввысь подумал, что это они обозлились на него и есть некая связь между этими птицами и стариком.

   – Не мог подождать, да? – гнусаво проворчал старик. – Тебе никогда не понять того, что ты сотворил своим вредным, неуважительным невежеством. Ты прервал меня в самый неподходящий момент медитации! – он засунул руку в карман и кинул на землю зёрна. Птицы разнообразного оперения и форм жадно слетелись и начали клевать угощение. – После этого у меня нет никакого настроения тебя обслуживать, даже за дополнительную плату. Уходи прочь. – старик вновь поднял голову ввысь и закрыл глаза.

   – Я уйду, но для начала выслушай меня, это важно. – старик незаметно приоткрыл один глаз.

   – Один мой... знакомый, скажем так, хорошо отозвался о тебе. Мне хотелось бы, чтобы ты примкнул к одному человеку, которому я должен помочь. У тебя ведь на лице так и вырублено что ты – необычный. Ты нужен нам. Для чего? Я до конца и сам не знаю. Он обещает достойные деньги и благополучное местопребывание. По твоему виду и одежде уж точно не скажешь, что ты нормально живёшь, и более того я уверен, что у тебя нет даже крыши над головой. Я это чувствую и уверен в своих словах. Думай старик, возможно это редчайший шанс в твоей жизни.

   Кудесник чуть погодя усмехнулся и подумал:
   «Этот вояка в чём-то прав, не дело оставаться здесь и дальше пропадать – нужно пойти новым курсом».

   Старик поднял с земли и отряхнул от пыли свою бордовую мантию в непонятных для Ивралия иероглифах, пощупал и пропустил пальцы сквозь каждую дырочку, как будто бы для проверки на состояние и глубоко вздохнул с разочарованием. С деньгами и жильём у него действительно были большие проблемы, но это его несильно волновало. Он всегда мечтал отдаться какой-то праведной идеи, чтобы был смысл жить и существовать на благо людям. Но его талант просто так пропадал на рынке; он днями и часами выжидал клиентов, а они не являлись. Предсказания всегда были точны и верны, но мало кто осмеливался подойти к нему из-за нестандартного черепа и безумного взгляда. И если даже и подходил кто-то, то в основном не верил ни ему, ни его предсказаниям.

   – Ха-ха, даже не знаю, кто тут обладает таинством – ты, или я. Говор у тебя конечно... Не местный, да? – вытирая слёзы смеха, проговорил кудесник радостно. – Но, на моё удивление – ты прав абсолютно во всём. Видать с пол пинка оцениваешь людей – и мне это нравится. Ладно, можно попробовать, но слишком многого от меня не ждите.

   – Я и ещё один мой... друг, придём к тебе под вечер. Будь готов и соберись убраться с этого поганого места навсегда. – сказал Ивралий и ушёл, полностью уверенный, что слова его должным образом подействовали на старика.



   Ближе к вечеру старик начал потихоньку собираться. Да, не было смысла больше тут торчать – так он думал. Всё что сказал этот инородный молодец – истинная правда. Не по годам умён и зрит в корень моментально. Старику стало слегка завидно от того, что он не был таким же в свои годы. И конечно же вплоть до самого вечера к нему никто не заглянул. Он чувствовал себя в такие моменты одиноким дураком и неудачником.

   Но ничего, сейчас, раскладывая ритуальные и церемониальные вещи по сумкам, он явственно чувствовал – грядут весомые перемены. Старик знал, что заживёт уж точно лучше, чем сейчас, под палаткой в дождливые ночи или в снегопад, обмораживающий конечности до колкой боли.

   Ему стало очень тоскливо от тех воспоминаний, когда ночевать было негде и никто не желал помочь. Хорошо ещё то, что сейчас была пора раннего Увядания, когда золотистая листва спадала с могучих деревьев. А затем ему вдруг, ни с того ни с сего, стало смешно до судорог, от того, что он сам увидел своё будущее за мельчайшее мгновение. Увиденное было гораздо лучше, чем вся эта бессмысленная ворожба для неверующей толпы.

   Среди сумрачного тумана старик услышал позади себя шаги. Один человек явно был закован в доспехи и шёл твёрдой, тяжёлой поступью. Другой шёл медленнее и тише.

   То были высокие люди по сравнение со стариком, чей рост был ниже любого нормального человека чуть ли не вдвое. Здоровяк с копьём бесцеремонно действовал и безмолвно подхватил свободной рукой три его сумки. Тот, что был пониже и действовал мягче, который и пришёл с уговором – аккуратно подхватил его под локоть, взяв при этом ещё две последние сумки другой рукой, и потихоньку направил его к собору.

   Старик свободной рукой опирался на старый, повидавший многие поколения дубовый посох, на набалдашнике которого красовалась гордая голова сокола. Он радовался, что наконец-то уйдёт с этого места, и ему было всё равно куда, только бы подальше отсюда. На этом рынке он просидел более десятка лет после смерти наставника Анфолиуса старшего, которому он всем обязан за свои нынешние умения. Но всё равно он помахал этому месту посохом в честь воспоминаний.

   Ронэмил, ступая впереди, старался провести их по тем местам, где стража в основном не патрулировала улицы – он вёл их через узкие проходы между домами, где не было зажжённых факелов. Только свет луны подсказывал ему верное направление.

   – Странный туман, не находишь? – настороженно проговорил первым за весь длинный путь Ивралий. 

   – Да и этот привкус в сыром воздухе – тоже. – ответил одноглазый, – В нём чувствуется... примесь каких-то смешанных химикатов и горьких кореньев. Может где-то в этом районе что-то пошло не так, и скорее всего в очередной алхимической лаборатории произошёл несчастный случай, отсюда и туман.

