Письмо 6. О Курске

 Я мурманчанка и хорошо помню август 2000 года: на улице было удивительно тепло для заполярного лета, сходили на нет белые ночи, ещё полмесяца и снова в школу. Вечерний выпуск ГТРК «Мурман» и, среди прочих новостей, сообщение, что в Баренцевом море не выходит на связь подлодка Северного флота. Наша. Какая нелепость, глупость, ерунда оповещать об этом в эфире, ведь такое бывает, техника иногда подводит и потом всё налаживается. Но город уже в те минуты изменился.

 Мы ждали каждый выпуск местных новостей, чередовали их со столичными, чтобы понять ЧТО ТАМ МОГЛО ПРОИЗОЙТИ. Пачками скупали газеты, чтобы узнать правду; помню телефонные разговоры с друзьями, встречи с соседями, знакомыми, тягучесть и глухоту каждой минуты, каждого часа, помню себя, листающую газеты на диване и, временами, смотрящую на часы - не пропустить бы новости по телевидению или, может, что-то скажут по радио; непонимание и понимание, что трагедия действительно случилась, что хочется кричать во всё горло: «Скорее, дорога каждая минута, а вы её не используете, наши мужчины умирают, глушат ядерный реактор и умирают… а им так хочется жить»…

 Ещё помню, как, спустя год, в док Росляково, словно погибшее, истерзанное животное, буксирами вели то, что осталось от «Курска». Невозможно было смотреть на это даже через экран телевизора, всё переворачивалось внутри. Мне, 15-летней девчонке было стыдно и больно видеть всё это, но не было сил отвести взгляд. Мама уходила на кухню, она не могла видеть эту похоронную процессию. А я оставалась, смотрела, чтобы помнить. Что ж... эти картинки до сих пор одно из ярких воспоминаний юности и торопливо уходящего, ускользающего детства.

 Я из семьи моряков и пройдёт ещё десять, двадцать лет, но мы не забудем 12 августа 2000 года и как Мурманск, Североморск, Видяево, Гаджиево и другие гарнизоны Северного флота замерли в ожидании чуда… ведь не может быть так, что в мирное время гибнут моряки подлодки последнего поколения. И ни одна комиссия не расскажет, как трудно умирать на какой-то неглубокой глубине.

 Вот, уже много лет на сопке Мурманска высится отреставрированная рубка «Курска», мемориал, памятник, дань погибшим подводникам. Её хорошо видно судам, подходящим к причалам города. Но для меня это могила, большая и просторная, ровно на весь экипаж.

 Через год минет двадцать лет со дня гибели подлодки К-141 "Курск", гвоздики, траурные венки в очередной раз спустят на воду в месте гибели крейсера. Цветы, как капельки крови, застынут на волнах, у памятников, мемориалов в разных городах России. И мы, на мгновение, тоже застынем, в память о тех, кого с нами нет.

г. Москва, 28.03.2019 г.