Холод, глава 7

Глава VII
Рассветное
Идти оказалось очень сложно, как таковой дороги здесь нет, лишь периодически подтапливаемая грунтовка, отчего на некоторых участках образуются немалых размеров колеи, и раньше из деревни часто вызывали трактора, чтобы вытащить автомобили. Кузьмич шёл молча, Рекса он не слышал, только бесконечное карканье ворон над головой, отчего становилось не по себе. Хотя Северцев отлично понимал, что особенного ничего нет, и ворона конечно мерзкая и неприятная птица, но всё ж безвредная. Добравшись до поворота, старик услышал странный шум. Кузьмич осторожно подобрался к источнику шума. Ворох не стихал. Мысленно старик уже перебрал всевозможные варианты. Аккуратно выглянув из-за земляного отвала, Северцев увидел пса, ворошащего небольшой пакет. Сразу же стало легче, старик, подобрав камень, запустил в него. Но пёс обернувшись кинулся на Кузьмича и вцепился в руку, но прокусить не смог. Дотянувшись другой рукой до кармана, старик вынул нож и ударил в грудь, пёс ещё подёргался, кашлянул кровью и зашатавшись упал в снег. Ухватившись за ветку, Северцев выбрался из оврага. Тело пса, было неподвижно, но старика не покидало ощущение что в любой момент зверь оживёт и кинется, но в этот раз отбиться сил не хватит.  Отдышавшись Кузьмич сделал шаг, как пронзительная боль ударила в ногу. Держась за дерево, старик размотал рану и осмотрел. Через небольшие отверстия сочился вперемешку с кровью бурый гной. Нажав на одно из отверстий, оттуда хлынула кровь, а кожа продавилась внутрь, обнажив потемневшие ткани. «Надо поднажать! - решил старик, но идти оказалось непросто, каждый шаг отзывался неприятной болью. «Как же, я раньше не чувствовал? - подумал про себя Северцев, невольно взглянув на повреждённую конечность. На голени осталась крупная кровоточащая рана. «Проклятье! В таком состоянии далеко не уйти, придётся остаться в Рассветном на несколько дней. - Принял для себя решение Кузьмич. Войдя в посёлок, старик испытал уже не новое для себя чувство щемящей тоски и боли. Рассветное до войны, был крупный поселковый центр. Старая дореволюционная архитектура, хорошо сохранившееся местные избы, составляли культурные памятники и за ними ухаживали, но люди там не жили, соседствовали они с нововыстроенными коттеджами и редкими пятиэтажными зданиями, впрочем, и тех и других здесь было настолько мало, что можно считать их и не было. В массе же преобладали малокомнатные низкие деревянные или кирпичные дома. Газ сюда подвести ко всем домам не успели, люди долго бились за газификацию, и выиграли, но началась война, деньги требовались на другие нужды и проект так и остался частично реализованным, потом начались проблемы с топливом и энергией, и цивилизация в как таковом понимании отсюда ушла. Спасло неожиданное прибытие военных, которые местных всем обеспечили. Длилось всё это недолго, началась «битва» за Лесной и военные оставили Рассветное, а вместе с ними ушла большая часть людей, так как говорилось, что эвакуация будет в город. Около двадцати человек, самых упёртых остались в Лесном, и не пожалели, в ходе боёв погибли почти все люди и местные отправившиеся с военными тоже не избежали общей участи. Когда припасы подошли к концу, местные отправили три группы в город, но никто не вернулся. Оставшееся в посёлке, а это примерно пять-семь человек, не продержались и трёх дней, основную часть растерзали дикие звери, а те, кто пережили, предпочли смерть. Когда войска вновь заняли город, то решили пробиться в Рассветное, и послали разведчиков. Однако разведгруппа не вернулась, тогда и появилась история о мстительном духе, охраняющем посёлок. Оказывается, группа, войдя в посёлок, занялась мародерством, большинство вещей после ухода жителей остались нетронутыми. Но унести добычу они не успели. Больше попыток вновь занять посёлок не было. Северцев всегда старался обходить Рассветный, но сейчас