   Ронэмил знал многое о алхимии, и особенно об их неудачах. Он прочёл далеко не одну книгу на эту тематику и даже мог бы стать подмастерьем, а в будущем и мастером, но это его не цепляло.

   Подумав, он сказал:
   – Старайтесь не вдыхать эти испарения и давайте ускоримся.

   Ивралий ещё крепче подхватил старика. Насвистывание сверчков, прячущихся в щелях домов, приятно радовало слух всю дорогу.

   Отвлёкшись от размышлений, иноземец с долей жалобы и сострадания глянул незаметно на медленно плетущегося старика, на его израненное временем и тяготами лицо, на морщинистую грубую кисть, крепко сжимающую посох. Ему захотелось получше разузнать его.

   Он затеял мимолётный разговор, проявил с уважением желание понять его историю получше, на что старик не отказал. Подробно он не стал описывать себя, но мельком намекнул на необычную жизнь, полную странностей и опасности.

   – Кличут меня Гапдумолом. – представился кудесник. – Я не всегда был таким низеньким, это всё из-за неправильно использованной силы, что обратилась против меня. В молодости даже в набеге был – о как бывало. И даже...

   – Что за сила? А семья-то у тебя есть? – перебил его Ивралий. Гапдумол сбился и замолчал, глубоко задумавшись.

   Ронэмил заметил, как старик начал с охотой ведать о себе, и то, как он внезапно прервался, настороженно оглядываясь на тёмные закоулки улиц. И всё же одноглазому было по большому счёту наплевать на судьбу кудесника, но он надеялся, что тот хоть как-то сможет помочь Вельмолу.

   В ночи послышался жуткий раскат грома. Птицы, следующие неотступно от старика занервничали, как и он.

   – Не хватало только дождя! Птички и я ненавидим дождь! – выкрикнул Гапдумол, и птицы ему поддакивали своими разнообразными голосами.

   – Уже почти пришли. – произнёс Ронэмил, глядя на громоздкий полуразрушенный собор.

   Вельмол встретил их у валуна с расспросом:
   – Здравствуй. Ох, вряд ли ты хороший или хотя бы неплохой воин. Быть может ты мыслитель, или же мудрец? Что ответишь?

   – И тебе здравствуй. Можешь считать, что я мудрец, но на деле же я занимаюсь иными ремеслом – непонятным для люда простого. Позволь мне прикоснуться к тебе.

   Вельмол доверился и протянул старику свою лапищу. Кудесник прикоснулся к нему и чернобородый увидел, как глаза Гапдумола постепенно расширились.

   Старик нараспев проговорил:
  – Ты себя возомнил тем, кто способен сплотить малый, но решительный отряд – и остановить войну? Ха-ха. – он рассмеялся и утёр слезу тыльной стороной крупной руки. – Я вижу часть твоей жизни в твоих глазах. Ты семьянин, у тебя двое детей, ты живёшь, подрабатывая в кузне. Но изнутри на тебя буквально давит жажда справедливости, и потому ты бросился под колёса не щадящей никого на своём пути повозки короны, желая искоренить хитрых и подлых недоброжелателей. – рассказывал Гапдумол, пока все они шли по тёмным катакомбам. – Думаешь это всё, на что я способен? – кудесник широко улыбнулся. – Ты, Вельмол, не желаешь войны как таковой, ты достаточно насмотрелся на её исходы, на пагубность ситуации для простого люда, который и страдает в ней. Ты решил всё это прекратить и пойти против своей и чужих судеб и ты, как я вижу, истинно готов отдаться этому делу с головой. Ну как, сойдёт для начала? – посмеялся он, стуча при этом своей тростью по каменному полу. – Я с тобой и направлю тебя более верно.

   Вельмол знал, по слухам от Ронэмила, что он обладает некоей силой, но он уж точно не мог предположить, что настолько сильной.

   «Предсказатель?» – подумалось ему.

   Буквально всё что он сказал и есть неоспоримая истина. Вельмолу стало не по себе, он не нашёлся что ответить, просто устало и одобрительно кивнул остальным. Истина от другого человека звучала для него как-то больно, невыполнимо. Чернобородый, после тяжёлого дня, заснул в своём кресле почти моментально.

   – Располагайся где угодно, места в катакомбах хватит. Как только Вельмол проснётся, мы приступим к делу. – скомандовал Ронэмил.

   – Ещё один в команде, хе-хе – кхе... – прокашлялся Экстэр, подавившись вином. – Шансы на победоносность этого мероприятия слегка увеличились. А про меня что-нибудь скажешь?

   – Как-нибудь в другой раз. – уклонился от ответа Гапдумол, найдя себе место у стены. Он принял свои сумки и начал неспешно распаковываться.

   Это заняло какое-то время, но он был доволен выделенным им местом. Здесь было просторно, вверху виднелись вентиляционные грубоватые отверстия наружу, поэтому о свежем воздухе не было смысла беспокоиться. Рядом с ним на стене висело огромное старинное зеркало с искусными рунами по бокам, которые так и притягивали к себе спокойный взор старика. Ему остро показалось, что из зеркала на него некоторое время испытующе глядели хищные вертикальные зрачки, в которых таилось древнее зло, о котором он был наслышан от наставника.


   Лебединский Вячеслав Игоревич.1992. 21.03.2019. Если вам понравилось произведение, то поддержите меня и вступите в мою уютную группу: https://vk.com/club179557491 – тем самым вы мне здорово поможете. Будет нескучно)