Глава 8

Начало: http://www.proza.ru/2019/03/29/1738

К одиннадцати утра Тимур отправился в ГИОП - за разрешением на перепланировку подвала, который они выкупили еще в прошлом году. Тимур хотел сделать там студию звукозаписи, да и подсобные помещения им нужны до зарезу. В театре теснота, костюмы хранятся, как хлам на барахолке. Декорации хранить вообще негде. Саше, бедному, в мастерской среди них уже не повернуться. Реквизитную бы тоже отдельно сообразить... В общем, нужны, нужны площади! Но в историческом центре без ГИОП-овской справки не пискнешь. Ну и что, то подвал? Он - тоже охраняемый памятник архитектуры... Тимур уже дважды пытался утвердить проект реконструкции (вся реконструкция-то - поставить пару перегородок, навесить пару радиаторов для тепла, да перенести дверной проем на два метра в сторону), но комиссия все к чему-то придиралась и не давала "добро". При этом кто хотел - превращал не подвалы, а целые этажи исторических зданий в свои офисы и магазины, варварски перекраивая не только внутренние помещения, но и фасады - расширяя или наобороот, закладывая кирпичом оконные проемы, устанавливая на окна решетки разномастного дизайна, перекрашивая кусок здания в другой цвет, пристраивая навесы, крылечки, веранды, чуть ли не целые флигели! Им можно. Вероятно, они заплатили, кому надо. А тут - подумаешь, цокольный этаж в порядок привести. Здание от этого только выиграет - в подвале не будет крыс, грязи... Ну да ничего, Тимур уже выяснил, с кем конкретно надо разговаривать о "положительном решении вопроса". А деньги у них теперь есть и на это.

Бэлла сквозь сон услышала, как щелкнул замок входной двери и снова провалилась в пуховый туман... Как хорошо, что ей теперь не надо подстраиваться под расписание мужа! Да, вторая машина - это огромное благо в первую оередь для нее. Сейчас бы она хмурая, сонная, наспех причесанная, не успев даже выпить стакан воды, торчала где-нибудь на светофоре в снежной мгле, пронзаемой светом фар. А теперь она может спокойно потянуться, неспеша сползать в душ, сварить себе кофе или заварить крепкий чай... даже сделать легкий салатик, если захочет! Хотя с утра Бэлле обычно кусок в рот не лез. Максимум - шоколадная конфета с кофе. Чтобы проснуться. Бэлла с детства была "совой", и утром с трудом заставляла свой организм функционировать. Ей требовалось время для включения в реальность. Засунув ноги в мягкие тапочки, закинутые вечером на батарею, и теперь - теплые, как живые котята, женщина потащилась в кухню. Тимур сегодня уже делал себе кофе, и в емкости кофеварки что-то оставалось. Правда, уже остывшее. Бэлла не стала пить эту бурду, решила заварить новый, покрепче. И нормально - в турке, а не в этой электрической булькалке. Бэлла уважала технику и, как бывший инженер, отлично в ней разбиралась. Но в том, что касается пищи, гораздо больше доверяла дедовским методам. Еда - это нечто скаральное. И доверять ее приготовление машинам нужно лишь в случае крайней необходимости.

Дождавшись, когда коричневая пена поднимется трижды, Бэлла выключила плиту и, отыскав в холодильнике половинку пирожного "Рафаэлла", села завтракать. Итак, что у нее сегодня по плану? Приемные часы для соискателей на новые вакансии она предусмотрительно назначила с тринадцати ноль ноль. Так что оставалось время и на обстоятельный утренний туалет, и на дорогу. Яндекс-прогноз обещает сегодня сильный снегопад, поэтому Бэлла решила не садиться за руль, а добраться до театра на маршрутке и метро. А это - не меньше часа. И еще надо выстроить стратегию общения с кандидатами. Вот, например, кассир-билетер. Кто это может быть? Скорее всего пенсионер. А еще вероятнее - пенсионерка. Потому что работы по этой вакансии не очень много. И оклад, соответственно, невысокий. Маловероятно, что молодежь согласится. И как подходить к отбору? Бэлла уже про себя решила, что отдаст предпочтение женщинам. Среди мужчин-пенсионеров, ищущих работу, много пьющих. А тут дело придется иметь с деньгами... Женщины же на пенсии часто идут работать ради детей и внуков - чтобы им помогать. Наверняка попадется среди кандидаток какая-нибудь интеллигентная бабушка, с неплохим образованием, в прошлом преподаватель или музейный работник... которая сидя за кассой не только очарует публику вежливой улыбкой и грамотной речью, но и походя ответит на вопросы о последних постановках, посоветует, для какого возраста что лучше подойдет, какие пьесы понравятся тонким ценителям философии и интеллектуального юмора, какие заинтересуют любителей легкого развлечения, а на какие шоу луше не идти слабонервным... Бэлла размечталась и едва не пропустила время. Пора выходить! Иначе придется бежать. Очень некрасиво получится, если она заставит интеллигентную бабушку ждать в приемной!

