Глава- пятая. Мария Александрийская

                08  Мария Александрийская. 606
                Глава пятая.
 *На этом собеседование по определению умственных возможности почти тринадцатилетнего девственного Макса быть учеником «элитной» «Первой» школе, для него завершилась. Только вот, приключения, ожидавшие его в эту роковую пятницу десятого апреля, принципиально никак не собирались заканчиваться. Даже если, казалось бы, к этому часу, за этот день он успел пережить суровые моменты своего бытия, которые «пересмотреть» в собственной памяти, всё никак не получалось. И вот, опять! Уходя! Уже приближаясь к дверям «Конференц-зала», Макс явственно учуял «запах опасности». От чего замерев, на мгновенье даже остановился. Но, «от судьбы не уйдешь»! Ее удары требовалось благодарно принимать! Ибо, как вещала этрусская пословица: «если человек, что и предполагает, то судьба всем располагает». Распахнув дверь, Макс увидел «материализованную опасность»,- свою бывшую в «Сто восьмой». И, похоже, вновь обретенную одноклассницу в «Первой» школе, двенадцатилетнюю не девственную добрую Селену Прекрасную, с которой Макс расстался всего несколько часов тому назад…
 …По классификации человеческих типажей, что пересчитывалась счетом до трех, в бесконечной пьесе жизни она была типичным «соматиком» с «мертвой душой», живущей в вечном поиске «любовь моркови», только и доступного «одномерным» существам, физически подчиненным желаниям своего первого уровня сознания,- «Реагирующему мозгу рептилии». А сакрально, буквально обуянных бесноватостью,- деяниями, осуществляемыми под управлением лукавых сущностей. Легко принуждавших «соматиков» делать то, что, конечно же, делать нельзя! Но, по причине того, что это очень сильно хочется они это делали. Одной, особо известной «лукавой сущностью», была античная Богиня Афродита, отвечавшая за действа молодых людей на любовном поприще. Вернее сказать на ниве добычи «любовь моркови», что больше двух часов никогда не длилась. Зато, всякий молодой человек, кто вкусил «любовь морковь», автоматически превращался в пресловутого «соматика». Как специально для этого, в глазах Селены Прекрасной, горело страстное желание, скорее напихать Макса «любовь морковью», обратив и его в «соматика»…
 …Так как лимит времени пребывания в дверях «Конференц-зала» Максом был израсходован. И уже как-то «неудобно» было более трех секунд оставаться на месте. Чтобы хоть на одно мгновенье больше быть в обществе «двумерных» людей, кем были преподаватели «Первой» школы с их простой связью с «Живой Душой» присущей «психикам». Тем кто, намерениями своего второго уровня сознания от «Запоминающего мозга гоминида», жестко контролировали желания своего первого уровня сознания. Позволяя, с продолжительностью лет в сто жить с «любовью-кровью», никогда не делая того, что в процессе их воспитания и обучения, делать им, было запрещено…
 …И всё же! Чувствуя в себе силу потенциального «Храмовника», а пока что, вундеркинда. То есть, «трехмерного» персонажа наделенного активированной связью с «Живой Душой». Что позволяло, При наличии работоспособности, и первого, и второго уровней сознания, оперировать решимостью третьего уровня сознания,- «Эмоционально творческим мозгом человека». С чем исполняется такое! Что невозможно осуществить физически! Но, чудом осуществляется! Обеспечивая бытие в «любви-вечности», что длится всю Вечность! Макс решительно шагнул к ожидавшей его доброй Селене Прекрасной, на лицо прекрасной. Но, ужасной черной злобой наполненной изнутри. Чем наполнены все «живые мертвецы» с «мертвыми душами», бессрочно, до своей физической погибели пребывающими бесноватыми. Таков их бессрочный счет бесов, всё тех же, лукавых сущностей, для которых цель,- ничто! Главное! Процесс! Процесс служения, какой либо греховной эмоции! К примеру, похоти! Со страстным желанием, иметь в своем сексуальном распоряжении, бессчетно, «душных козлов» или «коз дранных». Чтобы с ними, хоть оптом, хоть в розницу, заниматься «любовью-морковью», своим любимым противоестественным сексом…
 — Елесса! Что-то случилось?— Всё же, доброжелательно поинтересовался Макс уже за дверями «Конференц-зала»…
 — Мато! Папа просил, встретить тебя и позвонить ему на кафедру, сообщить, как прошло собеседование…— Невероятно ласково, даже лилейно нежным голоском ответила ему девушка…
 — Пошли, на второй этаж, там расписание уроков, перепишем, занятия шестого «В» класса? — Проговорил Макс, хваля себя за то, что в его Спортивной сумке, всё же, помимо сковороды, была, и общая тетрадь, и авторучка… 
 — Мато! Перепиши расписание субботы, не трать время, пошли скорее к моей Маме…— Поторопила его у доски объявлений Селена Прекрасная, от чего плохие прогнозы на ближайшее будущее, у Макса стали явственнее…
 — Елесса! У меня плохое предчувствие…— Прошептал Макс, переписывая расписание только на завтра… 049
 — Мато! Надо сказать «спасибо», и Папе моему, и Маме моей, они за тебя очень просили…
 …От Мамы позвоним и Папе! Пошли к ней! Это недалеко! Рядом на этой же Университетской улице, дома у профессора Пал Палыча Березина…— Изображая из себя саму любезность, произнесла добрая Селена Прекрасная…
 …Как-то, само собою, заставляя Макса вспомнить главную мысль уже раза три виденного им нового фильма Ролана Быкова «Айболит шестьдесят шесть», явившего идею того, что Добро от злодея,- от персонажа с «мертвой душой» и пребывающего на темной стороне силы, всегда обернется Злом, как бы тот не старался творить добро! Так что! Не следовало надеяться на благополучный исход деяния совершаемого «живым мертвецом» с «мертвой душой», даже если это деяние декларируется как действие во имя блага и добра! Ибо всё то, что твориться носителями «мертвой души», всегда осуществляется под контролем лукавых сущностей и в их интересах. Итогом, такое дело, все равно, всегда обернется злом! То есть, победой темной стороны силы над светлой стороной силы…
 — Елесса! Мне так не хочется идти к твоей Маме, словно она ждет меня в Жутком доме наполненного трупами, скелетами и ходящими «живыми мертвецами»…— Прошептал Макс, не торопясь отходить от Доски объявлений…
 — Мато? Ты что стесняешься Мамы моей?— Проникновенно прошептала добрая Селена Прекрасная, сама «живой мертвец» с «мертвой душой», нежным объятием увлекая юношу с собой в сторону своих опасных чертог…
 — Елесса! Позвони сама Давиду Ефимовичу, скажи, что меня приняли!— Процедил сквозь сжатые зубы юноша…
 …Всё же, понимая, что каким бы он не был смелым. Пусть даже по гормональной инерции победителя, из-за физиологического отсутствия в его крови, эстрогена,- детско-женского гормона. Добровольно идти туда, где в тиши профессорской квартиры сидели в засаде «живые мертвецы» с «мертвыми душами», ему совсем не светило…
 — Мато! Там нас моя мама ждет! Хочет поговорить с тобой! Узнать подробности! Как ты позавчера в среду, в школе дрался за меня! В конце концов! Отблагодарить тебя за мое спасение…— Настаивала девушка…
— Елесса! Я знаю эту благодарность «живых мертвецов» с «мертвыми душами»! Мама твоя, оборотень, она содействовала тому что, сто дней тому назад, тебя саму, низким поцелуем вампира с «мертвой душой», проклятущий престарелый любовник твоей «био матери», профессор Березин. Точно сказочный злодей Кощей Бессмертный, насильственно лишил девственности. После этого физически кончилось твоё детство, и сакрально кончилась жизнь! С нежного возраста приговорив тебя, как раньше твою маму в ее нежном возрасте, жить, «живым мертвецом», подчиняясь желаниям «Реагирующего мозга рептилии». До скончания века своего, фигурально носить, не сносить, собственную «лягушачью шкурку» «соматика»…— Уже за порогом «Первой» школы договорил Макс и по взгляду доброй Селены Прекрасной нацеленного, куда им надо идти, поняв, где стоит этот «Жуткий дом»…
