Этюд в осенних тонах

Что вообще со временем происходит? В какой песок оно утекает?
Только вчера, казалось бы, гоняли с пацанами на великах, пинали мячик во дворе, на пруд бегали, по стройкам всяким лазили, после дождя глубину в лужах собою мерили (вот дураки), зимой с горы летали на санках и лыжах (давали копоти, аж сердце замирало), а сегодня к тебе уже по имени-отчеству обращаются... как так? Куда все эти годы подевались-то?

Он потёр ладонью в области сердца, которое сегодня взбрыкивало с самого утра. Лёгкие покалывания и небольшая аритмия стали уже привычными, но сейчас что-то как-то ..
Наверное, пора идти сдаваться, на дурачка тут не проскочишь.

Место, где он припарковался, было довольно оживлённым. Напротив стоянки располагался банк, рядом с банком парикмахерская, аптека и что-то ещё по мелочи. Перед лобовым стеклом его машины постоянно сновали прохожие, но он их почти не замечал.

Вот сказать кому, что в душе ты ничуть не изменился, пацан пацаном, так не поверят!
Они же все как сговорились: ну, как ощущения? Да какие тут, блин, ощущения.
Это всё равно, если бы ты пришёл однажды в школу, весь такой в белой рубашке, в галстуке пионерском, со сменкой в руках, а тебе с порога:

- Ну что, старик, полтос? Поздравляем! Когда проставляешься?

Да, полтос. Через два дня. Трудно поверить в эту цифру. Кажется нереальной и абстрактной, никак лично тебя не касающейся.
А вот хренушки - медицинский факт, как говорится!

Пора бы уже, вроде, итоги подводить. А что тут подведёшь?
Рыпался всё чего-то, рыпался, бегал, суетился. В результате, и не добился толком ничего, и семья пустая формальность, и друзей настоящих, положа руку на сердце, не приобрёл. И вообще, мимо всё как-то.

- Миш, Миша, – растягивая гласные, прожурчала она и положила руку ему на плечо, - вот кому я всё это рассказываю? Ты меня совсем не слушаешь.
Он даже вздрогнул от неожиданности (она, оказывается, что-то сейчас рассказывала, моя ты умница):
- Извини, малыш, как-то я... голова сегодня забита всяким… так о чём ты там говорила?
- Да ну тебя. Я тут распинаюсь, значит, козой для него скачу, а ему фиолетово, у него голова забита. Конечно, ты же о судьбах мира думаешь, не меньше – она демонстративно-обиженно поджала губки.

Эх, Юлька, классная ты девчонка! Наверное, одна и держишь меня ещё на плаву.
Он тут же вспомнил, как они запускали воздушный фонарик, как чертили большими буквами на мокром песке Миша + Юля, а потом забирались на высокий берег реки и смотрели на эту надпись "из космоса", как ездили по разным городишкам, смотрели местные достопримечательности, болтали и ели мороженое.
В одном богом забытом месте он спросил молоденькую официантку в кафе:
- Девушка, а сколько людей проживает в вашем прекрасном городе мечты?
Та очень смутилась и покраснела:
- Ой, я не знаю… сейчас спрошу, - и почти бегом исчезла за дверью кухни.
А Юлька, сдерживая смех, тут же отчитала его:
- Вот сдались тебе эти люди! Бедная девочка, пытает сейчас шеф-повара, наверное, выведывая военную тайну.

Что её держит со мной, непонятно. Без всяких обязательств, к тому же. Любопытство? Гормоны играют? Нет, Юлька, конечно, заводная девчонка в постели, но, ёшкин кот, у нас такая разница в возрасте. А она симпатичная и не дурочка совсем. Нет, я помню, как она бросила про сверстников "да глупые они все какие-то", но она могла ведь ляпнуть это просто так, под настроение.
Может, правда, любовь? Словечко, однако. Только подумаешь и то поперхнёшься.