"Так, какие критерии нужно учитывать при наборе других сотрудников? - думала Бэлла, забираясь в салон маршрутки. - Вот, к примеру, уборщица. Или уборщик. Можно взять на эту должность и мужчину. Даже лучше. Все-таки, работа физическая. Но кто пойдет? Может, гастарбайтер?" Ее взгляд уперся в лицо сидящего напротив пассажира ярко-выраженной азиатской внешности. Замшевая куртка на меху, маленькая черная вязаная шапочка. В ухе - гарнитура, провода уходят за пазуху. Сидит небрежно, развалившись. На губах - презрение ко всему миру. А глаза... глаза - как лезвие кинжала! Будто хочет сказать: "Че уставилась, дура? Жить надоело?" Бэллу передернуло. Неприятный тип. Она отвернулась, продолжая размышлять: "Нет, гастарбайтера не надо. Пусть будет... например, студент. Да, такой прилежный "ботаник", приезжий из провинции. Хочет подработать к стипендии". Она вспомнила давнего знакомого - Витю Маркова. Студент-химик, он работал помощником по дому у двух обеспеченных женщин - матери и дочери. Правда, платили ему побольше, чем собираются предложить Шорниковы, но и работа там была потяжелее... Витя уже заканчивает учебу, скоро диплом защитит. С тех пор прошло больше года. Эх, как летит время! А кажется, только вчера все было...

Предаваясь воспоминаниям, она бы проехала свою остановку, если бы водитель громко не объявил:

- Мэтро! Кому у мэтро?

Тоже гастарбайтер. Но маршрутка - это другое. Тут мужчина может хоть что-то заработать, если подсуетится. Во всяком случае, Бэлла думала, то может. А уборщиком? Нет, наверное, все-таки лучше рассчитывать на женщину. И вообще, у приезжих, если только они не учатся, там всякие проблемы с регистрацией, а сейчас с этим строго - нагрянет какая проверка... не хватало театру только проблем с миграционной службой. Ладно, пусть не гастарбайтер и даже не студентка... молодые девицы неохотно идут на грязную работу. Им всем сейчас подавай "онлайн-заработок". Или хоть мерчендайзером в магазине. Только чтобы со шваброй не ползать, руки моющими средствами не портить. Может, придет какая тетка средних лет. Например, с работы сократили... главное, чтобы не алкоголичка.

Эскалатор медленно нес Бэллу к выходу из подземелья. "Интересно, как отбирать претендентов на роль бармена? Тоже ведь с деньгами работа. И что с него требовать, кроме санитарной книжки? Образование работника общепита? Или опыт работы в этом самом общепите? Как вообще отличить хорошего буфетчика от плохого?" Бэлла решила, то будет в первую очередь пытаться определить, что за человек перед ней - можно ли ему доверять. И полагаться при этом будет на свою интуицию.

Вот и театр. Успела! До приемного часа еще десять минут. Даже если кто-то из кандидатов явится точно в назначенное время, она успеет дойти до кабинета Тимура и усесться там с важным видом. Они договорились, что роль секретаря сыграет администратор Вовочка (он же до недавних пор - билетер, ответственный за реквизит, штатный фотограф и мальчик на побегушках). "Бэлла Аркадьевна! К Вам пришли. Примете?" Так, для солидности...

Бэлла почему-то слегка нервничала. Они с Тимуром, конечно, не впервые принимали людей на работу. Но, во-первых, это были в основном актеры - то есть, люди своего круга. Знакомые и понятные. Во-вторых, это чаще всего оказывался кто-то из друзей, знакомых, знакомых этих друзей... в общем, никогда еще не приходилось Бэлле рассматривать кандидатуры технических сотрудников - чужих людей, пришедших по объявлению.


