Prolongatio morbi

Prolongatio morbi
Любовь — это такое необычное слово... Это как название блюда, которое у разных поваров будет иметь отличающийся вкус. И попробовав однажды то, что по вкусу, хочется узнать рецепт.
Он готовился поступать в медицинский и работал, после армии, санитаром в операционном блоке онкологического диспансера.
Ей 21, баскетболистка с 42 размером ноги и раком шейки матки пришедшая на контрольный осмотр.
После обследования, вдвоём со знакомой медсестрой, девочки решили отметить хороший результат лечения бутылкой шампанского. Он, после работы, пил кофе за соседним столиком и помог открыть им бутылку. Потом налил, потом посидел и порадовался с ними, а потом провёл её домой, потому что у неё очень закружилась голова. Так и остался у неё.
Нет-нет. Не пьяный секс двух незнакомых людей. Её стало тошнить, она теряла сознание… Химиотерапия имеет свои особенности.
Муж развёлся с ней сразу после операции, и она жила одна.
Была весна. Будущий врач несколько раз навещал её, так они и сблизились. Она не нуждалась ни в жалости и спасении. Нина, так её звали, яркая, высокая, сильная, активная и решительная думала о том, как дальше строить свою жизнь. Но рядом с ним, она становилась тихая и спокойная. Даже, как будто, робкая. Возможно она понимала, что с ним, ей уже не нужно быть такой сильной. Для этого есть он. А может быть просто боялась задеть его мужское самолюбие. Она и так была почти на голову выше него ростом и его это сначала смущало.
Она никогда и ничего ему не доказывала и ни на чём не настаивала. Она никогда не спорила и даже когда высказывала своё мнение, то словно извиняясь, что противоречит ему. Она была с ним такой, что хотелось «взять её на ручки», посадить на коленки и гладить. Так он и делал. Время останавливалось, и они возвращались с мир с удивлением замечая, что прошло несколько часов.
Какое счастье, если есть с кем помолчать.
И чувствовать в молчаньи единенье.
И в молчаливом единеньи отмечать
Как оба счастливы.
                Остановись мгновенье.

В такие минуты она казалась ему такой хрупкой, словно треснувший новогодний шар. Ему казалось, что если он чуть сильнее её прижмёт, или неаккуратно повернётся, то она рассыплется у него в руках на множество осколков…
Он думал, что это из-за того, что по причине своей болезни, она была на границе жизни и смерти. Что это научило её более тонко чувствовать, и больше ценить каждый миг отношений. Однако её мама была такой-же. Рослая и активная, но в присутствии мужа становилась совсем другой.
Это была какая-то вымирающая порода женщин, для которых хотелось делать все-все-все. Их хотелось носить на руках. Хотелось самому убирать, стирать, готовить и мыть посуду. Хотелось предугадывать их желания и бегом исполнять. И если подумать, то они для этого ничего не делали. И именно это неделание и приводило их мужчин в такое состояние, о котором мечтают многие женщины укоряющие и пилящие своих мужей.
Через какое-то время она тоже решила поступать в медицинский. Для этого даже устроилась в ту же больницу санитаркой в отделение, в котором лежала на первом этаже. Они были вместе практически сутками и несмотря на это могли говорить часами. А теперь стали вместе готовиться к вступительным экзаменам. Их отношения трудно было назвать каким-то другим словом, кроме слова любовь.
Она умерла через месяц после взрыва чернобыльской АЭС. 27 мая от рецидива болезни. А ему на память остался вкус. Вкус, или даже эталон отношений.
Ещё через месяц он уволился и уехал в другой город. Через год поступил в медицинский и стал хирургом онкологом. Но никогда и никому не рассказывал эту историю.
Нет-нет, он не пытался увидеть её в своих последующих знакомствах. Не пытался заменить её кем-то. Не старался никого превратить в неё. Нет.
Он просто хотел с другими воссоздать тот исключительный вкус отношений, который когда-то почувствовал. Тот о котором мечтают многие. Те отношения, в которых женщине нужно просто позволить мужчине себя любить...
Но любовь — это такое блюдо, в котором ингредиентами являются те, кто его готовит.