Паранормальное явление

Если вам кто-нибудь скажет, что Константин Киселёв – пьяница,  не верьте ему. Нет, мы не хотим уверить вас, что он – свят, аки херувим. Да, этот парень – не херувим, и тоже может выпить, как и все прочие нормальные люди. Но – в меру. И, при этом, головы не теряет.

Вот вчера, положим, он выпил. Но – не без повода. Повод был. И, к тому же, такой железный, что он просто обязан был бухнуть!

Да и как же, скажите-ка на милость, было ему не бухнуть, если из дальних странствий возвратился лучший кореш, с которым он не виделся уже тысячу лет? Занесло его аж в приамурские дали – куда и Макар телят не гонял. И привез он из этой сказочной страны едва ли не ведро красной икры!

Так они под эту икорку, калякая о том, о сем, две бутылки столичной придавили – и глазом не мигнули. (И это – не учитывая еще самогона!) Спать он лег где-то часа в четыре, если не позже, а в семь был уже на ногах. Нельзя сказать, конечно, что встал он свеженьким, как весенний огурчик. Но – во вполне сносном состоянии.

 А в девять, как штык, уже был на объекте!

Надо сказать, что во рту у него было, словно в помойке. И сушило так… Короче говоря, кому доводилось приговорить накануне полкило водяры – тот поймет это лирическое состояние души. А ботаникам все равно не объяснишь.

Так вот, сейчас мы подходим к самому главному.

Напарник его еще не явился, и он решил съесть квашеный помидорчик, ибо, повторяем, в груди его полыхало так, словно туда сбросили водородную бомбу. Он развернул сидор, достал пол-литровую баночку с помидорами и (что вполне естественно) решил  сначала выпить немного рассола, а уже потом загрызть его помидором.

Теперь следите внимательно за тем, что произошло дальше!

Итак, Константин Киселёв вынул из баночки помидор, дабы ему было удобнее пить рассол из горлышка банки, и положил его на подмости.  Но, поскольку подмости были захламлены всяким хламом, помидор этот лег как-то неудачно, скатился с доски, упал на пол и оказался возле щели у стенки.

Щель же эта – шириною в доску. Вчера он с напарником как раз и оторвал эту самую доску, чтобы определить, в каком  состоянии находятся полы. И выяснили они, что состояние их – как у некой бабушки, видевшей еще Владимира Ильича Ленина. Причем, не в Мавзолее, а живьем. Лаги, впрочем, были довольно толстые, но они лежали прямо на сырой земле, и почти превратились в труху.

Строители показали это печальное зрелище хозяйке, та повздыхала, поохала немного над незабвенными полами (похоже, они были ровесниками ее прабабушки) и согласилась с тем, что их пора менять.

Это, как уже было сказано выше, происходило вчера. А сегодня с утречка они и намеревались приступить к этой работе.

Так вот, Константин Киселёв, с пол-литровой баночкой у груди, нагнулся над помидором, чтобы поднять его с пола – и в это самое время из щели вылезла рука. Он хорошо рассмотрел ее: это была белесая мужская рука с редкими рыжеватыми волосиками.  Она высунулась по самый локоть, взяла помидор и скрылась с ним в подполье.

Константин Киселёв мигнул – два раза. И разогнулся. Помидора не было. Руки тоже.

Сколько времени он простоял так, словно Зоя из Самары, с прижатой к груди баночкой квашеных помидоров – этого мы вам сказать в точности не можем. Ведь время – это субстанция, пока еще не изученная учеными. Говорят, впрочем, что оно может растягиваться, как меха гармошки, а может и сжиматься в точку. Но экспериментальных доказательств этому пока нет.

Итак, какое-то время Константин Киселёв пребывал как бы в некоей прострации. Потом пришел в себя, поставил банку на подмости, взял доску, бережно закрыл ею щель и, для надежности, прибил ее в нескольких местах к лагам. Затем положил сидор в рюкзачок и направился к выходу из этого дома. У двери ему повстречалась хозяйка и поинтересовалась, куда он идет. Он соврал ей, будто бы позабыл дома свою любимую стамеску, сейчас, дескать, сходит за ней и воротится назад.

А минут через пятнадцать Константин Киселёв уже сидел в пивнушке и, макая в кружку с пивом свои пышные казацкие усы, размышлял о странном явлении, произошедшем с ним в этом нехорошем доме.

Вот ведь какие чудеса случаются в нашем мире, однако, мысленно дивился он. Хоть в журнал посылай, чтобы там пропечатали.

И что вы думаете, не пропечатали бы? Наверняка бы пропечатали! Тем более что и очевидец этого паранормального явления – человек, заслуживающий всяческого доверия. Понятно, конечно, он может позволить себе иной раз и выпить по случаю... Но кто же нынче не пьет?

Однако под заборами он не валяется, и собаки ему морду не лижут.