Ну, закончит она свой универ в этом году, дальше-то что?
Неужели захочет… и в горе и в радости, что называется?
Это же всю жизнь менять. Как представлю.
Однажды уже чуть не поменял, было дело.

С другой стороны, сколько ещё этот осенний марафон будет длиться, эти полёты во сне и наяву? Пора уже и приземляться куда-то.

- Слушай, Юль, я сейчас отойду ненадолго.
- В мир иной? – она быстро перенимала его манеру и все его шуточки.
Он улыбнулся:
- Ага, туда. А ты пока - он чуть было не сказал "уроки сделай", но вовремя вспомнил, как она на это реагирует, - музыку послушай, что ли.
Он включил приёмник.

"Не-лю-бимая ждёт меня у окна,
ве-че-рами долгими как всегда у окна" - раздалось из динамиков.
 
Перехватив её саркастический взгляд, быстро переключил канал:
- Ладно, меня уже нет, сама тут поищи что-нибудь.

Он купил сигарет и кое-что вкусненькое Юльке. Сразу представил себя садящимся в машину: закрой глаза, открой рот (это была их игра), угадываешь с трёх попыток, я молчу как рыба.

- Ну как ты вообще? Готов к юбилею? – радостно встретила его Юлька, - наверное, поздравлять все будут, надарят всякого, - и с притворной завистью в голосе добавила - а Оленька тебе, наверное, кучу вкусняшек приготовит!

Да, как же! С Оленькой мы так лихо проскочили точку невозврата, что даже не заметили. Просто исчерпались. Занятые люди, у каждого своё. А теперь уже поздно, всё поздно, поезд ушёл. Хотя, для вкусняшек, может, ещё и не поздно… может, и приготовит.

Юлька запустила руку в его волосы и начала нежно взъерошивать их:
- А помнишь, что ты мне обещал показать?
- Неужели все царства мира и славу их? – он закрыл глаза от удовольствия.
- Не, не царства. Ну, вспоминай давай! Кто говорил, что можно будет как-нибудь вместе махнуть в Питер или в Москву? Миш, давай съездим, а? Я вообще ещё нигде не была.
- Неужели не была? Обманываешь, поди, наивного дяденьку?
- Говорила тебе уже, что была в детстве один раз в Москве, да и то проездом. Но ты, конечно, не помнишь. Или не слушал меня, как всегда.
- Ладно, ладно, если обещал, уже не отверчусь. Вот выпускные сдашь хорошо, сразу рванём, замётано?
- Да! – она радостно прижалась к его плечу.
- И если оценка по поведению тоже будет хорошая.
Юлька приподнялась в кресле:
- Щас ты у меня получишь оценку по поведению!
Плюхнувшись ему на колени, она начала задорно его щекотать, а чтобы кабанчик не вырвался, закусила зубами мочку его уха.
- А-а-а-а-а! - Миша боялся щекотки и не мог удержаться от хохота, - уберите это! Сестра, позовите санитаров в 6-ю палату! Всё, всё, сдаюсь!

Мягко вернув её на место, он опять почувствовал неприятную резь в груди.
Явно что-то не то. Надо сегодня же заскочить в поликлинику, записаться на приём.

- Слушай, мать, - Миша выразительно посмотрел на часы, - тебе пора уже, а то на пары опоздаешь. Давай, давай, завтра созвонимся.
Она поцеловала его в краешек губ (моя ты сладкая) и выпорхнула из машины.
Он помахал ей рукой и проводил взглядом до поворота. Затем потянулся к своему портфелю, лежавшему на заднем сиденье:
 
- ох ё…! Да что ж тако… - внезапная молния пронзила его грудь, заставив замереть и до скрипа сжать зубы. С трудом вернувшись в первоначальное положение, он прижался спиной к креслу, сдавил рукой рёбра, чтобы как-то заглушить боль, попробовал сделать несколько глубоких вдохов, потянулся к ключу зажигания, но завести машину уже не смог.