Голод

                Голод.
Работая в Тамбовском областном архиве, разыскивая свою родословную, обратил внимание, встречались годы, когда резко возрастало  число умерших людей. Среди них были и преклонного возраста, но большинство работоспособных, детей.
 Это были голодные годы, неурожай или какая либо эпидемия, а нередко и то и другое.  Эти две многовековые беды одновременно незваными часто приходили в Россию.
Засуха, казалось, внезапно являлась с нещадно палящим солнцем без единого весеннего дождя, уносила тысячи  голодных несчастных людей. Вряд ли кто посчитал, что больше губило людей, многочисленные войны или не менее частые неурожайные годы и эпидемии.
Народ прозвал это бедствие «Царь-голод», как бы говоря, что оно никому не подвластно.
Вспоминать это трагическое время совсем не праздное дело. Теперь часто можно читать, слышать на ТВ, что «Россия кормила всю Европу». И это правда. Как правда и частое бесхлебье в России.
Жадные до денег помещики-производители зерна в то время не были озабочены иметь запас зерна для неурожайного года.   Бесконтрольно вывозили за рубеж.  Другие, не менее  «предприимчивые», перегоняли в доходный и ходовой товар-спирт. Не мало и таких было (а возможно,  есть теперь!), ,кто ждал засуху, придерживал зерно в ожидании баснословной цены.
И когда теперь слышу с кремлёвского Олимпа, что Россия получила ранее невиданный урожай зерна, а объём импортной выручки от зерна превысил  от торговли оружием, меня это  и радует и настораживает. Мы же ничего не знаем о неприкосновенном запасе самого главного жизненного и стратегического продукта-зерна. Не знаем, кто им владеет и, как будет распоряжаться им в случае беды. А от беды никто и никогда не застрахован, она безжалостно беспечному дышит в затылок…
Обратимся к трагическим годам, ставшей историей, давностью. Учёные сходятся в своих  выводах–  самым трагическим, опустошительным был голод зимы, лета 1891-92 годов.
И десятилетия спустя люди с ужасом вспоминали это несчастное время.
Моим бабушкам в 1891 году было по 7-8 лет, но запомнили на всю жизнь. И когда я непочтительно обращался с кусочком хлеба, следовало строгое внушение. Бабушка  вспоминала, как толпами по Уварово ходили неизвестно откуда явившиеся беженцы. Они были так истощены, им так часто отказывали в просьбе еды, что они уже и не просили. Молча смотрели в глаза. А дать им было нечего. Не один из них тихо умер под плетнём.
Беда не приходит одна, как известно. Явилась и эпидемия. Власти предупреждали население от общения с голодными, грязными неизвестными людьми. Считали их разносчиками заразы.
В те годы быстро росло холерное кладбище вблизи современной больницы и телецентра Уварово.
Прошли годы и годы, но мои бабушки каждую весну с тревогой смотрели на небо и если дождь не спешил оросить землю-кормилицу, тревога людей нарастала. Люди с мольбой, молитвой  протягивали руки к небу без единого облачка.
Не помню, в каком году, был маленький, но не забыл удивившее меня зрелище – крестный ход. Впервые видел священника в чёрном облачении, старушек и стариков, иконы, хоругви и унылое пение. Странная процессия просила дождя.
Очевидно, и власть была встревожена, что разрешила церкви выйти к людям на улицу.
До сих пор помню голодные 1946-47 годы. Не хотелось играть, неотступная жгла мысль - есть хочу, есть!!  Жёлуди, лебеда, крапива всё шло в еду. Жмых с колхозных маслобоен наполовину с шелухой,  противный рыбий жир спасали детей, да и взрослых…
А какое было вкусное ещё несозревшее, молочной спелости зерно в колосьях колхозной  новой пшеницы! Появившимся в садах яблокам, смородине не дали созреть!
