Вечный страж

      



       Назар Власович Павский коммерсант и промышленник сидел за рабочим столом в своём кабинете и рассеянно  просматривал документы, пытаясь вникнуть в их содержание. Попытки сосредоточиться были тщетны. Известие, полученное нынче от вестового не давало покоя и занимало все его  мысли. 
       Когда восемь месяцев  назад он выделял деньги на сомнительную  затею инициативного и пробивного авантюриста Насона Бенемана, известного своими бесконечными проектами по добыче нефти, самоцветов и других ценных недр, что содержит в себе земля, Назар Власович в душе практически простился с этими незначительными для него денежными средствами, т.к. господин Бенеман ещё ни разу не нашёл ни одного настоящего месторождения. Однако непоседливый искатель хоть  нравом был порывист, а душой отчаен, но обладал исключительной честностью и если получал финансирование, то расходовал  средства целенаправленно, а по возвращению двавл полный отчёт о потраченном и Назар Власович, поддавшись на уговоры выдал Бенеману требуемую сумму. Польза от таких предприятий тоже имелась. Бенеман был образован: инженер, геолог и сносный художник  после каждой кампании он составлял толковые отчёты о местности, в которой побывал, а к подробным описаниям прикладывал интересные зарисовки.
     Злото- кричал Бенеман- тайное месторождение в Уральских горах! Это что- то невероятное. Я сам слышал! Ну да, именно в том месте я пока и не бывал, но был совсем неподалёку и оно существует-  это истина!  Поймите Вы, упрямый Вы человек, когда я вернусь и брошу к Вашим ногам карты и образцы, Вы сами вот просто расцелуете меня и скажете- Дорогой ты мой, как же я хорошо сделал, когда дал тебе денег на экспедицию. Решайтесь немедля, господин Павский! Непременно сейчас же решайтесь. Чтобы потом локти не кусать, что денег дал кто- то другой и потом тот самый кто- то другой будет золото копать лопатой, а Вы, мой прекраснейший и милейший господин Павский, станете на себе волосы рвать и плакать, что не слушали мудрого Бенемана.
      Назар Власович, соблюдая все правила делового человека, несколько дней не давал окончательного ответа. Когда энтузиаст был окончательно утомлён и молча сидел в приёмной, ему были выделены средства на снаряжение экспедиции.
      Бенеман нашёл пятерых таких же, как сам неугомонных искателей приключений, закупил всё необходимое и 1 мая 1872 года отбыл из Москвы на Урал.
      Два месяца Назар Власович не ждал никаких новостей. Через три- начал поминать, что скоро уж должно быть вернётся Бенеман. Через четыре- разволновался- не случилось ли чего. А через полгода было решено, что отчаянный сорви- голова сгинул в неведомых краях.
Павский даже было хотел заказать по метущейся душе сорокоуст за упокой, но передумал и ограничился тем, что поставил в храме свечку.         
  А теперь   с утренней почтой в кабинет к Назару Власовичу  явился вестовой и доложил, что де ночью в Москву прибыли люди, те самые, которые  с благословения господина Павского уж скоро как год тому назад отбыли в далёкие земли Урала искать золото. И вот эти самые люди нынче же к полудню явятся на приём к господину Павскому, чтобы предоставить полный отчёт о своём путешествии.
      Близился заветный час. Назар Власович, распорядился своему секретарю, как только явятся господа, которые скажут, что они с экспедиции, немедля проводить их к нему в кабинет и, стараясь напустить на себя серьёзный вид, нервно радовался и,  как ни старался, а серьёзное лицо так и расплывалось в довольной улыбке.
     Павский по своему любил Бенемана и весьма обрадовался тому, что отчаянный проныра оказался жив- здоров и с минуты на минуту предстанет перед ним с докладом.
       Когда стрелки на часах указали на двенадцать, Назар Власович открыл дверь кабинета и хотел  спросить у секретаря- не было ли посетителей, как нос к носу столкнулся со своим долгожданным подопечным.
       Бенеман вытянулся во фрунт. Изрядно похудевший он смотрел на  Павского и выглядел таким беззащитным, что Назар Власович растерял всю оставшуюся строгость, схватил в охапку Бенемана и с душой трижды расцеловал.
- Здравствуй, друг сердечный- таракан ты запечный! Я уж и не чаял тебя, чертяку, живым увидеть.       
