Озеро памяти. Стивен Браун. - Sound - Soul - Sound

- Стив, привет! Слушай, четыре секунды никак не получается убрать. Я уже и так и эдак. Что делать?

Это я на почту.

Некоторое раздумье... Ответ.

- Ну, пусть четыре... Ладно...

Опять пауза.

Новое письмо.

- Но только четыре!! И ни секунды больше!

И он поставил смайл.

И что-то опять добавил про Манчестер Юнайтед. Где-то они опять продули. 

Стив их откровенно презирал, хотя сам был из этого самого Манчестера. В смысле города, не команды. Но при встречах, при упоминании о них, а, собственно, сам он и начинал – я не такой уж фанат футбола – он хмурил брови, надувал щеки, с  шумом дул, как на раскаленную чашку чая, потом вздымал вверх руки, опускал их себе на голову и, казалось, сейчас начнет выдирать волосы.  Ну, прямо Медея, Антигона, Эдип в Колоне и прочее… Правда, лексика его в это время сильно отличалась от высокого штиля античной трагедии.

Я думаю, на самом деле он эту команду любил.
 
Стив еще что-то пошутил. Я ответил. Он еще…

Больше я с ним не переписывался.

Штука в том, что писал он это всё из хосписа.

И в это же время продолжал работать в оргкомитете ВорлдСтэйджДизайн - наверное, самого престижного мирового театрального фестиваля в области сценографии, света, костюма, музыки и звука...

Я узнал об этом, о хосписе,  уже только после смерти Стива.

Рак.

Я собирался туда, в Кардифф, на фестиваль - он скачет по странам и континентам, и каждый раз в новом месте, в этот раз в Уэльсе -  музыка к моему спектаклю вышла в финальный тур...

Я собирался туда.

А Стив медленно и мучительно умирал в Манчестере, связываясь с организаторами и участниками со всего мира по инету...

Я этого ничего не знал... До фестиваля он не дожил...

Там, кстати, на сайте хосписа хорошая затея - после смерти каждого человека  сразу же делается инет страничка умершего. Для памяти. Слов. Воспоминаний... И для того, чтобы кто хочет мог перечислить пусть самую малость для тех, кто еще там доживает...

...

У меня вылезли четыре секунды.

Нужно было перемонтировать ролик.

И вот почему.

До этого, на других фестивалях, куда проходила музыка к моим спектаклям, сначала посылался готовый, смонтированный, звуковой «чистовик» высокого качества - то есть никакой, скажем, не мр3, понятно - музыки, или саунд дизайна, или и того и другого.

Здесь это было важно, в отличие от просто музыкальных фестивалей, где технические аспекты записи зачастую не существенны (потом ведь исполнитель едет играть "живьем", если проходит и если это, скажем, пианист, скрипач и т.д., у композиторов по-разному).

Ну, а то, как твой "чистовик" будет потом зрительно «выглядеть» (это ведь театральный, сценографический в широком смысле фестиваль), как будет представлен среди других работ, то есть сама картинка, - оговаривалось с организаторами потом. Если ты проходил дальше.

Как правило, они создавали у себя сайт-хранилище, куда ты присылал фото или видео и подробную к ним разметку-комментарий – посекундно: где, чего и как, и каким образом появляется то или иное фото, видео, как уходит и т.д.

В конкурсе-то музыка, видео вторично.

А монтировали видео с аудио уже их специалисты по присланной разметке.

Здесь, в Кардиффе, было заявлено два варианта. Или семиминутный фрагмент/фрагменты только музыки/саунд дизайна.

Или трехминутное видео. Из фрагментов спектакля. Или про спектакль.

Я, естественно, был за второе. За видео.

Поскольку первое, по-моему, просто глупость. Музыка может быть хороша сама по себе, но как она работает в каждой конкретной сцене и в спектакле в целом? Разве это поймешь?.. Куча пьес современных, вообще мало кому известных...

Словом, мне важнее было представить свою музыку именно в моем решении спектакля.

 А не абстрактно.