вариантов нет. В посёлке должны быть припасы и запасы воды, а также патроны к лёгкому оружию. Посёлок встретил старика полной тишиной, даже птицы молчали. «Странно, такая тишина, ну что ж посмотрим, что в тихом омуте! Да что водится! - сказал Кузьмич. Припасов, чтобы отдать духу, у него с собой не было. «Ну что ж, не судьба! - сказал Северцев, хотя он и понимал, что это лишь разыгравшаяся фантазия солдат на Кордоне, и военные из отряда просто не поделили добычу, либо же на них напали мутанты или мародёры. Старик направился к одному из домов. Идя по Рассветному постоянно было чувство слежки, будто кто-то внимательно смотрит, но сколько бы он не оглядывался, поймать наблюдающего хотя бы взглядом не удалось. Короткие улочки, вроде бы успокаивали, а с другой стороны пугали ещё больше, удар мог прийти с любой стороны, а путь к отступлению один, из-за чего приходилось быть внимательные в разы. Состояние домов удручало, разбитые, покорёженные, пострадавшие от пожара. «Как я раньше этого не примечал- подумал Северцев, подходя к фасаду некоторых домов, но они безучастно глядели на Кузьмича, вселяя чувство полного безразличия. Пройдя улицу, старик оглянулся, ветер стал стихать, а солнце уже прошло зенит и медленно двигалось к закату. Остановившись, старик оперся на винтовку, по привычке проверил карманы, но ничего не найдя, вздохнул и свернул на другую улицу. Пройдя весь посёлок, Северцев вернулся к зданию администрации. Солнце уже село за горизонт, освещая последними лучами небо. «Придётся ночевать здесь, пусть и холодно, и хорошо слышно, зато можно забаррикадироваться- решил для себя Кузьмич и зашёл внутрь. Осмотрев кабинеты, Северцев решил подняться на второй этаж. Но, как и на первом здесь, укрыться негде и припасов нет. Спускаясь по лестнице, старик услышал сверху лёгкий шорох. «Как туда можно попасть? - первая мысль промелькнула в голове. Включив фонарь, он ещё раз прошелся и осмотрелся. Лестницы наверх нигде не было. «Подняться наверх отсюда невозможно, а шум идёт, должен же быть подъём! Не показалось же мне в конце концов- решил Северцев, и плюнув уже спускался вниз как заметил, что крайний кабинет отбрасывает небольшую тень. В то время как от других тени не было. Кабинет был закрыт изнутри на ключ. Кузьмич прислушался, по ту сторону двери, царило оживление. Северцев взялся за ручку и уже было повернул, как мощный удар сорвал её с петель. Схватив винтовку, Кузьмич молниеносно выполнил перезарядку и выстрелил. Человек плюнув кровью, качнулся, и с грохотом скатился вниз по лестнице. Спустившись, старик нашёл тело, и осмотрел. В карманах лежал стальной нож, и ТТ. «Вот уж неожиданность! Повезло же! – усмехнулся Кузьмич, и вернулся в кабинет. Никакого хода наверх не оказалось, зато нашёлся рюкзак, среди содержимого также лежал батон хлеба, и начатая палка колбасы с бутылкой воды. «Отлично! - хоть Северцев едва и не лишился жизни, оно стоило того. Теперь есть припасы и оружие. Но, сейчас необходимо как можно скорее найти место для ночлега, тем более, что начало быстро холодать. Проверив оставшиеся помещения, старик вышел на улицу и направился в пятиэтажку, напротив. Луна уже взошла, и до ночи осталось совсем немногим часа два-три. Началась метель, ветер завывая пуржил снег. Кузьмича сбило с ног сильным ветром, когда старик попытался встать, но из-за очередного порыва, не удержал равновесие, рухнув в снег. Кое-как поднявшись, он всё-таки дошёл до подъезда. С трудом забравшись внутрь, Северцев захлопнул и подпёр дверь несколькими кирпичами, лежавшими в углу. По рукам прошлась ноющая боль, и приятное согревающее тепло. В подъезде стояла тишина и темнота. Держась за перила, старик поднялся вверх. Наконец на последнем этаже нашлась незапертая квартира, но, чтобы, открыть пришлось приложить определённые усилия. Дверь заело, видимо что-то попало, поэтому пришлось задействовать топор как рычаг. Когда