Скажи мне...

«Может, скажешь мне в глаза,
Кто мы друг другу теперь?»
МакSим — Абонент недоступен



У тебя всё хорошо, но ты говоришь, что тебе чего-то не хватает. Чего же тебе не хватает? Ты говоришь, что чего-то, чего ты не встречал у других.

У меня далеко не всё хорошо, может, более плаксивая на моём месте сказала бы, что всё плохо. Я так не говорю, я научилась довольствоваться и тем, что есть.

За прошедшие годы я практически позабыла тебя и потеряла к тебе интерес, хотя булавочка в сердце и сидела. И сидит.

Но я вновь случайно встретила тебя.

Скажи, чего ты теперь хочешь от меня? Чтобы я заполнила пустоту в твоей душе? Но как я могу это сделать? Даже если я буду ломать себя для тебя (а зачем мне это? Это ведь очень больно).

Мы не были даже знакомыми, и я так и не сказала тебе  слово «люблю», потому что понимала, что я для тебя — не более чем предмет экзотического флирта и что что-то более серьёзное тебя пугает и кажется неприемлемым и немыслимым.

Кто мы были друг другу? Объекты. Ты — любви, я — флирта со вкусом игры. Кто мы друг другу теперь? Я не знаю, я даже слова подходящего не представляю. Я не понимаю, что могло бы связать нас заново. И вместе с тем какая-то нить осталась. Оказывается, я не порвала её, уходя из твоей зоны. И теперь эта нить, как шерстяная — воду, проводит в сердце твои слова... такие красивые... такие безнадежно опоздавшие, такие... не надо бы их, но я их впитываю, сама не зная зачем и понимая, что не надо, не надо! Скажи мне, кому ты их адресуешь — мне или Космосу? Или... публике?

Когда я пишу стихи — это потому, что не могу иначе. Когда ты говоришь — это тоже оттого, что иначе не можешь, или ты хочешь чего-то конкретного?

Нет... нет... всё не то, всё не так. Я не могу тебе уже ничего дать, ты мне — тоже. Да и хотим ли оба? Тогда зачем эта нить, пятнадцать лет натянутая? Ты по-прежнему — пушистый котик, я, по отзыву твоего коллеги, увяла и осыпалась. Зачем же теперь, скажи?

Как шерстяная — воду...

Скажи?..