Не помню, чтобы в моём окружении кто-то умер от голода, но голодали все. Выживали, как могли. Трудно выживали. Когда теперь слышу сказку «помету по сусекам», вспоминаю, как бабушка в который раз сметала в ларе, где давно уже  не было муки…
Не забыть бы нам истинную цену хлебу – жизнь!!
Учёные, историки, писатели того времени много уделили внимания проблемам голода, эффективности действий царского правительства в сложной обстановке. Насколько слаженно и быстро действовал чиновничий аппарат России, не запоздали ли принимаемые меры государством, имело ли оно необходимый стратегический запас зерна?
Проблемы эти не устарели и до наших дней. Речь то идёт о жизни тысяч людей…
Голод 1891-92 годов охватил Черноземье и Среднее Поволжье, 17 губерний, где проживало около 36 миллионов человек.
Надвигающийся голод осложнялся многими причинами – как вскоре выяснилось, запасы зерна отсутствовали. А там, где зерно было, его трудно доставить бедствующим из-за слабой транспортной системы.
Крестьянские хозяйства в зоне голода были экономически слабыми и не имели запаса зерна. Жили по принципу «дотянуть до нового урожая».
Владельцы зерна быстро почуяли  растущий спрос на хлеб и взвинтили цены. Государство не пыталось их сдерживать, регулировать. Да царское правительство до конца 1891 года  не было обеспокоено надвигающейся бедой. Жило народным лозунгом: »Авось, как  то рассосётся! Не впервые голод приходит!».
Народ деятельный бросился на заработки в города, но и там не было работы. Цены на хлеб росли, а на труд крестьян падали.  Началась безработица и массовый голод.
Урожай оказался ниже на 26%, составил в среднем 4,5 ц .с га. Россия на одного жителя в среднем собрала 17,2 пуда (282 кг).
Особенно пострадали Тамбовская, Воронежская, Саратовская и Самарская губернии.
В конце 1892 года выяснилось, что правительство занизило объём необходимой помощи голодающим в 6-8 раз.
Правительство запретило в газетах публиковать какие либо сведения о голоде, что вызвало распространение панических слухов…
Государственный аппарат осознал пришедшую беду с большим опозданием. Долго разрабатывались меры поддержки голодающих, неспешно согласовывались в разных ведомствах. Губернаторы просили у правительства денег (Тамбовский и Воронежский просили  по 2,5 миллиона, в конце года получили по 1,5).
Правительство всё ещё не спешило запретить вывоз зерна за рубеж. Черноморские, азовские порты продолжали отправлять зерно. То, что теперь называют «экономический блок правительства», настаивал на необходимости выполнять заключённые контракты «в любых условиях».
В конце зимы 1891 года правительство Александра-3 ввело продовольственные ссуды на зерно.
Через губернские ведомства, сельские общества долго согласовывались списки нуждающихся. Не обошлось без «кумовства» и злоупотреблений, потребовалась перепроверка списков. Народ голодал, терпеливо ждал помощи.
Правила выдачи ссуды и их размеры строго регламентировались. Засуетились спекулянты, перекупщики.
Размеры ссуды были определены в 12,3 кг зерна на человека в месяц. По скромным нормам требовалось 18-19 кг, 13-14 пудов в год.
Только в 1892 году среди зимы зерно дошло до голодающего.
В этом году ссуду получили 12 миллионов человек. Было выдано около 1,5 миллионов тонн зерна (вместе с ссудой на семена, которую многие семьи были вынуждены пустить на питание).
Общие расходы государства на «войну»  с голодом превысили 160 миллионов рублей (7,2% бюджета на 1891-92 год).
Закупка зерна была организована плохо. Цены продолжали расти. Закупленное государством зерно, поступившее сельским обществам, было негде хранить. На недели его оставляли в вагонах. Чем вызвали дезорганизацию работы железнодорожного транспорта. Призвали наводить порядок  на дороге армию.