И    свечку по тебе в церкви ставил, а ты- вишь, явился... Вот знай же, Насон- саватейник ты этакий, горевал ведь я о тебе. Даже где- то виноватым чувствовал, что на погибель тебя отправил. И рад тебе я сейчас, что живой ты вернулся.
      От таких слов  Бенеман расчувствовался и прослезился.
- Ну, будет- будет... Проходи скорей. А где же товарищи твои? Я ведь их тоже повидать хотел.
- Здравствуте, Назар Власович! А друзья мои отстали, не решились на приём.  Выслушаете исповедь мою о путешествии и поймёте- от чего молодцы мои не пожаловали к Вам.  Ох, доложу я Вам, и надёжные люди: Гордей, Макар, Родион, Игнат и Аркадий! Собирал я их по Москве и окрестностям. Тщательно собирал и ни разу не пожалел, что таких ребят славных да бравых отыскал.  А теперь дозвольте мы к делу приступим.  Бумаги: записи и карты я у секретаря вашего оставил. Надобно сюда их…
   Назар Власович позвонил в колокольчик, в кабинет вошёл секретарь,  водрузил на стол изрядный спод документов и    Насон  Бенеман начал свой рассказ:
- Про то, как ехали до Екатеринбурга и  говорить не стоит. Скучно, долго и не интересно. Всё однообразно: тракты,  лошади, ямщики да станционные смотрители. А далее стало совсем  иначе…
   Чтобы добраться до места тайного, стали мы проводника искать. Долго искали и никто не отзывался, и слышать о таких местах не слыхивали или же прикидывались, что не знают. Так случилось, что промыкались мы считай с месяц, а к цели не продвинулись ни на шаг. Даже сомнения одолевать стали. Но вот однажды обедаю я в трактире, как за стол ко мне присаживается не то татарин, не то манси и ну глядеть, как я пищу принимаю. Он молчит и я молчу. Дождался  человек, когда я с обедом покончу, рукой мне на дверь указал и вышел вон. Я за ним. 
    На улице он взял меня под локоть, мол - идём… Уж смеркаться начало, а мы всё идём. Далеко ушли. Остановились, когда оказались около ветхой хижины. Зашли внутрь, а там на полу сидит старик- манси. Посмотрел он на меня и вымолвил- звать меня Кулькатли и знаю де, где найти людей, которые  помогут до золота добраться.  Ухватился я за того старика- рассказывай, что знаешь!
     Люди, говорит,  те особенные и к ним никто не хаживает, да и знают про них не многие. Живут они в секрете  с незапамятных времён и Бога кормят.  Место это называется Ялкын- кала, а зовутся   люди  кайнарами. Сказал, что бывал у них и не раз. Народ мирный, гостеприимный. Оленей разводят, рыбу ловят. Да только не стремиться в гости к ним никто. Всякий обходит кайнаров стороной, а  торговлю если и  ведут, то  лишь через посредников  таких, как этот старик. И никто ни по чём не сознается, что торгуется с кайнарами.
     Кто другой может и не поверил бы старому манси, но я понял, что  это тот самый шанс, которого больше не случится. Ударили мы по рукам с этим бабаем, и уже не отпускал я его от себя ни на шаг, чтоб не передумал и не удрал.
     Понятно- любопытство меня разобрало. Почему никто, спрашиваю, не желает знаться с этими загадочными кайнарами? Мы, что же- придём туда, а они нас ночью того- съедят?
     Нет, говорит старый манси,  если дойти сумеете, то на месте вам уже и бояться нечего. Сами они добрые, мухи не обидят.
     - Путь опасный?- спросил я его.
      Только ничего больше по делу не сказал этот фуцман. Готовьтесь, говорит, к дороге трудной и не близкой.
       Вот так… Собрались… Вышли… . Добрались мы до реки Ауспии. Переправились, лодки схоронили и дальше двинули. Так прошагали мы два дня. На третий вышли к горам  Холатчахль и Отортэн, что значит Гора мертвецов и Не ходи туда.
     Старик рассказал, что давным- давно на  Горе Мертвецов  шаманы приносили жертвы богине Сорни- Най, Золотой Бабе.