 — Мато? Ты, что? Боишься? Боишься! Маму мою?— Даже остановившись, произнесла юная Ведьма…   
 — Да! Боюсь! Уж больно всякие оборотни кусачие! Они тебя до смерти искусали! До состояния «живого мертвеца» с «мертвой душой»! Теперь, ты сама повела меня на это заклание…— Не двигаясь с места, ответил Макс…   
 — Мато? Скажешь, в эту среду у твоей любимой Олвы не получилось тебя поцеловать…
 …Или, очень любящей тебя Молве, никак не получилось присосаться к тебе? Низко так, поцеловав тебя…
 …Она с понедельника только об этом мечтала…— Обняв Макса, произнесла юная, но очень настырная Ведьма…   
 — Нет! Ничего не получилось у них, несчастных «живых мертвецов» с «мертвой душой»! Рядом были девственные одноклассники со связью с «Живой Душой», Друг Мусса и Таня Хава, они не допустили свершения непоправимого! Застучали по двери! Тра-та-та! Отворяйте ворота! А «живые мертвецы» ясности боятся, вот и отпустили меня,- носителя активированной связи с «Живой Душой»! Я сразу за тобой побежал! Подсказали Сашок с Мишком, куда это ты ушла с Кишей и Канной, чтобы там позаниматься противоестественным сексом…— Брезгливо произнес он…
 — Мато! Это же всё было под угрозой смерти! Злая Олва к моей шее приставила свой финский нож! Запугала, что живьем будет резать, если я не пойду с Канной и Килей! Я пошла! А они меня, вдвоем изнасиловали…
 …В самой извращенной форме! Хочешь? Чтобы меня сейчас ещё изнасиловал Березин…— Скорбно ответила она…
 — Да! Всё! Как в той жизни! Где ты, была жрицей Богини Любви…
 — Что же ты, Мато, в «той жизни»! Связал свою жизнь со жрицей Богини Любви, моей Мамой…
 — Да! Молодой был! На две с половиной тысячи лет, был моложе, себя нынешнего! Не знал тогда, что нельзя свою жизнь связывать с «живыми мертвецами» с «мертвой душой»! Ничего хорошего из этого не получится, а гадостей наешься на целые тысячелетия! Теперь вот, знаю…— Произнес Макс и восстановил в своей памяти события среды восьмого апреля, как микрофильм посмотрел, время реальности не израсходовав…  097
 …Как тогда, как был Макс в спортивной форме, готовым к уроку физкультуры, так и выскочил из школьного спортзала, на бегу подхватив черенок от сломанной швабры без перекладины и скоро оказавшись в актовом зале. Где на сцене за опущенным занавесом, со спущенными штанами над доброй Селеной Прекрасной поставленной на колени, стоял дважды второгодник злой Киша, в акте противоестественного секса, спуская ей в рот свою семенную жидкость. В стороне сидел трижды второгодник злой Канна, с довольной рожей и осоловелым взглядом, гоминида уже спустившего из себя свою сперму. И тогда, сходу, инерцией бега, Макс нанес сильнейший тычковый удар в бок Кише. И, не останавливаясь, штыковым ударом «длинным коли», поразил Канну, прямо в его самодовольную морду…   
 …В принципе! Всё, что случилось позавчера в «этой жизни», было разыграно по меркам того, как события развивались в «той жизни»! Разве что, как говорят писатели, когда история случается дважды. Первый раз она случается как трагедия. Второй раз как фарс. История, случившаяся однажды в древнем Карфагене около двух тысяч лет тому назад, была трагедией. Кельтский наемник Мато, никак не захотел принять, что его красавица дочь, рожденная от юной жрицы Богини Любви, тоже будет юной жрицей Богини Любви, дорого стоившей на рынке «любовь моркови». Вот и прямой в поступках, как древко копья, Мато и попытался похитить свою дочь из храма Богини Любви. Придушил ее био мать! И бежал со своей невесомой в его руках дочерью. На бегу по темным туннелям своим Кельтским длинным клинком зарубив двух жрецов храма Богини Любви, вставших на его пути. Но! Мато пал, от удара ритуального кортика, нанесенного ему в спину собственной дочерью висевшей на его плече…
 …В последние минуты биологической жизни, воин Мато бережно опустил на пол туннеля свою драгоценную ношу, способную только к служению «любовь моркови». Не в силах физически стоять, опустившись перед ней на колени, словно сакрально прося прощение, за так сложившуюся ее судьбу. И, умирая, всю силу своей «любовь крови» к своей кровиночке. Он обратил в «любовь-вечность» к ней! С чем и отлетел в «Черный колодец смерти», куда падают вверх, когда умирают. От невыносимого ужаса, одномоментной потери, и отца, и матери, не выдержало и разорвалось тринадцатилетнее сердечко доброй Селены Прекрасной образца двух тысячелетней с лишним давности. И словно унесённая ветром, силой «любви вечности», в объятиях своего горячего, но уже мертвого Папы. Она, через «Черный колодец смерти», вместе с ним упала вверх, в разведшуюся бездну Звезд Вечности…
 — Мато! Я бесчисленное количество раз, до нового года, видела это во сне. Как ты, Мато, дрался со жрецами Богини Любви. В «этой жизни» я много раз рассказывала свой сон, и тебе, и Папе. Как ты, или папа, будучи воином наемником Карфагена, вовремя не пришли за мной, оставили меня…
 …И в «той жизни», в тринадцать лет, моя Мама,- жрица Богини Любви, отвела меня к жрицам Богини Астарты. Чтобы они меня обратили в храмовую жрицу Богини Любви…— Произнесла добрая Селена Прекрасная, физически рожденная в текущей современности, до недавнего времени по праву вундеркинда наделенной активированной связью с «Живой Душой», сакрально «помнившей всё», что было в «той жизни»…
 …Что и было причиной остро переживаемой ею душевной боли, нанесенных событиями бурно отгремевших более чем пару тысячелетий тому назад в древнем Карфагене. Там, где красивых девочек, будущих сексуально неотразимых жриц Богини Любви, выращивали как домашних животных, с искусственно заданными селективными свойствами. В день весеннего праздника плодородия, когда храм Любви закрывался на «спец-обслуживание». Чтобы без помех и скандалов со стороны постоянных клиентов-прихожан жаждущих продажной любви в стиле «любовь моркови». Старые жрецы, по наитию, как им показалось надо, так и компоновали парочки случающихся юных особей, предусмотрительно сводя молодых тружениц храма Богини Любви с юными новенькими клиентами из чужеземцев. Чтобы они, на безвозмездной основе, за что и платить им было не нужно, послужили сакральному делу плодородия. И, физическому делу дальнейшего наполнения храмовой кассы золотом, прибавляющего от красоты служительниц храма Астарты, одновременно, и инвестиционного банка древнего Карфагена…
 …Только вот, событий «той жизни» всё отсвечивали трагичным оттенком и в «этой жизни». Ужасный ход событий никак не получилось исправить. То, что произошло в «той жизни» однажды в древнем Карфагене, по сути своей, случилось и в текущей современности! Селена Прекрасная вновь была жрицей Богини Любви, со всеми вытекающими из этого последствиями. Тщетны были все попытки Лены Зимерман найти себе защитника! Ни собственный Папа, ни ее юный друг Макс, не защитили ее от собственной матери,- «живого мертвеца» с «мертвой душой», утащившей ее к своему старинному любовнику. Чтобы тот, будучи «живым мертвецом» с «мертвой душой», демонстративным актом противоестественного секса с ее био матерью. Просто, совершил акт заочного изнасилования. То есть, не мытьем, так катанием, гормонально вышиб из Лены Зимерман ее «Святой Дух», ее активированную связь с «Живой Душой»! После чего она и стала «живым мертвецом» с «мертвой душой»…
 — Елесса! Как всё трагично! Мы, после тысячелетий, встретились, «вспомнили всё»…
 …Как оказалось! Ничего не начав и не исправив, мы уже во всём опоздали! Ты снова жрица Богини Любви…
 — Мато! И ты, теперь вместе с мамой моей, хочешь вновь отправить меня во Мрак небытия…
 — Да! Елесса! И выбора у нас нет! Ни у меня! Ни у тебя! Ни у Марии Иосифовны! Эреб! Скоро примет вас…151