Правительство вынуждено было запретить экспорта зерна, но время было упущено…
В конце 1891 года пришёл тиф, летом, в июле-августе 1892 года –холера.
Смертность в зоне засухи составила около 400 тысяч человек (около 11% населения).  Учёные, историки до сих пор ведут споры-дебаты: от чего больше погибло людей – от голода или эпидемий? В зоне голода появились толпы нищих, бродяг, сирот. Семьями погибали истощавшие люди от холеры. Паника!...
Царь Александр-3 наконец-то разрешил создавать благотворительные общества, которые многие месяцы запрещались,  власти боялись распространения «революционной заразы».
Свидетели того времени считают, что наиболее действенной формой голодающим были благотворительные столовые. С инициативой их организации выступил ЛН Толстой. Они создавались повсеместно.
Правительство пыталось организовать для голодающих и безработных общественные работы. Началось строительство железной дороги Новороссийск-Сухум. Работы разворачивались медленно, да и на работы прибыли люди из благополучных губерний. Голодный человек стал безвольным, равнодушным и физически беспомощным. «Куда же я поеду от стариков, жены да кучи детей? На кого оставлю? Будем вместе умирать голодной смертью! – судачили мужики… Выделенные деньги, как теперь говорят «ушли в песок». Руководитель работ граф МН Анненков был уволен, предан суду и в традициях русского правосудия отделался лёгким испугом…
Население считало действия правительства абсолютно безрезультативными. Царь Александр-3 недооценил тяжесть ситуации.
Граф ВА Ламсдорф писал: »Тон, взятый в высших сферах по отношению к бедствиям голода, доказывает, что там совершенно не отдают себе отчёта о положении, и, в сущности, совсем не симпатизируют ни населению, которое терпит бедствия, ни сострадающим людям, стремящимся прийти им на помощь».
Наблюдатели того времени отмечали, в правительстве растерянность и хаос.
В ноябре 1891 года был создан «Особый комитет наследника цесаревича». Он обратился к российской и мировой общественности оказать помощь голодающим.
Погибли не только зерновые от засухи, но и картофель, второй хлеб в России. Не уродились овощи.
Погиб скот, на его корм ушли все соломенные крыши. Дома стояли раздетыми…
Дальновидные люди вовремя забили домашний скот и  пустили на пропитание. Но сделать это могли только имеющие соль, которая стоила баснословно дорого…
Самые разные люди – промышленники, купцы, государственные деятели, банкиры, царская семья, творческая интеллигенция откликнулись на призыв Комитета помощи голодающим.
Известные русские писатели ЛН Толстой, ВГ Короленко, АП Чехов, ГИ Успенский, Н. Гарин – Михайловский.  Не было известного в России творческого работника, не протянувшего руку помощи голодающему.
В тоже время они смело в своих произведениях выступили против беспомощности и неразворотливости правительства, медлительности чиновничества.
В своих критических выступлениях в печати гневно говорили об ужасающей бедности крестьянина, его безземелье и непонятной покорности, терпению и рабского бесправия.
Голод не спровоцировал нарушение общественного порядка.  И сегодня невозможно читать без душевной боли ЛН Толстого «Голод или не голод?», ГИ Успенского «Бесхлебье», АП Чехова «Жена».
Вся читающая Россия была потрясена очерками ВГ Короленко «В голодный год»…
Многие  писатели, как один отмечали в эти два ужасных года, что нигде не было протестных выступлений, стычек с полицией, грабежей массовых и прочих противоправных действий.
Как будто бы голодный народ замер, затаил в себе обиду, злость. Голодные люди были как сжатая пружина…
 Небольшое, необходимое отступление. Страшный голод провёл непреодолимую борозду противостояния не только между крестьянами и самодержавием. Он расколол на враждующих зажиточных крестьян и бедных. Богатые стали ещё богаче, а бедные опустились на самое дно, многие годы не могли «воскреснуть».
