настанет день когда и я исчезну

  Я умру ранней осенью. Спросите: откуда я знаю? Я так решила, я хочу, чтоб это была именно осень. Я её жду. Мой любимый бородатый анекдот про осень, точнее про осенний лист, помните? Про неудачливого композитора, которому режиссёр заказал мелодию под титры, где с дерева срывается одинокий жёлтый лист и падает в лужу. Ну, там где: – Музыка моя… – А собачка наша. Я всегда смеюсь, когда представляю этого о@зденевшего композитора, потому что все мы немного – такой композитор, и я тоже.
   Почему именно осенью? Потому что я не хочу умирать зимой. Зимой – первый снег, Новый год, который так любит мой сын, и снег он любит и до сих пор верит в Деда Мороза. Нет, нельзя думать о нём, я же запретила себе, я не буду, я не могу. Ни о чем нельзя думать. Только одинокий лист и «музыка моя», «а собачка наша».
         Буду представлять тот лист, и вспоминать что-нибудь хорошее. Знаете, как же я была счастлива совсем недавно, очень счастлива – я была влюблена. Синеглазое чудо с тёмными ресницами и синевой на щеках, как он обратил на меня внимание? Просто подошёл, когда я ждала трамвай, и увёл меня в мир сказок. Сейчас вы иронично усмехнётесь и будете правы, но вы не понимаете… не было букетов из 101 розы, но были 99 ромашек, не было отеля пять звёзд или бунгало на островах, но была палатка и костёр и уха и звёзды такие близкие. Он не беден, но презирал банальности и даже боялся их. А как мы смеялись, мы смеялись сутками и даже в постели.
          А в постели моё синеглазое чудо умел сделать так, что даже я, несмотря на двух предыдущих мужей и нескольких (не будем уточнять) любовников, испытывающая оргазм через раз и гарантированно – только наедине с собой, улетала… А его куни? Женщины меня поймут, мужчины в большинстве своём, совершенно не умеют его делать: кто чавкает, кто сопит, кто трогательно пускает слюну как младенчик. Оооо, синеглазый был богом куни. Когда его губы нежно втягивали мою плоть, а кончик языка при этом ласкал каждую складочку.. когда он щекотал, осторожно прикусывал и тут же зализывал это местечко… и кровь приливала к низу живота, я металась, комкала простыни и стонала, кричала, выгибаясь…
          В общем, адская смесь романтики, юмора и отличного секса могла сбить с ног не только такую лохушку как я, но и любую искушенную мадам.
          К чему это я? Ах да, теперь вы понимаете, почему я сразу согласилась на его предложение и он меня увёз. Увёз в предсвадебное путешествие. Моё синеглазое чудо, мой милый, умеющий рассмешить в любой ситуации, бог секса и куни…
          Он не приходит уже семь дней… или десять? Я не помню и не понимаю. Меня держит только одинокий лист и о@зденевший композитор. Еда в погребе закончилась дня три назад, вода ещё вчера утром. Последний свечной огарок давно остыл, как только сгорел весь фитиль… но это к лучшему, в темноте я не вижу земляных стен моей могилы и червей. Я ненавижу червей, как я их ненавижу, господи… Когда-то я сделала тату – надпись «Never, never, never give in!”, но что я могу сейчас? Измученная жаждой, голодом, к тому же на моём теле нет живого места – оно все в порезах, сломаны рёбра, рука… между ног – кровавое месиво, да-да, именно там, куда он любил целовать. И ошейник на шее, прикованный цепью к железке в углу, под ошейником – рубцы и струпья… У меня не хватит сил его убить когда он придёт, и тогда не хватило. Если он придёт...
        Но я не сдалась, нет, я решила, что умру осенью, понимаете? Даже если где-то там по календарю наступила зима, я всё равно умру осенью, потому что зимой первый снег и Новый год и… нет, нельзя об этом думать. Только жёлтый одинокий лист и композитор… музыка моя…