      Каждый раз жертв было девять. Это могли быть птицы, звери, рыба- всегда девять. Видимо в этом числе заключена магическая сила, которая даёт силы Золотой Бабе. Когда жертвенных даров было меньше или больше, она не касалась подношений,  лишь злилась, а  принять подарков не могла . Никогда в жертву не приносили человека. Но после разлада в одном племени, шаманы принесли  богине в жертву девять смутьянов и Сорни- Най так понравилась плоть людская, что не пожелала она больше другой жертвы. И теперь эти горы стали проклятым местом. Никто  не ходит теми тропами.
      Я человек бывалый и знаю, что доля правды всегда найдётся в старых сказках, а потому спросил- не боится ли сам старик этим путём ходить? На это  он ответил, мол  во- первых,  мало кто знает, что погибель это место несёт лишь тем, кто вдевятером сюда пожалует.  А во вторых- другой дороги к кайнарам всё- равно  нет.
      Как сейчас помню- вечерело. Подошли мы к южному склону Отортена, где в низине лежит горное озеро Лунтхусаптур.
      Старый Кулькатли положил на землю свой мешок и стало понятно, что дальше он сегодня идти не намерен.
     До заката оставалось ещё порядочно времени и мы с товарищами решили потормошить деда, чтобы не дурил, а продолжил путь. Но тот ни в какую, мол- ночуем здесь и до рассвета ни шагу.
     Делать нечего- расположились и мы. Поставили палатки, развели костер.
     Когда сумерки начали  опускаться на землю,  Кулькатли встал на колени,  до земли опустил голову  в сторону Отортена и застыл в таком положении. 
     Наши оклики и предложения зайти в палатку дед оставил без внимания, а когда уже совсем стемнело, вдруг закричал на нас, чтобы мы немедленно вставали рядом с ним и кланялись душам мертвецов, что живут в этих горах.
     Мы пытались шутить, но крик старого манси наполнился таким отчаянием, что я и мои спутники расположились рядом и покорно склонили головы.
     Вдруг земля вздрогнула. Не сильно, но ощутимо. Я приподнял голову и хотел посмотреть- что происходит, но яркая вспышка ослепила меня.  Было больно и я зажал глаза ладонями. Земля ещё раз задрожала и раздался оглушительный вой, даже скорее вопль. Ни зверь, ни птица, ни человек не могут издавать такие звуки. Этот кошмарный звук можно представить,  лишь читая об адовых муках.
     Как долго продолжался этот крик, я не знаю. Мне показалось, что наш слух испытывали всю ночь.  Видимо я потерял сознание, потому что когда очнулся,  было уже раннее утро. Мы все, кроме старого Кулькатли, лежали на  земле, замёрзшие и промокшие.
     Старик сидел около костра и помешивал котелок, из которого валил пар, благоухая запахом травяного отвара. Кулькатли увидел, что мы  проснулись, помог   подняться и налил в кружки отвар, который бурлил в котелке.
     Выпили. Напиток бодрил. Старик оглядел нас и рассказал, что ночью проснулась  богиня Сорни- Най  и очень злилась, что путников только шесть, а не девять.  Не удалось ей утолить свой аппетит. От того и ругалась она всю ночь, и выла, и кричала от злобы. И, если бы мы не послушали Кулькатли и заночевали у самого Отортена, то криком своим кровожадная  богиня погубила бы нас. 
      Можно было поспорить со стариком, но случившееся ночью ощутимо повлияло на моё  восприятие действительности, что свои возражения я оставил при себе. Игнат и Аркадий вовсе прониклись к Кулькатли верой и объявили, что до тех пор пока старик не даст команды, они ни шагу не сделают и ни единое его решение сомнению подвергать не станут. Собственно говоря с этим никто спорить уже и не собирался.
     На правах вожака Кулькатли скомандовал сбор и мы двинулись в дорогу. Старик торопил, чтобы мы до наступления следующей ночи ушли подальше  от проклятого места.
     Мы спешили. Когда проходили мимо Отортена, старый манси будто бы набрался неведомых сил и почти бежал, а  мы-  молодые мужчины еле за ним поспевали.
     Гора Холатчахль южнее. Примерно вёрст десять до неё было. Когда мы оказались посередине между двух колдовских гор, Кулькатли объявил привал.
     Костёр разводить не стали. Поели сушёного мяса, запили водой. А дальше наш проводник построил нас гуськом и приказал двигаться строго  за ним. Чтобы ни один на пол шага в сторону не ступил.