Я нарезал кусочки музыки и смонтировал среднего качества (в смысле технич. параметров:)) видео. Рассчитывая, что если пройду дальше, высокого качества видео смонтируют уже они сами, я только отошлю заготовки. Для монтажа видео, думаю, все понимают, нужен очччень приличной скорости комп, хорошая видеокарта, соответствующая оперативная память, ну и, собственно, большая обычная память... Если монтировать качественно и в хорошей программе, типа Премьера. Я же монтировал хоть и в Премьере, но для себя или ютуба, и как-то не заморачивался, незачем было, а потому моего компа хватало...

Но не тут то было. Англичане оказались самыми скупердяйными. Никаких сайтов-хранилищ они делать не стали, попросили выложить ролик где-нибудь в инете, а им прислать ссылку, а потом радостно сообщили -  вы прошли, поздравляем, теперь привозите или присылайте нормального качества и звук и картинку… Что надо мы предоставим – ТВ-монитор, наушники, колонки и проч...

Я-то по-минимуму...

А между прочим, некоторые участники целые сценографические павильоны-декорации делали под свои звуковые работы... Со светом отдельным, волшебным, кучей колонок по разным частотам из разных углов, ручьями водяными, задействованием артистов-статистов - почти перформансами, в общем, если не спектаклями...

Ситуация оказалась критичной.

У меня была высококачественная видеосъемка спектакля. Но мой комп тогда, хоть был и неплохой, но не потянул бы даже открыть эти файлы, не то, что монтировать… И даже, если бы открыл, самый простой монтаж занял бы месяц… Плюс фото высокого разрешения…

Я впервые в жизни обратился за помощью в Министерство культуры. Мол, такая вот история. Я прошел один от России. Ни художники,  ни сценографы, ни прочие достойные люди…

Там будет очень всё цивильно у всех, я то уж знаю, бывал. Надо чтоб и у нас хотя бы не позорно. Можете помочь со студией на пару дней? Мне просто переделать, заменить видео то, что есть, на такое же, но в более высоком качестве. Или что? Отказываться? Не посылать, не ехать?

Мне ответили. Что за меня рады. За нашу страну тоже. Но всё, что могут – это купить билет туда-обратно. И то, только до Лондона. Больше ничего. В смысле житья-бытья, еды и прочее... Ну, а уж студия...

Мда…

Про житье-бытье я даже и не заикался... У них ведь такие траты, как потом выяснилось... Миллионные... Важные...

Билет, кстати, купили. Во всяком случае, сказали, что купили.

Не на те числа, что надо.

Я сказал большое спасибо и отказался.

Но, кстати, а надо ли вообще там быть?

Да. Сейчас я не про то. Но это крайне важно. Где-нибудь потом напишу подробнее. Небольшие,  "сельские" квазифестивали, может, и не очень нужны. Только подзуживают глупое тщеславие и больше ничего.

Но на крупных, значимых, быть надо. Именно там, на таких фестивалях, формируются мировые «стандарты» и «тренды» современного и будущего понимания что такое хорошо и что такое плохо в искусстве, эстетике, интеллектуализме культуры. И кто куда движется, а кто за кем, и кому смотрит в хвост.

Это гораздо важнее, чем кажется на первый взгляд. И не только в аспектах культурологических.

Это раньше главным образом и в основном только мечи, штыки, копья...

Сейчас можно потерять страну, ее ценности и ориентиры независимо от наличия пушек, подлодок и гиперзвуковых ракет.

Или проиграть выигранную войну, как это у нас было в 2008-м с Грузией...

И дурак тот, кто этого не понимает...

Наше жлобство, чванство, самонадеянность, неубиваемое желание отхватить, урвать себе, то бишь то, что называется коррупцией, обходятся потом очень дорого…

Да и кроме того, потом, зачастую, не найти своих нужных специалистов, потому что их как бы и нет...

И, например, для создания шоу-открытия Олимпиады в Сочи своего художника-сценографа, конечно же, не нашлось... У страны с такой великой театральной историей, с такими именами... Взяли бывшего нашего, уехавшего, неплохого, в принципе, но целиком оставшегося мышлением в 70-80-х... А свет, интересно, кто делал?..  Ну, а уж инженеринг и прочее...