* * *


Из спектакля с солидной работодательницей, заседающей в кабинете, ничего не вышло. Как только Бэлла чудом избежала гибели под градом обвалившихся сосулек, обдавших ее ледяной пылью, и ввалилась в театр через главный вход (перед служебным почему-то оказались поддоны с кирпичами, заваленные снегом), и начала отряхивать кристаллики льда с шапки, сделанной из меха выдры и напоминающей сейчас эту самую выдру, которая только что выскочила из реки, спасаясь от крокодила, мимо нее пробежала раздраженная Катя Селюцкая в наброшенном на плечи пальто.

- Белка, к тебе тут пришли! С девяти утра у дверей торчит, я в одиннадцать пришла, пустила ее... - бросила она на ходу и пошкандыбала на подкашивающихся каблучках на другую сторону набережной. Остановившись у парапета, она развернулась лицом к зданию, подняла голову и заорала кому-то невидимому:

- Вы то, совсем опупели?! Смотрите, куда кидаете! Мне же все в окно летит! Стекло разобьете - кто платить будет, а?!

Тут только Бэлла поняла, то на здании сбивают сосульки. Теперь она увидела и ленту ограждения - лента действительно была натянута, но Бэлла, погруженная в свои мысли, ее не заметила. Вот ведь не знаешь, где опасность подстерегает! За рулем Бэлла всегда была внимательна. А пешком... пешком ходить, оказывается, тоже опасно! И тоже надо смотреть на дорогу. Но кто ее ждет? И почему с девяти утра?!

За спиной раздалось робкое покашливание. Только теперь Бэлла обратила внимание на низкорослую девушку, на вид - почти ребенка, скорчившуюся на стуле в уголке прихожей. Бэлла сначала приняла ее за ворох одежды.

- Здравствуйте! - пискнула девушка, поспешно вскочив со стула. - Я по объявлению, насчет работы...

Она замолчала, робко поглядывая на Бэллу снизу вверх раскосыми глазами из-под надвинутой на самые брови шерстяной шапочки, сверху обвязанной темным платком, концы которого прятались в необъятном пуховике - явно девушке не по размеру. "Как пленный немец", - подумала Бэлла с жалостью. Она решила не разыгрывать из себя могущественного работодателя, а представиться доброй и участливой хозяйкой. Уж больно девочка выглядела несчастной и замерзшей.

- Пальто можете снять тут, вот вешалка. И пойдемте в кабинет... сейчас горячего чаю попьем. Вы что же, правда с девяти утра тут ждете? Но зачем? Театр ведь только в десять открывается! А сегодня утреннего спектакля нет, могло быть и до половины первого все закрыто. Это Вам повезло, что Екатерина Дмитриевна на работу пришла раньше обычного. А так бы до сих пор мерзли на улице!.. Сильно замерзли-то?

- Да... то есть, нет. Ничего, не сильно, - девушка старалась принять бодрый вид, но дрожание голоса ее выдавало с головой.

- Давайте, давайте, быстренько... а то тут вон как сквозит! Простудитесь еще, потом Ваши родственники на нас в суд подадут - мол, заморозили ребенка.

Девушка и испуганно замотала головой:

- Нет, нет! Зачем так говорите? Какой суд? Я на работу пришла...

Бэлла плотнее прикрыла дверь теплого кабинета, чтобы не выпустить тепло, включила кулер и открыла дверцу стоящего у входа шкафа.

- С печеньем или с конфетами?

Девушка попыталась возразить, но Бэлла и слушать не желала. Через несколько минут она поставила перед посетительницей чашку горячего чаю и блюдце с печеньем и шоколадными конфетами.

- Берите, не стесняйтесь. И пейте чай! А то, вон, у Вас зуб на зуб не попадает. Зачем так рано приехали-то? Это ж надо, два часа на улице! В такой мороз... - Бэлла не была виновата в том, то девчонка заявилась на собеседование в такую рань, но чувствовала себя так, будто в чем-то виновата.

Размотав платок, сняв пуховик и шапочку, девочка стала еще миниатюрнее, чем на первый взгляд. Под шапочкой у нее оказался еще один платок - тонкий, в желто-фиолетовый рисунок, повязанный, вокруг шеи, концами назад. Этот платок девушка снимать не стала. Потом она извлекла откуда-то из недр своего балахонистого платья прозрчаный пакетик (интересно, внутри всего этого тряпья есть хоть какое-то тело? Или там вообще пусто?). В пакетике лежали документы.