     Так шли мы,  каждый глядя на пятки впереди идущего.  Шли долго. Все  сосредоточились  лишь на том, чтобы шагать в след в след, как и велел Кулькатли.  На саму же дорогу и на происходящее вокруг  никто не обращал внимания, а когда остановились, огляделись, увидели у себя за спиной чудо- иначе и не скажешь: две горы, которые разделяет не одна верста, будто бы сомкнулись своими вершинами и образовали огромную арку,  а прямо перед нами высились величавые мегалиты в форме нерукотворных ворот.
     Кулькатли смотрел на нас, а мы на него. У меня появилось такое ощущение, что  вот сейчас у нас не останется никакого шанса... Шанса на что?... Этого я себе объяснить не мог, но осознание, что зайди мы в эти  колдовские ворота и дороги назад уже не будет,  прочно поселилось в моём утомлённом рассудке.
Кулькатли  заговорил. Он сказал, что за воротами начинается земля кайнаров и мы должны быть  готовы увидеть то, что не поддаётся объяснениям и принимать всё, как должное.
      Сначала смотрите, а думать будете потом- так сказал старик и вошёл в ворота. Мы пошли за ним.
       И только прошли мы сквозь эти гигантские двери, как предстал перед нами непостижимый город. Не людьми построенный, но самой стихией- иначе и не скажешь. Вроде бы скалы, но выглядят так, будто это кладка. Словно бы дикие ветра да ливни веками вытачивали и складывали эти странные и причудливые, геометрически правильные   постройки, где каждый камень был идеально подогнан друг к другу.
      Так мы удивлялись и шли, вытаптывая  мягкие лишайники. Поднимались и спускались по затейливым лестницам, разглядывая мудрёные узоры, что образовались на стенах  великих построек.
      В некоторых местах были видны входы в эти сооружения и мне припомнились легенды о Тёплой горе, которая вся испещрена ходами,   и  дыевых людях, что жили в  той горе и добывали драгоценные камни.  И мысли рисовали мне картины, что повстречаю я нынче чудь древнерусскую.
      Остановились лишь когда миновали город тот дивный. Вышли на горное плато, а внизу озеро, да такое, каких  не видывал я прежде. Круглое совершенно, хоть циркуль прикладывай. Кулькатли сказал, что называется оно озером Огненных столбов. Что лет пятьдесят назад вылетал отсюда огонь неведомый, который видно было за много вёрст. Откуда взялся огонь и кто выпускал его, это старик не знает и знать не желает.
      Мы спустились к озеру и приготовились на ночлег. Игнат и Аркадий не преминули выпросить- не опасно ли ночевать около волшебного озера, не ждут ли ночью неведомые напасти. Кулькатли заверил, что сам неоднократно останавливался на ночлег в этом самом месте и никаких бед ждать не стоит.
      Ночь прошла спокойно.         
      Утром я проснулся и ощущение испытал, что мы не одни. Выглянул из палатки и увидел людей.  Это были  кайнары. Внешне они были похожи на манси, но ростом выше, кожей светлее и разрез глаз более округлый. А позже приметил я ещё одну особенность: глаза у всех зелёного цвета. Это сперва только мужчины нас приветствовали, а позже, когда детишек и женщин увидели, вот тогда и сообразил я, что народ то сплошь зеленоглазый. И смотрят так будто ящерки- пристально да не мигая. 
      Кулькатили по свойски поздоровался с мужчинами и представил нас кайнарам. Понятно, что ни я, ни мои спутники не ожидали такого внезапного знакомства, потому сбивчиво и растерянно представились и чувствовали себя неловко. Кайнары же всем видом показывали, что  обрадовались нашему появлению. Они помогли нам собрать палатки и пригласили следовать за ними.  Наспех собравшись, мы тронулись в путь, который вёл в конечную точку путешествия- тайному золоту.
       Холмами да низинами двигались мы к селению загадочного народа.
       Под ногами приятно пружинил лишайник, кое- где   попадалась отогнутая ветреничка и  радовал взор темно- красный дремлик, который цепляясь за камни горел своими цветами в тех местах, где казалось бы и прижиться негде. Через час с небольшим мы добрались до поселения кайнаров.
       Перед нами предстал Ялкын- кала. Настоящий  город! Не кочевое малочисленное племя, а натуральное основательное сообщество. Каменные дома и мощёные дороги, широкие улицы и ухоженные дворы. Натурально город. Люди: мужчины, женщины и дети, даже собаки с кошками- все высыпали на улицы посмотреть на диковинных гостей, которые никогда не бывают в этих местах. Царило громкое веселье. Детишки сновали туда- сюда, подбегали ближе, рассматривали нас своими изумрудными глазками, женщины покрикивали на ребят и в то же время громко и весело шутили да посмеивались. Мужчины изучающе смотрели на незнакомцев, некоторые тихо переговаривались меж собой.