Бедняк вынужденно шёл к зажиточному: »Ерофей Петрович, дети пухнут от голода! Ссуди два-три ведра зерна до нового урожая».
-«Бери, бери больше, Кузьма Егорович, потом отработаешь!»…
Так бедный попадал в новую «барщину» к богатому. Всё лето отрабатывал в ущерб урожаю на собственном клочке земли.
Оставшиеся без лошадей, павшей в голодный год, (безлошадных крестьян в эти годы было более трети. А без лошади, тоже, что и без рук!),  просили у богатого лошадь для обработки своего участка. Тоже оказывались в кабале.
Легко попасть в нищету, трудно из неё выбраться! -непреложный закон при всяких экономических формациях.
В эти годы родилось несмываемое временем «звание» - кулак - мироед. И когда наступило время раскулачивания (после 1930 года), когда бедняк  стал заседать в комитете бедноты, старое вспомнили. На селе окрепла месть за былое унижение. Накануне революции 1905 года село было разобщено. Люди озлоблены и мстительны. Потому и гулял «красный петух»…
На селе обиду не прощают!  В бедах села повинны не только большевики…
Царское правительство не спешило повернуться лицом к народу. Было уверено в его покорности, разобщённости и не способности выступить в свою защиту. Это была роковая ошибка…
Жизнь в эти годы на своих фотографиях в самых разных губерниях, деревнях и городах показал знаменитый фотограф Дмитриев МП. Вот уж где до боли видна нищета голодного хлебороба!
На фотографиях  общественные столовые. Они спасли жизнь не одной сотне, а возможно, и тысячам голодных и беспомощных людей.
Рассматриваю фотографии самые разные. На них не только голодные и нищие, не мало богатых, успешных, новые мосты через сибирские реки, караваны судов на Волге, заводы и театры…
Так какая же она была Россия тех давних лет?
        «Ты и убогая, ты и обильная, ты и могучая, ты и бессильная, Матушка Русь…»О крестьянах того , канувшего в историю времени –«…досыта не едавшие, несолоно хлебавшие…». Мужицкое счастье – «…дырявое с заплатками, горбатое, с мозолями…) (Некрасов НА).
Каждый и тогда, тем более в наши дни, видел и видит свою Россию.
И в эти же годы в России набирал обороты промышленный капитализм – строились железные дороги и порты, заводы и фабрики, быстро продвигалась  в глубь Сибири  «железка», над могучими сибирскими реками поднимались стальные мосты….
В эти годы в Уварово шло строительство и благоустройство железной дороги, станции Обловка. Сюда устремлялись крестьяне, здесь была работа..
Но счастлив ли был человек-труженик? Неразрешимый и до наших дней вопрос…
Если счастлив , как нас убеждают, то почему он, оправившись от голода, поднялся на борьбу? Почему  начало расти протестное выступление? Верить ли мне в «процветающую Россию»? И как мне теперь читать Горького АМ, Короленко ВГ, Чехова АП, всю классическую литературу? Не потому ли теперь в школе на неё «не хватает» часов, что зовёт к размышлениям? Рисует другую, безрадостную картину жизни наших прадедов?  Показывает истинное лицо  «капитала»?..
Больше доверяю  литературным свидетелям того времени, жившим в те годы, чем современным политологам, социологам, историкам. Они теперь неимоверно политизированы и с «левого» и «правого» берегов. Одни красят всё чёрным, другие – белым, и то и другое далеко от истины. Заметил, проповедники «процветающей самодержавной России» больше опираются на эмоции, а её противники на конкретные цифры и потому для меня более убедительны.
Любителю истории родной страны, Тамбовщины рекомендую открыть в интернете сообщения Олега Верещагина, Нелли Цапуриной (подобных сообщений становится всё больше! Правда пробивает себе дорогу!)
 Моей памяти отразился голод 1946 – 47 года. Это и понятно, лично пережитое!
Теперь отыскиваю в литературе ответы на многие вопросы:  что же тогда происходило в СССР?