- Вот, паспорт, трудовая книжка, вот отзыв с прежнего места работы... только я там без документов была устроена.

- Регистрации нет? - настороженено спросила Бэлла. При всем сочувствии к девочке это - первое, что приходило в голову, учитывая ее специфический разрез глаз.

- Есть, есть регистрация! Постоянная! - заверила посетительница. - Просто не везде хотят брать официально...

- Хорошо. Давайте сначала познакомимся. Вас как зовут?

- Там все написано, вот же...

- Да не суетитесь Вы так! Вы кем на работу устраиваться пришли? Сколько Вам лет?

- Мне... там было написано, уборщица нужна и билетер... и буфетчик, да? И гардеробщик еще. Мне тридцать четыре... еще тридцати пяти нет, правда, там, вон, написано все...

Бэлла изумленно воззрилась на девушку. Она всякое повидала, но чтобы...

- Вам? Тридцать четыре?! Боже мой, я думала, лет семнадцать!

Только тут, внимательно приглядевшись, она заметила, что глаза у девушки усталые, веки уже суховаты, а носогубные складки просто не читаются на смуглой коже. Конечно, дело было еще и в росте, и в комплекции этой Дюймовочки, да и шея (основной индикатор возраста женщины) была полностью скрыта платком. Бэлла взглянула на ее руки. Вот они сразу выдавали возраст. И даже увеличивали его - истертые, в мелкую поперечную складочку, изъеденные хлоркой, с неаккуратной попыткой маникюра на коротких, местами обломанных ногтях. При этом пальцы унизаны латунными колечками с разноцветными стекляшками.

Бэлла открыла ее паспорт. Да, действительно тридцать четыре года. Асмира Каримовна... Емельянова? Место рождения - Самарканд. Что ж, бывает... А, вот оно что! Замужем за неким гражданином Емельяновым. Ага, и ребенок есть. Регистрация в Питере постоянная, по адресу... ух, даль какая!

Что же Вы, Асмира Каримовна, так над собой издеваетесь? - с ласковым укором спросила Бэлла. - Разве можно рисковать здоровьем? Вы уборщицей хотите устроиться?

- Да, наверное... - Асмира погрустнела. - А буфетчика и билетера уже взяли?

- Нет. Так на какую вакансию Вы пришли устраиваться?

- Я бы... - узбечка немного замялась, а потом выпалила: - Я понимаю, что мне не заплатят за всех, но если немного больше платить будете, чем там написано, я могу и убирать, и на кассе, и буфетчицей... и гардеробщиком, если надо.

Бэлла оценивающе посмотрела на девушку. Ей стало не по себе. Дело в том, то по настоянию мужа Бэлла указала в объявлении только сумму минимального оклада, без премиальных и надбавок за работу в праздники. Мол, прибавить всегда успеем, а надо еще посмотреть, как человек работает. И она готова за "чуть-чуть больше" вкалывать за четверых? Бэлла слыхала, что гастарбайтеры пашут за копейки, но не настолько же! А главное - она прописана в Питере, постоянно! Причем, уже давно. Могла бы и повыбирать.

- Как это Вы себе представляете? Как Вы можете одновременно продавать билеты, обслуживать клиентов в буфете и принимать пальто? И когда Вы в таком случае будете убирать?

- Я утром, в шесть могу выходить.

- В шесть утра будете приезжать из пригорода?

- Нет, нет! - Я тут, рядышком живу... мы в соседнем доме комнату снимаем.

Бэлла вздохнула.

- Тогда я совсем ничего не понимаю... я думала, электричка, перерыв в расписании... Но если Вы живете в соседнем доме, какого, извиняюсь, хрена Вы заявились в такую рань? Могли бы спокойно сидеть дома и выйти за пять минут до приемного времени.

- Так я же... я же хотела раньше всех прийти! Чтобы никого другого не успели взять.

- Ладно. Так кем Вас оформлять?

- Можно буфетчицей?

- Можно, - подумав, сказала Бэлла. - Только у нас буфета пока нет. Это - в перспективе.

- Тогда я могу на кассе...

- Какая Вы... специалист широкого профиля, - усмехнулась Бэлла. Она все-таки не могла отделаться от ощущения, что перед ней ребенок. Может, сыграла роль еще и видимая простота и наивность Асмиры. Хорошо если пять классов закончила.

