Волчонок и ведьма

Она сидела на берегу озера, опустив ноги в воду, и улыбалась, наблюдая за тем, как рыбки играют с кончиками её пальцев. Едва она делала неуловимое движение пальчиками, как рыбки тут же разбегались кто куда, но через мгновение опять были у её ног. Её это забавляло. Небо было невероятно чистым, высоко в небе светило солнце и тёплыми лучами согревало землю. Ничто не нарушало естественную гармонию природы: шумел водопад, наполняющий кристально-чистое озеро прозрачной водой; в кронах деревьев прятались птички, даря миру своё незамысловатое пение; лёгкий ветерок трепал её волосы, рассыпавшиеся по обнажённым плечам; маленький оленёнок мирно щипал травку и так и норовил подсунуть свою мордочку под её ладонь, прося погладить его. Она опустилась в прохладную воду, оттолкнулась от берега и поплыла к водопаду, за ней последовали и её верные спутники – рыбки.

Внезапно, она уловила звуки, никак не вписывающиеся в окружающую её атмосферу. Она насторожилась и прислушалась, они доносились с глубины леса... Мгновенно она оказалась у берега и, мимоходом набросив накидку, стремительно понеслась в сторону, откуда ветер донёс тревожные звуки. Спустя короткое время она оказалась на краю леса и застыла, как вкопанная, при виде душераздирающей картины: через поле бежал окровавленный волчонок, за ним неслась стая собак, а вдалеке смутно виднелись приближающиеся всадники. Собрав последние остатки сил, волчонок кинулся к ней в ноги и упал тяжело дыша. А собаки неумолимо приближались. Ещё мгновение и они вопьются клыками в истерзанное тельце волчонка…

Красивое лицо девушки внезапно ожесточилось, и в её глазах сверкнули искры. Одним мимолётным движением она провела рукой по воздуху, и невидимая преграда оградила их от разъярённой стаи. Что-то ещё, зыбкое, едва уловимое, наполнило воздух, отчего собаки поджали хвосты и, скуля, попятились. Всадники успели догнать собак и теперь спешились, озираясь по сторонам и, не понимая, что происходит. Секунду назад они видели волчонка и уже предвкушали победу, а теперь он пропал, как будто сквозь землю провалился.

Непонятно откуда налетели тучи, грянул гром… Кто-то вскрикнул и замертво упал на землю, пронзённый молнией… Страх сковал охотников, никто не смог даже сдвинуться с места…

Невидимая никем девушка лишь шевельнула пальцами, и сейчас же оцепенение сошло с людей. Немедля больше ни секунды, они вскочили на своих лошадей и стремительно покинули жуткое место, следом за ними унеслись прочь и собаки…
Небо разъяснилось и из-за тучек снова выглянуло солнце, будто ничего и не было.
Девушка осторожно опустилась на колени рядом с бездыханным волчонком. Прислушалась… Её лицо смягчилось, и улыбка появилась на лице – он ЖИВ!!!… Силы совсем покинули его, он не мог даже открыть глаза. Она осторожно, стараясь не причинить боль, взяла его на руки… Волчонок напрягся и жалобно заскулил…

- Всё, мой милый… Уже всё позади, сейчас тебе станет легче, - произнесла девушка. Она нежно коснулась губами его лба и тихо стала что-то нашёптывать. Её тёплое дыхание окутало волчонка, боль стала отступать, уступая место забытью, он погрузился в тревожный сон…

