Ералаш

                На лестничной площадке теплится тусклый свет, в окно видно, что на улице поздний вечер. Дверь лифта с шумом открылась. И вот, уже почти в сонной тишине, руки наклеивают на стене кабины вызывающую дрожь записку: «Если расскажешь кому-нибудь, что видел- тебе конец!» Убедительности добавили череп и кости, будто только что сошедшие с пиратского флага. Дверцы вновь соединились, спрятав жуткое послание, непонятно для кого предназначенное.

              Утро не заставило себя долго ждать. Раньше всех просыпается в доме дворник дядя Семён, он же Сулейман. Колоритный дядька: роскошная шевелюра, усы, всё при нём. Всегда первый выходит из ещё дремлющего здания и занимается уборкой территории. Он постоянно радостный и улыбчивый. Его натруженные пальцы нажали кнопку вызова, подъехал лифт, зазывно открыв двери. Шаг в кабину, взгляд на стену, пристальное чтение и, о ужас! Глаза пожилого человека округлились, рот под усами открылся. Тут бы уж точно подошло выражение «челюсть отвисла». Скорее всего, в его голове промелькнула картина какого-то странного происшествия. Дядя Семён, он же Сулейман, почесал затылок и сказал, как дед- экранный герой старой сказки: «Малчу, малчу!», закрывая при этом рот ладонью. Вжав голову в плечи, выскочил в открывшиеся двери, озираясь по сторонам, будто опасаясь, что за ним следят.

              Трудяга лифт тоже начал свой рабочий день. Кнопочку нажали ухоженные пальчики с колечками и маникюром. Красивые модные сапожки вошли в кабину. Равнодушный взгляд глаз, отягощенных макияжем медленно скользит по стенам. Вдруг глазки увидели записку! Они широко открылись, уставившись в угрожающий текст. Видимо, и красотка немедленно и отчетливо вспомнила то, что случилось и не подлежит разглашению. Ах, как жаль! Она очень хотела посплетничать про это с подругой. Но теперь на всё: харам, табу, запрет! «Забыть, забыть, как страшный сон», забормотала девица. Пулей выбежала из лифта, затем и подъезда. Мчась к машине «такси», чуть не сломала каблук.

              И вот уже, лифт ждут мужчина с большой лохматой рыжей собакой. Двери неспешно открываются. Мужчина осваивается в кабине, дает возможность поудобнее устроиться псу. Вдруг нечаянно его взгляд уловил лист с жутким текстом. Видно, что мужичок не из пугливых, но и он озабочен увиденным. Поправил шапку, почесал затылок, словно разбирая по полочкам предыдущие события своей жизни, бормоча при этом: «Ага, ага, так, так, так». И о, чудо, вспомнил щекотливую ситуацию! Но тут же испугался, видимо боясь наказания за разглашение страшной тайны. «Нет, мы никому не расскажем, правда, Рыжик? Никому, никому», -как бы советуясь со своим пёсиком, решает дядечка и, сломя голову, выбегает на улицу, забыв про четвероногого друга. Рыжик, будто ошпаренный, несется за ним, дабы успеть проскочить, пока тяжелая дверь подъезда не огрела его по упитанным бокам.

              Всё утро открывался и закрывался лифт, разные лица приближались к листку с угрожающей надписью. Но какие бы не были глаза: заспанные, накрашенные, весёлые, равнодушные, мужские, женские…, все они, вглядываясь в текст, вдруг оживали, округлялись, меняя выражение лиц людей, едущих в кабине. Видимо, каждый вспоминал своё, о чём не следовало кому-то говорить, а надлежало бы хранить втайне под страхом обещанной смерти. И это обстоятельство, странным образом давало невероятное ускорение при выходе.

             И вот, наконец, в лифт вместе с мамой заходит третьеклассник, завязывающий на ходу шарф и тянущий вверх висюльку молнии куртки. Увидев на стене записку, продолжает с равнодушным взглядом застёгивать одежду. Его мама, прочитав послание, вскрикнула: «Аааа!», при этом широко раскрыв глаза, как и все предыдущие жильцы, побывавшие здесь в это утро. Торопливо начала вспоминать вчерашний день, невольно схватившись за грудь в том месте, где находится сердце.

       - Не парься мам, не надо ничего вспоминать. Это мне Витька из тридцать второй квартиры написал. Я видел, как он вчера кол на четверку в классном журнале исправил. Вот, боится, что я кому-нибудь расскажу.    

             Всё оказалось так просто!