- Я продавцом-кассиром работала уже, в магазине.

- Что же ушли?

- Магазин закрылся... и не нравилось мне там. Платили мало. А сидеть целый день надо, нигде больше не поработаешь.

- Вам, как я понимаю, очень нужны деньги, так?

Узбечка энергично закивала: мол да, очень-очень!

- Тогда я вот что предлагаю, - продолжала Бэлла. - Мы оформляем Вас пока кассиром-билетером, а если Вы успеете еще и уборкой заниматься - будем честно платить оба оклада. Но только и работать придется честно - за двоих. Согласны?

Асмира просияла:

- Конечно! Когда приступать? У меня там, в пакете, тряпка, щетка с собой все...

- Да подождите же! Какая Вы неугомонная... Пылесос и швабры Вам дадут. Покажут, куда мусор выносить. Но это все - с завтрашнего дня. Только имейте в виду, что официально Вы будете полуать зарплату только за одну должность - кассира. И, соответственно, больничный...

- Нет, не надо больничный! - испуганно перебила узбечка. - Я не буду болеть!

- Это, извините, не выбирают. И потом, у Вас ребенок. Не дай Бог, конечно, но дети иногда болеют. Вы же будете брать больничный, если понадобится сидеть с ребенком? Так вот, я сразу ставлю Вас в известность, что у нас таких дней с полным сохранением реального заработка предусмотрено только семь за год... если будете пропускать больше, оплата будет идти по больничному, по официальному окладу. То есть, в два раза меньше. Вас это устроит?

- Устроит, устроит! Я не буду болеть. И с ребенком... я это все обещаю, не буду!

- Ну, как знаете. А с буфетом - там видно будет. Его еще построить надо.

Бэлла еще раз оглядела девушку с ног до головы. Что-то, вроде, забыла.

- Ах да, вот еще... - требовалось затронуть щекотливый момент, Бэлла не хотела бы этого делать, но придется. - У нас - светское заведение. И... если для Вас принципиально постоянно носить хиджаб... То есть, мы с уважением относимся к любым вероисповеданиям, но если Вы будете сидеть на кассе - это публичное место. К нам приходит разная публика, с разными взглядами. Могут возникнуть недоразумения, поэтому мы не афишируем... м-м... свои религиозные предпочтения. - Бэлла выдохнула. Вроде, удалось объяснить требования максимально тактично.

Асмира непонимающе вскинула черные, как нарисованные, брови.

- Это? Хиджаб? Это не хиджаб, я могу снять...

- Вот и хорошо! - Бэлла мысленно посмеялась над своими тревогами. Надо же, если узбечка в платке - значит, непременно фанатичная мусульманка.

После ухода Асмиры Бэлла задумалась, правильно ли она поступила, взяв ее сразу на две должности. Она понимала, что сделала это, поддавшись состраданию. А, собственно, почему? Она замужем. За русским. Вероятно, петербуржцем, раз постоянная прописка по браку. Почему эта хрупкая девочка должна заботиться о прокорме семьи? Почему об этом не думает муж? Или он пьет? Но Бэлла на своем веку немало повидала жен пьяниц. Они выглядят иначе. Нет, в глазах Асмиры не было той беспросветной тоски, безысходности и уныния, какое обычно наблюдается у женщин, связанных семейными узами с хроническим алкашом. Нет, взгляд ее был не потухшим. Нет... ее энтузиазм с некоторым надрывом был характерен больше... для матерей-одиночек! Именно такое впечатление произвела она на Бэллу. Не чувствуется за ее спиной мужа. Ни хорошего, ни плохого. Никакого. Тем не менее, он есть! Бэлла решила, что слишком уж перемудрила с интуицией. Мало ли, почему замужняя женщина с ребенком идет вкалывать, не жалея живота своего? Может, они взяли на что-то кредит... "Ну, конечно! Прописаны у черта на куличках, а сами снимают комнату в центре. Наверняка, ипотека. И наверняка, в новом доме жить еще нельзя. Как это обычно теперь бывает - сдают бетонную коробку без дверей, без сантехники... С ребенком в такое жилье не поедешь". Бэлла успокоилась, объяснив себе все разумными доводами. Надо было с самого начала мозги включать, а не интуицию! Правильно Тимур говорит, что мы, женщины, все так излишне усложняем...

Продолжение: http://www.proza.ru/2019/03/31/836