 …В ответ на эти слова Макса, бесноватая, но добрая Селена Прекрасная, будучи абсолютно уверенной в своей правоте. И вправе повелевать тем, кто собственным успехами в жизни был всецело обязан, если не ей лично, то ее отцу, начала быстро и лихо действовать. Продолжая стоять на месте, она ещё крепче обняла Макса, уповая на положительное рефлекторное подкрепление, закрепившее в нем его понимания «его службы». Что должно было экранировать все его опасения, набранные отрицательным рефлекторным подкреплением, от его бурного опыта общения с «живыми мертвецами» с «мертвой душой». После чего, она решительно объявила ему свои доводы…
 — Мато! Пошли со мной! Ты, обязан исполнить свои обязанности…
 …Папа просил тебя, никогда более не оставлять меня одну! Быть всегда рядом со мной…
 …Я сама не хочу идти к Маме! Но! Я уже сказала ей, что ты нас, меня с ней, в «этой жизни», как в «той жизни»…
 …На Белом Свете в живых не оставишь! Вот она, перед смертью, хочет поговорить с тобой,- со своим палачом! Нельзя отказывать жертве в ее последнем желании…»!— Тихо, но твердо, произнесла добрая Селена Прекрасная, заставив Макса побледнеть, от ударной дозы андрогенов, впрыснутых в его юношескую кровь, его собственным первым уровнем сознания «Реагирующим мозгом рептилии»…
 — Да! Это веский повод, чтобы поговорить…— Согласился он, своим вторым уровнем сознания,- «Запоминающим мозгом гоминида», помнившего где-то прочитанное утверждение, что…
 …Нельзя отказывать человеку в его последнем желании…
 …А вот его третий уровень сознания,- «Эмоционально творческий мозг человека», заставил его усомниться в необходимости потакать «живому мертвецу» с «мертвой душой»! На себе самом прочувствовав, что чувство сомнения, это фиксирование понимания не соответствия истиной картиной происходящего в реальности с декларируемыми постулатами. Что в обязательном порядке, настоятельно внушаются девственникам разными оборотнями, упырями, ведьмами и прочими «живыми мертвецами» с «мертвыми душами»…
 — Мато! Так мы, идем? Тебя моя Мама ждет! Хочет поговорить с тобой! Перед своей кончиной и в «этой жизни»…
 …Ты же! Собрался меня с ней, сжить с Белого Света, так будь принципиальным даже в мелочах…
 …Я тебе много чего сказала, позволь и маме моей хоть что-то сказать тебе напоследок! Ты же, не изверг какой-то, отказать человеку в последнем слове…— Объявила не отразимый аргумент добрая Селена Прекрасная…
 …Далее, от массивных стен старинного здания «Первой» школы постройки времен эпохи молодости Пушкина, до нужного им дома той же эпохи под номером «Шестнадцать», по улице Профессорской, Макс вместе с Селеной Прекрасной прошли за пять минут размеренного шага, в недобром молчании. И в «парадной» старинного дома, куда юношу привела его подружка, они продолжили недобро молчать. Но как только Макс оказался в пределах интерьера старинных стен, в парадном этого дома, так понял он, что попал, определенно, в Жуткий дом. Уж очень неприятно почувствовал он себя! Словно оказался на кладбище, в «городе мертвых». И сейчас он пребывал внутри «древней усыпальницы» с похороненными в ней совсем не доброжелательными к нему человеческими скелетами и останками жертвенных животных. Еще с предчувствием того, что именно в этих стенах ему предстоит сурово побороться за свое право остаться человеком наделенным связью с «Живой Душой». Нервозное состояние Макса усилилось, когда тяжеленные, точно ворота склепа, дубовые двери парадного Жуткого дома плотно затворились за его спиной, отрезая ему путь к отступлению. Теперь он мог идти только вперед,- навстречу своей судьбе. Машинально косясь на сидящую среди разросшихся фикусов и горшечных пальм никогда им прежде не виданную консьержку, он запоздало понял, что притащился он сюда следом за виллисой, которые действительно живут в кладбищенских склепах с истлевшими скелетами. Туда, где всегда веяло смертью, и не пахло жизнью. Явно запоздавшей реакцией, наивно прикрываясь обязательствами перед собственной общественной жизнью на текущий вечер, он попробовал, было, заранее, программно ограничить время пребывания в этом Жутком доме,- вместилище «живых мертвецов» с «мертвыми душами». Где его, собирались, или ласково, или грубо, обнулить…
 — Елесса! У меня немного времени! Сегодня у меня тренировка в школе и реферат нужно успеть написать до завтрашнего утра! Сейчас времени пятый час! В пять я встану! И уйду! Ты тут, с мамой своей, уже не потеряешься! И эта тетка за столом с телефоном, за тобой присмотрит! А мне нужно идти дальше…— Произнес довольно-таки длинное и сложноподчиненное предложение юноша, для своего слишком уж нервозного состояния…
 …Через мгновенье, у нужной двери, на втором этаже, куда добрая Селена Прекрасная привела его, Макс понял, что оказался не столько в физической. Сколько в ловушке сакральной… 199
 — Мато! Тане Хава! Ты так ни за что, не сказал бы! Я знаю! Ты! Любишь меня! А ее выбрал в спутницы жизни! Для нее у тебя всегда найдется время! А на меня у тебя никогда не будет и минуты! Я тебе такая, нисколечко не нужна! Ты! Меня заживо похоронил! Ты меня бросил в мае прошлого года! Но, до сих пор! Все мои жертвы! Только ради тебя! Чтобы ты жил…- Произнесла двенадцатилетняя девушка, знающая, что почти тринадцатилетнему юноше нечего сказать в собственное оправдание, ведь действительно всё, что случалось у него с ней, шло ему на пользу…
 …Так, почти шестнадцатилетний не девственный злой Канна. За случившийся у него в паре с пятнадцатилетним не девственным злым Кишей групповой противоестественный секс с несовершеннолетней доброй Селеной Прекрасной. Стечением суровых обстоятельств, как крупный член банды поселка Рабочего, в ходе криминальных уличных войн, оказался насмерть забит многочленами конкурирующей банды поселка Текстильщиков…
 …А вот Макс, в ауре успеха обеспечиваемого ему доброй Селеной Прекрасной, оказался учеником Университетской «Первой» школы. Но! За всё нужно было платить! За успех, так тройной ценой! И вот, теперь, за всё хорошее, Макса ждала суровая расплата. Словно по страшному сценарию «фильма ужасов» из жизни виллис в склепах, высоченные массивные двустворчатые двери на втором этаже на две квартиры Жуткого дома, буквально, с леденящим душу скрипом, стали открываться. Явив, новый персонаж на сцену бесконечной пьесы жизни…
 — Мамочка! Я не хочу умирать…!- Бросившись в объятия своей «био матери», по-детски залившись слезами, только и успела произнести Селена Прекрасная, вынуждено ставшая взрослой, физически не перестав быть ребенком…
 — Что, случилось? Макс? Что произошло? Не стой в дверях! Видишь, какое дело! Заходи скорее!— Встревожено зашептала не высокая, прекрасно сложенная, смуглая и очень красивая взрослая женщина, кого Макс видел весь прошлый год, когда он вместе с Леной Зимерман свободные вечера проводил в ее Роковом доме…
 …Теперь она твердо призвала его, сделать роковой шаг за створ дверей, за которыми витал «запах смерти»…
 — Макс! Какой ты стал большой! Уже, молодой человек! Раздевайся! Объясни, что с вами приключилось…- Обращаясь к недвижно стоящему уже в прихожей Максу, строго затребовала ответа взрослая женщина, и не ответить на этот вопрос, никак не представлялось возможным… 
 — Здравствуйте, Мария Иосифовна. Мы из школы! Из «Первой» школы! Нас туда сегодня перевели, Давид Ефимович Зимерман настоял…- Произнес Макс, понимая, что говорит с ним, «живой мертвец» с «мертвой душой»… 
 …Красивая, как Античная Богиня взрослая женщина как-то плотоядно облизнулась, явно потребительски глядя на высокого юношу, со своей спортивной статью выглядевшего как современный школьник класса так десятого…