Кузьмич вошёл внутрь, но только успев войти запнулся и не успев за что-либо схватиться, упал на пол. Старик включил фонарь, и осмотрелся. Квартира несмотря на происходящее вокруг хорошо сохранилась, даже мародёры не тронули, хотя другие квартиры или дома, будучи запертыми всё равно становились их добычей. Северцев закрылся в квартире, проверил электроэнергию. Свет включился. Изумлению старика не было предела, но появился небольшой стук. Оказалось, в квартире стоял генератор. Ванную приспособили как импровизированный склад, но припасов было мало: две бутылки воды, три банки тушёнки, и пропавший хлеб. Но, кроме этого оказалось, что две банки испортились, единственное вода, она хорошо сохранилась. Вернувшись в зал, Кузьмич открыл холодильник, стояла только бутылка водки. В квартире оказалось довольно тепло. Сев за стол, старик нашёл рюмку и вынул колбасу, предварительно поделившись с Рексом. За окном яростно бушевала метель, безостановочно пуржа снег. Накатила тоска, открыв бутылку налил и залпом выпил. Неожиданно кто-то появился во дворе. Силуэт. Кузьмич безразлично посмотрел в окно. Взгляд смотрящего был прикован к источнику света. Стало спокойно и хорошо. Вывел из ступора старика мутант, который уже был в квартире. От ужаса, Северцев мгновенно протрезвел, и сразу понял, что не осмотрел все комнаты. Но сил пошевелиться у него не было. Мутант зарычал, медленно подступая к своей потенциальной добыче, старик понимал умом, что надо нанести удар, но ничего не мог сделать, его парализовало. Неожиданно щенок начал лаять, что и вывело его из ступора. Мутант взревев бросился в атаку, Кузьмич, увернувшись, добрался до пистолета на столе, расстрелял в мутанта всю обойму. Переволновавшись Северцев ещё несколько раз нажал на крючок. Подождав ещё минуту, старик медленно подошёл к столу. Всё еще не верилось в произошедшее. Всякое бывало, но что б прямо в помещение объявился сильный мутант, такое было впервые. Стало холодно, Кузьмич нашел, откуда тянуло. Войдя внутрь Северцев, невольно отступился. На полу размазана уже засохшая кровь, и скелеты. Увиденное ошарашило. Перекрестившись, старик зашёл внутрь. Обрывки одежды, гильзы, оружие, разбросаны по комнате. Уже на выходе, Северцев почувствовал сильный запах разложения. Это оказался труп взрослого человека. Вытащив его, Кузьмич приступил к обыску. В карманах куртки лежал нож, зажигалка и пачка сигарет. Дальнейшие поиски ни к чему не привели. Вернувшись в зал, он осмотрел мутанта. Но это оказался одичавший человек. Стало не по себе. Кузьмич сел обратно за стол, налил ещё стопку. Выпил, закусил, неожиданной болью нога напомнила о себе. Размотав рану, он продезинфицировал её спиртом, после чего замотал чистой тканью, стало намного легче, боль постепенно стала отступать, но затягивалась она очень медленно, а от любого движения, тут же начинала кровоточить. Кузьмич решил, что завтра сходит за лекарствами в больницу, и через два дня выдвинется в Лесной. Щенок уже спал. Северцева морило в сон. Но сильный запах, постоянно напоминал о себе. Поэтому старик открыл окно в спальне, твёрдо решив, что схоронит все тела завтра. Небольшое беспокойство всё же не отпускало его, было чувство, что стоит хоть немного отвлечься, как на него нападут. На улице пошёл снег, метель стала успокаиваться, старик, закурив, молча смотрел на улицу. Яркий лунный свет, хорошо освещал посёлок, Кузьмич с интересом смотрел на окутанные в снег дома. Сейчас Северцев не мог уже представить свет из окон, автомобили, пешеходов. Случившееся оставило свои опечатки. Старик размышлял, а если всё же остались уцелевшие города? Где сохранилась цивилизация? Сможет ли он, слиться, адаптироваться к прежнему образу жизни? Нет, стать прежним он уже не сможет. Слишком много времени прошло, Кузьмич успел привыкнуть к такому образу жизни, да и люди изменились, так что не факт, что мутанты могут оказаться