      Нас определили на постой в дом к одинокой бабуле по имени Агдалия, которая  с виду была  суховата да морщиниста, но оказалась бойкой и гостеприимной хозяйкой. 
Бабушка Агдалия организовала весьма хорошую помывку в маленькой, но уютной баньке, что стояла у неё во дворе. Затем пригласила за  стол и мы поели и побеседовали.
     Она рассказала, что Кулькатли здесь, как свой - он да ещё четверо человек из другого мира навещают их селение. Привозят ружья, патроны, бумагу и другие вещи, которые жители сами не производят. Удовлетворила любопытство моих друзей в отношении злой богини, что де тут её все знают, но дороги сюда ей нет. Дальше своих гор она выбраться не может. Говорила бабушка об этом очень обыденно, как будто соседство с неопознанным и колдовским, что- то само собой разумеющееся и ничего сверхъестественного в этом и нет вовсе.
     Свои вопросы я решил оставить на потом. Агдалия сказала, что нас к ужину ждёт городской глава. С ним то я и хотел обсудить наши планы и поведать ему цель своего пребывания в Ялкын- кала.
     Вечером явились  Кулькатли,  с ним  несколько кайнаров. Кулькатли сообщил, что глава Ялкын- кала Хэчо с нетерпением ждёт гостей и прислал сопровождение, чтобы с почётом проводить нас в в свой дом. 
     Дом Хэчо расположился ближе к окраине города. Мы прошли по улицам, навстречу выходили и  выходили люди, махали нам и криками приветствовали странников, которые не побоялись придти в эти неизвестные края.
Когда мы добрались до дома главы кайнаров, Хэчо и его жена Миш проводили нас в дом и усадили за стол, который находился в небольшой зале, видимо служившей местом для приёма, когда собирается много людей.
     Начался ужин, а с ним и разговор. Вопросов к нам было много. Я не скрывая ответил всё, что хотел знать глава. Когда я поведал о цели нашей экспедиции, Хэчо задумался, глядя не мигая мне в глаза. Взгляд пристальный, но отнюдь не тяжёлый. Зачастую, когда начальствующий или более сильный человек смотрит и не отводит взгляда, возникает желание потупить свой взор или вообще отвернуться, а тут- нет, в этом взгляде не было ни угрозы, ни подозрения, но ощущалось сочувствие и может даже грусть. Затем Хэчо сказал, что золото есть и оно совсем рядом. Но прежде чем мы отправимся в места, где оноводится, он предложил пожить среди его народа и познакомиться поближе с жителями и местными обычаями.
- Поживите у нас месяц, а после я сам покажу то место, где находится то, ради чего вы проделали такое длинное путешествие.  А может статься, что  после этого никто из вас и не захочет уже идти за теми сокровищами.
     Так сказал Хэчо после своих размышлений.
     Мы молчали. Глава кайнаров  предложил подумать и, как примем решение, дать ему  ответ.
     Гордей и Макар- пытливые умы, положительно решили, что месяц прожить в диковинных краях- это совершенно замечательно. Родиону было всё- равно, т.к. он отправился в экспедицию и взял на себя обязательства пройти дорогу от начала и до конца, не взирая на длительность  времени и расстояний. Игнат и Аркадий, всё ещё поминавшие злобную богиню, ответили, что коль тут им не угрожает расправа Золотой бабы то они готовы остаться. И долго не мешкая мы дали свой ответ главе Ялкын- кала.
     Так началось наше пребывание в неизведанном городе. Ежедневно мы открывали для себя новое. Слушали древние легенды о богах: верховном Нуми- Торум, который держит землю на Уральском хребте, но т.к. мало интересуется земной жизнью, то  предоставил  право распоряжаться ею своей  жене матери- богине Клатащ, а   брат верховного бога  Куль Отыр постоянно пытается испортить сделанное верховным богом и его женой, повелевая духами болезней и насылая их на людей. Дети Нуми- Торум и Клатащ посланы на землю, чтобы управлять человеческими делами, а главный покровитель людей их младший сын Мир- Суснэхум является заступником человека перед другими духами и посредником между Нуми- Торумом.