 — Пал Палыч! Прошу вас! Выйдите! У нас гости! Красивый молодой человек! Сам Макс! Я, пока, Леночкой займусь…- Громко произнесла Мария Иосифовна знакомое Максу имя, призывая себе в помощь какую-то, ещё неведомую ему «мужскую силу», обращаясь в незнаемую даль бесконечных недр удивительно огромной квартиры, одной только прихожей размером с двухкомнатную квартиру «Хрущевской» серии…
 — Что? Что делать? Кто нас посетил, в минуты роковые?- Появился с традиционным для русского интеллигента словосочетанием энергичный мужчина лет пятидесяти, в комичной, но дорогой шелковой полосатой пижаме, потратив много времени, чтобы добежать до места разворачивающихся событий в огромном холле…
 — Пал Палыч! Займись, юношей! Мне нужно поговорить с Леной…!- Решительно распорядилась взрослая женщина…
 …В данной ситуации, на фоне откровенно растерянно выглядевших представителей сильного пола. Рядом с рыдающей несчастной двенадцатилетней не девственной дочерью. Не девственной именно ее стараниями. Как что-то естественное, проявившая свою женскую агрессивность свойственную злым ведьмам, приказала она…
 — Хорошо, милочка! Молодой человек! Разрешите представиться! Декан Биофака! Можно сказать, декан во втором  поколении, Пал Палыч Березин! Вам, наверное, обо мне слышать приходилось…- Недовольно заговорил с рослым юношей, не высокий солидный холеный взрослый мужчина уступавшим ему в росте на пол головы…
 — Приходилось…- Согласился Макс, тяжко вздыхая во враждебной атмосфере огромной биологически чуждой ему квартиры, где обитали «живые мертвецы» с «мертвыми душами» и стояли скелеты мертвых мертвецов…
 — Прошу вас, молодой человек, раздевайтесь! Проходите…- После того как, и «в самом соку» и юная  жрица Богини Любви пропали в чертогах огромной квартиры Жуткого дома, не очень-то радушно предложил юноше импозантный холеный мужчина подозрительно не высокого роста, свойственного жрецам Богини Любви… 
 …Раздевшись и оставив в огромном холле свою Спортивную сумку. Уже без «щита» шагнул Макс вперед, навстречу новым знаниям, и к новым приключениям, что для него персонально, сейчас судьба готовила… 247
 …Первое, что поразило юношеское воображение Макса, было то, как декоративно выглядели интерьеры квартиры Пал Палыча, являвшегося одномоментным любовником и двенадцатилетней Селены Прекрасной и её тридцати двух летней мамы,- Марии Иосифовны. В этой квартире Жуткого дома всё говорило само за себя! Именно так должно было выглядеть жилище, принадлежащее фанатичному ученому! Причем, ученому биологу. Всё было так, словно бы над композицией интерьера поработал неограниченный в материальных средствах, но ограниченный во вкусе провинциальный театральный декоратор. Целью, которого было убедить всех, даже самого не догадливого случайного зрителя, что подобное внутреннее убранство могло принадлежать исключительно персонажу обожествлявшего науку. Среди стародавних стеллажей с тяжелыми старинными книгами, который там стояли буквально с середины прошлого века. Были книжные шкафы и с бесчисленными ценными книгами недавнего издания. И самое главное! За толстыми витринными стеклами мебельных «стенок» индивидуального заказа, совершенно в неуместном количестве располагались многочисленные «биологические препараты»! Это были «заспиртованные» змеи, лягушки, обезьянки, котята! Маленькие дети! И ещё, скелеты, скелеты. Скелеты различных животных! И человеческого скелета! Судя по изяществу косточек «украшения коллекции», похоже, скелета девушки лет семнадцати с полным ртом беленьких маленьких зубок. Хуже всего Максу пришлось в комнате, оборудованной под кабинет, когда он вплотную столкнулся с самой «изюминкой» некрофильской коллекции Пал Палыча Березина. Что было проявлением извращенного вкуса его эстетических предпочтений, при полной безвкусице в бытовой реализации чувства «прекрасного», как это типично для явного нечестивца. Того же «живого мертвеца» с «мертвой душой», всегда живущего по принципу, если чего-то там и нельзя, но очень уж хочется! То, тогда можно…
 …От увиденного количества мертвечины собранной пятидесятилетним мужчиной с извращенной психикой, девственному почти тринадцатилетнему юноше, буквально стало плохо…
 — Мне, тут не хорошо! Уйдемте!— Не прося, а требуя, прохрипел Макс, шарахаясь от инкрустированного лакировано-полированными человеческими костями, останками множества людей, «кресла Кощея», в котором мог отдыхать именно «Кощей Бессмертный»,- персонаж русских народных сказок, аналог «Живой Мумии» из фильмов ужасов, не подвластный естественной смерти и специализирующийся на отъеме «жизни» у глупых людей…
 — Молодой человек, сразу видно ваше генетическое происхождение! Ваши предки явно ничего общего не имели с наукой и прогрессом! С таким брезгливым отношением к естеству, вам просто нечего делать в естествознании, в биологической науке, в частности! Вам, наверное, ещё не приходилось видеть подобные богатые квартиры? Богатые с научной точки зрения?- С гордостью обладателя неслыханной ценности, снисходительно прокомментировал юношеские реакции настоящий профессор биологии…
 — Зато! Я знаю! Вы! Некрофил! Типичный…— Объявил юноша, не сдерживая в себе неприятия к мерзкому мужчине…   
 — Да вы, что, молодой человек? Наука требует жертв! Это! Изучение костных останков! Самое малое из всех неприятностей, что возможно увидеть на своем научном поприще…
 …Чем вам, не нравится моё кресло «Дядюшки Гимми»…— Издевательски засмеялся Пал Палыч…
 — Тем не нравится, что для Гиммера, по спецзаказу сотворили это кресло в фашистском концлагере, что, и тогда, и сейчас называются «фабриками смерти»…— Ответил Макс, по праву обладателя активированной связи с «Живой Душой», как вундеркинд, уже зная всё, по крайней мере, по рассматриваемому предмету…
 …«Знаниями ниоткуда», зная, что это «Кощеево кресло», из серии «некрофильской эстетики» нечестивых! Что практиковалось немецко-фашистским государством населенным вооруженными некрофилами, ещё и стоящими во главе общества! Потребность в «кладбищенской атрибутике», подвигло «фашистских бонз»,- некрофилов, на соответствующие предметы бытового обихода. На сушённые человеческие головы вместо декоративных ваз на каминной полке. На абажуры из татуированной человеческой кожи. Кресла-качалки, богато инкрустированные лакированными человеческими костями. Подобное кресло было у фашистского министра Гиммера, подаренное ему на день рождение подчиненными из управления концлагерей! Из-за этого кресла к «Дядюшке Гими», как к «Чудищу Поганому», перестали приходить в гости дети других высших фашистских бонз! И собственные дети были в ужасе от такой мебели! Пришлось Гиммеру своё «Кощеево кресло» уносить назад «на работу»! В мае сорок пятого года это кресло стало трофеем какого-то высшего советского офицера. Итогом, оно нашло свое место там, где это «Кощеево кресло» и должно было быть,- в доме настоящего некрофила! Дома у Пал Палыча Березина…
 — Ты! Кусок! Плоти! В состоянии сказать? Кто такие некрофилы?— Угрожающе процедил некрофил… 295
 — Скажу! О некрофилах я читал только в учебнике «Судебной медицины»! Вас вот, некрофила, увидел живьем…
 …Я всё знаю! Некрофилы, «любят мертвечину»! Вот, в медицинской литературе, они и именуются «некрофилами». Ещё я знаю! То, чего ещё нет в медицинских учебниках! Некрофилы, это всегда «люди тела», «соматики», по учению древнегреческих гностиков. Знаю! Некрофилы благоговеет перед силой смерти, преклоняются перед образом персонифицированной смерти, способной убить любого!  Абсолютную боязнь смерти, замещая абсолютным подчинением ей, словно детеныши подчиненные своей «всемогущей мамочке». Для некрофилов, смерть это «мать родная»! Которую нужно бояться, беспрекословно подчиняться, демонстрируя свою «щенячью преданность», с готовностью «лизать гадости»! Так доказывая собственную преданность и абсолютное подчинение смерти…