... Вдалеке раздался тихий шорох, и волчица настороженно прислушалась. Фырканьем она дала понять волчатам, что где-то рядом притаилась опасность. Повинуясь сигналу, они проворно скрылись и затаились в защищённых местах. Матёрая с неизбывной тоской затянула: «у-у-у-у-у-у», «у-у-у-о»: «Как сохранить еще не совсем окрепших, но шустрых волчат? Что-то разбрелись они. Куда делся тот, самый лобастый, самый крупный, который вечно затевает возню и драки. Мать здесь, иди сюда, несмышлёныш!» Но было уже поздно… Её несмышлёныш мчался по болоту в противоположную от логова сторону, уводя за собой разъярённую стаю собак, и бешено мчащихся всадников, кричащих: «Ату его, ату!» Мать прижала уши, понимая, что ничего не может сделать. Она не может бросить прибылых волчат, ей оставалось только наблюдать, как её отважный переярок отводит опасность от своей семьи… 
Он бежал, бежал долго и что было сил, понимая, что его жертва спасёт их – его ЛЮБИМЫХ, но расстояние между ним и его врагами сокращалось. Они настигали его. Он прыгнул на открывшийся перед ним спасительный островок, но это оказалась коварная для волчонка кочка. Он увяз в ней на какое-то короткое мгновение, но его оказалось достаточно, чтобы собаки настигли его… Завязалась короткая схватка, в которой силы были неравны. В стороны летели клочья шерсти и брызги крови, но волчонок отчаянно сопротивлялся. Ещё секунда и его разорвут на части, и он почти смирился с поражением… Но тут, краем глаза, вдалеке, на едва виднеющемся краю леса, он заметил фигурку, от которой веяло уверенностью, спокойствием и силой. В слабо вспыхнувшей надежде и с диким желанием ЖИТЬ, он в невероятном прыжке вырвался из смыкавшихся челюстей своих палачей и, с чудом откуда-то взявшейся резвостью, помчался к спасительному видению. С каждым прыжком силы всё больше и больше покидали его, а спасительное видение всё более и более расплывалось, как в тумане. Он уже почти ничего не видел и не слышал, но чётко почувствовал терпкий, одурманивающий запах своего «спасения». Его видение на долю секунды проявилось, сквозь слегка отступивший туман, и, собрав последние остатки сил, волчонок кинулся в ноги к «божеству»…

Судороги пробежали по телу волчонка, и он открыл глаза… Его «божество» тревожно смотрело на него. Он не мог понять, что с ним и где он. Если он погиб, то явно это «божество» - АНГЕЛ, который встречает его на той стороне бытия… А если нет, то тогда кто ОНА?.. Он смотрел в эти серо-голубо-зелёные глаза, как завороженный, утопая в поволоке болотного цвета вокруг зрачков, в которых угасал его тревожный сон… Он понял, что его «божество» увидело и пережило вместе с ним этот кошмар.
Отголоски тупой боли во всём теле всё-таки напомнили ему, что он жив. Она поднесла к его мордочке чашку с душистым травяным напитком, и он, как послушный щенок, стал пить из её рук. С каждым глотком волчонок чувствовал, как отступала боль, и прибывали силы.

Она готовила снадобья, поила, кормила его и следила, чтобы повязки на нём всегда были свежими. Когда она перевязывала его, волчонок с упоением вдыхал тонкий аромат её тела с едва уловимыми древесными нотками. Он определял этот запах безошибочно за несколько вёрст, когда она отправлялась за травами и пищей. Он настолько привязался к ней, что чувствовал себя спокойно и счастливо, только когда она находилась рядом. Когда она уходила, он испытывал тревогу и тоску, ему не хватало её, и он скучал по ней.

Так шли дни и недели, в конце концов, настал день, когда волчонок окреп настолько, что смог выйти из убежища, которое теперь он считал своим домом. Она сидела недалеко от входа, плела венок из цветов и что-то напевала. Он подошёл к ней тихонько и уткнулся носом в её распущенные пушистые волосы, вдыхая до боли знакомый запах. Она засмеялась, обернулась на эту неловкую ласку, и с искренней, чистой радостью нежно обняла его.

