Главное, успеть расправить крылья

     Утро почти через край переполнилось августовской жарой, а Люсьена все ещё собиралась на работу. Сегодня будет заседание профсоюза и надо бы поинтересней одеться, все же она выступает с докладом. Распотрошив весь свой гардероб, она остановилась на нарядном платье из легкой, воздушной ткани, потом приклеила накладные ресницы, тщательно пощипала рейсфедером и без того тонкие брови и, поняв, что уже опаздывает, быстро раскрутила алюминиевые бигуди.

     Беглым взглядом оценив себя в зеркале, Люсьена поняла, что прядка седых волос подлейшим образом прибавляет ей лишнего возраста. В тридцать четыре года уже иметь седые волосы - вот куда это годится? Но она не из тех, кто попадает впросак и для такого случая у нее теперь есть прекрасный модный паричок, который по случаю на прошлой неделе она купила у спекулянтки. Конечно, Люсьена не думала, что впервые наденет обновку в такую жару, но времени на раздумья не оставалось.

     Стянув на макушке бельевой резинкой жидкие кудри, она закрепила невидимками все, что могло предательски вылезти наружу, водрузила поверх этого свое последнее дорогущеее приобретение и наконец-то устремилась навстречу очередному жаркому дню.

     Парики тем летом прочно завоевали сердца модниц, ведь это же был лучший способ неожиданного преображения, да, и с утилитарной точки зрения были одни плюсы - не надо высиживать долгие очереди на укладку, долой бессонные ночи в бигуди, всегда готовая прическа под боком. А вот достать парик было так же непросто, как непросто было носить халы и шиньоны, которые медленно уходили в прошлое и уносили с собой массу проблем.  Шпильки, которыми шиньон крепился к собственным волосам, ведь они, как шпаги, кровожадно впивались в голову и легко могли бы посоперничать со средневековыми пытками; голову почесать - тоже была проблема, если спицы вязальной не было под рукой или хотя бы вилки. Парик же являлся прогрессивным писком моды семидесятых и с лихвой решал все эти проблемы - чеши голову сколько хочешь, только держи ухо востро, чтобы никуда не съехал.

     В тот день действительно было слишком жарко. На работе Люсьена, улучив момент, заперлась в своем кабинете, повесила парик на хрустальную вазу для цветов, открыла настежь форточку и начала репетировать свой вечерний доклад о том, как важно современному молодому поколению концентрировать внимание на стоящих вещах, таких как наука и освоение профессии.

     До места заседания профсоюза идти было недалеко, всего каких-то пару кварталов. Люсьена шла и мечтала о прохладном душе и временами думала о своем докладе. Переходя проезжую часть, она вдруг заметила Дамира, который стоял на противоположной стороне улицы и улыбался, явно, именно ей. Люсьена сразу же подтянула живот, выпрямила спину, мысленно приподняла повыше грудь и походкой модели , дефилирующей по подиуму, с достоинством перешла этот не слишком оживленный проспект.

     - Люси, какая ты красавица, неужели и ты идешь на это душное мероприятие?

     - Да, я выступаю первая, а ты, значит, тоже туда?

     - Да, и я тоже туда, но не хотел идти, а теперь вот рад - тебя встретил по пути, не зря, значит, пошел. Поражаюсь твоей красоте, Люси, и такая ты всегда ухоженная, одни волосы чего стоят. Может быть после по бокальчику чая или ещё чего поинтереснее выпьем?

     Люсьена была очень польщена таким предложением. Дамир был красавчиком и что ещё главнее, холостым красавчиком. Видимо, сегодня ее день, не зря же она утром так тщательно образ прорабатывала. Они договорились с совещания уйти по раздельности, чтобы не привлекать внимания коллег, среди которых было немало завистливых злопыхателей. Дамир ушел немного раньше и ждал Люсьену неподалеку в сквере.

     Еще перед своим докладом она разволновалась - совсем не ожидала такого поворота. С чего бы вдруг такой интерес с его стороны? С Дамиром они работали в одной системе, но на разных этажах и частенько пересекались то на совещаниях, то на улице, как сегодня, однако на подобное свидание Люсьена не посягала даже в своих самых смелых мечтах, ведь уверена была, что такие красавчики достаются совсем другим женщинам.

     После того, как все официозы закончились, она легко и быстро сбежала по ступенькам здания профсоюза, почти бегом дошла до перекрестка и по диагонали пересекла его, держа курс на нужный сквер. Состояние было, как во сне, когда хочется бежать, но какая-то сила сдерживает движение и это движение замедленное, слишком уж замедленное, потому что каблуки застревают в разгоряченной массе дорожного покрытия, а она боится  опоздать, боится того, что все это окажется на самом деле лишь дивным сном.

     И вот, Люсьена уже видит его светлую рубашку, мелькающую среди листвы, сворачивает бездумно на тропинку, сокращающую путь и, как лесная лань перед ответственным прыжком, вся напрягается, вытягивается в струнку, поджимается внутрь себя, приподнявшись на цыпочки выше собственных каблуков и, вдруг, чувствует необыкновенную прохладу и свежесть, как будто крылья внезапно расправились за спиной, и в этот момент ей кажется, что это не бег, это настоящий полёт и возникшая удивительная легкость - это поистине лучшее, что было в ее жизни.

     Она летит еще несколько шагов и, как в покадровый киносъемке, видит его лицо и целую палитру эмоций, невероятно растянутую - от удивления до истерического смеха. И уже в следующую секунду Люсьена все понимает...

     Она медленно оборачивается назад, как бы подсознательно оттягивая этот волнительный момент принятия истины, и видит болтающееся на ветке осиротевшее птичье гнездо, очень похожее на ее драгоценный парик, купленный на прошлой неделе за сумасшедшие деньги.

     Это был истинный позор! И было бы лучше, если бы это был сон! Люсьена опустилась на жухлую, истоптанную траву, закрыла лицо руками, собираясь дать волю слезам, и вдруг почувствовала, как заботливые руки Дамира нежно и очень бережно пытаются прикрыть ненавистным париком ее дохлый, помятый, стянутый бельевой резинкой и прикреплённый железными невидимками, хвост. Ну, что ж, маски сдернуты и нет смысла плакать, он видел всё и даже в подробностях, осталось лишь только посмеяться над собой.

     Потом они в ближайшей забегаловке болтали о всякой ерунде, о прошлом, о настоящем, пили сладкий португальский портвейн, заедая его белым зефиром, громко хохотали, между тем пытаясь понять, почему так долго не могли решиться на то, чтобы сделать шаг навстречу друг другу и как здорово, что их пути наконец-то пересеклись на том жарком перекрестке.

     Дома Люси, впервые с момента своего полёта, решилась посмотреть на себя в зеркало. Она прислонила холодные ладони к щекам, которые горели от счастья, свежих эмоций, предвкушения новизны, она не верила до конца в то, что это не сон, все ещё смущаясь от пережитого конфуза с париком, и вдруг поняла. Поняла, увидев свое отражение в зеркале, что парик как-то нелепо сидит на голове, не так, как должен был сидеть, он был самым позорным образом перевернут наоборот, спасибо, что не наизнанку. «Вот и стоит ли теперь бояться седеющих волос?!» - засмеялась она и в сердцах выбросила парик в открытое окно. Свою миссию он выполнил сполна.

    

     28 марта 2019 года.
     Фото автора.