 …Я всё знаю! Некрофилы служат смерти, надеясь, что служат они своей «всемогущей мамочке», которая может всё! Для этого они выискивают «братцев своих», тех, кто тоже «служит смерти», четко разделяя всех людей: на «тварей дрожащих»,- кого убивают, кто на убийство не способен! И на тех, кто «наделен правом» убивать! Инстинктивно трепеща, благоговея и приклоняясь перед теми особями, кто, как «наместники самой смерти», способны убивать массово! Я вчера одному такому некрофилу, кости нижних конечностей переломал…
 …Некрофилов всегда выдает, их характерное пристрастие к проявлениям «кладбищенской атрибутики». Чтобы всегда присутствовали соответствующие «образы смерти»: черепа, фрагменты трупов, вонь, смрад разложения! Они никогда не упустят возможности сунуть свой нос туда «где воняет»! Следствием чего некрофилы, буквально испытывают сексуальное наслаждение, от облизывания «срамных мест» полового партнера! Так они, словно бы сосут свою смердящую «всемогущую мамочку»,-  саму смерть…— Нарываясь на конфликт с некрофилом, проговорил Макс, зная, что перед ним именно тот, кто сто дней тому назад Селену Прекрасную лишил девственности…
 — Молодой человек, какой вы неуемный и агрессивный! С вами невозможно мирное сосуществование! Из вас! Из таких, как вы! Только и остается делать «костяные» кресла и столики! Или чучела в прихожей с корзиной, куда зонтики складывать…- Угрожающе прошипел «живой мертвец» с «мертвой душой»…
 …Но, всё-таки, на всякий случай, скорее уводя Макса на свободную территорию, на кухню. Подальше от «Кресла Кощея». В сторону от тошнотворных банок и склянок с заспиртованными детскими трупиками. Подальше от живописных скелетов множества разных, раньше живых существ, тут ставших «мертвыми препаратами» и настоящим украшением этой квартиры. Мертвыми костями заменяющими, куда как более естественную красоту живых комнатных цветов. Знал Пал Палыч Березин, чем чревато подобное промедление с задержкой вынужденного пребывания неподготовленного гостя среди стеллажей его коллекции настоящего ученого биолога. В лучшем случае просто легким обмороком. В худшем,- рвотным рефлексом…
 …И всё-таки, своими высказываниями, Макс скорее испугал, чем удивил Пал Палыча, давно пребывавшего при высоких административных должностях и давно привыкшего с высоты своего высокого иерархического положения снисходительно поплевывать сверху на согнутые спины подчиненных, покорно склонявшихся перед ним в позе униженных чинопочитателей. После некоторого замешательства, с несколько затянувшейся пафосной паузой, воспользовавшись доступом к холодильнику взрослый мужчина, выпил свои культурные пятьдесят грамм коньяка из большого винного фужера, и продолжил горделивые речи типичного «соматика» с «мертвой душой»…
 — Странно! Странно, что именно тебя, ничего общего, не имеющего с наукой! В друзья выбрала Лена, и настояла на том, чтобы мы, вас вместе устроили в «Первую» школу! Хотя! Рост! Стать! Порода! Смазливость! Зеленоглазый! Светловолосый! Вполне, хорош! Твоя прабабушка, явно любила кавалерийских офицеров из аристократов…— С высокомерной типичной «господской заносчивостью», цинично хмыкнул Университетский профессор, явно стремясь зафиксировать собственное социальное превосходство над своим юным оппонентом… 
 — Да! Всё просто! Я  очень люблю биологию! Добрый я! В детстве дружил с карликовым шимпанзе из зоопарка! Доверяют мне гоминиды, как доброму человеку! Не боятся меня! Чувствуют, что не буду из них чучело делать с опилками внутри…— Аргументировал юноша собственное видение ситуации, присаживаясь на кухонный стул…
 …И поглядывая на дверь, чтобы в пять часов, хоть подобру-поздорову, хоть со скандалом, но покинуть Жуткий дом, наполненный человеческими костями и жрецами Богини Любви обоих полов…
 — Я смотрю, вам не нравится убранство моего скромного жилища? Что поделать? Таков «крест» подвижников науки! Всё это! Это всё мое! Всё! Мое научное богатство! Вам! Несколько простоватым, «простым трудящимся»! Никогда не понять нас: истинных интеллигентов и ученых…— Высокопарно заявил взрослый мужчина…
 …В ответ получив снисходительную ухмылку юноши, что ещё больше разозлило взрослого мужчину…
 — Молодой человек! Биология, как наука! Будет вам известно! С живым материалом соприкасается очень редко…
 …Знаете! Мы, не ветеринары! Не гуманно препарировать живое существо! Наше, ученое дело! Заниматься препарированием «не живого материала»! Ведь не посмотришь, как устроена пищеварительная система у живой мыши! А если хочешь посмотреть! То лучше это сделать на усыпленной навечно мыши! Жалко всё-таки, потрошить живое существо! Впрочем! Ради науки делались вскрытия и живых людей…— Разваливаясь на кухонном диване, фактически пропел с наслаждением арию настоящего «Кощея», действующий ученый биолог… 350
 — Пал! Палыч! Тогда, понятно! Почему мне так неуютно у вас дома! Вы на меня смотрите как на мышь, которую вам хочется распотрошить!— Кривясь от отвращения, усмехнулся Макс…
 …Конечно же, давно заметивший, что «потомственный профессор», социально происходящий из крестьян, и на него самого смотрит как на «биологический препарат». Словно бы мечтая посмотреть, а как у него устроена система пищеварения. Потом еще, из его кожи сделать себе абажур, а из костей смастерить ножки журнального столика…
 — Да, молодой человек! Каждый должен заниматься своим делом! Сыновьям трудящихся! Идти на производство…
 …Наукой заниматься, университетским династиям…— Брезгливо изрек наследственный советский профессор…
 — Какие ваши доказательства! Потрошитель мертвечины! Несчастный…— С отвращением процедил Макс…
 …В ответ, как это свойственно представителям архетипа «соматиков» с «мертвой душой», остановивших свое развитие на подростковом уровне, Пал Палыч, не постеснялся прикрыться чужой славой…
 — Молодой человек! Перед Войной, мой отец, Павел Иванович! И я! Синтезировал настоящий «эликсир жизни»…
 …Вы, читаете книги о Войне? Впрочем, этот факт не освещался, ни в книгах, ни в кино, общедоступного распространения! Хотя, наверное, приходилось слышать от бывших фронтовиков начала войны, с каким удовольствием они рассказывали, как благотворно действовали на бойцов легендарные «наркомовские» «Сто грамм»! Только вот, не подумай, что солдат поили обыкновенной водкой! Это им давали «эликсир жизни»…
 …Разработчиком этого препарата, как раз, был я, и мой отец…
 …Действие этого препарата! Не просто уникально! Сказочно…
 …К созданию этого препарата были приложены эти руки…— Высокопарно объявил взрослый мужчина, демонстрируя изумленному почти тринадцатилетнему юноше свои холенные мягкие руки, и продолжил говорить…
 — Боевые гормональные препараты, сокращенно БГП, проходило по ведомству НКВД! Никакому другому наркомату это не доверялось! В Красной Армии с декабря сорок первого года БГП использовались очень продуктивно, хотя так и не поняв, что это такое. «Советский» БГП, опечатанные «сургучной печатью», были совсем не «наркомовские сто грамм водки», чем заведовали мордастые интенданты! Употребление БГП курировалось ведомством Берии! Только они в опечатанных сургучом «секретных ящиках» могли транспортировать и отслеживать до последней капельки применение «Советского» БГП на местах! И возврат спец тары! Ничего не подозревавшие красноармейцы, «выпив сто грамм эликсира», могли зарыться в снег и спокойно проспать до утра в чистом поле! Танкисты могли быть на марше двое суток без остановки! Летчики спали спокойно, зная, что завтра вылет, из которого шансов вернуться нет. Вообще! БГП нашли широкое применение во времена Второй мировой войны…