Волчонок довольно заурчал в её объятиях, нехотя отстранился и заглянул в её, уже ставшие родными, глаза необычайного цвета. Он любовался её видом: в миниатюрной шатенке никак нельзя было сразу обнаружить силу, её можно было только почувствовать. Волосы облаком рассыпались по плечам, тонкий стан на фоне дикой природы казался воздушным и хрупким. Она запустила свои нежные руки в его шерсть, ласково поглаживая пальчиками ещё не до конца зажившие шрамы… Он снова напрягся, но тут же расслабился, почувствовав, как от её рук исходит лёгкое тепло, которое обволакивает его тело и приносит облегчение. Она не проронила ни слова, и лишь её глаза говорили: «Мой волчонок… Со всеми нами порой случаются ужасные вещи. Мы все испытываем муки: кто-то физические, кто-то душевные… Все мы обжигаемся… Хочу окутать тебя нежностью, чтобы ты забыл... Хочу своей улыбкой оттаять твоё сердце... Хочу, чтобы ты продолжал жить дальше… Без боли, без обид, без боязни…» От наслаждения волчонок зажмурился, а она только улыбалась, смотря на него.
Теперь уже он мог сопровождать её, когда она ходила на любимое ею озеро с живописным водопадом… Он наблюдал, как она изящно входила в воду и, как русалка, плыла к самому водопаду, чтобы насладиться брызгами, ласкающими её лицо и тело. Её верные «озёрные» спутники сначала разбегались в разные стороны при виде невесть откуда взявшегося волка, но постепенно привыкли к нему. Даже маленький оленёнок, вначале скрывающийся в лесной чаще, теперь мог мирно находиться рядом с ним и даже иногда щипать волка за ухо, чтобы привлечь его внимание. Она заливисто смеялась, наблюдая эту сцену, купаясь в прозрачной воде. Её смех ласкал его слух, и он с нетерпением ждал, когда же она накупается. Когда она выходила из воды, он подавал ей в зубах полотенце, в которое она тут же укутывалась… Мокрые волосы непослушными кудрями щекотали его нос, когда она нагибалась поцеловать его, и он, делая вид, что недовольно отстраняется, отряхивался от воды, стекающей с её локонов. Она снова смеялась и, шутя, трепала его по шёрстке.

Неслись дни, он сбился со счета, сколько их пролетело, да ему это было и неважно. Вокруг продолжалось нескончаемое лето, и его блаженство от нахождения рядом с ней только усиливалось. Он не мог понять её влияние на него. С ней он забывал обо всём на свете: о том, что где-то далеко находится его семья (для него это уже казалось далёким прошлым, и он понимал, что всё равно наступало время оставить их и уйти в новую жизнь); о том, что ОНА не его судьба, что всё счастье, которое он с ней испытывает всего лишь временно, что это неправильно и противоречит законам природы… Но он упрямо продолжал отгонять от себя эти мысли и наслаждался незабываемыми моментами их душевной близости. Куда бы она ни уходила, он всегда шёл рядом, и её рука время от времени повторяла такой уже привычный и естественный для неё жест, когда она запускала пальчики в его шерсть и нежно трепала его.

Как-то они гуляли по лесу, не торопясь, собирая травы и коренья, которые были ей необходимы, как вдруг рядом с ними раздался шорох. Она оглянулась не сразу, а спустя какое-то мгновение, почувствовав неловкую тишину, повисшую в воздухе. В густых зарослях стояла молодая волчица и с интересом наблюдала за волком, который замер при её виде. Почувствовав неуверенность, девушка неосторожно наступила на сухую ветку, которая предательски треснула, и этот шум вспугнул волчицу, которая тотчас же скрылась в тех же зарослях из которых появилась. В убежище они возвращались с неловким молчанием, и он часто оборачивался, надеясь что-то разглядеть в сгущающихся сумерках.

С этого дня девушка стала замечать, что её волчонок стал уже не таким беззаботным, как был раньше. Он всё реже бывал с нею и всё чаще уходил куда-то в лес, возвращаясь только глубокой ночью. Она привязалась к нему и теперь испытывала боль оттого, что он от неё отдаляется. Когда волчонок возвращался, она делала вид, что спит, и не показывала ему, насколько его изменившееся отношение к ней её ранит. Утром вновь «одевала» улыбку на своё красивое лицо и продолжала делать вид, как будто ничего не происходит. Но с каждым днём, и каждой новой одинокой ночью ей становилось всё невыносимее. Она понимала, что так и должно было быть, только её ранимое сердце не хотело вовсе это воспринимать. Наконец она решилась…