Конечно, война нанесла огромный урон не только промышленности, но и сельскому хозяйству.
Сошлось несколько непреодолимых факторов, вызвавших массовый голод.
Недостаток рабочих рук. Помню, как работали в колхозном поле покалеченные войной вчерашние фронтовики – без ноги, руки, раненой головой.
Вспоминаю население своего родного посёлка, больше половины мужчин не вернулось с фронта…
Отсутствовала какая либо техника. По очереди приезжали тракторы слабосильные, примитивная молотилка с ремённым приводом от трактора ХТЗ. Веялка, на которой работали женщины. Огромное решето-«грохот», очищали зерно…Вот и вся «техника»!
Лошадей осталось половины довоенных.
Только в 1988 году были опубликованы сведения о голоде 46-47 года.
Засуха сократила производства зерна в стране на 20 миллионов тонн. Одни историки этого периода считают это много, другие – не катастрофическое.
Несмотря на засуху, СССР продолжал экспортировать зерно (около 6 миллионов тонн, больше, чем за три предвоенных года). Страна продолжала создавать государственный резерв зерна.
Сельское население (около 100 миллионов человек) государственная политика советского правительства обрекла выживать за счёт собственного огорода…
Я, переживший в детстве этот голод, теперь не могу быть судьёй. Слишком трудное, опасное и противоречивое было время. Но что было, то было!
Где найти те точные «аптекарские весы», на которые можно было бы положить военную разруху, до сих пор точно не сосчитанные жертвы войны, засуху, начавшуюся атомную гонку, возникшие военное противостояние, угрозу миру…
Возможно, советская власть и не всё сделало, чтобы облегчить страдания голодающих. Но забываю свою боль тех лет хотя бы потому, что страдали все, не было бессовестно богатых, не росли ядовитые грибы-особняки, не сплавляли народное достояние «за бугор»…
Вспоминаю то тяжёлое время и спрашиваю себя: «Почему теперь то 40% населения живёт за чертой бедности? Почему нас, население, в очередной раз поставили на разных берегах реки жизни?...
Голодные годы и в царской России и советской, и современной много болезненных вопросов поднимают, обостряют их до нравственной и физической боли…
Рассматриваю фотографию того времени и думаю, думаю… Царское правительство  не хотело или не способно было видеть страдания крестьянства. Оно, очевидно, считало, что бессловесный хлебороб и дальше будет терпеть, молчать, «тянуть лямку»
Рассчитывало  на религиозность народа да на мощный репрессивный аппарат…
Борисоглебский уезд Тамбовской губернии, куда входило тогда село Уварово, насчитывало около 300 тысяч, в основном земледельческого населения.  В начале 19 века в Уварово проживало около 10 тысяч. Это было большое село.
Царь – голод и по нашим предкам проехал безжалостным колесом. Погибло много людей. Точная цифра неизвестна, да и как её установить. Врачей мало, причина смерти часто и не устанавливалась: »Бог взял к себе!». В церковных книгах того времени священники писали: »Умер  от живота,…от глоточной.»
Губернаторы, земские начальники не были заинтересованы устанавливать точную картину голода, как и правительство - чтобы не сеять панику , не пугать беззащитных людей, не показывать свою беспомощность в противостоянии народной беде.
Мало урожайным оказался  1892 год и не только по причине малых осадков. Трудоспособное население серьёзно пострадало от голода. Многие семьи остались без кормильца. Не хватало лошадей, погибших от бескормицы. Посевные площади значительно сократились. Полученные семена от правительства были пущены во многих семьях на выживание.
Особенно трудно было восстановить поголовье скота.
Трудности возникли не только по причине пережитого голода. Начались волнения народа. В уезде и Уварово появились «нигилисты», «смутьяны – революционеры», звавшие «к топору».  Запылали в округе «дворянские гнёзда». Помещики стали думать не столь о восстановлении хозяйства, как о собственной жизни.