 …На Восточном фронте Вермахт начал свое вторжение, имея на вооружении БГП в таблетках «бесстрашия и мужества» с наименованием: «Фетамолон» и «Перветин». Этот препарат стимулировал выделение в кровь гормонов победителя,- дофамина, прибавлял агрессивных андрогенов и уменьшал наличие гормонов пораженца,- кортизола! Приняв таблетку БГП солдат Вермахта, в самом пекле ужасающей битвы переставал испытывать чувство страха, ибо соответствующего гормона страха, детского эстрогена, в нём уже не вырабатывалось! Одним только своим «невозмутимым видом и запахом победителя» такой солдат, внушал ужас поражения своим противникам. На рефлекторном уровне не смевших оказывать сопротивление такому «победителю»! Тем, кто буквально «без страха и упрека» шагал по головам побежденных. Но долгое и частое применение немецкого БГП солдатами Вермахта приводило к необратимым изменениям в психике! Доводило буквально до сумасшествия! Больше двух лет применять БГП: «Фетамолон» и «Перветин» было невозможно! Пациент терял рассудок…
 …В рассматриваемое время периода второй мировой войны в Японской армии так же использовали БГП вошедшее в историю под романтичным обозначением «Кошачьи глазки». После разгрома «Милитаристической Японии» запасы БГП оказались, у кого не попади! В первую очередь у Японской мафии, контролировавшей поставку «японских девочек» американским мальчикам! И чтобы проститутки у них не простаивали «без эксплуатации» больше пяти минут несчастных девочек пичкали этими «Кошачьими глазками», позволявшими хорошо видеть в темноте! При этом, ни спать, ни есть, ни пить трое суток подряд, сохраняя «живость ума» и «силу в движениях»! Что потом, от такого применения препарата, девицы массово умирали, мафиози не беспокоило! Ножами они убивали гораздо больше…— Вещал взрослый мужчина, машинально выпив еще двести грамм коньяка…
 …В том же пафосном духе, он продолжил восхвалять самого себя и свой «эликсир жизни»… 397
 — Немцы, опираясь на свои боевые психотропные препараты: «Изофен», «Фетамолон», не знали: ни усталости, ни страха, ни горечи поражений и потерь, ни сомнений в своей правоте! До тех пор пока мы, с отцом, и группой товарищей, не синтезировали в промышленных объемах, наш отечественный, собственный «эликсир жизни»…
 …Наших, советских «Боевых ста грамм» хватало! Чтобы, боец-пехотинец, после тридцати километрового марша, пропустив стопку! Мог сходу вступить в рукопашный бой…
 …Моряк, полдня находясь в холодной воде! Получив свои «Сто грамм»! Не получал даже насморка…
 …Танкист, выпив стопку «Наркомовских»! Мог ни спать, ни есть, три дня подряд, маршем преследуя врага…
 …Летчик, прилетев из огня! Выпив «положенного»! Ночью спал безмятежным сном младенца! Утром, оказываясь полным сил готовым снова штурмовать саму смерть…
 …Пусть, что хотят, говорят, всякие конструкторы самолетов и пушек, что, дескать, это они выиграли войну, разработав отличнейшее оружие! Но, мы биологи, смеем утверждать, что без нас! Красная Армия, воевала бы и дальше! Как до ноября сорок первого года! Но мы, позволили нашей армии, буквально вкусить «Советский вкус победы»! И победить! Победы пришли, как появилось наше «чудо оружие»! Кстати говоря, я уже об этом говорил, наше «чудо оружие» курировалось ведомством Берии! «Препарат» доставлялся на фронт в опечатанных «секретчиками» НКВД ящиках! Впрочем, про это тебе совсем необязательно знать…
 …Отцу не дали Сталинской премии! Потому что, он так и не раскрыл, никому своей тайны! За это его невзлюбили в «органах»! К началу Войны он остался один, кто знал рецептуру синтеза нужного вещества! Остальных сотрудников лаборатории арестовали за контрреволюционную деятельность и вредительство…
 …Они не любили Советскую власть! Их разоблачали на комсомольских собраниях! Это я их выявлял…- Тихо проговорил пятидесятилетний профессор Пал Палыч о славных временах своей молодости…
 …Так запросто, в канун двадцати пятилетия победы, раскрывая первому встречному юноше послевоенного поколения тайну тридцатилетней давности! Чем и заставляя Макса, воспитанного на патетике рассказов о Войне, моментально выкинув из головы все издержки биологической науки с её чудовищными препаратами заспиртованных в банках на благо прогресса цивилизации. Ведь, перед ним был один из настоящих вершителей Земной истории, лично участвовавшего в тех, «победоносных» научных исследованиях, действительно изменивших ход истории. Или, по крайней мере, обеспечив Земной истории нужный вектор развития. Чтобы всё, что не делалось в Мире, всё делалось только к лучшему! Так, чтобы светлые силы добра побеждали темную сторону силы… 
 — Здорово! Пал Палыч! Ваш отец и вы, синтезировали препарат, на основе гормона победителя,- дофамина! Значит! Вы! Знали и работали вместе с профессором Замковым?— В ответ восторженно вскричал Макс, вспоминая журнальную статью о свойствах гормона дофамина, явно основного компонента пресловутого «эликсира жизни», вслух объявив о сути стратегического секрета, обеспечившего победу Советского Союза в прошедшей Войне…
 — Молчать! Мальчишка! Это государственная тайна, не подлежащая разглашению,- взвыл Пал Палыч, вполне объяснимой реакцией: эпоха на дворе стояла жаркая,- холодная война была в самом разгаре и велась эта Война всеми доступными средствами, от подлых способов ее ведения не отказываясь…
 …Свойства гормона дофамина изучая с довоенных годов, о «секретности» он хорошо помнил. И всё хранил тайну разработанного и синтезированного «эликсир жизни»: «Гравидан»,- гормонального препарата «из мочи женщин на ранних сроках беременности» с компонентной основой дофамина. В дальнейшем, многих проводивших данные исследования ученых объявили «антинаучными мракобесами», причислили к «врагам народа» и репрессировали. По факту такая судьба постигла, Замкова,- мужа скульптора Мухиной, автора монумента «Рабочего и колхозницы». «Гравидан» помог Замкову быстро не умереть от холода и голода на Колыме. Ибо, вообще-то, дофамин, это натуральный и истинный допинг, открывающий у спортсменов «второе дыхание»! У бойцов удесятерявший силы, делая их не чувствительным к боевым ранам! И действующий на раны, точно чудодейственный бальзам. Более того, в смертельных условиях существования, Замков излечивал себя собственным препаратом…
 …Ещё Макс знал о дофамине, что этот гормон, по совместительству, так же, являлся гормоном детального запоминания мельчайших нюансов происходящего! Проще говоря, дофамин, это гормон «исполнительского мастерства» танцоров и музыкантов. Гормон «циклично повторяющихся движений»; гормон азартного охотника преследующего вожделенную добычу, заядлого грибника, карьериста расшибающего всё в конкурентной борьбе, рекордсмена в спорте и игромана не способного остановиться в азартной игре. Но если нет Дофамина, то нет и памяти! Зато есть типичное слабоумие: заболевание Паркинсона. Только вот, чтобы заполучить себе в кровь, дофамин,- гормон победителя! Нужно было быть победителем. Так же, дофамин, это своего рода «последняя надежда организма», как стрессовый гормон, выделяемый в минуты смертельной опасности у людей достаточно смелых и решительных, по гормональной инерции не сдавшихся воле случая, а продолжавших свою борьбу за жизнь. Ударная доза дофамина в собственной крови, помимо того, что удесятеряла силы, обезболивала полученные раны! Ещё заставляла вспомнить всё! По крайней мере то, что было в «этой жизни»! Что помогало! Своевременная подсказка от своей памяти, была неплохим подспорьем в деле борьбы за собственную победу над смертью, когда, казалось бы, только и оставалось, что попрощаться с «этой жизнью»! Да и, к запаху этого гормона были особо чувствительны женщины, всегда испытывающие слабость перед мужчиной победителем… 454