      Мы принимали участие в жизни города.  Я много работал. Был и пекарем, и плотником, и учеником местного лекаря. Хотелось всюду успеть и всё узнать. Игнат и Родион пристроились к пастухам, а Гордей, Макар и Аркадий нашли своё место в кузне.
      Каждый вечер мы  беседовали с Хэчо. С расспросами я не лез, ждал, когда он сам расскажет то, что интересовало меня в первую очередь.  Хэчо не спешил и по долгу сообщал  мне различные истории о своём народе. Если сначала эти повествования я воспринимал, как сказки или легенды, то к концу месяца, уже искренне верил в то, что говорил глава Ялкын- кала.
      Кайнары- это не простые люди, они потомки тех самых детей Нуми- Торум и Клатащ, которые были не кто иные, как отец богов Ану и неотъемлемо связанная с ним богиня Ки. Местом их обитания были небеса, а их дети - анунаки представляли младших богов и были драконами  сошедшими  с небес. От того и глаза у всех кайнаров зелёного цвета и похожи на глаза ящериц. Жили анунаки много тысяч лет назад на тёплых берегах в междуречье Тигра и Ефрата и родили на свет свой собственный народ- шумеров, которые были более развиты, чем остальные люди.
      Анунакам было необходимо золото для создания небесного щита. Они его получали с земли, а  для этого создали работников, которых так и назвали- АДАМах, что означает земля и кровь.
      Когда золота набралось достаточно, чтобы создать божественный заслон, акунаки   покинули землю  и отправились в другие миры, но одного Бога оставили, чтобы он берёг неприкосновенный золотой резерв, который они обнаружили в далёких горах.
      Чтобы шумеры могли заботиться о своём Боге, их отправили в дальнее путешествие и наказали никогда не покидать этого места.
      Как бы ни старались шумеры сохранить свою тайну, находились люди, которые волей случая или по другому умыслу попадали к ним, а некоторые так и оставались жить, создавали семьи, воспитывали детей. И, если внешность потомков древнего рода изменялась, то глаза  у детей, даже когда отец или мать были манси, татары или славяне, всегда оставались зелёные. Драконьи глаза. Со временем шумеры стали кайнарами, что означает пламенные. А послеление превратилось в город Ялкын- кала. Огненный город.   
     А Бог этот живёт прямо здесь в золотых горах около Ялкын- кала. Кайнары кормят своего Бога, жертвую ему на пропитание домашний скот и дичь, добытую на охоте. И так продолжается испокон веков, и будет продолжаться пока акунаки не вернуться и не заберут своего стража. 
     Хэчо закончил  рассказ. Он понимал, что  его слова могут быть поставлены под сомнение, но их у меня не было. На завтра было решено отправиться в золотые горы. Когда я спросил- увижу ли дракона, Хэчо усмехнулся и ответил, что увидеть  Бога не самое лучшее желание.
     Ранним утром следующего дня в сопровождении Хэчо и ещё двоих кайнаров мы отправились к заветным горам. По равнинной и сухой местности идти было легко, но казалось странным, что  ведут нас в горы, а впереди видна лишь хорошо протоптанная дорога, которая уходит в бескрайнюю степь.
     Примерно часа через два стало видно, что вдали  клубиться еле заметная дымка и почувствовался лёгкий  запах  гари. Чем дальше мы продвигались вперёд, тем гуще становился дым, а запах усилился так, что казалось будто бы вокруг разведено множество костров. Кайнары говорили, что это дыхание Бога.
     В полдень Хэчо распорядился сделать привал и сказал, что мы почти на месте. Затем он поманил меня и мы вдвоём пошли вперёд. Дым стал густым. Дышать было трудно, а разглядеть дорогу  в этой фантасмагории стало просто невозможно.  Прошли мы совсем немного, наверное с пол версты, как вдруг Хэчо ухватил меня за руку и остановил. Сделал шаг вперёд, затем ещё пол шага, лёг на землю и позвал меня. Я расположился рядом с ним и обомлел. Мы лежали на краю гигантского обрыва, из которого поднимался дым.
- Горы внизу- сказал Хэчо.
Сквозь густой чад я пытался разглядеть- что там находится. В какой- то момент подул ветер и немного рассеял этот непроглядный брыд. То что я увидел не поддаётся описанию. Передо мной показались острые скалы, которые своими пиками чуть не доставали до краёв обрыва, а основания не было  видно вовсе.