Потому что изначально так полагают мудрые те, кто принимает решения, и их наимудрейшие советники - должно быть, как "там" в смысле соответствия общим мировым трендам в стилистике и дизайне проведения такого рода шоу. Но, вроде, с "нашей" информационной начинкой...

«Там» - становится "круто" для многих, не знающих настоящих реалий. Как когда-то джинсы или пепси... «Здесь» - отстой… И это разваливает страну. Заставляет искать горизонты, зачастую никчемные и пустые. Искать их "там".

Нельзя замыкаться в себе, и надо учиться у всех. Да. Это верно.

Но и представлять свою культуру, свою философию, свою цивилизацию, опыт, историю, веру - тоже надо. И защищать и отстаивать.

«Там» это понимают очень хорошо. Делегации американцев, скажем, более чем внушительные... По каждому направлению - сценография, звук, свет...

У нас – нет. Понимают гораздо хуже. Или понимают, но не сильно озабочены, поскольку не чуют своей личной шкурной выгоды...

Слишком резко?

Ну... Как сказать... Вот одна занимательная история. Таких у меня есть достаточно...

Лет десять назад с маленьким полулюбительским театром был в Париже, на фестивале. Везли мой спектакль и еще один, детский.

И там, на фестивале, была директор Русского дома одной другой европейской страны. Эмигрантка, конечно. Оказавшаяся потом очень искренней и доброй.

Но тогда вся такая важная ходила перед началом нашего спектакля, гордая, чуть не презрительно всё наше нехитрое сценографическое убранство оглядывала...

Но спектакль мой был очень не слаб, хотя я хотел везти другой, более цельный и законченный.  Но и этот. Народ после него выходил, шатаясь... Это отдельно описывать надо... Так и она. Вышла на сцену по окончании - сказать пару слов. И не может... Она не плакала... Она просто начинала рыдать... Она заходилась в этих рыданиях... Что-то, видно, глубоко личное, выстраданное, спектакль зацепил... Брала себя в руки, опять начинала говорить, и снова... Вся косметика поплыла, шикарная шляпа сбилась куда-то вбок... Так и ничего не сказала... Ушла...

В общем, потом уже, сильно потом, через несколько месяцев, она написала мне, что хочет что-то сделать вместе. Это ее долг. Всю организацию она берет на себя, творческие вещи за мной.

Я тут же придумал фестиваль современного русского искусства. Театр, литература, музыка, живопись... Чтоб знали, что у нас тут есть не только времен Петра Ильича и Ильи Ефимовича...

Назвал, как думаю, симпатично - "Русский свет, скажем, Брахмапутры". Где вместо Брахмапутры было, конечно, название города. Где и должен был быть фестиваль.

Написал общее положение, заявку, расписал всё, вместе посчитали по минимуму для начала - вернее, я говорил, что вот надо бы то-то, житье-бытье приглашенных участников, аренда того-сего, трансферы, реклама, буклеты, культурная программа, и т.д., - некоторый организационный опыт проведения таких мероприятий у меня есть, - я говорил, а она прикидывала где и как это можно попроще, подешевле, и считала... Получилось около 60-ти тыс. евро. Ну, от чего плясать. Если делать достойно...

И она пошла в наше посольство в этой стране. К советнику по культуре. Ну, чтоб поддержал, на кой черт он там еще? Идея неплохая, такого там нет и поныне... Чтобы вместе обратились уже дальше... Ну, или отказал, в виду ненужности затеи или ее никчемности...

Он выслушал. И безо всяких обиняков. Не вдаваясь в подробности. И даже не и интересуясь сильно сутью...

Спросил, правда, а кто это такой - этот ваш Игорь Древалёв?

Она ответила:

- Я видела его спектакль...

Он подумал.

- Сколько там у вас сумма, шестьдесят? Тридцать мне, и начинаем работать... Это деньги, их надо выбивать... Я полагаю, через фонд "Русский мир".

Она растерялась. Она опешила. Она не ожидала такого открытого сволочного цинизма и той самой шкурности.