в разы человечнее, хотя о какой гуманности речь? Зверь, он и есть зверь. Единственное, что и человек стал вровень с ним, причём задолго до войны. Иначе, чем объяснить, что ради непонятной цели, он не задумываясь уничтожил, всё то, на что ушли тысячелетия труда? Как это произошло? За прошедшие пять лет, он так и не смог найти ответа. Люди, с которыми Кузьмич общался, то же не могли дать понятного ответа, их это не слишком-то и волновало. В большинстве своём, они ликовали, что это произошло. До Войны, они кричали, что приложат все усилия, дабы предотвратить конец, а теперь радость и воодушевление. Но, обычно это были мерзавцы и проходимцы, которые уже обагрили руки чужой кровью, ради того прожить ещё один день и навариться на другом. С такими людьми Северцеву приходилось иметь дело. На Кордоне говорили, что они успевали организовываться, и грабили одиночек, несколько раз устраивали налёты на военные конвои, но такую дерзость им не прощали, и практически никто живым не уходил. Несколько раз, уцелевшие заявляли о своём возвращении. Нападали на посёлки и уходили в лес. Ответные рейды ни к чему не приводили. Так продолжалось очень долго, около полугода, во время одного из рейдов бандиты наткнулись на вооружённое сопротивление. Несколько человек, убили, один, раненный смог уйти, и вернулся. Но, не без хвоста. Вместе с выжившим пришли ополченцы и солдаты. Поэтому решили банду уничтожить на месте, и вытащить как оказалось ещё и пленных. Коих оказалось к всеобщему удивлению больше двух десятков. Практически все, попали в плен давно, и уже не надеялись на спасение. На вопрос сколько они пробыли, те ответили: семь-восемь месяцев. Держали их как рабов на продажу, часть при попытке бегства убили, несколько человек уже успели продать. Изнеможденного вида, в обрывках одежды, они всё же были полны ненависти к своим бывшим хозяевам. Смерть для рядовых участников заменили ссылкой на большую землю. А для главаря придумали очень жестокую и не особо хитрую казнь. Оставив в лесу на ночь, дали пистолет, заряжённый на один выстрел, запас еды на ночь. Пленники ликовали. От условий содержания они осунулись, ослабели, поэтому в первую очередь по прибытию в лагерь, страдальцев накормили, и осмотрели. Из-за отвратительного содержания, большая часть получили хронические заболевания. Как они протянули так долго, никто не мог понять. По словам самих пленников, кормили их, так чтобы не умерли, и изредка, только в тяжёлых случаях отправляли на осмотр к врачу. На вопрос почему не подняли бунт, ответили, что сил не было, да и в случае волнений, урезали бы питание. Рассказы о прошедших месяцах, пугали. Относились хозяева к «живому товару» как к скоту. Держали их в земляных ямах. Когда их нашли, то войти внутрь было невозможно, стоял непереносимый запах смрада. Оказывается, в первые месяцы их было намного больше, около сотни, но больше половины умерли от болезней. Сами спасённые идти не могли, пришлось их тащить на себе. Кузьмича взяла злоба и ненависть. Несмотря на то, что всё это теперь далёкое прошлое, увиденное крепко врезалось в память. Северцев был среди ополченцев, и помнил, как во время боя бандиты усмехались и кричали, как с радостью продадут «пополнение» втридорога на рынке. Старика передёрнуло от мысли, если бы военные не успели. Один из пленников, пострадал особенно сильно, несколько переломов, глубоких ран. Северцев решил поговорить. Сразу разговаривать он не смог, пришлось отпаивать, но это почти не помогало, поэтому старик дал попить из фляги. Сделав несколько жадных глотков, он начал свой рассказ: Ты думаешь откуда это? Я зря не сидел, как только попал, решил бежать. Но, пришлось ждать, несколько дней, здешней местности я не знал. Хозяева меня не купили, решили, что я не товарного вида. Мрази! Тогда меня отправили в земляную яму. Запомнив в основных деталях устройство лагеря, я твёрдо решил ночью