Он был бы третий

ОН БЫЛ БЫ ТРЕТИЙ

Сначала ему оторвали ручки,
потом ножки...
Потом — голову.
Маленькую голову.
Ведь он был очень маленький,
меньше ладони.
Но всё у него было настоящее и живое.
И на пальчиках уже намечались
мягкие малюсенькие ноготочки.
На лице были глазки, носик, рядом ушки...
Билось в нём махонькое сердечко...

Его расчленяли, чтобы вытащить
по частям без проблем...
оттуда, где он должен был созревать
для белого света ещё полгода...

Было заметно ТО, что определяло в нём
именно мальчика.

Он собирался быть СЫНОМ для этой...
Нет-нет! матерью назвать её нельзя.
Для этой... женщины, которая наняла киллера —
врача-гинеколога — для убийства ребёнка
и изъятия его из её утробы...

Врача, как помню, звали Ирина Аркадьевна.
Она считалась хорошим гинекологом.

Как она, убивая и расчленяя чужое дитя,
себя чувствовала, интересно?

А молодая женщина, заказавшая убиение, была я...
И чувствовала я себя отвратительно.
Так пакостно и противно я не осязала себя
ни в одной ситуации!
Боли были разные, боль бывала куда сильнее...
А сейчас дело было не в ней...
Что-то ужасное, антижизненное, происходило там, внутри.
Эта гадливость, возникшая в ситуации,
которую называли каким-то безликим,
почти безобидным словом — аборт,
осталась надолго и после него.

Я знаю как зачинался этот третий.
Летний знойный день в деревне.
Мы пошли как бы пасти овец...
тёплый луг, высокая трава...
Всё было обоюдно, страстно, классно.

А ведь я хотела четверых. Хотя бы.

Когда муж узнал про беременность,
и что я собираюсь рожать...
Это был гнев , это была злоба.
Меня, как кролика удав, скрутило этой злобой.

Отец моих двоих детей
в то время ходил со сломанными крыльями,
окольцованными аппаратом Илизарова.
После неудачного полёта на дельтаплане.

Он показал свои недееспособные руки
и сказал... очень жёстко, вообще-то жестоко:
— Или этот третий, или мы трое.

Если б вы знали, как не хотелось мне идти в больницу
для изъятия моего желанного дитя!!

Мой сын сейчас бы был уже сам отцом.

А я только вчера, с усмешкой над собой,
поняла нереальность угрозы.
Жена рожает очередного ребёнка,
а муж с повреждёнными руками
уходит от неё с первыми двумя...

Над этим можно бы посмеяться,
если б это не было так трагично.

Тем более, что он-таки и ушёл из семьи всё равно.
Только без детей, слава Богу.

Когда я уверовала (с горя), после детства — второй раз,
и осознала, что сама убила своего беззащитного сыночка —
мне стало очень горько от этой утраты, от преступления.

Я уже ездила в храм на службы ежевоскресно.
И собралась к батюшке на покаяние.
Кратко излила ему свою горечь.
Он накинул епитрахиль на голову
и объявил, что я прощена.

Я продолжала мучиться представлениями,
и на следующее богослужение
опять приехала с раскаянием.

— Ты же была с этим в прошлый раз! —
возмутился священник.

Я, со своим сердечным горем
и осознанием вины,
не очень поняла его святой гнев.

— Ты ещё хуже грешишь теперь!
Ты не поверила, что Бог простил тебя в тот раз?!
Тогда зачем и приходишь?

Поэтому, обрадовавшись прощению,
понимая. что теперь моей задачей является
только — оставить и самой себе —
я написала песню "Простил".

ПРОСТИЛ!

Я помню, как это было…
В тот день я тебя любила
И очень с тобой хотела
Купаться на зной-лугу…

Из глаз моих страстью било!
Ты муж мой, и я любила.
И раз уж такое дело,
Не мог ты сказать: «Не могу»…

Глаза стали общим глазом…
И всё получилось сразу…
Потом, оказалось, Петя
В утробе моей живёт!

Рожать не боялось тело.
Я очень его хотела!
Желанный он был и третий,
Слегка раздвигал живот…

Сейчас бы он был красивый,
Сейчас бы он был при силе,
Сейчас бы он был при планах,
Мой умный и взрослый сын!

Он был бы словарь ходячий,
Упругий бы был, как мячик,
От драк был, возможно, в ранах,
Растил бы себе усы…

Но тётя в халате белом,
Своё зная жёстко дело,
Его извлекала смело,
Захватами рас-чле-ня…

Муж показал свой перелом,
Напомнил мне наш быт…
Таким, на вид не злым, но – злом
Ребёнок был… убит.

Убийцу зовут а-бор-том…
Законом у нас он гордый;
Плюс глупость моя, и сын мой
Усы себе не растил…

О, Боже, все эти годы,
О Боже, как было больно!!
О, Господи, спасибо,
Что Ты меня простилллл!

Простил!
ПРОСТИЛ!

Девчонки, скажу вам правду,
И кто мне закроет рот?!
Вы мужу на койке рады?
Забудьте тогда аборт!

Я помню, как это было…

PS: Сейчас, видя дела Божьи
и Его Отцовскую заботу о нас,
я уверена на 200%, что если Бог дал ребёнка,
Он даст и на ребёнка,
причём, с избытком —
Бог Отец всегда печётся о нас.

Надо лишь — ПОВЕРИТЬ,
ПРИНЯТЬ!

На фото: семья Пытьковых, хорошая такая!
Коля с Аней — молодцы!
Они не сомневались, что всё будет хорошо.
У них десять прекрасных детей.