Хэчо вста, я за ним. Мы прошли вдоль бездны шагов десять и оказались около широкой каменной лестниц, которая зигзагами уходила вглубь бездонной пропасти. Начался долгий, монотонный спуск.
      Я продвигался неуверенно, нащупывая ногой каждую следующую ступеньку. Дышать было трудно- едкая пелена гари  больно оседал в лёгких и щипала глаза.  Медленно и осторожно я спускался всё ниже и ниже. Муть понемногу   рассеивалась наконец  и совсем  исчезла. Небо было затянуто тёмным маревом и видимость хоть и оставалась  ограниченной, но этого было достаточно, чтобы продолжить спуск более уверенно.   Я посмотрел вверх и увидел, что дым выходит из самых вершин  гор, поднимается и создаёт этакий щит, через который  не даёт разглядеть- что находится внизу.
      Я пытался считать ступени, но это оказалось бесполезным занятием. Спускались очень долго, по моим  прикидкам  версты две вниз- не меньше.
Преодолев последний пролёт, я лёг на спину у стал смотреть ввысь. Вершины исчезли в непроглядной дымовой преграде.
      Хэчо подождал пока я отдышусь и мы двинулись по тропе меж валунов в направлении пещеры, что вела вглубь зачарованных гор.
Поразительно, что внутри пещеры было светло и не требовалось дополнительного освещения. Стены светились бледным желтоватым светом, который давал возможность вполне сносно различать окружающую обстановку.
- Сейчас- вымолвил Хэчо и почти втолкнул меня в огромную полость.
Очутившись внутри, я замер и не мог вымолвить ни слов. Все стены этой залы были испещрены сверкающими жилами. Не в силах стоять, я уселся на первый попавшийся валун и положил на него руки, а когда их поднял и посмотрел на ладони, вновь был поражён увиденным-  они были сплошь усеяны блестящими зёрнышками и чешуйками.
Понемногу я начал приходить в себя. Хэчо улыбался и наблюдал за моими эмоциями, которые сменяли одна другую- от полной растерянности до неописуемого восторга.
     Когда я более- менее успокоился, глава кайнаров пояснил, что это только начало, а  в более глубоких дальних пещерах, помимо прожилок и жил, есть цельные самородки.
     Осмотр занял около часа и Хэчо дал понять, что для первого раза этого вполне достаточно, тем более, что нам ещё необходимо  совершить довольно трудный подъём наверх.
      К вечеру мы вернулись в город. По пути я рассказал своим товарищам о том, что увидел и мы сговорились, что завтра уже вместе спустимся в дивные пещеры. Кайнары молча слушали наши разговоры, а когда мы входили в город, Хэчо пригласил нас посетить его дом.
      Собрались в знакомой зале. Миш подала ужин и Хэчо заговорил:
- Друзья мои! Вы прожили вместе с нами долгое время  и снискали уважение у моих земляков. Честно трудились. Ни делом, ни словом не обидели ни человека, ни животное. Вы хороши люди. Только вот, что я скажу- можете ходить в горы, можете брать золото. Набирайте сколько в силах  унести, но не пытайтесь наладить здесь добычу.
      Примерно полвека назад в наши края приходили искатели тайных сокровищ. Не послушали они советов. Мало было им предложенного богатства- захотели всё забрать. Бог разгневался и не стало у них ничего: ни золота, ни самой жизни.
       Берите золото и уходите. А если вдруг кто- то из вас не желает идти обратно, то пусть остаётся здесь и живёт вместе с нами, как равный.
        До поздней ночи мы с товарищами обсуждали предложение главы кайнаров и решили так: останемся в Ялкын- кала ещё на некоторое время и будем собирать золото. Кода наберётся достаточно, чтобы обеспечить себя и отправить в Москву, снимемся с места и уедем. Доложимся, а дальше пусть Назар Власович решение принимает.
        Так началась наша старательская деятельность. Старателями нас можно было назвать разве что условно, ведь мыть и копать руду надобности не было. Золото вот оно- руку протянул и бери.
       Собирали мы его, собирали... Носили- складывали... Уж не один мешок скопили, а остановиться никак не могли. Кайнары над нами смеялись, а мы как одержимые всё таскали и таскали.  Правда и отчёты я не забывал составлять,  в чём мне исправно помогали Макар и Гордей. Ещё зарисовки делал, дневник вёл.