Наверное, кто-нибудь более сообразительный тут же сказал бы:

- Давайте так. Нужно двести. Вам пятьдесят. За наши сто пятьдесят мы сделаем, чтоб выглядело, как за двести...

Но она этого не умела. И не могла. И слава богу. Я бы в таком не участвовал.

- А если мы уложимся в сорок? - спросила она.
- Мне тридцать, и начинаем работать.

Весь разговор был там, в посольстве. Этот человек совершенно не опасался, что какая-нибудь служба безопасности его ущучит. Или эта служба тоже в доле?

Она вышла, не помня себя. Но через некоторое время очухалась и пошла к послу. Был повод - 9-е мая, возложение венков... Посол ее тоже знал. Она там человек им знакомый в силу своей должности и деятельности. Рядом с ним стояла, и с любопытством на нее смотрела его жена, известная российская актриса, почему-то в шубе, несмотря на погоду весеннюю и теплую...

- Вы знаете, мы хотим сделать ежегодный фестиваль русской современной культуры. Осенью...  Этот год - отличное время для начала - двести лет со дня рождения Гоголя... Этой годовщине и посвятим... Мы тут всё подготовили, вот, это нужное дело сейчас. И для нас, и для России. И, может, вы...
- Все вопросы к моему советнику по культуре.

Она молча пошла прочь...

Чуть позже я рассказал эту историю одной знакомой, которая в это время работала в Управлении культуры... или Департаменте, как их там... Она вздохнула:

- У нас тоже всё на откатах...

Наверное, к самому участию в фестивалях это такого прямого отношения не имеет. Этого не знаю. Всегда ездил сам. Когда проходил.

Или оплачивали устроители, когда звали провести мастерскую или что-то иное. Но так или иначе.

Мы очень часто не представлены или представлены плохо...  Помню, на Квадриеннале в Прагу наши студенты-сценографы из Школы-студии МХАТ, фактически, за свои деньги везли макеты... Стыдно...

А ведь Пражские Квадриеннале - самый масштабный и значимый мировой сценографический фестиваль...  Отличается от ВорлдСтэйджДизайн тем, что на нем представляется в общем страна. Делается павильон страны. А в ВорлдСтэйджДизайн представляются индивидуально сценографы, композиторы и проч. из разных стран. Но всё равно при поддержке государства, университетов, театров, театральных школ и колледжей... То есть делегация всё равно едет организовано, ей оплачиваются дорога, житье...

Некоторые, впрочем, приезжали сами, как я.

В общем, "те" понимают значимость подобных вещей, и стараются занять там доминмирующие позиции.

И потом определяют и нам объясняют "как должно быть"... Самоуверенно и самодовольно, зачастую...


...В конечном итоге, выручили друзья.

И через пару месяцев я взял главный приз в своей номинации на этом фестивале.

Выручили друзья. Занимающиеся монтажом и имеющие мощную аппаратуру дома (например, у меня оперативка была 2 Гб, по тем временам более-менее, а у моего друга 16!).

И сделали это бесплатно. Но не могу сказать, что я этому рад...

И поскольку времени уже не было, вот-вот дедлайн для отсылки материалов, я оставил в  старом качестве подложку-фон видео, фотографии поменял на те же, но высокого разрешения, и всё это вместе записал в HD. Получилось, в принципе, довольно прилично, этот ролик открывает мою страничку на ютуб, кому любопытно, может глянуть.

Я перемонтировал ролик.

Но даже такие простые манипуляции, как замена файлов, их подгонка - заняли почти пятнадцать часов…

И четыре секунды вылезли за трехминутный лимит. И времени уже никак…

Ну, вот я и написал...


Я помню его в Праге. Мы виделись там в последний раз. Тогда я этого, конечно, не знал.

Он сидел на скамейке, курил, смотрел куда-то и как будто не видел ничего.

- Ну, что, Стив, - спросил я, улыбнувшись и стараясь как-то вывести его из этой тяжелой сумрачности. – Мы будем, наконец, делать нашу штуку?
- We should, - ответил он. «Мы должны».

