Комната

  Оната спала в комнате своего деда.

  Комната эта была ужасна. То есть ничуть не изменившаяся с тех пор как здесь жил дед. Желтые обои, о которые дед вытирал жирные пальцы. Расхлябанный шкаф с изувеченными, прожжёнными книгами. Огромный, воронёный пистолет висящий на на гвоздике над кроватью.

  Рядом с пистолетом приколотый к прямо к обоям висел рыцарски-наградной орден "Чёрной Вишни".

  Лет триста назад воины графа Готатока Слабого, разгромили восставших крестьян. А растрогавшийся граф, наградил каждого вишенкой. Ибо держал в тот момент миску с чёрной вишней. Так и был основан этот орден.

  Деда Онаты звали Анилат. В двадцать три года, получив наследство своего отца, он с товарищами купил семибашенный танк и оставив младшего брата сторожить дом, отправился помогать очередному графу Готатоку, справиться с крестьянами. Разумеется на семибашенном танке получившим гордое имя: "Стальной Сокол".

  "Стальной Сокол" при поддержке графской кавалерии вторгся в восставшую деревню,
где и заглох, аккурат на центральной площади. После чего экипаж "Стального Сокола" мужественно вёл бой, против превосходящих сил противника, вооружённых в основном кремневыми ружьями.

  Когда крестьяне были разбиты, прибывший на поле боя граф наградил доблестных танкистов орденами "Чёрной Вишни". Кроме того, почти все танкисты получили по солидному денежному вознаграждению. Что касается заряжающего третьей башни Анилата, то ему повезло больше всех. Граф ему денег не дал, но зато выдал за него
свою младшую дочь. У которой были глисты, и она слыла сумасшедшей.

  А ещё графская дочка стала для Онаты бабушкой Эстралиной. А ещё у Анилата не было своей фамилии. Поэтому после женитьбы на Эстралине он и все потомки его стали носить графскую фамилию - Готаток.

  Шесть лет назад, к тому времени уже давно овдовевший Анилат, вручил своей внучке Онате ключ от своей комнаты и банку сигарных окурков. После чего не попрощавшись ни с кем кроме Онаты ушёл куда-то среди ночи, по улице Висельников.

  А Оната долго махала своему деду вслед. С тех пор она его больше не видела.