Побег из тьмы средневековья. Глава 10

Глава 10. Во всяком «плохо» есть свое «хорошо»

    Окончив университет, Никита изменил свой рабочий график. По понедельникам средам и пятницам он по заказу занимался ремонтом в офисах, частных домах и квартирах, а по субботам участвовал в служениях церкви баптистов. Остальные дни он полностью посвящал Наташе, потому что с недавнего времени она носила под сердцем их будущего ребенка.

   Никита каждый день забирал Наташу из музея, и они шли домой, держась за руки. А осенью, когда ночи стали длиннее, провожал ее по утрам. Наташу такая опека нисколько не смущала. Напротив, она радовалась возможности подольше побыть в роли маленькой девочки.

  Но однажды Никита заметил в поведении любимой неприятные изменения. Когда он вечером пришёл встречать Наташу, она настоятельно просила, чтобы он не входил в музей, а подождал на улице.

- А в чем дело, Таш? – поинтересовался Никита, зябко переминаясь с ноги на ногу на крыльце музея.
- Я потом тебе расскажу! – сердито буркнула в трубку Наташа.
    Но по дороге домой она не проронила ни слова. А когда Никита захотел взять её за руку, она вырвалась и, втянув голову в плечи и согнувшись, убежала вперед. Напрасно он пытался её догнать.

     И только переступив порог съёмно й квартиры, Наташа села на стул в прихожей и горько заплакала. Она не причитала и не дрожала, но слезы текли сами по себе непрерывным потоком.

 В скором времени пришёл рассерженный Никита. Он демонстративно громко захлопнул дверь и бросил Наташину сумку в дальний угол, желая привлечь к себе внимание. Но девушка не реагировала. Тогда он встал перед ней на колени, положил одну руку на её плечо, другую руку – на наметившийся живот, и взмолился:
- Объясни мне, что  с тобой происходит!
- Они всегда меня недолюливали! А после того, как узнали, что мы съездили в Англию и я жду от тебя ребёнка – просто возненавидели! То экспонаты криво расставлены и покрылись пылью, то маршрут составлен неверно!..... – горестно жаловалась Наташа, уткнувшись в надёжное плечо любимого, который, хоть и сердился иногда, но   не предавал. А ему оставалось догадываться, какие «правильные тёти» из музея и каким образом начали притеснять её за личную жизнь.
  - Не волнуйся, малыш, я всё улажу, - шептал он, целуя её лицо, гладя её руки и будущего младенца.

 На следующей неделе, узнав, что в музее проходит выставка  «Король лев», Никита напросился войти внутрь. Он вспоминал детство, рассматривая масшатбные, похожие на натуральные, фигуры, которые к тому же рычали и двигались, рисуя по барельефам с изображениями героев. И украдкой слушал разговоры двух сотрудниц у стойки, на которых указала Наташа.
- Посмотри-ка. Ещё и сюда его привела. Совсем совесть потеряла!
- Ладно, она дуреха, а он-то как такое удумал?! А еще говорят, что он верующий…
- Я таких «верующих» знамо где видала!...
      Никита оставил свое занятие и подошёл к стойке.
- Сударыни, а вы не могли бы повторить последние слова погромче? – сказал он, оглядев сплетниц исподлобья. Они от неожиданности покраснели и не смогли произнести ни слова. Он попросил у них чистый лист и велел Наташе написать заявление об увольнении.
      - А где я буду теперь работать? – недоумевая, спросила Наташа, когда они уже покинули стены музея. Никита посмотрел на неё с таинственным прищуром, а потом подвел к двери с надписью «Курсы вязания».
- Как заботливая жена, ты должна, ты должна не  только баловать меня вкусностями, но и следить за тем, чтобы я всегда был в тепле. Только при этих условиях я буду твоим полноценным рыцарем, - вальяжно пояснил он, целуя её в темя.
- Обещай, что ты не будешь смеяться над моими первыми работами,  – попросила она.
- Обещаю! – заверил он и скрепил клятву сильным мужским рукопожатием.

      Однако же первыми успехами Наташа решила поделиться не с мужем, а с родителями. По пути она купила небольшой тортик, чтобы отметить этот своеобразный праздник.
      Игорь Иванович искренне порадовался за дочь.
-Очень даже неплохо! – говорил он, бережно изучая подобие шарфика из разноцветных нитей. – На шарф это, конечно, не сгодится, а вот на сумочку для пуговок или копеек – вполне. Молодец, дочка. – Он обнял Наташу и показал, как именно сложить изделие, чтобы сшить из него сумочку.
  А Зоя Алексеевна не захотела даже одним глазом взглянуть на работу падчерицы.
- Поменяла одну блажь на другую, - презрительно фыркнула она, отвернувшись к окну.
Похожая реакция была и на угощение. Игорь Иванович с удовольствием съел кусок торта и попросил оставить ему небольшую порцию на ужин. А Зоя Алексеевна не съела ни кусочка. Более того, она силой всунула коробку с несчастным тортом Наташе в руки и стала торопить её к выходу.

     Вечером от переживаний у Наташи поднялась температура. Никита долго сидел рядом с ней, менял компресс, поил горячим чаем с лимоном.  И обнимая, выговаривал:
-Ну зачем ты пошла туда одна? Подождала бы до вечера, мы сходили бы вместе. При мне матушка себя бы так не повела!
- Я думала, что они совсем перестали злиться, - жаловалась Наташа, хлюпая носом временами.
- Но ты же прекрасно знаешь наших родителей! Это отец отходчивый и даже редко ругается, а матушка месяцами дуется и всю жизнь упрекает! – комментировал Никита, почему-то отвернувшись к окну. А потом смягчившись, добавил, - Ничего, во всяком «плохо» есть свое «хорошо»: пусть родители увидят, что мы уже почти совсем самостоятельные.