бежать. Поначалу нас почти не охраняли, поэтому бежать особого труда не составило. И вот, я бежал по лесу, жадно вдыхая запах свободы, но запнувшись, покатился вниз, ударившись головой о дерево. Я старался встать и идти дальше, далеко-то уйти не успел. А время уже утро, начинался утреннее построение, пересчитывали пленников. Я, даже не подумал, сбить запах, а у этих уродов были собаки-Северцев спросил: а куда они делись сейчас? При штурме их не было. Отхлебнув ещё он продолжал: Так вот, я уже дошёл до реки, но одна меня догнала и схватила за рукав. Я попытался затащить её в воду, но ослабленный, уставший, я мало, что мог сделать, рыча, эта тварь меня укусила. Взбесившись и запаниковав, схватил камень и ударил по голове, но она не отцеплялась, поэтому ударил ещё несколько раз. Перейдя реку, я понял, что попался. Позади раздались голоса и лай- отдав флягу, он замолчал. Было видно, что он пытался подавить гнев. Кузьмич, закурил новую сигарету. Пленник продолжил: В общем, после неудачной попытки, мне сильно досталось. Что б, подавить, практически лишили еды, принося раз в двое суток стакан воды, и маленький, заплесневелый кусок хлеба. Как я смог прожить те две недели, не представляю. После этого, кроме меня, ещё попытался сбежать. Нас конвоировали, на рынок, и один из середины колонны, смог спрятаться за деревьями в лесу. Но как оказалось, среди нас, был предатель. Раздался крик: Побег! – и автоматная очередь срезала молодые деревца с беглецом, он вскрикнул, кашлянув кровью, упал в траву. Сразу я его не увидел, но, уже пройдя заметил, обагренное тело. Я попытался ещё пару раз освободиться, но ни к чему это ни привело. Каждый раз меня ловили, и били всё сильнее и сильнее, морили голодом, в конце концов я на время смирился, но поклялся, умереть, но сбежать. В последний побег, двумя месяцами ранее, мне отрезали палец. Он показал испещрённую затянувшимися рубцами кисть, без указательного пальца. Я планировал, ещё раз, и точно решил: если попадусь живым не дамся. Лучше умереть, чем так жить. В страхе, и повиновении- Встав, он протянул руку: Спасибо. Век помнить буду! – оторвавшись от воспоминаний, Кузьмич заметил, что уже близилось утро. «Вот так да! - старик, сел за стол. Рекс, положив голову на лапы, спал, но прислушивался к происходящему, держал ухо востро. Налив водки, он выпил, и огляделся в полутьме, за окном красно-алая полоса утренних лучей, уверенно отвоёвывала тёмно-синее ночное небо. От усталости слипались глаза и в голове был туман и пелена. Посидев ещё немного, Северцев лёг спать. Сон выдался тяжёлым, поэтому старик чувствовал себя уставшим и изнемождённым. Рекс ещё спал, глянув на часы, он понял в чём дело. Прошло всего лишь три часа. За такое короткое время, невозможно выспаться. Солнце уже освещало посёлок лучами, Кузьмич осмотрел ногу. Большая часть гнойников уже зарастала, а рана на голени только-только начала затягиваться. Дезинфекция помогла, боль его почти не беспокоила. Время медленно близилось к обеду. Лучи играя с снегом, слепили своей яркостью, раньше в Рассветном он был настоящей редкостью. Газеты об этом трезвонили каждый год, народ подписывал петиции, чтобы остановить работу комбината. Но, это было бесполезно, ничего не менялось. Сейчас, глядя на улицу, старик усмехнулся, от безнадёжности, и ироничности ситуации. Раньше экологи рвали и метали, предвещали катастрофу, вымирание всех животных и растений, и в финале человека. А сейчас, природа торжествует, теперь ей никто не угрожает и не опасен. Экологи бы, наверное, ликовали, не зря же они называли человека вредителем, а города паразитами. Теперь нет ни человека, ни городов. Казалось бы, всё хорошо, животные теперь в безопасности, но какие они? Мутанты, звери попробовавшие человеческую кровь. К этому они стремились, говоря о защите планеты? Об уничтожении человечества? Теперь это уже никто не узнает. Собрав