 …Во всех нюансах вспомнил Макс, что вчера, со своим «запахом победителя», он оказался в весьма щекотливой ситуации. Взрослая женщина, его любимая учительница литературы в «Сто восьмой» школе Валентина Петровна, была бессильна устоять против этого его запаха. Тем более, будучи «живым мертвецом» с «мертвой душой», со специфическими сексуальными гормональными реакциями, она ещё оказалась биологически заряжена безграничной тягой к занятиям «любовью морковью» с юными подростками. Кто для нее был приспособлением для физического генерирования ее организмом эндогенных опиатов, тривиальных гормонов удовольствия. И, в то же время, объектом для исполнения ею своего сакрального предназначения педофила, предусматривавшего отъем девственности и прилагаемой к ней связи с «Живой Душой», у подвернувшегося ей под руку очередного юнца, широко раззявившего свой рот на красоту ее ног. Тогда Макс воочию увидел, как взрослая женщина, оказавшаяся педофилом, была неуёмна в своих страстях. Андрогенами,- мужскими половыми гормонами, реагировала на него, как на пойманную жертву, на добычу, предназначенную к употреблению с «любовью-морковью» вприкуску. Так было всегда! Попавшего в лапы педофила подростку, грозила. Или натуральная физическая смерть от рук неистового насильника. Или, что не лучше, сакральная погибель по кельтскому поверью, по факту утери девственности и связи с «Живой Душой», с автоматическим превращением в «живого мертвеца» с «мертвой душой»! Всё это вчера могло случиться в отношениях Макса с взрослой женщиной. Когда, неотрывно, если не в упор, то с расстояния в метр, глядя на красоту взрослой дамы. Он буквально утонул в запахе женщины, ставшем ещё гуще, когда она скинула ногу с ноги. Чтобы ему удобнее было в стиле некрофила, повстречавшего педофила, приникнуть губами к ее нутру взрослой женщины, «отворившей ему врата» «черной дыры», откуда девственнику уже не было возврата…
 …И вот сейчас! В пятницу десятого апреля! Во вновь открывшиеся для него минуты роковые! Макс в Жутком доме, лицом к лицу оказался перед другим «живым мертвецом» с «мертвой душой», теперь Пал Палчем, причем, не только педофилом, но и некрофилом! Перед тем самым существом, кто, сто дней тому назад лишил Селену Прекрасную девственности. Таким образом, и ее обратив в «живого мертвеца» с «мертвой душой». Только вот, на фоне осознания, от какой гадости он сам себя оберегает, дистанцируясь от «живых мертвецов» с «мертвыми душами», признаком которых была, и некрофилия, и педофилия, и прочая педерастия, с приверженностью к противоестественному сексу, для Макса оставаться цельным было вполне возможно, даже приятно! На себе самом, Макс сейчас испытывал, насколько это противоестественно для девственного юноши, ещё и потенциального «Храмовника», наделенного самым ценным качеством человеческой личности, активированной связью с «Живой Душой», было пребывать в компании, типичных представителей архетипа «соматиков» с «мертвыми душами»…
 — Пал Палыч! Вы же! Профессор! Педагог! Что же вы педофилом стали?— Задал Макс свой прямой вопрос…
 …Но ничего не услышал он,- девственник, в ответ, от вмиг протрезвевшего взрослого развращенного мужчины…
 …Словно у тающей восковой фигуры Лицо Пал Палыча,- растлителя, на глазах начало деформироваться, удивительным образом вытягиваться и перекашиваться, изменяясь с однообразного холеного бледно розоватого цвета на пятнисто пурпурно-красный с белыми разводами… 
 — Тебя? Кто послал? КГБ? Или…— Забормотал Пал Палыч, машинально залив в себя триста грамм коньяка…
 — Какое, такое КГБ? Мы из школы пришли с Леной! Из шестого класса «Первой» школы! Лена, попросила, проводить её, сюда к вам! Чтобы она своему отцу позвонила про мое успешное собеседование…— Не поняв ничего, ответил очень удивившейся реакции профессора почти тринадцатилетний девственный юноша…
 …И только потом сориентировавшийся в том, что он угадал, с хранимыми в тайне половыми пристрастиями профессора! И теперь Пал Палыч, с нескрываемым ужасом смотрел на проницательного юношу, волею судеб, сподобившегося вслух произнести то, о чем он никогда никому не говорил…
 — Пал! Палыч! Лучше пойду я! Своей дорогой! У меня ещё дел много! И мне с вами не по пути! Эволюционном…
 …Мы с вами будем эволюционировать как разные биологические виды! Вы, как многоженец, со многими любовницами! Я, как человек с одной своей суженной, личной супругой…— Хмыкнул Макс, «Знаниями ниоткуда» зная, что лукавые сущности, с псевдонимами античных Богов, сами великие пересмешники, перед силой юмора нацеленной против них, по условиям законов реальности, теряли всё свое могущество… 499
 — Щенок! Какая наглость! Я тебя! Мальчишка! Пристрелю сейчас же! У меня именное оружие с войны! Я полковник медицинской службы в запасе! Милиции скажу, что оборонялся! Ты! Государственные тайны Советского союза похищал для Израиля…- Бессмысленно взревел взрослый мужчина, как нечестивец физически бессильный противостоять собственным страстям и сакрально не способный не служить греховной эмоции насилия…
 …Кто, как «соматик», если ни делал ничего плохого! То только потому, что не было на то возможности…
 — Пал Палыч! Похоже! Вы тут все одна компания! И Давида Ефимовича знаете! И его друга Пурина из прокуратуры!  Пурин сказал мне, что всегда защитит меня от всякого «Чудища поганого»…— Уже громко рассмеялся Макс…
 …А от вида, побагровевшего взрослого мужчины, тщетно пытавшегося вздохнуть, Макс вообще взорвался хохотом!
 — Ой! Умру! От смеха! Вы? Чучело из меня сделаете? Чтобы в прихожей стоял? Зонтики подавал...
 …А из черепа настольную лампу со светящимися глазницами?- Хохотал юноша, «Знаниями ниоткуда» понимая, что пока он хохочет, взрослый мужчина как старый шимпанзе, на него физически напасть не сможет…
 …И, зная что, как всегда неожиданно выпавшие на его долю очередные суровые испытания не так страшны, как их малюют! Для девственника в нежном возрасте наделенного активированной связью с «Живой Душой» все испытания, что суровыми обстоятельствами обрушенные на его голову судьбой и лукавыми сущностями, вполне преодолимы! Для этого единственно, что нужно! Так, оставаться на светлой стороне силы, не скатываясь на темную сторону силы! Где в состоянии деструкции, все придаются деструктивным эмоциям! Всё тем же: гневу, алчности, зависти, похоти, гордыни, лености, чревоугодию! И, чтобы эта вся гадость не прилипла намертво, лучше всего, над этим всем, нужно было весело посмеяться, ведь лукавые сущности уходят, когда над ними смеются…
— Ты! Мне? Угрожаешь?— Взревел взрослый мужчина, от злобы став пунцовым, что говорило о том, что гормональная реакция у него была скорее эстрогенной, как у трусливого соматика приобщившегося к педофилии, некрофилии, педерастии, и он боится своего, скорее соперника, чем партнера по противоестественному сексу…
 — Вы, что? Это я так прошу вас! Чтобы вы не стреляли в меня из своего именного пистолета! Селене Прекрасной! И Марии Иосифовне! Я живой интереснее, чем вы, «Кощей старый»…— Уже насмеявшись вдоволь, лихо выдохнул Макс…
 — Это мы сейчас и выясним…— Хмыкнул профессор Университета, полковник медицинской службы запаса, и «живой мертвец» с «мертвой душой», привнося в реальность козни лукавых сущностей, с псевдонимами античных Богов…
 …Всего на пару мгновений успел Макс, самодовольно проникнутся идеей, что он сейчас, тут в Жутком доме. Из конфликтной ситуации выйдя победителем. Обвел взрослого мужчину «вокруг пальца», вместе со всеми его лукавыми сущностями. Как тут же, лукавые сущности не замедлили со своим ответным ударом…   
 — Мери! Леночка! Пройдите на кухню! Как мы договаривались! А то! Мы без вас…
 …Сейчас, за вас! Драться начнем…— Вызывая себе подкреплением еще парочку «живых мертвецов» с «мертвыми душами», громко прокричал типичный нечестивец, «живой мертвец» с «мертвой душой»… 