И как-то это было сказано так неожиданно обреченно, что в меня прямо врезалось это «ви шуд». И тогда я не понял почему.

Он уже, видимо, знал, что ничего не будет… Но мы постараемся. Мы должны.

А затея была его – сделать спектакль-перформанс, его музыка/саунд дизайн, моя постановка, сценарий вместе. По письмам больных детей со всего мира. Он как-то этим занимался. Но мне и в голову не приходило, что и сам он болен…

Тогда он тут же стряхнул с себя грусть, и не давая мне опомниться, тут же весело заявил:

- Пошли пить пиво! О делах потом. Этот (…) Манчестер завтра играет с Ливерпулем. Идиоты, (…)! Наверняка их опять (…) (отымеют)!
 
Он был композитором и саунд дизайнером. Когда-то это были разные вещи. Сейчас грань часто практически неразличима. И не только в театре.

И в кино музыка зачастую не столько музыка, сколько звуковой дизайн, подгоняемый под картинку по времени и акцентам. Хотя там всегда есть саунд дизайнер и есть композитор. Саунд дизайнер традиционно занимается всякого рода шумами.

Стивен был фанатом звука.

Вдохновенным и сумасшедшим. Он чувствовал звук, его природу, плоть, запах, объем...

Он мог часами рассуждать о его истоках, внутренней силе, значимости.

Мог  целый день проторчать, например, на вокзале, записывая все звуки вокзала.

Потом создавал какую-то ирреальную композицию, перекручивая эти звуки, добавляя саундфоржем или аудишином эффекты, ритмически и метрически организуя их, добавляя обычные инструменты и синтезатор… Мог потратить несколько дней, экспериментируя со звуком газовой горелки. Всячески видоизменяя уже только его и добиваясь фантастического и неожиданного звучания.
 
Это был его звуковой театр. Его мир, не похожий ни на что.

Там в Праге я делал небольшой спектакль. Скорее, перформанс. Хотя в английском это одно слово. Меня пригласили показать музыку, над которой сейчас работаю...  Композиторам, саунд дизайнерам, студентам и преподавателям из разных  стран.

И я решил, что интереснее будет не просто прокрутить треки и прокомментировать, а как-то это сделать поинтереснее. Они композиторы. Но я-то режиссер, хоть и умеющий писать музыку...

И под музыку из моей Бури - я как раз ее ставил - я читал Блока, Пушкина, Лермонтова, Булгакова, Гоголя...

Сзади на большом экране крутились-летали планеты, звезды, туманности… Взрывались и потухали галактики...

Ну, а я читал. На русском. А на экране шел перевод-подстрочник на этих звездах.

Поэтому я мог быть совершенно свободен актерски, не думать о произношении…

После спектакля он меня обнял.

И  как-то внутренне обмяк, что ли. И я опять удивился и ничего не понял. Ну, да, я старался. Наверное, неплохо. Ко мне многие подходили, обнимали… Но тут было другое...

Потом уже, позже, потом, после смерти Стива, я как-то неожиданно и вдруг явственно осознал... Господи, это ж всё было про него.

И он так это воспринял, ощутил, почувствовал… И музыка, и звездные бездны, на пороге которых он стоял... галактики... вспышки... протуберанцы...

"И только высоко, у царских врат... причастный тайнам плакал ребенок... о том, что никто не придет назад" ... 

И "Он мне грудь рассек мечом... и сердце трепетное вынул... и угль, пылающий огнем, во грудь отверстую водвинул"... 

И "Ночь тиха... Пустыня внемлет Богу... И звезда с звездою говорит"...

И "Боже! что они делают со мною!.. Они льют мне на голову холодную воду!"... 

Ну, и Булгаков… 

«Боги, боги мои! Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летел над этой землей, неся на себе непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший. И он без сожаления покидает туманы земли, ее болотца и реки, он отдается с легким сердцем в руки смерти, зная, что только она одна успокоит его»...

Спектакль так и назывался.  – Sound-Soul-Sound –

Из никуда. Через звук. В душу. И опять через звук. В никуда. В вечность...


2019 г.

.