припасы, Кузьмич направился в больницу. Морозный воздух освежил его и вернул в реальность. Путь занял чуть больше получаса. Массивное здание больницы, с выбитыми окнами, пробитой и обгоревшей крышей, смотрело на улицу. Старик нервно поёжился, войдя внутрь. Снежные дюны, по щиколотку в высоту, напоминали, что мир не стоит на месте, и даже апокалипсис не может это остановить. Оглядевшись старик направился к лестнице на второй этаж. Регистратура, с момента ухода людей, не изменилась, и после сюда никто не заходил, даже звери. Выдохнув, Кузьмич заметил, как пар превратился в небольшое облако, мгновенно исчезнув в полутьме. Включив фонарь, он осматривал кабинеты. Темнота коридоров напрягала. Хотя было понятно, что никого здесь нет, всё равно было чувство подсознательного страха перед темнотой, особенно когда за окном яркое, дневное солнце. Поиски ни к чему не привели, лекарства уже испортились, а хирургические инструменты заржавели. Мороз надёжно законсервировал здание, сохранив в хорошем состоянии. Возникла мысль, что возможно в морге или генераторной можно что-нибудь найти, но Кузьмич сразу решил, что кроме как к лишним проблемам это не приведёт. Походив ещё несколько минут, он вышел на улицу. «Больше здесь делать нечего- сказал Северцев и пошёл к вокзалу. Здание больницы провожало его пустыми окнами, вселяя чувство непонятного, но сильного, суеверного страха. Заброшенные здания напоминали мертвецов, тянущих свои руки к живым. По дороге старик думал на чём добраться до Мёртвого Города, одно было ясно точно, пешком он туда не пойдёт. Работающих машин в посёлке нет, навыка работы с тепловозами и электровозами нет. Буду решать проблемы, по мере их поступления- решил Кузьмич. Вскоре показалось здание вокзала, время его не пощадило, фактически сравняв его с землёй, оставив только внешний каркас, и то грозящий в любое мгновение рухнуть, единственное напоминание, о его прошлом, это перрон, и остановившиеся навсегда поезда. Войдя внутрь, он увидел скелеты, разного размера, что соответствовало возрасту. Как оказалось, это были выжившие, рассчитывавшие найти здесь укрытие, но безуспешно. Включив фонарь, он осмотрелся, у одного из тел, лежала книга. По обрывкам одежды, стало понятно, что призывник. «Он-то тут откуда? - сказал старик и вытащил её из рук. Большая часть страниц испортилась, но некоторые разобрать было можно. Это был дневник. Первая запись была от 10.02.2015. Сегодня мы прибыли в Псков. Погода выдалась скверной, чувствовал я себя отвратительно. Нас расквартировали по домам. Гражданские радовались нашему прибытию, впрочем, меня это мало волновало, сейчас мне намного важнее, узнать, живы ли мои родственники. Дальше запись стала непонятной. Новая уже значилась от 15.06.2014. Я отделался от них. Теперь я свободный человек! Свободный! Ни каких идиотов командиров, и дебилов сослуживцев! Оружие есть и запас провизии, у меня большой, да и что волноваться, лето на дворе! Сейчас я направляюсь в Челябинск, может там, кто-нибудь выжил, в Смоленске как оказалось никто при бомбёжке не выжил. Поначалу я не мог этого осознать, но теперь я понимаю, что меня ничто теперь не держит. Теперь я могу хоть куда идти. Но, сейчас я абсолютно один, и мир теперь, стал куда опаснее, в любом случае пути назад нет.  На этом запись заканчивалась, следующая была 18.09.2015. Чёрт, еле отбился, ну и уроды. Впрочем, пора было уже и привыкнуть к этому. Куда теперь идти? В города идти опасно, они полны мутантов и бандитов, оружие бесполезно без патронов, а провианта осталось на несколько дней. Последняя запись 21.09.2015 На этом дневник заканчивается. «Не повезло- сухо констатировал Кузьмич, покинув здание вокзала, он направился к путям. Ветер гуляя между стальных остовов поездов, задевал детали издавая неприятный скрежет. Северцев осматривал тепловозы, проверять электровозы не имело смысла, батареи за такой разрядились, а