        Случилось так, что не ходили мы в горы недели две. Ялкын- кала готовился к празднику: жертвенное кормление Бога, которое проходило раз в два месяца. Кайнары откармливали  десять свинок да пять бычков или оленей.  Несколько дней праздновали. Пели песни, танцевали, готовили угощения, а после совершали ритуал умерщвления животных и мужчины относили мясо в тайные горы. Вот и мы отправились с процессией  уже в  родные места.
       Спустились мы по лестнице вниз четверти на три и стало различимо, что внизу люди. Много людей. Когда мы дошли до низа, стало ясно, что здесь идёт подготовка к добыче. Вокруг гор деловито бегали человек двадцать и не обращали на нас внимания. Разговаривать с нами соизволили лишь двое.  Это были те самые люди, которые помимо Кулькатли и другой пары, вели торговлю с кайнарами.
      Они сообщили, что нынче привели артельщиков и здесь будет развёрнута добыча полезных ископаемых. Что сказки о драконе- Боге можно им не сказывать, а мясо, которые мы принесли хорошо бы  оставить, что мол оно им очень пригодиться.
     Кайнары не стали ничего говорить и убеждать. Они молча оставили тюки с мясом у подножия гор, развернулись и пошли обратно.
     Не знаю- что на меня нашло, но охватил меня страх сильный и неведомый. Я как одержимый закричал, что погибнут они все, что им следует немедля уходить, но Хэчо схватил меня за руку и потащил к лестнице.
      Кайнары быстро поднимались и Хэчо подгонял меня. Когда мы уже были наверху и направлялись в сторону Ялкын- кала, внезапно исчезла дымная мгла и стало очень тихо. Затем качнулась земля. И не просто дрогнула, а будто вс планета ушла в сторону. Так повторилось дважды. Кайнары встали на колени и я, и мои спутники  последовали их примеру. Все смотрели в сторону обрыва.
      Через несколько мгновений из глубины ущелья стал доносится приглушённый гул, который усиливался и на конец превратился в дикий рёв, какой мне и сравнить даже не с чем. Этот звук  оглушал и вселял ужас, трепет, ощущение  полного бессилия и ничтожности человека. Кайнары склонили головы, а я не мог оторвать взора от места откуда доносился рёв.
      Рык ещё не стих, а из недр кручи  взлетел ослепительный столб пламени. За ним другой, третий, четвёртый... Я закрыл глаза. Через несколько мгновений я услышал, как  неподалёку, что- то упало. Открыл глаза и похолодело у меня всё от увиденного- это был пылающий человеческий скелет. Вот ещё один рухнул на землю, потом ещё... Дикое и ужасающее зрелище- с неба падали горящие люди.      
       Затем послышался громоподобный треск ломающихся камней и стрелой вверх  из ущелья взмыл Бог! Гигантский дракон летел по небу, изрыгая из своей пасти клокочущий и буйствующий огонь.
      Дракон кружил над ущельем, шумел и безумствовал, посылая вниз струи беспощадного пламени.
       Когда расправа была закончена, дракон взмыл в самую небесную высь и воспарил над равниной. Он сделал несколько кругов и опустился саженях в десяти от нас.
       Неописуемый исполин смотрел на людей и пускал из ноздрей дым. Злобно фыркая, он расправил крылья и недовольно хлопнул ими. Это зрелище мне никогда не забыть: зеленоглазый гигант был  аршин тридцати в длину и десяти в высоту с размахом крыльев аршин в шестьдесят , а веса в нём думаю было три тысячи пудов не меньше, он ещё немного поворчал, щёлкнул хвостом, взмахнул крылами  и улетел, чтобы снова  встать на стражу своих сокровищ.
      
       Так и закончились наши приключения, господин Павский. Хотите верьте или нет- воля Ваша.
     .Всё золото, которое мы добыли было посчитано и взвешено. Кое- что мы с товарищами оставили себе. Оставили богато- врать не стану, но весь Ваш капитал, что был вложен в это предприятие, Вам вернётся с лихвой, это уж будьте уверены. Охрану и доставку я организовал через полицейские управления, все документы и формальности соблюдены и пошлины уплачены. Документы тут.

       Назар Власович смотрел на Бенемана и не знал- что сказать. Мысли же работали чётко:
- Надо готовить новую экспедицию....
    
      
   КОНЕЦ