В Уварове распространяются листовки. В них зовут к борьбе «За равенство! Свободу! Власть народу!». Начались забастовки. Появились казаки…
Пришла революция 1905 года. За год до этого  началась непонятная для народа русско-японская война. «Закидаем япошек шапками!»-кричали на базаре подвыпившие  «ура- патриоты».
1909-1910 годы дали богатый урожай. И снова российское зерно обильно и бесконтрольно потекло на внешний рынок. Таков непреложный закон рыночной экономики во все времена.
Прибыль превыше всего!
В последующие годы историки считали, что голод, бездействие самодержавия послужили началом будущего конфликта между властью и страдающим народом в 1905 и 1917 годах…
Большую помощь голодающей России оказали США. Был создан  в Америке Комитет по оказанию помощи, организован сбор средств (около 1 миллиона долларов). Двумя пароходами отправлено зерно в порты Балтики.
Помощь Великобритании была скромнее. Европе никогда не была нужна сильная Россия…
Голод на русскую землю стал незваным приходить с тревожной, пугающей частотой.
Теперь уже и наши родители запомнили на всю жизнь страшный, голодный 1921 год. Безжалостный голод своей костлявой рукой взял за горло те же самые губернии. Беда усугубилась ещё и тем, что страна находилась в  Гражданской войне, в условиях безвластия.
Голод посетил страну в 1933 году и уже на нашей памяти в 1946-47 году, в разорённой стране опустошительной войной. (Заграница ликовала, предсказывала – России больше не встать с колен! Не справиться с разрухой и голодом!)…
А между этими годами были ещё и годы слабого урожая.
От голода страдала вся страна, но по многовековой традиции, особенно крестьянство – бесправное, забитое, безграмотное, разобщённое…
Невозможно представить современному человеку, как выживали наши предки! Что перенесли наши бабушки и мамы. Что может быть больнее, чем страдание голодного малого ребёнка?!
В том, 47 году снова в первую очередь пострадали Черноземье и Поволжье.
Это теперь на «незалежной» Украине стараются представить, что советская власть сознательно организовала голод и только  для них.
Даже такая страшная народная беда, как голод, в современной Украине превращается в политическое оружие на «свободных, демократических» выборах…
Голод в СССР,  в Черноземье, Поволжье в 1946-47 году. Он был существенным. Население ощутило на себе его  «костлявую руку».
Мне было уже восемь лет. Припоминаю теперь разговоры близких людей:» Опять суховей. Ни облачка. Всё сгорело, как будем зимовать…».
С утра нестерпимая жара. С деревьев, как осенью опадает листва. Земля на огороде покрылась глубокими трещинами, сухая как песок. Растения пожухли, припали к горячей почве. Корову не стали пускать в стадо, трава сгорела. Птицы не поют, сидят в тени с раскрытыми клювами.
Грустные люди, как будто бы снова немец приближается… Постоянно хочется есть.
Мама перестала ходить на колхозную работу, весь посев погиб. В поле нет работы…Тревожно!..
Ещё одно испытание для ещё не оживших после войны людей…
Это мои детские впечатления. Мало, что знал, понимал. Только ощущение тревоги, жажда еды.
Теперь по крупицам отыскивают следы того времени. Время их размыло, стали они приблизительными, а нередко и разменной монетой политики.
В 1946-47 году более половины колхозов не выдавали зерна на трудодень, а там где выдавали – 1 кг на  «палочку». Треть колхозов не выдавали денег. ( не помню деньги в руках родителей!).
Осенью 1945 года, накануне голода отменили льготы на налог и для семей погибших на фронте.
«Добровольно» размещался заём на восстановление. Не могу понять, где родители выискивали деньги на «добровольное» пожертвование?
Хлеба всегда не хватало. Доживали до нового урожая «на чём Бог послал».