Волчонок прислушивался к её дыханию, оно стало ровным и глубоким. Он осторожно поднялся, и, стараясь не разбудить её, тихонько выскользнул на улицу. Немного постояв у входа, как будто что-то предчувствуя, он оглянулся… Её красивое спящее лицо было безмятежным, и он вновь невольно залюбовался ею. Простояв мгновение и разглядывая её, покоящуюся в безмятежном сне, он услышал вблизи тихое подвывание. Взглянув в последний раз на своё «божество», он повернулся в сторону леса и решительно направился туда, где его уже ждала молодая волчица. Они встретились в непроницаемой темноте леса, их глаза безошибочно нашли друг друга, и в радостном предвкушении беззаботной ночи, они направились туда, где уже никто не мог им помешать быть вместе…

Девушка слышала, как её волчонок аккуратно крадётся к выходу и старалась ничем не выдать себя… Почувствовала, как он задержался у входа и, осязая его взгляд, едва удержалась от душивших её рыданий. Замерев и чуть дыша, она прислушивалась к удаляющимся шагам… «Почему я не волчица?...» - подумала ОНА. Но этого было не изменить, и она прекрасно знала об этом… С тяжёлым камнем на сердце она поднялась со своего душистого ложа. Усиливающиеся рыдания поднимались комком к горлу. Злость, которую она старалась убить в своём сердце, вновь попыталась поглотить её… Но она взяла себя в руки, вспомнила все прекрасные мгновения, которые они провели с волчонком вместе, его глаза, в которых она утонула бы, будь он человеком и… задушила в себе эту чёрную злость, пытавшуюся, как змея, заползти в её сердце. Всё равно им не суждено быть вместе…

Выйдя во мрак ночи, она провела рукой по входу в их убежище, и сейчас же оно превратилось в раскидистую плакучую иву, стоящую на берегу того самого озера, в котором она так любила купаться под звуки поющего водопада. Окинув взглядом окружающую природу, она убедилась, что ничего больше не напомнит ему о ней… И тут… Ведьмовская природа всё же дала о себе знать… «Ты всё же будешь помнить обо мне. Где бы ты ни был, ты будешь ощущать моё присутствие рядом», - подумала ВЕДЬМА. В её глазах отразился огонь…

Волк и волчица безмятежно носились по лесу и наслаждались обществом друг друга. Они не заметили, как на горизонте забрезжил рассвет. «Пора возвращаться», - подумал волк. Волчица с мольбой в глазах взглянула на него: «Не покидай меня опять!» «Я не могу покинуть и её…» - говорили глаза волка. Волчица, в который раз понурив голову, последовала за ним, провожая его к чужому для неё «убежищу». Они шли молча, волк впереди, а волчица на расстоянии от него. Она шла за ним, поглощённая своими мыслями, в которых он был только её, и не было этой ВЕДЬМЫ, которой её волк был так предан. Она не заметила, как в своей задумчивости ткнулась в его бок… Он стоял отрешённо, не видя ничего вокруг себя, и даже не заметил, как рядом оказалась волчица…

На месте их с «божеством» убежища раскинулась пушистая плакучая ива. Вокруг не было и намёка на её присутствие, одно лишь озеро напоминало ему о тех днях, которые они проводили вместе. Внезапный порыв ветра донёс до него лёгкий чарующий аромат её тела с едва уловимыми древесными нотками. Вдруг щемящая тоска сжала его сердце, он осознал, что больше никогда не увидит своего АНГЕЛА… Что прошлой ночью он видел её в последний раз, и его чутьё кричало ему об этом, но он не прислушался… Он просто отвернулся от неё и пошёл навстречу своей судьбе. Яркая вспышка в его сознании ослепила его и он понял… Она ОТПУСТИЛА его… Ему оставалось только повернуться к своей волчице и уйти с ней в глубину чужого для него леса, но с уверенностью, что теперь всё будет так, как должно быть…

И всё же, с тех пор, каждое полнолуние ВОЛЧОНОК возвращался к той раскидистой пушистой иве, поднимал глаза к её кроне, вдыхая лёгкий шлейф знакомого аромата, и с неизбывной грустью завывал на луну, которая забрала у него его АНГЕЛА...