 …Молодой человек! Вы по своей наивности даже представить себе не можете что, все люди без исключения! Сами по себе, биологически гипосексуальны, как обыкновенные похотливые обезьяны! То есть! Кто кого уговорил, с тем тому и спать идти! Кстати! Карликовые шимпанзе! Как сейчас говорят: бонобо! Сексом занимаются как люди…— Не очень-то уверенно оппонировал шестикласснику с активированной связью с «Живой Душой», целый доктор биологических наук, только вот, с детства так и оставшийся «живым мертвецом» с «мертвой душой»…
 — Пал! Палыч! Даже я, шестиклассник, знаю корейскую притчу о трех возрастах человека, а вы же профессор! Тем более, вы знаете, что человек…
 …В первом возрасте живет, чтобы расти и развиваться! У таких, даже «любовь-морковь» средство потребления…
 …Во втором возрасте живут, чтобы размножаться с «любовью-кровью»…
 …В третьем возрасте живут, чтобы любить, «любовью вечностью»…
 …Вы остановили своё развитие в первом возрасте! И ничего слаще «любовь моркови» вам, как гипосексуальному карликовому шимпанзе, недоступно!— Откровенно засмеялся юный Макс над взрослым мужчиной…
 …Буквально представляя себе Пал Палыча в роли гипосексуального бонобо. Кто, получив для этого возможность, занимается противоестественным сексом, то с Марией Александрийской, то с Селеной Прекрасной… 
 …И тут Макс увидел такое, что его коротко стриженые волосы спортсмена пловца, встали дыбом, а все смешки, вместе с дыханием, колом застряли в горле. И все угрозы Пал Палыча именным пистолетом полковника в запасе, показались невинной шуткой. Даже то, что сейчас Макс физически увидел собственными глазами, его сознание отказалось идентифицировать видением реальности. Он смотрел, видел «формы», но никак не мог понять, что это он видел? Его сознание никак не желало идентифицировать явленные ему образы…   549
 …Сейчас, в роковую пятницу, Марии Иосифовне, оставалось сделать четыре шага. Чтобы физически дотянувшись до Макса, сакрально затянуть его в разверзшуюся «Черную дыру» своих голых женских гениталий. Так, в Великой Глобальной игре противостояния добра и зла, она ему «остановила бы прекрасное мгновенье». С чем он упал бы на темную сторону силы. Что случается с молодыми людьми в нежном возрасте, в момент вкушения ими «Запретного плода познания»! Тут же, оборачивается потерей девственности! И неумолимым превращением в «живого мертвеца» с «мертвой душой»! Можно сказать, в «человека амфибию аксолотля» со своими «роковыми яйцами»…
 — Вот так, юноша! Я теперь посмотрю! Кто из нас гоминид бесхвостый! Что? В зобу дыхание сперло? Потому что! Все люди одинаковы! И ты такой же, как все! Вот! Пришло время выбора! Придется тебе сейчас делать самый главный выбор в своей жизни! Выбирай! Как ослик Буридана! Вот Мери! Вот Селена! И посмотри! Они нагие! Как Богини Любви! Если все самки гоминид так хороши, как они! То я! Согласен всю свою жизнь прожить настоящим гоминидом!— Сально произнес Пал Палыч, представляя в новом свете Селену Прекрасную и ее маму, Марию Иосифовну, как гипосексуальных самок гоминид, готовых, кто их выбрал, с тем и «спать идти»…
 …С произнесенными Пал Палчем словами, всё то, что Макс физически видел, да только не понимал, что это он видит. Его сознание разобралось с запечатленными образами в зрительных долях его головного мозга. И он всё понял! Это голенькая Селена Прекрасная обнимала голую Марию Александрийскую за талию и они были абсолютно голыми! Точно материализовавшаяся воплоти взрослой женщины Богиня Астарта, представляла свою юную жрицу Богини Любви, для служения деструктивной эмоции похоти, теперь в реальности текущей современности…
 …А из такой ситуации простому девственнику физически вырваться было невозможно…
 — Иди! Поцелуй меня! Потом я тебя! Потом вместе мы, все вместе, вчетвером поцелуемся…— Не сомневаясь в своем успехе в глазах юноши, неделю как переживающего гормональный всплеск «подростковой гиперсексуальности», голосом Марии Иосифовны, позвала юношу сама Богиня Астарта, воплощенная воплоти взрослой женщины… 
 …И ведь Макс шагнул к ней! Хорошо вовремя, в его голове сверкнуло понимание того что, если не знаешь как поступить, то переходи на шутки и всё устроится само собою…
 — Я первый раз! Куда? Целовать-то? Вас? Всех! «Кощей»! Покажи…— Сделав второй шаг в сторону голеньких самок гоминид, задал девственный юноша свой вопрос, провоцируя Пал Палыча, чтобы тот первым занял место, целующего низко нечестивца, классического некрофила, педофила и содомита…   
 …Всё, так и случилось! От увиденной красоты голеньких женских гениталий взрослый мужчина, как ведьмак, на управление собственным поведением «Реагирующим мозгом рептилии», поспешил осуществить то, что он сам желал, во славу собственного служения лукавым сущностям. По лаборантской практике, допитой из горла, отставив опустошенную бутылку коньяка, Пал Палыч бросился к взрослой женщине. И упав перед ней, ведьмой, на колени, блудным извращенцем лицом уткнулся в ее голый пах! Перед глазами Макса устроив сеанс противоестественного секса, чем «живые мертвецы» с «мертвыми душами», вызывают в подростках гормональный взрыв, вплоть до эффекта заочного изнасилования. Так что, чуя, что акт соития неминуем! Точно как у самца гоминида, перед тем как случиться! Моментально внутри Макса вскипела его моча! На себе самом, уже ничего не соображающим, девственный юноша, мог наблюдать, а как именно лукавые сущности, одним лишь фактом существования нечестивцев с «мертвыми душами», преумножали их количество на Земле, вплоть до деструктивной смены целых поколений. Сто дней тому назад, в этом же Жутком доме, нечестивицей стала Лена Зимерман. Теперь, пройти через эту же точку бифуркации, предстояло и Максу. Противиться чему было так же бесперспективно, как тушить пожар, поливая огонь маслом. И он сделал свой пресловутый третий шаг в сторону не девственной девицы…
 — Селена! Где туалет? Во мне! Моча закипела…— Прошипел Макс, сделав свой четвертый шаг в сторону случавшихся в проеме двери кухни противоестественным сексом кучи «живых мертвецов» с «мертвыми душами»…
 …Сделав элегантный танцевальный шаг назад, Селена Прекрасная открыла брешь в строю «Черных фигур», своим случившимся актом противоестественным сексом, устроивших настоящий завал в дверях кухни…
 — Мато? Нам! Сюда…— Любезно подсказала жрица Богини Любви, где ему можно было избавиться от «внутри утробно» кипящей своей мочи, отчаянно жгущего его юношеский организм изнутри…    
 …В огромном туалете, совмещенном с огромной ванной, для Макса и было то самое место, где он должен был, избавившись от мочи, избавиться, и от своей девственности, и от активированной связи с «Живой Душой»…
 — Зайка! Встань на колени…— Скомандовал почти тринадцатилетний девственный юноша, голой как мифическая Лилит, двенадцатилетней не девственной девице, только и ждавшей этой команды…
 …Зная, что делать, когда партнер хотел ей в рот, актом противоестественного секса «отложить свои яйца», она встала на колени. А он, выпустив из брючек на волю «своего коня». Пустил струей «кипящую» мочу, на «ближайший пенек». Избавляя себя от мочи с запахом мужских половых гормонов, как это принято у гоминид для обозначения «территории любви». Заливая мочой лицо, приоткрытые губы девицы, ее широко раскрытые огромные черные глаза! И всё! Загнав в штаны так и «не напоив» «своего коня»! На этом завершив все интимные отношения со жрицей Богини Любви. Когда в прихожей Макс не зашнуровывая ботинки, обулся, взял курточку, Спортивную сумку, Селена Прекрасная вышла голой из туалета, как мертвая Жизель,- виллиса, отпуская своего бывшего возлюбленного восвояси, целым и невредимым. Даже консьержка посмотрела на бегущего вон Макса с явным одобрением…  606
                ***