Теперь называют – к весне 1947 года в СССР голодало 1,7 миллиона человек. Мне трудно судить о достоверности цифры. Но в моём числившимся благополучном посёлке Прогресс все голодали.
Сообщается: выросла смертность, называются самые разные цифры  на самых разных теперь телевизионных «шоу», не приближающих слушателя к истине. Но я не помню ни одного случая смерти человека от голода.
Численность сельского населения в эти годы сократилось на 1 миллион человек. Очевидно, так и было. Редкий человек возвращался из армии в село. Помню, как молодые люди под разными предлогами уезжали из села.
«Ребята, учитесь и мотайте отсюда!» -часто слышали мы в 50-е годы.
К середине 50-х годов из села уехало более 10 миллионов человек. Село пополняло «стройки коммунизма», заводы и фабрики, быстро вводимые в строй.
За хищение хлеба, за «колоски» было осуждено 400 тысяч человек. Думаю, что эта цифра близка к истине. Но «осуждены» часто не значило, что человека отправили в «места не столь отдалённые», это могли быть и принудительные работы.
Не думаю, что советская власть сознательно держала народ на голодном пайке. Мы не можем теперь быть объективными судьями, время было тяжёлое, да и всё ещё не понятое нами. Не случайно историки говорят, что люди хуже всего знают своё время…
В одной связке с голодом и бедностью были бандитизм, бесправие, своеволие власти, нередко малограмотной, раскулачивание, коллективизация и налоги – продовольственные, денежные, продразвёрстка, гужевая повинность и даже «за бездетность»… За работу в колхозе не платили, а налог всеми способами, угрозами, судами вытягивали из безденежного труженика на земле.
И всё это перенесли наши родители, мои довоенные сверстники. Где эти люди брали силы и терпение?..
Остро встала проблема создания устойчивого, гарантированного земледелия в условиях нестабильного климата и капиталистического окружения. СССР мог рассчитывать только на свои силы, на своё сельское хозяйство, своё крестьянство.
Страна разрабатывает целую широкую, комплексную проблему борьбы с засухой, с суховеями.
В короткие сроки создаются на пути ветров по всему Черноземью, Поволжью лесополосы.
Открывается государственное финансирование, создаются специальные организации, доводятся планы по посадке лесополос до каждой области, района, колхоза, лесхоза.
В эти годы были построены тысячи прудов, водоёмов. Когда изредка бываю в Берёзовке, останавливаюсь около обмелевшего, заросшего пруда. Помню, мама говорила: »Уезжаю на неделю в Берёзовку строить пруд, вы слушайтесь бабушку!». Вручную строили и зимой. Каждый колхоз выделял бригаду на строительство пруда в каком  то селе… Развивалось поливное земледелие, мелиоративные работы. И вся эта грандиозная работа проводилась в стране только что вышедшей из войны, в условиях атомной гонки.
И как всё это могла выдержать держава?!  И никаких «инвесторов» не ждали! Нефть, газ, лес никому не «гнали»…
Помню, в нашем поселковом клубе-избе на стене висел плакат - Сталин в маршальском мундире, с трубкой склонился над картой лесополос: »И засуху победим!».
Люди не сомневались, так и будет! Не слышал, чтобы в те годы «пилили» деньги выделенные государством  на борьбу с засухой.
Знали «пильщики», что будут в тайге пилить сосны вековые десяток лет…
Многое вспоминается и многое тревожит.
Современные люди, наши современные большие и малые руководители, к счастью, не знали голода. Не притупило ли их бдительность опасность прихода голода? Не слишком ли мы теперь самонадеянны? Не беспечны ли мы, не рано ли уверовали, что самых разных «суховеев»- природных, управленческих, экономических больше никогда не будет в России?
Мудро ли мы поступаем, сделав бесхозным грандиозный былой проект -лесополосы, таким трудом осуществлённый нашими полуголодными родителями?
На пользу ли борьбы с голодом забросили тысячи прудов, построенных без всяких механизмов?