заправить их нечем. Но и тепловозы оказались пусты, с дизельных поездов слили топливо, а у угольных он отсырел. «Повезло- сказал старик, всё-таки придётся идти пешком. Стало холодать, время уже близилось к полудню, солнце скрылось за тучами, изредка лучи пробивались через плотный заслон, освещая местность приглушённым светом. Северцев, вспомнил того солдата, будто он пропустил что-то важное. Вернувшись внутрь вокзала, он внимательно осмотрел скелет. Руки, вот что привлекло внимание! У правой кисти отсутствовал указательный палец, и вдобавок сломанная нога. Сначала, он не мог понять, где же видел такие повреждения, и тут его осенило, это тот пленный, который был освобождён два года назад. Запись об этом должна быть. И точно, хотя буквы было трудно разобрать, в ней упоминалось его прибытие в посёлок, и как он попал в лагерь, после этого больше трёх месяцев нет ни одной записи. Чтобы понять, пришлось перечитать весь дневник заново. Наконец-то стало яснее, и нашлась запись которая многое объясняла: 22 августа, 2014, вот это жизнь! Даже делать ничего не надо, встал себе да греби хабар! Всегда бы так! Но, расслабляться нельзя. Они, пытаются прикинуться ранеными, лишь бы за бесплатно пройти, нет, не на того напали, задаром, нет уж! Один умный такой был, в обход он пошёл, теперь валяется в канаве. Но, всё же, лето подходит к концу, да и отстреливаться и от мутантов уже приходилось. Осеннее обострение, у них что ли? Ну да ладно, мне-то какая беда! Платят, и платят хорошо, пускай идут. Хотя нет, некоторые платили мало, пришлось наглядно показывать к чему это приводит. Сворачиваться надо, говорят, скоро военные будут здесь, а мне проблемы ни к чему. Не хватало мне тут только их. Да, точно уходить, припасы есть, патроны есть, продержусь до весны, а там видно будет. «Век помнить буду, вот уж правда, век. Короток он у тебя вышел, свободный человек! - Кузьмич вернулся на перрон. В Рассветном нет причин задерживаться, теперь остаётся идти в Лесной. Зайдя внутрь вокзала он развернул карту. Тонкая, чёрная полоса дороги походила на змею, бесконечно вилявшую, разлёгшуюся на холмах. Путь по прямой занимал пять с половиной часов, совсем немного, учитывая насколько местность здесь рельефная и волнистая. Но таким путём нельзя пройти, до Войны планировалось построить путь, почти напрямую, но оказалось, что придётся осушать небольшое озеро, либо строить в обход. Выбрали первый вариант, как самый дешёвый, и всем не было дело до него, пока в местной газете, один журналист не узнал про план и поднял шум, мол озеро такое важное уничтожают, портят экологию. Пока власть бодалась с местными, началась война, и про него все забыли. Кузьмич, занявшись построением пути не заметил, что уже настал вечер. На втором этаже Северцев заприметил удобную позицию, для наблюдения, забаррикадировав здание он проверил припасы, поужинал и лёг спать. Ветер периодически с грохотом проносился через остова поездов. Северцев долго не мог, что в ветре было не так. Что-то злобное, хотя это просто массы воздуха, обычного, везде и повсюду, но Кузьмичу казалось, что в этот раз всё окружающее его, ненавидел его. Сон выдался скверным, всю ночь снилась сумятица, непонятные образы людей, которые говорили, словно предупреждали его. Проснувшись, старик чувствовал себя уставшим. Солнечный едва забрезжил,  озарив ночное небо, ещё обнажавшее лоскутный ковёр из звёзд. На перроне стояла тишина, изредка прерываемая стуком дятлов. Головная боль стала проходить. Кузьмич с трудом мог идти, морило в сон, и начала болеть здоровая нога. При ходьбе боль стихала, но стоило остановиться, она возвращалась, причём намного сильнее, поэтому старик решил не останавливаться. Лес, как и вся природа, более нетровожимая человеком, с успехом возвращалась в города, планомерно захватывая их. “Поделили раз и навсегда -подумал Кузьмич. Вскоре он оставил позади Рассветный.