Не рано ли отказались от мелиорации?
Боже мой, сколько реформаторов видела на своём веку Русь!
И все они с благими намерениями осуществляли - экспериментировали  с мечтой накормить народ, а в результате отдавали его в руки «царя-голода».
Вспоминаю по памяти – Столыпин ПА, Ленин ВИ и Сталин ИФ, Маленков ГМ, Хрущёв НС, Брежнев ЛИ,( Пусть пустые полки в магазинах», но Леонид Ильич для меня в особом, уважительном ряду советских и постсоветских вождей!), Горбачёв МС и  его  печально знаменитая «перестройка», Ельцин БН и его «рынок» с «рельсами».
Задумаешься и откроешь для себя – все они гнули крестьянина через колено, звали на ложную дорогу. Все они созданное их предшественниками отвергали, часто разрушали и всегда много крестьянину обещали, отнимая у него последнее. Все они считали, что им виднее, как жить крестьянину, как ему работать и куда ему идти. И никто из них не посыпал голову пеплом за встречу трудяги вечного  крестьянина с голодом.
Где теперь люди, обзывавшие сельское хозяйство  «вечной дырой»? Где убеждавшие нас: «Америка нам поможет! Америка нас накормит!»? Они и теперь не сходят  с экрана ТВ.  Куда они теперь зовут крестьянина?
Может быть ни одна моя статья-заметка за многие годы не вызывала такое сомнение, как «Голод».
Предвижу, найдётся не мало читателей упрекающих:» Голодом пугает! Сельское хозяйство в импорте опередило оборонку! Полки магазинов ломятся от колбасы…На каждом углу мясо продают…».
Не возражаю, правда! Но как всегда не вся, не полная!
Прислушиваюсь к голосу, рассуждениям опытных аграриев и чувство опасения не проходит.
Читаю рассуждения опытнейшего человека в делах на земле , генерального директора современного ОАО «Сатинское» Василия Витальевича Козадаева ( «ТЖ»2 декабря 2016 года).
«…жёсткий монополизм агрохолдингов душит разным способом небольшие сельхозпредприятия…, разрушается то, что создавалось годами и на что затрачены миллионы рублей…кормить и одевать людей мы будем сами,…искренне возмущаюсь, когда кто-то осмеливается плохо говорить о нашем прошлом, не понимая сути вещей, …общий кризис на селе.»
Созвучны мне мысли человека знающего, мудрого!
Да, на селе многое, как и прежде, неблагополучно. Село умирает, разве это может не тревожить, не вызывать опасений? Не рано ли мы пустили по ветру колхозы, совхозы? То наганом загоняли в колхозы, то без воли людей ликвидировали. Сколько же можно экспериментировать на людях?
Новое время несёт и новые проблемы. Мясо, как говорит народ- завались. А люди ищут фермерское и особенно крестьянское.
Всё больше былые руководители, знающие люди тревожатся за судьбу чернозёма, подарка бесценного нам природы.
Нельзя к земле относиться только потребительски, брать, всё больше брать и не думать о завтрашнем дне, о будущих поколениях.
Беда всегда, как и неурожай, приходят для недальновидного человека неожиданно.
Голод люди никогда не приглашали, а он являлся, брал за горло.
Возможно, страна рано «расформировало» бывшее Министерство заготовок. Оно пристально  следило и отвечало за неприкосновенный государственный запас. Именно, государственный!! Спасение от голода, готовность его пережить можно доверить только государству. «Рыночников» следует держать подальше.
Так, что можно с полным правом переиначить пословицу:»Думая о благополучии и изобилии, не забывай о голоде!». Он всегда готов наброситься на беспечного, нерадивого, алчного и непредусмотрительного. Потому и напоминаю об истории, может быть, прочувствуем беду-голод наших дедов, прадедов, родителей и минуем свою. Сколько же можно наступать «на грабли».
Декабрь 2016 года.